Тени Трона

– Мне очень сложно предположить такое развитие событий даже чисто теоретически, Гленард. Тадеш великолепный кандидат и может стать одним из лучших императоров в истории. Я его знаю достаточно хорошо. Он боец и у него есть реальный шанс победить. Поэтому крайне маловероятно, что он выйдет из этой борьбы. Однако даже если такое, чисто теоретически, как вы сказали, случится, я буду доверять выбору Тадеша и поддержу того, кого поддержит Тадеш.

– Обещаете, Мисси? – улыбнулся Гленард.

– Конечно, Гленард, я не бросаю слов на ветер, – улыбнулась в ответ Мисси.

– В таком случае, – Гленард встал, – благодарю вас за угощение и прошу простить меня за то, что я собираюсь откланяться. Кажется, на улице собирается гроза, а мне надо успеть сделать еще несколько дел сегодня.

– Ах, какая жалость, – погрустнела Мисси. – А я еще собиралась обсудить с герцогом цены на квитинские вина…

– Ну, что вы, Мисси, – Гленард хитро улыбнулся, – я думаю, что герцог Славий будет рад остаться и обсудить с вами все интересующие вас вопросы. Тем более, что мои сегодняшние дела не требуют участия Славия. Графиня, герцог, позвольте мне откланяться и пожелать вам хорошего дня.

– Ну, что ж, Мисси, – Славий посмотрел вслед вышедшему из комнаты Гленарду, – кажется, вы хотели обсудить со мной какие-то деловые вопросы. Не уверен только пока еще, что я в них хорошо разбираюсь…

– Не беспокойтесь Славий, всё есть в бумагах. Только они у меня наверху, нужно их взять. Не могли бы вы меня сопроводить?

– Почту за честь графиня.

Они поднялись на второй этаж по большой лестнице из розового мрамора, украшенной малахитовыми статуями и золотыми высокими вазами с цветами. Пройдя немного по покрытому ковром коридору, Мисси открыла дверь и пригласила Славия в просторную комнату. В центре полутемной комнаты была большая кровать с балдахином, покрытая белыми шелковыми простынями. Недалеко от кровати у стены стояло бюро из красного дерева с разложенными на нем стопками бумаг, чернильницами и перьями.

– Здесь у меня и спальня, и рабочий кабинет, – как бы оправдываясь, прощебетала Мисси. – Я часто работаю допоздна, поэтому предпочитаю, чтобы кровать была рядом. Иногда буквально падаю от усталости.

Раскатисто прогремел гром. По крыше и по стеклам окна зашелестели потоки воды. Мисси подскочила к Славию и прижалась к нему всем телом, обняв его.

– Ах, Славий, я так боюсь грозы… – прошептала он. а – Все считают, что я такая сильная, такая властная, управляю торговой империей. Но ведь я еще так юна. Я всего боюсь… Ты поможешь мне, Славий? Защитишь меня? Согреешь меня?

– Конечно, Мисси, – прошептал Славий в ответ.

Мисси подняла голову и поцеловала Славия. Поцелуй был долгим, горячим и страстным. Затем она оторвалась от него, но только лишь за тем, чтобы развязать шнуровку платья, которое тут же соскользнуло с ее шелковой рубашки ей под ноги. Славий лихорадочно расстегивал пуговицы дублета. Она снова привлекла его к себе, поцеловала, снова отстранилась. Взяла его за руку и потянула за собой к кровати.

У кровати она одним движением развязала завязки его брюк и потянула их вниз. Славий каким-то чудом смог быстро скинуть с себя башмаки и сбросить упавшие брюки с ног, не запутавшись в них. Он потянул подол ее рубашки вверх, и она с готовностью подняла руки, помогая ему полностью освободить ее тело от плена одежды.

Мисси была женственна и красива. Ее распущенные волосы теперь частично струились по ее спине, а частично спадали по полным тяжелым грудям с большими темно-розовыми сосками. Славий взял ее груди в свои руки и они тут же отозвались на его ласки напряжением сосков, затвердевших и потемневших. Он стал снимать с себя рубаху, и в этот миг почувствовал ее губы на своем теле, ощутил, как его мужское естество погружается в жар и влагу ее рта, как ее язык скользит по нему, выбирая наиболее чувствительные точки и немедленно атакуя их наслаждением. Она смотрела ему в глаза, а он обнимал ее голову, нежно гладя ее светлые волосы.

