Полная версия
Купить и скачатьДобавить В библиотеку
Стихотворения
Автор:
Год написания книги: 2015
Тэги:
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
ДУБ[63]
На стлани зелени волнистой,Под ярким куполом небесШироко веет дуб тенистый —Краса лесов, предел очес.Он возрастал в борьбе жестокой,Он возмужал в огнях грозыИ победителем высокоРаскинул гордые красы.Он видел бури разрушенья,Громады, падшие во прах,И праздник нового рожденья,И жизнь в торжественных венцах.Но никогда, Богатый силой,Он не склонялся пред грозой,И над дымящейся могилойОн веял жизнью молодой.Не раз орел небес пернатыйВенчал главу его крылом,Внимал бессильные раскатыНад гордым гения челом.Как он велик, могучий гений,Властитель трепетных полей!Он бросил в них державно тениИ поглотил весь свет лучей.Теперь в нем дремлют мощь и сила!Грозы мертвящая рукаДавно уж меч свой притупилаО грудь стальную старика.Но что? ужель боец надменныйУмрет в недеятельном снеИ червь, точа во тьме презренной,Его разрушит в тишине?О нет! Иное назначенье!Он должен рухнуть под косой,Чтоб снова праздновать рожденье,Чтоб снова ратовать с грозой.Гремит волна, рокочут тучи,И вот, как феникс[64], окрылен,Из края в край кормой летучейБесстрашно бездны роет он.В пучине влаги своенравнойОн вновь открыл избыток сил,И вновь орел самодержавныйЕго чело приосенил.1835
ТИМКОВСКОМУ. НА ОТЪЕЗД ЕГО В АМЕРИКУ[65]
Готово! Ясны небеса;В волнах попутный ветр холмится,И чутко дремлют паруса,И гром над пушкою дымится.Бокал! Бокал! Пускай струяСребристых вод донских пред намиГорит жемчужными огнямиИ шумно плещет чрез края.Ударив дружно руки в руки,Мы усладим прощальный часИ горечь долгия разлуки,Судьбой положенной для нас.К чему роптать? Закон небесныйНас к славной цели предызбрал,И он же нам в стране безвестнойТу цель в рассвете указал.Какая цель! Пустыни, степиЛучом гражданства озарить,Разрушить умственные цепиИ человека сотворить;Раскрыть покров небес полночных,Богатства выспросить у горИ чрез кристаллы вод восточныхНа дно морское кинуть взор.Послушать тайные сказаньяЛесов дремучих, скал седыхИ вырвать древние преданьяИз уст курганов гробовых;Воздвигнуть падшие народы,Гранитну летопись прочестьИ в славу витязей свободыКолосс подоблачный вознесть.В защиту правых, в казнь неправымГлагол на Азию простерть,Обвить моря, орлом двуглавымИ двинуть в них и жизнь и смерть.Такая цель! Мой друг, ужели,Себе и чести изменив,Мы отбежим от славной целиИ сдержим пламенный порыв!Ужель, забыв свое призваньеИ охладив себя вконец,Мы в малодушном ожиданьеДадим похитить свой венец?Нет! нет! Пока в нас сердце дышит, —Пока струится жар в крови, —Ничто, ничто да не подвижетСвятой и доблестной любви!Сомненья робкие подавим,Явим величье древних дней,И козням зла противпоставимВсю силу твердости своей.Великим трудностям – терпенье;Ошибкам – первые плоды;Толпе насмешливой – презренье,Врагам – молчанье и труды.Желанье славы есть уж слава;Успех достойно превознесть;Но кто ж дерзнет исхитить правоГероя падшего на честь?Но кто ж дерзнет клеймом бесчестьяЕго паденье запятнать,И в то же время низкой лестьюУспех злодейства увенчать?Влеченью высшему послушны,Мой друг, оставим малодушныхС их целью жизни мелочной,С самолюбивым их расчетом —Изнемогать под вольным гнетомИ смыться темною волной.Не охладим святого рвенья;Пойдем с надеждою вперед.И если… пусть! Но шум паденьяМильоны робких потрясет.1835
ЖЕЛАНИЕ[66]
