Глубина

Она разорвала связь.

Я медленно опустил телефон, пытаясь привести мысли в порядок. Слишком много информации. Джулия жива. Слава богу. Но какого черта “Пайн Клауд” следили за мной? И что им на самом деле нужно?

Раздалось короткое жужжание телефона – пришел адрес офиса “Пайн Клауд”.

Закурив сигарету, я подошел к окну, провел рукой по запотевшему стеклу и посмотрел на заснеженную улицу.

Я действительно принимал таблетки “Пелены” с тех самых пор, как впервые выпил это странное вещество, чтобы отключить свой чип нейроинтерфейса. Чипер сказала о побочных эффектах. Что ж, я уже был в курсе. Меня предупреждала об этом Чи – девушка, которую я встретил в офисе “ЮниТека”… А около недели назад я и сам столкнулся с этими побочными эффектами.

Вот и сейчас под моими окнами прямо на покрытой снегом улице стояла девочка. Ее ноги по колено утонули в рыхлом снегу. Летнее платье развевалось на ледяном ветру. Платье, которое она надела перед последним в своей жизни походом в парк аттракционов.

Это была Холли – моя мертвая дочь. Она подняла голову и посмотрела прямо в мое окно. Само собой, укутанные в теплые куртки и пальто люди, проходящие мимо, ее не замечали. Потому что на самом деле ее там не было.

У меня на глазах навернулись слезы. Холли подняла правую руку и медленно помахала мне. Ее движения были плавными, словно она находилась под водой. Я не выдержал и отшатнулся от окна. Меня била крупная дрожь, но уже не от холода.

4

Офис “Пайн Клауд” находился в хорошем районе города, хоть и не в самом центре. На входной двери из матового стекла маленькими серебристыми буквами было написано: “Пайн Клауд. Облачные технологии для земных потребностей”.

Рядом была блестящая панель с кнопкой вызова, и я надавил на нее. Послышался мелодичный звуковой сигнал. Я посмотрел в глазок камеры, дверь открылась, и я вошел в просторный вестибюль, на белые стены которого скрытый от глаз проектор проецировал какие-то мотивационные постеры.

Вдруг откуда-то сверху послышалось уже знакомое мне жужжание, и с потолка ко мне спустился дрон, такой же, как тот, что доставил мне телефон сегодня утром. Объектив его камеры уставился на меня.

– Здравствуйте, детектив Купер, – произнес синтетический голос, – Меня зовут Пайн-О. Я нейросетевой офис-менеджер. Желаете кофе или воды?

– Нет, – ответил я, – Мне нужна Аманда Чипер.

– Конечно, она ждет вас. Следуйте за мной.

Дрон развернулся на сто восемьдесят градусов и поплыл по воздуху по направлению к лифту, видневшемуся в глубине коридора.

Двери лифта были прозрачными, поэтому по дороге на десятый этаж я мог увидеть, что происходит на остальных.

Со второго этажа начиналась череда больших коворкингов. Пол в них был покрыт коврами с длинным мягким ворсом. Помимо столов с компьютерами здесь был и большой телевизор, и что-то вроде барной стойки вдоль одной из стен. Я успел рассмотреть нескольких людей, одетых в свитера и рубашки светлых тонов. Они сидели в креслах-мешках и за столами, смотрели в экраны планшетов или ноутбуков или просто стояли и болтали, попивая кофе из картонных стаканчиков. Всем на вид было не больше двадцати.

На пятом этаже был коридор с закрытыми стеклянными дверями, а на шестом я увидел что-то вроде кафетерия. Девушка с короткими белыми как бумага волосами сидела за одним из столов. На ней были очки виртуальной реальности, и она медленно вертела головой, рассматривая что-то, что видела только она. Дальше снова шли коридоры.

Наконец, мы поднялись на десятый этаж, и Пайн-О повел меня по коридору, по обеим сторонам которого находились двери из непрозрачного стекла. Мы остановились у двери с надписью “Аманда”.

– Удачи, детектив Купер, – произнес Пайн-О. В потолке над ним открылось небольшое отверстие, и дрон исчез в нем. Я постучал костяшками пальцев по стеклу и открыл дверь.

