Сила желания

– Видимо у меня нет другого выхода, кроме как согласиться – произнес Борис, с улыбкой.

– Полагаю, что нет. Значит по рукам? —спросил Генрих Оттович и тоже улыбнулся.

– По рукам – ответил Вершинский, пожав протянутую ему руку

– Я рад, что мы смотрим на многие вещи одинаково. Это сильно помогает в делах – многозначительно произнес Лунц.

– Это верно – сказал Борис.

Он убрал бумаги к себе в портфель и попрощавшись вышел из кабинета.

Вершинскому было не просто расстаться со своей старой работой, которой он уделил столько лет. Однако ему казалось, что новый проект даст наконец ему возможность реализовать себя в полной мере. Команда, как и обещал Лунц осталась прежней в полном составе. Единственным сотрудником, которого Вершинский нашел сам, была его секретарь Таня. После того как разместили объявление о вакансии, эта девушка пришла одной из первых. Таня произвела хорошее впечатление на Бориса, к тому же она имела опыт работы в благотворительном фонде. Так что недолго думая, Вершинский принял её на работу. В остальном он решил не трогать уже существующую команду.

Прошло два месяца с назначения Бориса президентом фонда. Дела шли вполне успешно, и работа новосибирских ученых продвигалась семимильными шагами. Вершинский успел даже дать короткое интервью одному из федеральных каналов, где с большим оптимизмом отозвался о скором появлении вакцины. Гром грянул, как всегда, когда его никто не ждал. Было утро понедельника, и Борис немного опоздал к утреннему совещанию, поскольку отводил старшую дочку Катю в школу. Первое что бросилось ему в глаза, когда он вошел в кабинет, это отсутствие Тани, которая всегда приходила вовремя. Вместо неё, у ресепшена стоял начальник юридического отдела Анатолий Мишин. Он переминался с ноги на ногу и явно нервничал.

– Борис Аркадьевич, здравствуйте, а я вас жду.

– Привет, Толя. Что случилось?

– У нас проблема, причем большая – огорошил он, своего босса.

Выяснилось, что ещё месяц назад против фонда Бориса подали несколько исков, в том числе о нецелевом расходовании средств. Всё могло и обойтись, если бы юристы фонда отреагировали тогда же, но письма, которые приходили от проверяющих органов, терялись сразу после их получения под подпись. Забирала эти письма и отмечалась в их получении секретарь Вершинского, Татьяна Черных. С самого начала своей работы она настолько убедила Бориса в своей щепетильности и аккуратности в делопроизводстве, что он, не особо раздумывая, завел на нее всю входящую корреспонденцию. Как бумажную, так и электронную. Опрометчивость такого решения стала вскоре очевидна. Уже к обеду стало известно, что Татьяна была каким-то образом связана с другим благотворительным фондом «Счастливая жизнь». Так же установили, что иски были поданы с подачи руководителей этого фонда и его главы Владислава Беликова. Попытки найти письма, как впрочем, и саму Татьяну Черных ни к чему не привели. Вершинский без передыха разбирался с проблемой, но к вечеру, он всё отчетливее стал понимать, что всё пропало. В лучшем случае, работа фонда будет заблокирована на неопределенный срок, а про худший, он и думать не хотел. Второй раскат грома прогремел также громко, как и первый. На почту Борису пришли сразу несколько писем от очень крупных жертвователей, в которых они сообщали, что в текущей ситуации вынуждены отказаться от дальнейшей помощи фонду. Борис сидел в кресле обхватив руками голову и думал. Единственный человек, с которым он не поговорил, хотя с него-то наверно и надо было начинать, был Лунц. Но как было ему сказать, что Борис сам профукал дело, которое ему доверил Генрих Оттович? Не только доверил, но и создал по его же просьбе. Этого Вершинский не знал. В конце концов, собравшись с духом, Борис позвонил.

– Вечер добрый, Генрих Оттович – скорбно произнес он.

– Не очень-то он добрый. Мишин мне всё рассказал, так что я уже в курсе.

– Это хорошо. Значит я потрачу не так много вашего времени и сазу спрошу.

– Могу ли я помочь?

– Да.

– Я честно говоря удивлен, что такого человека как вы, легко обвела вокруг пальца его же секретарша. Вы наверно думали, что всё будет идти как по маслу и вокруг вас будут только друзья. Это бизнес, дорогой мой, такой же как любой другой. Вы же юрист и должны за версту чуять подвох – неожиданно сухо произнёс Лунц.

– Ну, как говорится сапожник без сапог – попытался пошутить Борис.

– Да, ситуация аховая. Впрочем, шанс есть. Я с таким встречался уже, но тут придется привлечь всех моих юристов и снять их с других дел. А это не очень здорово для моего бизнеса, понимаете?

– Да, Генрих Оттович, я понимаю.

– А мне кажется не совсем. Скажите, вы ведь хотели, чтобы благотворители приходили в ваш фонд, а не уходили из него. Хотели, чтобы такие проблемы возникали у нечистых на руку организаций, а не у тех, кто поставил себе конкретную благую цель. Ведь так?

– Да, очень хотел.

– И вы хотите, чтобы я помог вам решить эту проблему?

– Не то слово. Больше всего на свете.

– Можно считать это вторым вашим желанием?

– Конечно – дрогнувшим голосом, произнес Борис.

– Хорошо. Я вам перезвоню.

Спустя примерно час, в течении которого Борис не мог найти себе места, Лунц перезвонил.

– У меня хорошие новости. Во-первых, мои ребята ознакомились с исками и говорят, что есть ряд нарушений с их подачей. Так что с этим они справятся.

– Прекрасная новость! Но как они смогли ознакомиться, ведь уже почти ночь?