Чу! Вихорь пронесся по чистому полю!Чу! Крикнул орел в громовых облаках!О, дайте мне крылья! О, дайте мне волю!Мне тошно, мне душно в тяжелых стенах!Расти ли нагорному кедру в теплице,И красного солнца и бурь не видать;Дышать ли пигаргу[67] свободно в темнице,И вихря не веять и тучи не рвать?Ни чувству простора! Ни сердцу свободы!Ни вольного лёту могучим крылам!Все мрачно! Все пусто! И юные годыКак цепи влачу я по чуждым полям.И утро заблещет, и вечер затлеет,Но горесть могилой на сердце лежит.А жатва на ниве душевной не зреет,И пламень небесный бессветно горит.О, долго ль стенать мне под тягостным гнетом?Когда полечу я на светлый восток?О, дайте мне волю! Орлиным полетомЯ солнца б коснулся и пламя возжег.Я б реял в зефире, я б мчался с грозоюИ крылья разливом зари позлатил;Я жадно б упился небесной росоюИ ниву Богатою жатвой покрыл.Но если бесплодно страдальца моленье,Но если им чуждо желанье души, —Мой гений-хранитель, подай мне терпенье,Иль пламень небесный во мне потуши!1835, октябрь
ПЕСНЯ ОТРОКА
Из либретто оперы «Страшный меч»[68]В небе морок, в сердце горе!Что мне делать? Как мне быть?Я пойду ль на сине мореС ним кручину разделить.Там на береге зеленом,Над широкою волной,Поклонюсь ему поклономИ спрошу его с тоской:«Море! Море! Ты волнамиВесь мир божий обтекло;За какими берегамиВечно на небе светло?»1835
ПЕСНЯ СТАРИКА ЛУКИ
Из драматической повести «Фома-кузнец»[69]Вдоль по улице широкойМолодой кузнец идет;Ох, идет кузнец, идет,Песню с посвистом поет.Тук! Тук! Тук! С десяти рукПриударим, братцы, вдруг.Соловьем слова раскатит,Дробью речь он поведет;Ох, речь дробью поведет,Словно меду поднесет.Тук! Тук! и пр.Полюби, душа Параша,Ты лихого молодца;Ох, лихого молодца,Что в Тобольске кузнеца.Тук! Тук! и пр.Как полюбишь, разголубишь,Словно царством подаришь;Ох, уж царством подаришь,Енералом учинишь.Тук! Тук! и пр.1835
«ВСТУПАЯ В СВЕТ НЕБЛАГОДАРНЫЙ…»[70]
Вступая в свет неблагодарныйИ видя скорби, я роптал;Но мой хранитель светозарныйМне в утешение сказал:«Есть два сопутника меж вами,Они возьмут тебя в свой кров,Они усыплют путь цветами,Зовут их – дружба и любовь».И я с сердечною тоскоюПошел сих спутников искать…Один предстал ко мне с тобою,Другого, может, не видать.1835
СЕМЕЙСТВО РОЗ[71]
Элегия на смерть двух девиц-сестер, которые утонули в Неве. Одна из них была уже помолвленаВидали ль вы в долине сокровенной,В тени склонившихся над озером берез,Могильный холм – приют уединенныйСемейства мирного пустынных милых роз?Волна прозрачная, любуясь их красою,Лелеет на груди трепещущей своей,И резвый мотылек – любимый гость полей —Летит к ним отдохнуть полдневною пороюВ сиянье радужных огней.Вечерний ветерок, играя их кудрями,Когда свершается торжественный закат,Несется медленно над светлыми полямиИ веет сладкий аромат.Забытые в глуши, под ясным неба сводом,Любимцы солнцевы – из крова своегоОни любуются блистательным восходомИ тихим шелестом приветствуют его.Заря вечерняя, светило дня скрываяЗа рубежом далеких синих гор,Встречает их прощальный взор,Дарит улыбкою последней, догорая.И в час безмолвия таинственных ночей,Родными ветвями соплетшися игриво,Они покоятся счастливоНа лоне матери своей…Не страшны бури им: в сени гостеприимнойОни защищены от бурь и непогод.Затмится ли когда небес лазурный сводГрядами тучи дымной;Промчится ли борей[72] сердитый по лесам,Прольется ль молния огнистыми струями,Отгрянет ли перун[73] по мрачным небесам, —Березы мирными обнимут их ветвями,И дождь скользит по их верхам.Счастливы розы те в беспечности невинной!Но всех счастливее из милых роз одна:Царица области пустынной,Как упоительна, как роскошна она!Какою негою пленительною дышит!Каким огнем уста ее горят!Какой с кудрей ее струится аромат,Когда зефир главу ее колышет!Не ей ли по ночам, в густой тени ветвей,Когда луна течет в порфире позлащенной,Поет столь нежно соловей,Любовью упоенный?