Сказаниада

– В условиях конкурса указано, что подойдут любые произведения, основанные на сказках, легендах и мифах народов мира. – В мозгу зудело: «Скажи про свою сверхцель – про любовь и чтобы потом жить как в сказке! Второго шанса не будет!» Георгий отвел глаза. – Желательно – про любовь.

– Позвольте уточнить: любовь к чему? В наличии имеются прекрасные варианты: к приключениям, к спиртному, к азартным играм, к деньгам… – Синьор Валентино оборвал сам себя. – Что-то не то говорю. Любовь. Ну конечно же. – Он ударил себя по лбу. – Я понял направление, сейчас подберу что-нибудь.

Он то ли хлопнул в ладоши, то ли потер их в задумчивости перед трудной задачей, но кроме этого сделать ничего не успел – в лавку влетела запыхавшаяся молодая дама.

Георгий обомлел. Сколько лет посетительнице, во что одета, какого цвета волосы и прочее – все растворилось во взгляде невероятных глаз, глубоких, безмерно голубых, полных тоски и страсти. Больше он не видел ничего. Его смыло, закрутило и теперь утягивало куда-то, то ли в рай, то ли в ад, то ли в новую жизнь. Перед ним стояла Она, та самая, из грез и снов, которую ждал всю жизнь, изредка соскальзывая с главного направления в тупички, но всегда возвращаясь.

На прилавок упало такое же сердечко.

– Рад, что воспользовались новым купоном. – Синьор Валентино разгладил картонку и спрятал под прилавок. – Я не надеялся увидеть вас снова, но все же отправил. Что желаете на этот раз?

– Не знаю как выразиться точнее. Попробую. – Женский взор, в котором тонул Георгий, погас и опустился. – Я приехала к Бруно, потому что казалось, будто итальянцы – другие. Дома, когда звучали песни Челентано, кожа покрывалась мурашками, я закрывала глаза и представляла… не важно, что я представляла. Правда вскрылась, когда я выучила язык. «Только я. Только ты. И футбол по телевизору» – представляете, это из пробиравшей до дрожи романтичнейшей песни «Соли», что значит «Одни». Загадывая желание, я хотела другой жизни, но не думала, что будет так. Не снимать обувь ни дома, ни в гостях, пить вино вместо компота и чая, борщ есть с пармезаном, а затычку в раковине считать главным кухонным атрибутом… и не удивляться откровенному разглядыванию… целоваться со всеми приходящими-уходящими до потери пульса, спать исключительно в кромешной тьме, не мыслить ванной без окна, забыть о сливочном масле и пододеяльниках, а наворачивая ягненка, кролика или, прости господи, кастрато, считать себя вегетарианцем… Еще – разгибать пальцы при счете, сначала завтракать, а затем умываться, воду пить не из крана, а исключительно из бутылки, считать, что чистые волосы – это уже прическа, после еды не говорить «спасибо», кипятить воду в микроволновке, прилюдно сморкаться, а цветы получать только на собственные похороны… Список бесконечен. Не об этом я мечтала, когда бросала работу, друзей и переезжала в чужую страну. Я думала, что здесь, в новых условиях, чувства расцветут, а они завяли и умерли. Я мечтала попасть в сюжет «Золушки», а вместо этого меня окунули в «Новости спорта» и «Телемагазин на диване». Понимаете, я хочу волшебной любви, жизни как в сказке… то есть, чтобы я и тот, кого я выбрала, своей любовью превратили жизнь в сказку.

Синьор Валентино поднял указательный палец:

– Давайте вспомним условия прежней сделки. Вашей целью было найти свою половинку, при этом вы желали, чтобы все стало по-другому, и надеялись, что «по-другому» – лучше, чем было. Желание исполнено в точности, оговоренная плата получена, и вы просто не представляете, насколько близко подошли к главной цели.