– Это лучше спросить их, но от себя скажу, что связи и знакомства иногда творят чудеса. Во-вторых, я переговорил с двумя главными донорами нашего фонда и уладил все вопросы. Так что они остаются с нами.

– У меня нет слов. Вы просто меня спасли.

– Не стоит благодарностей. Всё-таки я тоже имею отношение к этому делу и мне не всё равно. Ладно, хватит с вас потрясений на сегодня. Спокойной ночи Борис Аркадьевич.

– До свидания, Генрих Оттович – сказал Вершинский и совершенно обессилев, откинулся в кресле.

На место сбежавшей Тани, Борис взял одну из сотрудниц фонда по имени Аня. Аня работала в отделе кадров, была жизнерадостной и очень трудолюбивой девушкой. Борис не раз видел, как она выходила из офиса, значительно позже окончания её рабочего дня. Вершинский провел с ней короткое собеседование и убедившись в правильности своего выбора, предложил ей очень неплохие условия. Долго не раздумывая, Аня согласилась. В числе прочих её достоинств, она обладала ещё и очень стройными ногами, которые Аня не считала нужным скрывать от окружающих. Видимо поэтому, в ее гардеробе были преимущественно юбки и при этом очень короткие. Так как среди людей, посещающих кабинет Вершинского, преобладали мужчины, то он решил, что так, пожалуй, даже лучше. Однако изменения в кадрах не закончились на новом секретаре. Генрих Оттович забрал талантливого маркетолога Фельдмана и прислал к Борису в помощь, одного из своих юристов. Это был молодой человек лет двадцати трех, с нагловатой манерой общения и странной привычкой прищуриваться, задавая вопрос. Звали нового сотрудника – Виталий Лунев. Вершинскому этот подарок Лунца совсем не понравился, но он вспомнил про Таню Черных, в которой ничего такого не заметил, и при этом жестоко обманулся.

– Так что буду смотреть по делам – решил он.

Спустя некоторое время после инцидента с исками, Борис к своему удивлению заметил, что в фонд стали приходить новые крупные благотворители. Причем многие из них ранее спонсировали враждебный ему фонд «Счастливая жизнь». Вершинский поделился этой информацией на одном из совещаний и неожиданно узнал, что к этому напрямую причастен Лунев. В первые дни после своего прихода, он решил проявить инициативу и разослал письма некоторым донорам фонда «Счастливая жизнь». В этих письмах он довольно грамотно описал некрасивую ситуацию с исками против «Сириуса» и участие в этом деле Владислава Беликова. Кроме того, он уделил внимание и достижениям новосибирских ученых, призвав получателей письма принять участие в их поддержке. Инициатива дала свои плоды и в полку доноров фонда «Сириус» прибыло. Вершинский, конечно, был недоволен тем, что Лунев не согласовал с ним свои действия. Однако поразмыслив, решил, что поскольку идея оказалась хорошей и к тому же, вероятно придумана Генрихом Оттовичем, то и наказывать Лунева не за что. Тем не менее Борис стал относиться к Виталию с некоторым недоверием. Тем временем, руководство фонда «Счастливая жизнь» было не в восторге от ухода своих жертвователей, и ответная реакция не заставила себя ждать. На очередном еженедельном совещании, Вершинскому сообщили, что деятельностью фонда и новосибирской лаборатории интересуются непонятные люди. Сотрудникам звонят с разных номеров, задают вопросы, относящиеся к категории секретной информации и при этом, оказывают на них психологическое давление. Борису было очевидно, что кто-то пытается найти какой-нибудь компромат на фонд или ученых. Он попросил Лунева разобраться в сложившейся ситуации и выяснить, кто это мог быть. На следующее утро Виталий был у Вершинского в кабинете.

– Борис Аркадьевич, под нас основательно копают из «Союза вирусологов России».

– Что это за Союз вирусологов? Не припоминаю. И они кому, нам или новосибирцам могут жизнь осложнить?

– Я кое-что про них узнал. Это НКО и появились относительно недавно, а жизнь осложнить они могут прежде всего ученым. Они накопали что-то по деятельности новосибирской лаборатории. Дело прошлое, но если начать направо и налево об этом говорить, то журналисты почуют запах жареного и тогда репутацию новосибирцев уже не спасти. Если дать им волю, то всё дело может встать на месяцы.

– Это та история с неудачными опытами на крысах, когда кто-то из сотрудников заболел и заразил кого-то?

– Да.

– Но это же не имеет никакого отношения к их работе над вакциной и случилось несколько лет назад.

– Боюсь, это не важно, если станет известно, как они тогда всё замяли.

– Скверно, новосибирцы меня убеждали, что тема полностью себя исчерпала и к тому же, все хвосты они подчистили. Тогда вот что, Виталий. Надо что-то найти на руководство этого союза, причем персонально. Хоть что-то, чем их зацепить. Это единственный шанс остановить этих гадов. Сможешь?

– Постараюсь Борис Аркадьевич.

Лунев вышел, а Борис занялся текущими делами, решив, что раньше времени пугаться не стоит. Вечером он повез младшую дочку Олю к врачу, так что о разговоре с Луневым, вспомнил только к ночи. Это обстоятельство расстроило Вершинского, но он решил, что раз Виталий сам не позвонил, то до утра его и не стоит дергать. На следующий день, Борис пришел в офис рано и усевшись в кресло, раскрыл купленную по дороге газету на странице со своим интервью.

«Беседа с главой фонда «Сириус», Б.А. Вершинским».

– Хочу поздравить вас с тем, что первое испытание вакцины портив нового вируса птичьего гриппа, прошло удачно. Ведь работа над ней финансируется исключительно вашим фондом – прочитал он начало статьи.