Не ей ли при заре, когда восток горит,Когда прохладою предутреннею веет,Певцов воздушных царь и свищет и дробит,И в страстной песни млеет?То ей! То розе молодой!Она задумчиво певцу любви внимает,Склонясь прелестною главой:И грудь волнуется, и лик ее пылает!Не тщетно любит соловей:Глас сладостной любви для милой розы внятен,И счастливый певец любви и красных днейДля сердца нежного красавицы приятен.Но здесь ли на земле под гибнущей лунойИскать негибнущего счастья?Кто в жизни не видал грозы над головой?Кто, счастливый, избег от грома и ненастьяИ не скорбел печальною душой?Где тот счастливейший, кто в жизни в непогодуУмел торжествовать средь бури роковой,Кто укрепил бессильную природу,Не изнемог в борьбе с враждебною судьбой?Восставшие из тленья,Всечасно ратуя с природой и с собой,В груди мы носим смерть и веру в провиденье.Готовый в путь, оснащен легкий челн,Маяк горит на пристани востока,Ум – кормчий за рулем, и мы средь ярых волнВ необоримой власти рока!Сначала новый путь пленяет новизной,Приятны нам картины юной жизни,И мы плывем с веселою душойВ родимый край отчизны!Но длится жизни путь; наш кормчий уж устал,Склонясь на руль, беспечно засыпает;И жизни цвет в мечтах неясно исчезает.А челн вперед… Вдруг бури дух восстал,Завеса черная маяк во тьме скрывает,О твердую скалу гремит косматый вал,И ветер рвет бессильные ветрила.Проснувшийся пловец спешит схватить кормило —Но поздно! Челн бежит на ряд подводных скал,И море челн разбитый поглотило!..Вот наша жизнь! Блажен, кто с юных летОт тихой пристани очей не отвращаетИ с теплой верою средь горестей и бедВсе к ней, все к ней стремленье направляет,Он весело плывет чрез бурный океан,Маяк горит, в очах его светлея,Редеет сумрачный туман,И берег родины все ближе и виднее…Вот пристань… И пловец, отбросив легкий челн,Целует тихий брег страны обетованнойИ, кинув светлый взор на волны окегада,Ложится отдохнуть от плаванья и Волн.О розы милые! недолго вы блистали,Недолго путника вы радовали взор!Еще снега не скрыли ближних гор,А вы уже увяли!Где светлый ваш хранитель-ангел был,Когда на озере громады собирались,Когда в лесах сердитый ветр завылИ стаи воронов с далеких гор слетались?Зачем оставил вас? Зачем своим крыломВо время бурного движения природыНе скрыл от бурь и непогоды,Не отвратил ниспадший с неба гром?Скончалась ночь. Восток холодным пламем пышет;В безоблачной выси скликаются орлы;Но буря все сильней дыханьем бурным дышит.Огромные валыСтадами тучными на озере пасутся;Под бурей двух стихий могильный холм дрожит;Древа столетние, как гибки лозы, гнутся,И с вихрем по полям зеленый лист летит.Дрожа от холода, с поникшими главами,Три розы милые сплетаются ветвями.Но тщетно все! Час гибели пробил!И ветер яростный тяжелыми крыламиДве розы юные безжалостно сломил!..Исчезло все, что сердце здесь любило,Что путника ласкало жадный взор!И солнце светлое, поднявшись из-за гор,Холодный гроб красавиц осветило!Но волны озера не скрыли их в водах:Шумя прозрачными крылами,Они несли сирот на пенистых хребтахИ окропляли их жемчужными слезами.Они плывут!..Повито трауром, как факел погребальный,Светило дня бросает луч прощальный,Как бы преследуя, в последний их приют.Но силы бури не слабеют:Леса шумят, песок летит,Вран черный жалобно кричит,И волны озера белеют.Они плывут! За валом валБежит шумящею грядоюИ вот, как запад догорал,К пустому острову прибило их волною,И ветер белыми песками закидал!..О, что с тобой, певец весенних дней?Кому твои серебряные трели?Ты должен поменять волшебный блеск полейНа мрачные леса, на гробовые ели.