Страсть по-итальянски

– А в комитете знают, чем вы занимаетесь в свободное от работы время? Знают о вашей, гм, подработке?

«Похоже, это угроза! Но он заблуждается на мой счет, и молчать я больше не намерена. И пускай успех всего предприятия, ради которого я приехала, зависит от него. Я все равно отвечу: я имею право защищать свое имя!» – подумала Лили, хотя оправдываться не очень хотелось.

– Это не подработка. Я просто оказала любезность знакомому и подменила его в последнюю минуту. – «В конце концов, так оно и было».

Марко почувствовал, что эта женщина злит его все сильнее. Она играет словами так же, как судьбами молодых глупцов, подобных его племяннику.

– Так в комитете не знают? – переспросил он.

– Тут и знать-то не о чем. Я просто помогла кое-кому…

– Просто помогла? Вот как это теперь называется? А по-моему, для этого существует другое слово! – Марко не понимал, как женщина, пытавшаяся купить его племянника, и доктор Райтингтон могли оказаться одним и тем же человеком. Но факт налицо: искусствовед явно вела двойную жизнь. Только зачем высокооплачиваемому и уважаемому в своих кругах специалисту ввязываться в такую грязь? Он вспомнил Оливию и почувствовал, как в нем вновь пробуждаются ярость и боль утраты.

Они дружили с детства и, по сговору семей, в один прекрасный день должны были пожениться. Но оказалось, что Оливия тайно стала подрабатывать моделью, надеясь добиться славы на этой ниве. Славы она так и не добилась, зато погрязла в наркотиках, докатилась до проституции и, в конце концов, рассталась с жизнью. И все это под чутким руководством такой же, как эта вот Райтингтон. Никогда больше он, Марко ди Лючецци, не поверит женщине.

– Зачем это вам? – Голос мужчины звучал сурово.

Лили чувствовала его отвращение к себе. Его слова били как пощечины, было больно и неприятно. Ничем она не заслужила подобного к себе отношения. И почему ее так трогают его речи? Какая разница, как он к ней относится? Почему-то она чересчур восприимчива ко всему, что исходит от этого человека!

– Что именно? – уточнила Лили.

– Не надо притворяться. Вы прекрасно понимаете, о чем я. Та захудалая студия! Ваши приставания к моему племяннику…

Щеки Лили покраснели, хотя лично ей стыдиться было нечего.

– Повторяю: я просто оказала услугу одному человеку.

Казалось, ответ ее лишь подлил масла в огонь.

– Хороши услуги! – грубо бросил он, с трудом сдерживая гнев. – Скажите-ка, вас что, совсем не беспокоит моральная сторона вопроса? Вы хоть понимаете, что губите жизни?

Они ступили на запретную территорию. Сердце Лили билось тяжело и болезненно. Была во всем этом горькая ирония: именно ей приходилось выслушивать подобные обвинения! Это невыносимо, и лишь инстинкт самосохранения, удерживая от дальнейшей дискуссии, не давал пускаться в пространные объяснения. Поэтому она лишь повторила:

– Не знаю, почему я должна перед вами оправдываться. Но говорю еще раз: меня попросили провести съемку для каталога одежды. И все.

– Да? А как вы объясните, что к молодому парню подошли в студенческом баре, пригласили именно на эту съемку, обещая карьеру модели? Этот ваш знакомый не говорил вам, почему именно так он подыскивает моделей? Есть же специальные агентства, базы данных тех, кто уже имеет хоть какое-то представление о всех подводных течениях этого бизнеса.

Каким-то непонятным образом он подбирал те слова, которые ранили сильнее всего. Ведь она распрощалась с прошлым, создала себе новую жизнь, в которой не было места прежней Лили. Так она пыталась убежать от теней прошлого, которых, видимо, все еще боялась. И ведь все шло так хорошо, она начала по-настоящему гордиться собой, своими достижениями, и теперь из-за какого-то мужчины все вновь под угрозой. Она призывала себя сохранять спокойствие и мыслить логически, ведь она знает правду о себе.

Переведя дыхание, Лили ответила:

– За подобные каталоги платят немного, поэтому мой… тот, кому я помогла, старался обойтись как можно меньшими средствами. Вот и пригласил вашего племянника. Никаких иных целей он не преследовал.

– Думаете, я в это поверю? Где логика? Ваш знакомый еще и позвал его на вечеринку, где должны были присутствовать какие-то величины из мира моды.

Это уже было слишком. Лили почувствовала, что в самообладании пробита брешь. Мало того что приходится оправдываться за брата, так еще и терпеть такое отношение от Марко ди Лючецци… По сути, он обвинил ее в попытке совращения племянника и продажи его неким шишкам. Рик, конечно, не ангел, но он лишь пытался произвести впечатление, не более того.

– Вы заблуждаетесь насчет нас с Риком, – выпалила Лили. – Если хотите знать, я придерживаюсь точно того же мнения насчет грязной стороны модельного бизнеса, что и вы.

