Поступь бога

Когда опасность осталась позади, они свернули на маленькую улицу под названием Дорога Слез, идущую вдоль западной стены «Твердыни», через двор гостиницы, огибая ее заднее крыло – жилище прислуги. Худенькая черноволосая девочка высунулась из окна пристройки, глядя на них сверху вниз. Джейм, все еще думая о шаткой балке, недоверчиво посмотрела на нее, но заметила, что руки незнакомки пусты, а в глазах светится любопытство. На секунду взгляды их пересеклись. Потом дорога свернула за гостиницу, разрушив недолгую связь.

Дневной Тай-Тестигон и тот, который Джейм помнила по своей первой ночи здесь, были двумя разными городами. Сейчас улицы наполнены жизнью, люди заняты своими делами. Женщины выглядывают из окон, чтобы посплетничать с соседками, и белье, сохнущее на веревке, вяло шлепает между ними. Дети, играющие в канаве, хихикают над дворнягой, задравшей лапу у горшка с геранью. Все загадочное и зловещее исчезло с улиц, спряталось вместе с луной от яркого света раннего утра.

Клепетти и Джейм вошли под арку старых ворот в запутанный клубок задних улочек. Главные улицы и те сбивали с толку, а здесь даже местные жители предпочитали полагаться на членов Гильдии Проводников, предлагавших свои услуги на каждом перекрестке. Не хочешь платить – петляй сам куда угодно, все равно не выберешься. Вот один господин привязал себя за веревочку к собственной дверной ручке, и нитка тянется за ним по тротуару пять кварталов, пока внезапно не обрывается прямо посреди дороги – видимо, став жертвой какого-нибудь возмущенного проводника.

Только Джейм успела подумать, что дорога не может быть более запутана, как вдова потянула ее в лабиринт в лабиринте – промозглый, сырой, с невероятно узкими проходами. Борясь с клаустрофобией, Джейм уже почти готова была вернуться обратно (если, конечно, сумеет сориентироваться, в чем не была уверена), как вдруг они вышли из щели между двух зданий на маленькую площадь, заполненную народом. Почему надо пробираться на овощной рынок такими потайными путями?

Пока Клепетти торговалась, Джейм прогуливалась между лавками и подводами, восхищаясь обилием продуктов. Она заметила, что два городских стражника, вооруженные дубинками с железными наконечниками, тоже бродят вокруг, наверное в поисках воров. Ей не приходило в голову, что они и впрямь могут найти кого-то, пока не увидела мальчишку – он промелькнул перед прилавком, и картошка как по волшебству испарилась с лотка и появилась в его мешке. Джейм подумала о дубинках и, не сказав ни слова, перешла к другой лавке.

За исключением этого случая, ничто не нарушало спокойствия – если, конечно, можно говорить о спокойствии на рынке, да и воришка по-своему вполне вписывался в обстановку. Сидя на краю фонтана в центре площади, пошевеливая пальцами в прохладной воде, Джейм размышляла, насколько созданный ею образ Тай-Тестигона отличается от реальной жизни города – просто ничего общего. Пусть раз в год камни здесь и сходят с ума, но если все остальное время жизнь течет так, как сейчас, прочно и размеренно, приправленная ночными пирушками, то кто может пожелать лучшего?

И тут раздался вопль.

Джейм вскинула голову. Какой-то фермер отбросил репу, которую показывал покупателю, и выхватил из-под своей повозки косу. Бог-прародитель, он бежал прямо на нее! На рукаве у него была повязана синяя лента. Вскочив на ноги, Джейм оглянулась в поисках путей отхода и увидела грузного мужчину, обвитого синими лентами, указывающего на нее пальцем. Он размахивал коротким острым мечом.

Целую секунду Джейм стояла, окаменев от изумления. Потом встрепенулась, подпрыгнула над телегой с помидорами и опустилась с другой стороны. Клепетти, стоявшая в дверях лавки, высунулась наружу и утащила Джейм в укрытие. Вместе они наблюдали сражение.

Двое столкнулись на том самом пятачке, где только что сидела Джейм, но не остались там надолго. Шаг за шагом фермер с косой вынужден был отступать. Он умело пользовался своим импровизированным оружием, выписывая ужасающие свистящие дуги, лезвие вспыхивало на солнце нестерпимым блеском. Но фермер был в невыгодном положении – его противник, меченосец, явно был взбешенным берсерком.