Никем не знаемый, ты станешь изныватьВ немой глуши уединеньяИ в песнях жалобных лесам передаватьТвою тоску, твои мученья.Но кто придет послушать песнь твою,Кто затаит в груди пленительные звуки?И голос твой замрет в порывах тяжких муки,И ветер разнесет их бледную струю!Наутро стихну ли порывы грозной бури;Спокойно озеро; не тронется листок;И царь светил восходит на восток,Лия пурпурный блеск и пламень по лазури;Сверкает искрами песок;Горит алмазами кудрявая береза,И темный бор златым осветился венцом.Но на холме береговомЦветет одна сиротка роза!Спасенная под гибельной грозойКрылом хранителя, отнынеОна одна своей пленительной красойМанит взор путника, заблудшего в пустыне,И украшает холм родной!1835
ПРОЩАНИЕ С ПЕТЕРБУРГОМ[74]
Сокрылось солнце за Невою,Роскошно розами горя…В последний раз передо мноюГоришь ты, невская заря!В последний раз в тоске глубокойЯ твой приветствую восход:На небе родины далекойМеня другое солнце ждет.О, не скрывай, заря, так раноВолшебный блеск твоих лучейВо мгле вечернего тумана,Во тьме безмесячных ночей!О, дай насытить взор прощальныйТвоим живительным огнем,Горящим в синеве хрустальнойБлестящим радужным венцом!..Но нет! Румяный блеск слабеетЗари вечерней; вслед за нейПечальный сумрак хладом веетИ тушит зарево огней.Сквозь ткани ночи гробовыеНа недоступных высотахМелькают искры золотые, —И небо в огненных цветах.И стихнул ветер в снежном поле,И спит престольный град царя…О, не видать тебя мне боле,Святая невская заря!Ты вновь оденешь запад хладныйОгнями вечера; но, ах!Не для меня их свет отрадныйЗаблещет в розовых венцах.Не для меня! В стране далекой,Питомец бурей и снегов,Блуждать я буду одинокойВ глуши подоблачных лесов.Прими последнее прощанье!..Прости и ты, о град державный,Твердыня северных морей,Венец отчизны православной,Жилище пышное царей,Петра могучее творенье!О, кто б в великую борьбу,Кто б угадал твое рожденье,Твою высокую судьбу?Под шумом бурь грозы военной,По гласу мощному Петра,В лесах страны иноплеменнойВоздвиглась русская гора,На ней воссел орел двуглавый,И клик победный огласил[75]Поля пустынные ПолтавыИ груды вражеских могил.И вновь бедой неотвратимойНад дерзким галлом[76] прошумел, —И пал во прах непобедимый,И мир свободой воскипел!О, сколько доблестных деянийВписала северная стальВ дневник твоих воспоминаний,В твою гранитную скрижаль!В твоих священных храмах веютНародной славой знамена,И на гробах твоих светлеютГероев русских имена.Вот он – зиждитель твой чудесный,Твой, полунощный Прометей[77]!Но тот похитил огнь небесный,А твой носил в душе своей…Россия при дверях могилы,Ее держал татарский сон.Явился Петр, – и в мертвы жилыДыханье жизни вдунул он.Она восстала, Русь святая,Могуща, радостна, светлаИ, юной жизнью расцветая,Годами веки протекла!..Зари чудесного рожденьяВ тебе блеснул вначале свет;Ты был предтечей воскресеньяИ первым вестником побед!Летами юный, ветхий славой,Величья русского залог,Прости, Петрополь величавый,Невы державный полуБог!Цвети под радужным сияньемТвоей блистательной весныИ услаждай воспоминаньемПоэта сумрачные сны!1835
ПОСЛАНИЕ К ДРУГУ[78]