Кабинет был небольшой. Письменный стол стоял напротив входа, за ним – большое панорамное окно. Жалюзи были раздвинуты в стороны, предоставляя возможность полюбоваться на бушующую на улице снежную бурю. Справа от входа – небольшой диванчик, на котором небрежно лежали какие-то девайсы. На стене напротив дивана висел телевизор, на котором без звука был запущен какой-то музыкальный клип. На остальных стенах – несколько постеров фильмов и аниме.

Хозяйка кабинета неспешно прохаживалась вдоль окна, уперев руки в бока. Аманда была высокой стройной девушкой лет тридцати пяти с русыми волосами, подстриженными в аккуратное каре. На ней были светлые брюки и песочного цвета пуловер, из-под которого торчали манжеты и воротник белой рубашки. Увидев меня, она улыбнулась и показала на наушник в своем ухе, демонстрируя, что разговаривает по телефону, а затем кивнула на стул для посетителей. Я молча сел.

– Джилл, послушай, даже если бы у нас были лишние деньги, я бы не согласовала такие траты. Потому что это просто неправильно. Мы же не благотворительный фонд. Подумай, пожалуйста, еще раз, хорошо? Все, жду от тебя информацию.

Она нажала на наушник, а затем вытащила его и положила на стол.

– Майкл, добро пожаловать в “Пайн Клауд”, рада познакомиться с вами лично. Не хотите кофе? Воды или сока?

– Спасибо, нет. Расскажите, что вам известно про Джулию.

Аманда села за стол и улыбнулась.

– А вы сразу переходите к делу, я смотрю. Что ж, то видео из аэропорта было снято через три дня после того, как вы с толпой протестующих взяли штурмом офис “ЮниТека”. Джулии удалось снять деньги со счета и вместе с родителями покинуть страну. Сейчас она в Италии, с ней все хорошо.

– Откуда мне знать, что вы не врете и что это видео – не монтаж?

– Ниоткуда. Но я не вру, и это видео не монтаж. Я бы могла попробовать достать ее контакты в Италии, и вы бы с ней связались и поговорили. Но в таком случае, боюсь, возникнет риск того, что она себя раскроет. А она этого не хотела бы. Как и вы, полагаю.

Я некоторое время обдумывал ее слова, пока, наконец, не кивнул.

– Что ж, отлично, – Аманда открыла выдвижной ящик стола, достала оттуда пухлую пачку банкнот и почти что небрежно кинула ее на стол, – Здесь двадцать тысяч. Это предоплата. Еще столько же получите после раскрытия дела. Тоже наличными, само собой. Думаю, ни с безналом, ни с криптой вы связываться не захотите.

Черт побери, да это большие деньги.

– Можем, наконец, поговорить о деле? – выжидательно спросила Аманда.

Я еще несколько секунд поколебался, затем сдался и кивнул.

– Отлично. Деньги можете забрать, они ваши, – Аманда нажала несколько клавиш стоящего перед ней ноутбука, и за ее спиной прямо в воздухе возник голографический экран, на который была выведена фотография молодого парня, – Итак, это Генри Пиклз. Младший разработчик. Возвращался домой из офиса, когда его сбила машина. Мы полагаем, что это дело рук “ЮниТека”.

– Зачем им это?

– Чтобы нам навредить, очевидно.

– Навредить для того, чтобы?… – я скептически поднял брови.

– Чтобы не упустить рынок.

Я не выдержал и издал смешок. Аманда горделиво приподняла подбородок.

– Я сказала что-то смешное?

– Да. При всем уважении… Но какая доля рынка сейчас у “Пайн Клауд”? Процентов восемь? Десять? А у “ЮниТека”? После прошлогодней серии слияний и поглощений все восемьдесят?

– Около того, – ледяным тоном произнесла Аманда.

– Ну и зачем им вам вредить? Без обид, но… Вы им не конкуренты.

Аманда вдруг расплылась в улыбке, которая показалась мне слегка зловещей.

– О, Майкл, вы ошибаетесь. Мы на пороге нескольких очень крупных прорывов. И “ЮниТеку” это прекрасно известно.

– Пиклз работал над таким прорывом?

Аманда осеклась.