Однако Марко уже приходилось слышать подобные слова. Когда-то именно так ответила восемнадцатилетнему доверчивому юноше хозяйка агентства, на которое работала Оливия. Но она солгала, как теперь лжет стоящая перед ним женщина.

Но почему его так это задевает? Почему ему больно от того, что именно эта красавица оказалась очередной лгуньей? Глупости, ему все равно. Марко ди Лючецци нет до нее никакого дела.

– Как-то все это не соответствует тому, что я видел. Я вам не верю.

Лили на мгновение замерла. Стало ясно: мужчина настроен категорически и, что бы она ни сказала, его не переубедить. Что ж, придется использовать его же тактику.

– У вашего племянника был выбор. Никто его под дулом пистолета не принуждал брать деньги, соглашаться на съемку и участие в вечеринке, – проговорила Лили холодным, спокойным голосом. – Вместо того чтобы обливать меня грязью, лучше бы ему, а не мне допрос учиняли. В конце концов, молодой человек из такой знатной и состоятельной семьи, как ваша, не стал бы хвататься за подобную низкооплачиваемую работу, если бы у него не было на то особых оснований.

– Например?

Голос мужчины звучал глухо. Внешне ничего не изменилось, но Лили была уверена – слова ее попали в точку. Ей даже на мгновение стало его жаль, однако она быстро напомнила себе, что этот человек в ее жалости не нуждается.

– Например, дядя, который держит его в ежовых рукавицах? – невинным тоном предположила она, не ожидая, что князь снизойдет до ответа на подобное замечание.

Однако тот произнес:

– Пьетро еще очень юн и склонен к импульсивным поступкам, а также уверен в собственной неуязвимости. Мать слишком его избаловала. Чтобы в один прекрасный день начать управлять большими капиталами, сначала нужно научиться распоряжаться суммами несколько меньшими, но, должен заметить, вовсе не нищенскими. Можете называть это ежовыми рукавицами. Я считаю, это тренировка очень важного навыка жить по средствам.

– Может, стоит рассказать все это ему, а не мне? – откликнулась Лили. – Понимаю, для вас важно благополучие племянника. А для меня важно выполнить работу, которую мне поручил комитет. – С этими словами она многозначительно кивнула в сторону дверей.

– А вам можно доверять такую работу? Не исчезнете вдруг, чтобы опять оказать услугу знакомому?

– У вас нет ни права, ни оснований сомневаться в моей профпригодности!

– Отнюдь. Ведь я, по сути, поручаюсь за вас, когда договариваюсь о визитах в частные владения. А основания для сомнений вы мне сами вчера подкинули.

Лили уже порядком утомил этот разговор. Желая поскорее избавиться от князя, она напомнила:

– Мы заставляем себя ждать! – И снова посмотрела на дверь, дорогу к которой до сих пор преграждал упрямый собеседник, не сводящий с нее внимательных глаз.

Глава 3

Сердце Лили словно сбилось с ритма и болезненно сжималось под взглядом Марко. Хоть бы кто-нибудь подошел, что ли, заговорил с ними и покончил с этой пыткой. Но чуда не происходило, и у нее не было выбора, кроме как выслушать до конца все, что собирался сказать мучитель.

– Ни за что в жизни не поверю, будто вы с вашим знакомым руководствуетесь благими намерениями, – заявил он.

– Я сказала правду. Не хотите верить – ваши проблемы.

– Нет, – отрезал мужчина. – Правды вы мне как раз не сказали.

Марко загнал ее в ловушку: не было возможности ни пройти вперед, ни отступить. Наклонив голову, он тихо говорил ей на ухо, и Лили мучительно замирала, ощущая тепло его дыхания. Ее мутило, стало жарко. Буря эмоций охватила ее, когда мужчина вторгся в ее личную зону, подойдя столь близко.

Надо было что-то отвечать, защищаться. Но она едва могла дышать и с трудом сдерживалась, чтобы в панике не закричать. Попытка хоть немного посторониться привела к тому, что Марко еще сократил дистанцию между ними. Лили резко выдохнула, столкнувшись с ним, и ее дыхание словно обожгло шею мужчины, пустив по телу волны чувственного огня. Абсолютно машинально, даже не отдавая себе отчета в том, что делает, Марко схватил Лили за руку. Он судорожно пытался найти объяснение тому шквалу ощущений, который охватил его. Ведь он не терял над собой контроля даже тогда, когда любовницы устраивали затейливейшие игры в его постели. И вдруг такая реакция всего лишь от теплого дыхания этой женщины. Что в ней заставляет его терять самообладание, пробуждает древнейшие инстинкты?

Конечно, следовало бы выпустить ее руку. Не было никакой причины продолжать удерживать ее. Ни причины, ни потребности, как пытался Марко убедить сам себя. И он бы выпустил, если бы упрямица не начала вырываться. Такой удар по его мужскому самолюбию!

– Нет! – вскрикнула Лили, запаниковав от того, что тело ее снова совершенно неадекватно и неуместно отреагировало на прикосновение.