Мой друг! Куда, в какие водыТебе послать святой приветЛюбви и братства и свободы:Туда ль, где дышит новый светС своими древними красами?Или туда, в разбег морей,Где небо сходится с волнамиНад грудью гордых кораблей?Но где б ты ни был, я повсюдуТебя душой моей найду,Незримо в мысль твою войду,И говорить с тобою буду.О, ты поймешь меня, мой брат,Мой милый спутник до могилы!Пусть эти речи не блестятРазливом пламени и силы;Пускай не звучные, онеНе ослепят судей искусства.Зачем? Созревши в тишине,На ниве огненного чувства,Они чуждаются прикрас.Плод жаркий внутренних страданий, —Его ли вынесть на показ,Одетый в жемчуг и алмаз?Мой друг и спутник! Дай мне руку!Я припаду на грудь твоюИ всю болезнь, всю сердца мукуТебе я в душу перелью!Рожденный в недрах непогоды,В краю туманов и снегов,Питомец северной природыИ горя тягостных оков, —Я был приветствован метелью,Я встречен дряхлою зимой,И над младенческой постельюКружился вихорь снеговой.Мой первый слух был – вой бурана;Мой первый взор был грустный взорНа льдистый берег океана,На снежный горб высоких гор.С приветом горестным рожденьяУж было в грудь зараненоНепостижимого мученьяНеистребимое зерно.Везде я видел мрак и тениВ моих младенческих мечтах:Внутри – несвязной рой видений,Снаружи – гробы на гробах.Чредой стекали в вечность годы;Светлело что-то впереди,И чувство жизни и свободыЗабилось трепетно в груди.Я полюбил людей как братии,Природу – как родную мать,И в жаркий круг моих объятийХотел живое все созвать.Но люди…Мне тяжек был мой первый опыт.Но я их ненависть забыл,И, заглушая сердца ропот,Я вновь их в брате полюбил.И все, что сердцу было ново,Что вновь являлося очам,Делил я с братом пополам[79].И недоверчивый, суровый,Он оценил меня. Со мнойОн не скрывал своей природы,Горя прекрасною душойПри звуках, славы и свободы,Но мне доверил тайну силДуши-волкана; он открылМне лучшие свои желанья,Свои заветные мечты,И цель – по терниям страданья —В лучах небесной красоты.Не зная лучшего закона,Как чести, славы и добра,Он рос при имени Петра,Горел на звук Наполеона.Как часто в пламенных мечтахОн улетал на берег дальный[80],Где спит воитель колоссальныйВ венцах победы и в цепях.О, если б видел ты мгновенье,Когда бесстрашных твердый стройШагал с музыкой боевой!Он весь был жизнь! Весь вдохновенье!Прикован к месту, он дрожал;Глаза сверкали пылом боя…Казалось, славный дух герояНад ним невидимо летал!Но он угас во цвете силы;И с ним угасла жизнь моя.И в мраке братния могилыЗарыл заветное все я.Я охладел к святым призваньям;Моя измученная грудьЖила еще одним желаньем —Скорее с братом отдохнуть.Но дух отца напомнил слово —Завет последний бытия;Я возвратился к жизни снова…Но что за жизнь была моя!Привязан к персти силой крови, —Любовью матери моей,Я рвался в небо, в край любови,В обитель тихую теней.Но мне отказано в желаньи,Я должен мучиться и житьИ дорогой ценой страданьяГрех малодушья искупить.Я измирал на язвах мукиИ голос сердца заглушал.О, как тогда в святые звукиЯ перелить его желал!Но для чего? Кому б поверилСвятую исповедь души?Кто б из чужих ее измерил?..Один, в полуночной тиши,Склонясь к холодному сголовью,Я, безнадежный, плакал кровью,И раны сердца раздирал.Любить кого б любовью вечной —Вот то, чего я так искал,За что бы жизнь мою я далНа муки жизни бесконечной.Любовь! Любовь! Страданья цвет!Венец страстей! Души светило!Кому б ты сердца не открыла,Не облекла его во свет?Я все бы отдал – жизнь и славу,Лишь бы из чаши бытияВкусить блаженство и отравуВ струях волшебного питья.Но годы идут без возврата,Напрасно сердце я зову;И может быть, до дней закатаЯ жизнь бесстрастно отживу.Один, с сердечною тоскою,По тернам долгого пути,Нигде главы не успокоюНа розах пламенной груди.Пойду, бесстрастный, одиноко,Железом душу окуюИ пламень неба я глубокоВ пустыне сердца затаю.А как бы мог любить я!.. СилыНебес и ада и землиОт первой искры до могилыЕе бы вырвать не могли!О, нет! И самый смерти каменьИ холод мертвенный могилНе угасили б жаркий пламень:И там бы я ее любил!..Но что в мечтаньях? Эти грезы,Души желающей поток,Не осушат мне сердца слезы, —Я все средь мира одинок!..