Только сейчас Георгий понял, что понимал разговор, а это значило, что говорили по-русски. Автоматически вылетело:

– Здравствуйте.

Его присутствие заметили. Глаза, что ввергли в ступор, оглядели ничем не выделявшиеся рост Георгия, одежду, внешность… и застыли, когда взгляды встретились.

Два человека поняли, что нашли друг друга. Словно соединились две половинки единого целого. В лавке вспыхнула и перегорела лампочка.

– Но-но, потише, господа, не надо столько эмоций. – Синьор Валентино восстановил освещение хлопком в ладоши. – Ваши новые желания исполнены, и вы оба пришли к главной цели жизни, пусть даже не догадываетесь об этом. А цену вы знаете.

Он еще раз хлопнул в ладоши, и лавку заволокло туманом.

***

Вокруг равнодушно сновали люди, глазели по сторонам туристы, тянули прохожих за руки смуглокожие зазывалы. Георгий и женщина, которую он искал всю жизнь, пришли в себя уже на улице. Снаружи ничего не изменилось. А для них изменилось все. Он понял, что плевать ему на конкурсы и на все романы вместе взятые, жизнь потеряла смысл без той, которую только что обрел. Ему хотелось быть с ней отныне и навсегда. После разочарований, ошибок и боли потерь в нем проснулась надежда на счастье…

Будто кувалда в висок прилетела. Надежда на счастье? Н а д е ж д а?!

Он бросился обратно:

– Синьор Валентино!

Удары в дверь ни к чему не привели. Магазинчик Санто Валентино выглядел так, будто не открывался лет пятьдесят: пыль, грязь, исписанные из баллончиков витрины, а внутри – тьма. Таким же заброшенным он выглядел перед парой, которую не пустили.

Рядом с Георгием стояла та, о которой мечтал, по ее щекам текли слезы. Она тоже все поняла.

Часть первая. Красная Шапочка, сын мельника и заморский принц

А теперь, честной народ,

Вынь-ка рожи из бород!

Чай, у нас не панихида,

А совсем наоборот!

Леонид Филатов «Про Федота-стрельца»

Глава 1. Красная Шапочка

Ее звали Улька, но все говорили просто: Красная Шапочка. Думали, она умом двинулась. Пусть что угодно думают, но голову Красная Шапочка покрывала совсем по другой причине. Сын лавочника помнил ее длинноволосой красавицей, и попасться ему на глаза с куцыми облезлыми клочками… проще утопиться. А все папа. Но папу винить нельзя, у него так жизнь сложилась.

– Вырастешь – поймешь, – говорил он каждый раз, когда напивался.

Папа был строгим и вспыльчивым. Он никогда не играл с Красной Шапочкой, не возился, как другие папы с другими детьми. Он только воспитывал.

– Улька! А ну поди сюда, сейчас кое-кто ремня кое за что схлопочет…

Ремнем воспитание и ограничивалось, потому что воспитывать примером папа не мог. Пример он подавал только отрицательный, а правильные слова, если с подаваемым примером они не сходились, Красная Шапочка всерьез не воспринимала. Так сложилось, что она даже называла папу на вы:

– Папа, вы зачем с лучиной в сарай поперлись, там же сено…

Пожар она в тот день потушила, а шикарные волосы, свою гордость, спалила почти до корней. С тех пор и получила прозвище – от тех, кто не знал, что скрывалось под вязаной шапочкой.

Папа часто бил маму ни за что, хотя ему так не казалось. Он причину видел, а Красная Шапочка и мама не видели. Это стало уроком на всю жизнь: мужчины видят глубже и дальше, потому что они сильнее. Верность выведенного умозаключения подтверждал каждый прожитый день. Но иногда Красная Шапочка полностью поддерживала папу, особенно когда денег у него не оставалось даже на стаканчик горькой. Папа словно с ума сходил, и оставалось только прятаться где-нибудь в лесу и надеяться на лучшее. Лучше бы нашлись деньги, ведь пьяный папа – почти святой. Ну, когда уже лыка не вяжет. В таких случаях в нем просыпались лучшие стороны, он всех любил и хотел облагодетельствовать. Не успевал. Он засыпал, а утром все начиналось заново.