Повозка фермера стояла сейчас прямо за его спиной. Стражники с интересом издали наблюдали за происходящим.

Фермер зацепился ногой за одну из реп, споткнулся и опрокинулся на телегу. Весу в нем было немало, так что одно из колес соскочило с оси.

Овощи посыпались на мостовую. Человек с мечом рванулся вперед с победным криком, но пошатнулся и упал сам. Он вновь и вновь пытался подняться, пена вскипала на его губах и капала с подбородка, безумие сидело уже столь глубоко, что он не помнил ни об оружии, ни о том, где его руки и ноги.

Фермер медленно, осторожно встал, поднял косу. Прикоснулся к лезвию, словно желая убедиться в его остроте, и шагнул к упавшему противнику. Тот уже стоял на коленях, пронзительно вопя. Крик резко оборвался, когда коса сверкнула у него под подбородком. Что-то пронеслось в воздухе и с влажным чавканьем приземлилось на кучку помидор прямо перед Джейм. Полуопущенные веки еще трепетали. Подошел фермер, взял эту вещь за волосы и ушел вместе с ней.

Клепетти покинула лавку, свирепо бормоча что-то под нос и волоча Джейм за руку к проходу, через который они вышли на площадь. Оглядываясь, Джейм видела, как торговец помидорами стал перебирать свой товар, что-то бросая в сточную канаву, что-то в фонтан. Он как раз начал мыть помидоры, когда стена заслонила обзор. Торговля возобновилась, и ее мирный гул был еще слышен некоторое время на узких сырых улочках.

– Клепетти…

– Кое у кого, выходящего на люди, должно быть побольше самоуважения, – проворчала вдова с непомерным отвращением. – У некоторых совершенно нет никакого понятия о пристойности. Такой беспорядок…

– Клепетти!

– Никакого уважения к другим, ни малейшего! Накупила всякой всячины, вместо…

– КЛЕПЕТТИ!

Джейм дернула вдову, резко остановившись, та повернулась и уставилась на нее:

– Ну, что на этот раз?

– Клепетти, что произошло там, на рынке?

– Если я тебе отвечу, ты перестанешь тявкать на меня и мы пойдем дальше? А то мы и так потеряли кучу времени. Кроме того, ты стоишь в луже.

Да, действительно. Башмаки громко хлюпали, когда Джейм шла за вдовой по запутанному лабиринту, несколько раз от нетерпения наступая ей на пятки. Но Клепетти молчала до тех пор, пока дорога не стала шире, давая возможность идти рядом.

– Ах, эти! – внезапно взорвалась Клепетти. – Их секта вовлечена в храмовую войну. Ленты – это знак законного статуса, они платят пошлину, после чего имеют право делать все, что хотят – или могут – с кем угодно, в любом месте, в любое время.

– Законный? Платят? Кому?

– Ну, конечно, Пятерым, нашему правящему консулату. – Вдова искоса взглянула на Джейм. – Да ты наверняка уже слышала о них.

Джейм кивнула. Гилли упоминал об этом пару раз. Но никогда в связи со схватками на улицах, что было странно, принимая во внимание тягу мальчишки ко всяческим авантюрам.

– Там полномочный представитель короля Селлика, архигон Тверрди и трое избранных городскими гильдиями, да?

– Точно. И им нужны деньги. Им самим, стражникам, и особенно – для оплаты льгот города. Тай-Тестигон наполовину находится в Металондаре, а наполовину – в Тверрди. Из-за Поющей реки, ну ты знаешь – а кстати, знаешь? – кто-то же должен платить, чтобы город не принадлежал никому. Вот Пятеро и взимают плату, выдавая лицензии на насилие. Ну а битвы у нас бывают четырех видов.

Клепетти стала загибать узловатые пальцы перед лицом Джейм:

– Частные, друг с другом, между семьями – раз. Торговые, для купцов – два. Храмовые, для религиозных фанатиков, вроде тех двух уродов, – три. Гильдиевые, жутко они все там буйные, – четыре. Да сама смотри, сколько людей потерял Сирдан Свят-Халва из Гильдии Воров из-за этого выскочки, Сардоника. Хорошо еще, что сын моей племянницы в это время был далеко отсюда.

– Твой… Ух ты, ты бабушка вора?!

– Ну да, и не самого плохого, надеюсь… А домой мы так никогда не придем, если будешь останавливаться на каждом шагу.

