сил еще меньше для выдоха
гнили, что нами накоплена
годами метаний по глобусу
чтением мыслей бетонного
постамента житейской премудрости.
А кто-то, кто-то, кто – за что?
так надо, сын – кто ест, кто ждет
кто без закуски
белье спадает, страсть сильна
зима небрежна
замела
она не всех – Борисов спасся.
Зачем? не понял.
Его не гнет стремление стать больше
в вопросе разума и мыслей
мешавших быть самим собой
принцесса хнычет
за горой
тщедушный вепрь ее боится
научен жизнью, сбит с пути
приду, направлю, погоди
мне только нужно влезть в штанину
и не в одну
наполовину
я уже справился с задачей
увидев триллер, взял баян
со мной прибудут шесть команчей
седьмой не сможет
очень пьян
трезвей меня, но Старый Бубен
тяжел под спиртом на подъем
колибри в ноздри
там объем
ну, отложи чего захочешь
он не посмеет возражать
коня, седло
не отыскать – пропил один или с врагами?
как долог день. Как ночь опасна
буянил, выл, все не напрасно
окраску воина не смоешь
лопатой гордость не зароешь
приснится сон, сойдет загар
останься, крошка.
Забудь навеки мои грезы
о дружбе с искренним индейцем
в удачный день я их с десяток
зову из вечности на чай
и наливаю в чашки водку
или покрепче – кто как хочет
я не хочу. Хочу, но хватит.