Папе не давало покоя прошлое бабушки. Бабушке, в отличие от мамы, с замужеством повезло, брак с дедушкой в свое время принес ей богатство и титул, а также шутливое прозвище владычицы морской – оно пошло от острого на язык дедушки. Как-никак, бабушка была замужем за адмиралом. Прошли годы. Сейчас ничто не напоминало о блистательном прошлом. Когда дедушка помер, богатство быстро рассосалось, остались только покосившийся домик, разбитое корыто да слухи один другого неправдоподобнее. Вплоть до того, будто бы дед-адмирал умел с рыбами разговаривать, а те его желания исполняли.

Страшно хотелось есть. Обидно, еда – вот она, с собой, только руку протяни. Мама послала Красную Шапочку к бабушке с пирожками – скорее всего, чтобы уберечь дочку от папы, который раздобыл где-то бутыль самогона и рассчитывал на приятный вечер. Приятный? увы, не для всех. Поручение стало спасением, Красная Шапочка даже ужина не дождалась – схватила приготовленную корзинку и была такова.

Красной Шапочке строго-настрого запретили есть пирожки:

– Это для бабушки, у нее зубки слабые, поэтому пирожки мы для нее делаем особые – мягкие, рассыпчатые, чтобы на языке таяли. А тебя бабушка обязательно чем-нибудь угостит.

Это сказала мама, а сюсюканье, как с маленькой, понадобилось, чтобы смягчить слова папы:

– Тронешь – убью.

Бабушка, конечно, чем-нибудь угостит, но сначала это что-то придется приготовить: замесить тесто, приготовить начинку, растопить печь… Даже травяного настоя заварить – сколько же времени понадобится, пока вода закипит? В фантазиях иногда представлялось, как чайник моментально становится горячим… и сам гасит под собой огонь! И дрова чтобы сразу давали тепло, а не через нестерпимо долгое время, за которое голодный человек помрет от ожидания.

Размечталась. Только в сказках все делается «по щучьему велению, по моему хотению», а в настоящей жизни для результата нужно потрудиться.

Кроме труда в мире существовали чувства. Так вот же оно, спасение! Что есть главное оружие женщины, пусть даже начинающей, если не чувства? Красная Шапочка любила бабушку, а бабушка, конечно же, любила ее. Что сделает бабушка, когда к ней заявится голодная внучка с пирожками? К гадалке не ходи: пока готовится ужин, она угостит принесенным в подарок пирожком! Зачем же ждать? И вообще: одним пирожком больше, одним меньше…

Мягкое тесто действительно таяло на языке, а начинка – нежная, с очаровательной горчинкой – обволакивала и исчезала в горле как по волшебству. Рука вновь потянулась в корзинку. В конце концов, бабушке не пирожки важны, ей нужно внимание. Заглянула внучка хотя бы ненадолго – вот бабушке и радость, а с пирожками или без – без разницы. Лучше Красная Шапочка поможет бабушке ужин на двоих приготовить. И помощь будет, и ужин. Чудесный план.

План. Папино слово. У него полно всяких планов, и ни один не доведен до конца. Наверное, вместо «плана» лучше сказать «мечта». Мечты Красной Шапочки почти не сбывались, и все же они осуществлялись чаще, чем папины планы.

Постепенно на дне корзинки остался один пирожок. Грустный вздох никак не повлиял на знакомство последнего из пирожков и желудка.

Любопытно, из чего же сделана начинка. Из мяса? Тогда вопрос: откуда в доме мясо? Курицу в последний раз ели год назад, а зайца – в позапрошлом, и то лишь потому, что бедная животинка от папы убежать не смогла, настолько старой оказалась.