Юмор и мистика! Дед мой был дворником. Тайна старинной кружки

Лиза протянула поздравительную открытку Анатолию Петровичу, но тут из-за стола вскочил Валерий и выхватил открытку из её руки.

– Так это же моя открытка! – восторженно воскликнул он. – Где вы её нашли?

– В мусорном ящике, – с недоумением произнесла Лиза.

Виталий голодными глазами впился в неё и с облегчением выдохнул.

– Всё на месте! Ура! Вы меня спасли!

– Вот это сюрприз! – весело произнёс дядя Толя. – Если б ты только знала, Лизочка, какой дорогой подарок ты сделала!

– Ничего не понимаю, – опешив, произнесла Лиза.

– И не надо, – сказал дядя Толя. – Давайте лучше споём мою любимую.

И пока Валерий энергично набирал какой-то текст на клавиатуре своего ноутбука, бродяги тихонько запели грустную задушевную песню:

«Вышло на раздолье красно солнышко,

Да к земле сырой лучами нежными ласкается,

И вздохнуло полной грудью полюшко,

Уж пора проснуться и расправиться.

Заблестели всюду воды талые,

Заиграли птицы в небесах, кружа от радости,

А в лесу берёзки две заплакали,

Толи от печали, толь от жалости.

Ветер подпоет мне на прощание,

Облака проводят по тропинке до околицы,

Но никто не скажет до свидания,

Только вишня до лица дотронется».

Протокол сумасшедшего

Когда пришло смс из криминалистического отдела, Белов сидел за столом в своём кабинете. Сообщение было коротким: «Семён Иванович Курзин, 1880-го года рождения арестован в августе 1930 года и расстрелян в сентябре 1930 года. Фотография прилагается».

Григорий тут же раскрыл фотографию Курзина и… обомлел. На него смотрел тот самый человек, которого он видел в зеркале у Зябликова.

«Невероятно! – прошептал он. – Этого просто не может быть!»

Белов, заворожёно смотрел в глаза человека, которого уже давно нет в живых и продолжал повторять: «Этого не может быть! Этого не может быть!»

Не в с силах с собой совладать, он встал и начал ходить по комнате. Затем снова сел, и снова посмотрел на фотографию.

«Что же это? – произнёс он. – Неужели это и вправду существует?»

Между тем кто-то постучал в дверь.

– Заходите! – крикнул Белов.

В кабинет вошёл Булыкин.

– Поторопился я тебя поздравить, – сказал он. – Уехали твои дачники… А ты чего такой ошарашенный? Не расстраивайся. На-ка вот почитай, сразу настроение улучшится.

Булыкин положил на стол лист бумаги.

– Что это? – спросил Григорий.

– Протокол допроса гражданина Неделькина в исполнении прокурора Опоясова Аркадия Нилыча.

– Я уже про них забыл. Кстати, а что с ними стало?

– Неделькина я отпустил. Жена за ним пришла. А Охапкина врачи увезли.

– Значит, не довезли.

– Как не довезли? – удивился Булыкин.

– А вот так. Я его сегодня в магазине видел. Он там порядок наводил.

– Шустрый дядя.

– Не то слово.

Белов взял протокол и прочитал: «Я, Неделькин Геннадий Егорович, являюсь гражданином России. Других гражданств не получал. Во враждебных натовских странах недвижимость не покупал, банковских счетов не открывал. Связей, порочащих меня, не заводил. США, Евросоюз, Японию, Турцию и других врагов России партнёрами не считаю. Скромно проживаю по адресу: улица Россиянская, дом 13, квартира 13».

– Что за чушь, – пробормотал Белов.

Булыкин заулыбался.

– А дальше ещё интересней. Ну, ладно, не буду тебе мешать.

Дежурный ушёл, а Григорий, заинтересованный стилем письма, продолжил чтение протокола: «Сегодня 15 августа в 10 часов 15 минут я вышел из своей квартиры с целью подышать свежим воздухом. В это время из нашего подвала вышли двое бомжей. Одного из них я знаю. Это Толик. Он уже два года живёт в нашем подвале. Банковских счетов и недвижимости в заграничных и враждебных натовских странах не имеет. Из порочащих его связей я бы выделил второго. При более внимательном рассмотрении я узнал в нём жильца из четвёртого подъезда. Его звать Валера. Он не бомж, но переодет был в бомжовую одежду. Я думаю, что он является агентом американской разведки, а Толик его информатором. Этот Толик уже давно роется в наших мусорных ящиках. Видимо, по мусору он пытается определить материальное состояние жильцов нашего дома и их ценность для вербовки. С какой целью американские агенты вышли во двор я не знаю, но через некоторое время они снова спрятались в подвале. Я не исключаю того, что у них там явочная квартира или склад с оружием. Когда я вернулся домой, я попросил у жены денег на газировку. Но она мне не дала. Затем я снова вышел на улицу и встретил своего одноклассника, Лёшу Бендеркина. Он, так же, как и я, имеет только российское гражданство. Банковских счетов и недвижимости в заграничных и враждебных натовских странах у него нет. США, Евросоюз, Японию, Турцию и других врагов России партнёрами не считает. Он пригласил меня в кафе. Но там я был задержан полицейскими по надуманным причинам. Прошу освободить меня из-под стражи и отпустить домой, где я и далее смогу продолжать наблюдение за вражескими агентами».

Белов сразу же обратил внимание на адрес Неделькина – улица Российская, дом 13: «Так ведь в этом доме проживает исчезнувший Зябликов. А что это за Валера из четвёртого подъезда, вышедший из подвала? Уж не тот ли, кого мы ищем? Но как он оказался в подвале?»

Григорий позвонил начальнику ЖЭУ, которого хорошо знал: «Сергей Викторович, это вас Белов из отделения полиции беспокоит. Помогите мне, пожалуйста, кое-что выяснить… Скажите, сегодня кто-нибудь из ваших работников открывал подвал в четвёртом подъезде дома № 13 по улице Российской?.. А в какое время это было?.. Около девяти утра?.. Большое вам спасибо!.. Всего хорошего!»

Белов положил трубку телефона и с некоторой долей злорадства произнёс: «Ну, Зябликов, вот ты и попался».