По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
После мюзикла
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
по-моему, пора.
Мной проникайся без затей,
веков глотая смог, —
вот здесь я принимал гостей,
там что-то ещё мог,
порой взмывая, как орёл,
а вот и смертный одр,
где я бессмертие обрёл,
удачлив, свеж и бодр.
«Идут часы, бежит река…»
Идут часы, бежит река,
я превращаюсь в старика
и узнаю на все лады,
зачем не умер молодым,
почто себя пришлось беречь,
о чём и речь, о чём и речь.
Вечный город
Рим, Рим, конечно, Рим,
и в недрах наших хижин,
о чём мы говорим —
какие там парижи!
Здесь всех на свете драм
число неисчислимо,
и только Третий Храм
лишь для Ерусалима.
«Сдуру горная гряда…»
Сдуру горная гряда
обратится в крошево —
православная Орда,
что тут нехорошего?
Будут муку принимать
молодые ратники,
отвали с дороги, мать,
не грузи про ватники.
Трапеза
Итак, мы жарим шашлыки,
у нас уже растут клыки,
и что ничуть не хуже,
крепчают наши души.
Итак, пока что я едок,
мы не на пепелище,
и с нами радуется Бог,
благословляя пищи,
как будто с Ним у нас роман,
а так, вообще, я не гурман.
«На светлый праздник Рождества…»
На светлый праздник Рождества
шумит в Израиле листва,
и расширяется сознанье
на светлый праздник Обрезанья.
«Если баба влюблена…»
Если баба влюблена,
с неба падает Луна,
а когда мужик влюблён,
в небе Марс без панталон.
Мне любви знакомы муки —
без неё кранты и с ней —
и не может быть науки
астрологии верней.
«Шестикрылый серафим…»
Шестикрылый серафим,
шестирукий Шива —
нелегко, должно быть, им,
но и всем паршиво,
а с одной лишь парой рук,
разве попадёшь в их круг —
или фибрами души
мы для них нехороши?
Генезис
Ночью сердце прихватило,
но чего-то не хватило
для финального свистка —
в общем, жив ещё пока,
и дела идут не кисло —
безусловно, в радость ром —
ну а что до жизни смысла,
то меня зовут Петром.
Мной проникайся без затей,
веков глотая смог, —
вот здесь я принимал гостей,
там что-то ещё мог,
порой взмывая, как орёл,
а вот и смертный одр,
где я бессмертие обрёл,
удачлив, свеж и бодр.
«Идут часы, бежит река…»
Идут часы, бежит река,
я превращаюсь в старика
и узнаю на все лады,
зачем не умер молодым,
почто себя пришлось беречь,
о чём и речь, о чём и речь.
Вечный город
Рим, Рим, конечно, Рим,
и в недрах наших хижин,
о чём мы говорим —
какие там парижи!
Здесь всех на свете драм
число неисчислимо,
и только Третий Храм
лишь для Ерусалима.
«Сдуру горная гряда…»
Сдуру горная гряда
обратится в крошево —
православная Орда,
что тут нехорошего?
Будут муку принимать
молодые ратники,
отвали с дороги, мать,
не грузи про ватники.
Трапеза
Итак, мы жарим шашлыки,
у нас уже растут клыки,
и что ничуть не хуже,
крепчают наши души.
Итак, пока что я едок,
мы не на пепелище,
и с нами радуется Бог,
благословляя пищи,
как будто с Ним у нас роман,
а так, вообще, я не гурман.
«На светлый праздник Рождества…»
На светлый праздник Рождества
шумит в Израиле листва,
и расширяется сознанье
на светлый праздник Обрезанья.
«Если баба влюблена…»
Если баба влюблена,
с неба падает Луна,
а когда мужик влюблён,
в небе Марс без панталон.
Мне любви знакомы муки —
без неё кранты и с ней —
и не может быть науки
астрологии верней.
«Шестикрылый серафим…»
Шестикрылый серафим,
шестирукий Шива —
нелегко, должно быть, им,
но и всем паршиво,
а с одной лишь парой рук,
разве попадёшь в их круг —
или фибрами души
мы для них нехороши?
Генезис
Ночью сердце прихватило,
но чего-то не хватило
для финального свистка —
в общем, жив ещё пока,
и дела идут не кисло —
безусловно, в радость ром —
ну а что до жизни смысла,
то меня зовут Петром.
Последний отзыв
интересный учебник