– Извини, – протянула Джейм, ускоряя шаг. – Но как же горожане мирятся с этим – с отрезанными головами, разбросанными товарами? Те двое могли убить кого угодно – ну хоть меня.

– И убили бы. Ты достаточно «везучая», чтобы оказаться как раз между ними, и достаточно глупая, чтобы стоять, раскрыв рот, глядя, как на тебя несется вооруженный придурок. На этот раз ты вроде как ловко вывернулась, но на будущее, уж пожалуйста, не зевай. А что до нас – так чем больше драк между ними, тем меньше мы платим налогов. Да, риск есть, но небольшой и редко. Такая система, бывает и хуже.

Тут они свернули за угол, и Джейм узнала Дорогу Слез и стену «Твердыни», растянувшуюся по левую руку. Кле-петти, как лошадь, почуявшая стойло, набрала скорость. Джейм вприпрыжку неслась за ней. Мокрый правый ботинок свалился с ноги, и она вылетела на площадь так же, как и покинула ее, – прыгая на одной ноге и пытаясь натянуть несчастный башмак. Клепетти уже ушла вперед и пробиралась через завалы кирпичей. Служанка, которую Джейм видела недавно в окне, стояла у фонтана, крепко сжимая кувшин с водой. Она взглянула на двоих из «Рес-аб-Тирра», и сосуд выскользнул из ее рук.

Время словно замедлило свой бег. Джейм следила за бесконечным полетом кувшина и за лицом девочки, искажающимся от ужаса. Взгляд ее был прикованы не к Джейм и не к вдове, а к чему-то над их головами. Одновременно Джейм почувствовала колебание воздуха и увидела тень, легшую на плечи Клепетти. Кувшин падал, падал, а Джейм рванулась вперед. Босая нога ударилась о брусчатку. Руки оттащили вдову назад, и они рухнули вдвоем, корзинка отлетела… И мостовая впечаталась в лицо Джейм.

Кувшин разбился, черепки брызнули в стороны. Небо опустилось на землю.

Кирпичи сыпались смертельным градом, раскалываясь от ударов, наполняя воздух летящими осколками. Один задел локоть закрывающей голову руки, и та онемела. Где-то далеко закричала женщина. А слишком близко что-то звучно врезалось в землю, заставив содрогнуться тротуар, прилипший к лицу. Снова грохот, совсем рядом – и тишина.

Джейм решила, что, должно быть, оглохла. Но тотчас же, сквозь звон в ушах, различила плеск воды в фонтане и ворчание Клепетти, не более возмущенное, чем обычно.

Она осторожно отвела руки от головы. Правая болела, но двигалась без труда. А вот нога… Посмотрев назад, Джейм увидела то, что упало последним. Десятифутовая балка лежала на земле. Один конец выбил углубление в булыжниках, второй угодил в груду кирпичей. Босая нога Джейм была заклинена между мостовой, балкой и кирпичами.

Вдова стояла перед ней на коленях, но слова ее сливались для Джейм в невнятный шум. Но она слышала и другой звук, там, высоко, звук, от которого кровь застывала в жилах, а руки тянулись снова прикрыть голову. Нигген, неуклюжий сынок Марплета, выглядывал из окна третьего этажа – там, где раньше крепилась балка, – и хихикал.

Смешок оборвался, как только он увидел лицо Джейм.

На нее накатила жажда убийства. Такой волной нельзя управлять, ее не остановишь. Мысли были ясны и отчетливы – но только о том, как добраться до окна, вытащить эту гадину и сделать с ним то, от чего обагрятся руки и содрогнется разум. Но прежде надо хотя бы сдвинуться с места. Джейм попыталась вытянуть захваченную ногу. Что-то в лодыжке хрустнуло, и она освободилась. Попыталась встать. Там, за яростью, маячила боль, но сейчас Джейм не замечала ее. Кто-то безустанно твердил: «Остановись, остановись, остановись». Чья-то рука ухватила ее за волосы и развернула голову.

В дюйме от ее глаз оказались другие глаза, и чей-то голос отчетливо произнес: «Ты хочешь погубить нас всех?»

Джейм моргнула. Лицо Клепетти было перепачкано и исцарапано. За спиной вдовы виднелись спешащие к ним через площадь Ротан и Гилли.

– Ты в порядке? – Вдова легонько встряхнула ее. – В порядке?

Джейм молча кивнула.