Но прочь укор на жизнь, на веру!Правдив всевышнего закон!Я за любовь, мой друг, чрез меруТвоею дружбой награжден.Я буду жить. Две славных целиСвященный день для нас открыл.Желанья снова закипели;Твой голос сердце пробудил.Я вновь на празднике природы;Я снова вынесу на светМои младенческие годыИ силы юношеских лет.Мой друг! Мой брат! С тобой повсюду!На жизнь, на смерть и на судьбу!Я славно биться с роком будуИ славно петь мою борьбу.Не утомлен, пойду я смело,Куда мне рок велит идти —На наше творческое дело,И горе ставшим на пути!..И там, одеянный лучами,Венец сияющий сниму,И вновь с любовью и слезамиВесь мир, как брата, обниму.1836
КТО ОН?[81]
Он силен – как буря Алтая,Он мягок – как влага речная,Он тверд – как гранит вековой,Он вьется ручьем серебристым,Он брызжет фонтаном огнистым,Он льется кипучей рекой.Он гибок – как трость молодая,Он крепок – как сталь вороная,Он звучен – как яростный гром,Он рыщет медведем косматым,Он скачет оленем рогатым,Он реет под тучи орлом.Он сладок – как девы лобзанья,Он томен – как вздох ожиданья,Он нежен – как голос любви,Он блещет сияньем лазури,Он дышит дыханием бури,Он свищет посвистом Ильи.Он легок – как ветер пустынный,Он тяжек – как меч славянина,Он быстр – как налет казака.В нем гений полночной державы…О, где вы, наперсники славы?Гремите!.. Вам внемлют века!1837
ЗЕЛЕНЫЙ ЦВЕТ[82]
Прелестно небо голубое,Из вод истканное творцом.Пространным, блещущим шатромОно простерто над землею.Все так! Но мне милейЗеленый цвет полей.Прелестна роза Кашемира[83]!Весной, в безмолвии ночей,Поет любовь ей соловейПри тихом веянье зефира.Все так! Но мне милейЗеленый цвет полей.Прелестны бледно-сини воды!В кристалле их – и свод небес,И дремлющий в прохладе лес,И блеск весенния природы.Все так! Но мне милейЗеленый цвет полей.Прелестна лилия долины!В одежде брачныя четы,Как кроткий ангел красоты,Цветет в пустынях Палестины.Все так! Но мне милейЗеленый цвет полей.Прелестны жатвы полевые!При ярких солнечных лучахОни волнуются в полях,Как будто волны золотые.Все так! Но мне милейЗеленый цвет полей.1837 (?)
КОЛЬЦО С БИРЮЗОЮ
Камень милый, бирюзовый,Ненаглядный цвет очей!Ах, зачем, мой милый камень,Ты безвременно потух?Я тебя ли не лелеял?Я тебя ли не берег?Что ж по-прежнему не светишь?Что не радуешь очей?Ах, я слышу, ах, я знаю,Милый камень, твой ответ:«Скоро, скоро нас оставитНезабвенный ангел наш.Свет очей ее небесныхОсвещал меня собойИ дыханье уст прелестныхОживляло красотой!»Ты померкни, ты потускни,Камень милый, дорогой!Расколися, разломися,Ты – заветное кольцо!Что мне кольца, что мне камни,Если нет со мной ее?С ней и радость, с ней и счастье!Без нее мне жизнь не в жизнь!1837
МУЗЫКА[84]
Как небо южного восходаВолшебный храм горит в огнях.Бегут, спешат толпы народа…«Роберт! Роберт!» – у всех в устах.Вхожу. Разлив и тьмы и света.В каком-то дыме золотомБогини невского паркетаРоскошным зыблются венком.Вот подан знак. Как моря волны,Как голос мрака гробовой,Звук Мейербера, тайны полный,Прошел над внемлющей толпой.Всё в слух! Могильное молчаньеКак гений над толпой парит;В каком-то мрачном ожиданьиДуша томится и кипит.И ткется звуков ткань густая,И жарким облаком свилась;По ней, прерывисто сверкая,Трель огневая пронеслась.Не так ли в мраке непогоды,Огонь по ребрам туч лия,Скользит зубчатый меч природы —Молниеносная струя!Мир чудесный! Мир мечтанья!Рай земной небесных муз!Чувств и звуков сочетаньеВ гармонический союз!Лейтесь, лейтесь, неба звуки!Как отрадно в вас мечтать!И в томленьях сладкой мукиУмирать и оживать!Как отрадно в этом мореВолн гармонии живыхЗабывать земное гореИ задумываться в них!Улетать за вольным звукомВ область рая и чудес,И проникнуть жадным слухомНа гармонию небес!Упиваться их дыханьем,Звучный бисер их ловить,И на вспаханной страданьемНиве сердца хоронить!Звуки ноют, звуки стонут,Воплем чувства душу рвут,То в гармонии потонут,То в мелодии замрут…Вдруг по взмаху чародеяСветлых звуков легкий рой,Золотой мотив лелея,Хлынул звонкою волной.То совьются в ожерелье,То раскинутся в лучах,То рассыпчатою трельюЗадрожат на высотах.Блещут молнии зарямиНа аккордов мрачных сонмИ, осыпав всех цветами,Исчезают легким сном…Слыша звуки, я пороюУ небес молю благихЗасыпать под их игроюИ проснуться вновь для них.1837
К ДРУЗЬЯМ[85]
Други, други! Не коритеВы укорами меня!Потерпите, подождитеВоскресительного дня.Он проглянет – вновь проснетсяСердце в сладкой тишине,Встрепенется, разовьетсяВольной пташкой в вышине.С красным солнцем в небо сноваУстремит оно полетИ в час утра золотоваВ сладкой песне расцветет.Мир господен так чудесен!Так отраден вольный путь!Сколько зерен звучных песенЗападет тогда мне в грудь!Я восторгом их обвею,Слез струями напою,Жарким чувством их согрею,В русской песне разолью.И на звук их отзоветсяСердце юноши тоской,Грудь девицы всколыхнется,Стают очи под слезой.1837
ВОПРОС[86]
Поэт ли тот, кто с первых дней созданьяЗерно небес в душе своей открыл,И как залог верховного призваньяЕго в груди заботливо хранил?Кто меж людей душой уединялся,Кто вкруг себя мир целый собирал;Кто мыслию до неба возвышалсяИ пред творцом во прах себя смирял?Поэт ли тот, кто с чудною природойСвятой союз из детства заключил;Связал себя разумною свободойИ мир и дух созданью покорил?Кто воспитал в душе святые чувства,К прекрасному любовию дышал;Кто в области небесного искусстваУмел найти свой светлый идеал?Поэт ли тот, кто всюду во вселеннойДух божий – жизнь таинственно прозрел,Связал с собой и думой вдохновеннойЖивую мысль на всем напечатлел?Кто тайные творения скрижали,Не мудрствуя, с любовию читал;Кого земля и небо вдохновляли,Кто жизнь с мечтой невольно сочетал?Поэт ли тот, кто нить живых сказанийНа хартии[87] сочувственно следил;Кто разгадал хаос бытописанийИ опытом себя обогатил?Кто над рекой кипевших поколений,В глухой борьбе народов и веков,В волнах огня, и крови, и смятений, —Провидел перст правителя миров?Поэт ли тот, кто светлыми мечтамиВолшебный мир в душе своей явил,Согрел его и чувством и страстями,И мыслию высокой оживил?Кто пред мечтой младенцем умилялся,Кто на нее с любовию взирал;Кто пред своим созданьем преклонялсяИ радостно в восторге замирал?Поэт ли тот, кто с каждой каплей кровиЛюбовь в себя чистейшую приял;Кто и живет и дышит для любови,Чья жизнь – любви божественный фиал?Кто все готов отдать без воздаянья,И счастье дней безжалостно разбить,Лишь только бы под иглами страданьяСвою мечту прекрасную любить?Поэт ли тот, кто, в людях сиротея,Отвергнутый, их в сердце не забыл;Кто разделял терзанья Прометея,И для кого скалой мир этот был?Кто, скованный ничтожества цепями,Умел сберечь венец души своей;Кто у судьбы под острыми когтямиНе изменил призванью первых дней?Поэт ли тот, кто холод отверженьяНебесною любовью превозмог,Врагам принес прекрасные виденья,Себе же взял терновый лишь венок?Кто не искал людских рукоплесканий;Своей мечте цены не положилИ в чувстве лишь возвышенных созданийСебе и им награду находил?Пусть судит мир! Наследник благодати —Пророк ли он, иль странник на земле?Горит ли знак божественной печатиНа пасмурном, мыслительном челе?Пусть судит он! – Но если мир лукавый,Сорвав себе видений лучший свет,Лишит его и имени и славы,Пускай решит: кто ж он – его Поэт?1837, август