Потом она поднялась, и потянула его за собой на кровать. Когда он лег на нее, она обхватила его руками и полными бедрами высоко поднятых ног. Когда он вошел в нее, она издала глубокий, почти звериный, стон. Стон, повторившийся при следующем его движении и при следующем. С каждым движением стоны становились всё громче, ее кожа становилась всё горячее и влажнее, и она всё сильнее прижимала Славия к себе, до тех пор, пока их совместные стоны не объединились в громкой кульминации, прославляющей дарованное природой наслаждение.

Глава XII

Звуки ее шагов по мраморному полу гулко разлетались по всему круглому залу, отражались от мраморных колонн и скамей, поднимались вверх, отражаясь от круглого купола и от стекол пяти витражных окон под ним. Они возвращались обратно, снова отражаясь от камня пола, создавая необычайную легкую неуловимую паутину переплетения звуков и эха.

Солнечные лучи, пробиваясь через цветные окна, падали на разноцветный мрамор пола круглого зала и серые скамьи вокруг него, окрашивая всё вокруг множеством цветов и оттенков. Цвета сливались, переливались и исчезали, как только солнце скрывалось за легким облачком.

Лотлайрэ вышла в центр пустого зала и огляделась. Она стояла рядом с большим черно-белым мраморным кубом – алтарем. Вокруг нее, по всему периметру зала на полу белым мрамором была выложена пентограмма, вписанная в круг. Лотлайрэ стояла в центре магического круга, естественно, не активного сейчас. Размер круга не казался огромным отсюда, но был огромным по сравнению с пентаклем в часовне замка Флернох, где она провела много часов своей жизни. Она знала, что диаметр круга составляет двадцать семь метров. Идеальное число. Три, умноженное на три, и еще раз на три. Три в кубе, как говорят математики.

На концах выложенных белым мрамором на разноцветном полу лучей звезды стояли вазы. Светильники. По четырем сторонам света на окружности круга стояли другие вазы, серебряные и золотые, для размещения соответствующих символов четырех стихий – земли, огня, воды и воздуха.

Примерно в трех метрах от внешнего края круга начинались скамьи, которые по кругу амфитеатром поднимались всё выше и выше. Лотлайрэ читала, что этот храм, главный храм Рогтайха и всего Андерриоха, вмещал в себя больше тысячи человек. Он не был гигантским. Не был роскошным. Не был сейчас даже мало-мальски украшенным. И тем не менее, в нем была какая-то сила. Не сила места, а сила духа людей, которые строили этот храм, посещали его и служили в нем Богу и Богине.

Вероятно, по праздникам этот храм украшают соответствующими времени года дарами природы. Скоро, в день равноденствия, здесь можно будет увидеть и корзины с яблоками, виноградом и картофелем, и снопы пшеницы и ржи, и золотые початки кукурузы, и оранжевые тыквы и апельсины, красные томаты, зеленые огурцы и множество других овощей, фруктов и ягод, щедро подаренных людям землей в качестве вознаграждения за их тяжелый ежедневный труд.

А через три месяца, ко дню зимнего солнцестояния, храм будет украшен ветками омелы, елей, сосен, кедров и остролиста. Тогда же и произойдет величайшее событие в современной истории Империи – выборы и коронация нового Императора, которые положат начало новой династии. Но кто взойдет на трон Андерриоха?

Раздавшиеся за спиной тихие шаги прервали размышления Лотлайрэ. Она обернулась. К ней подошел старый, невысокий, лысеющий, седой человек в длинном белом одеянии. Его выдающийся орлиный нос и высокие скулы были признаками южного происхождения. Он был очень худым, даже тощим, но при этом довольно бодрым, хотя явно чем-то и опечаленным.

– Добро пожаловать, госпожа! – спокойно и тихо обратился он к Лотлайрэ. – Чем я могу вам помочь? Храм всегда открыт для ищущих помощи.

– Я графиня Лотлайрэ ан Ульфдад, – ответила Лотлайрэ, – я ищу Первого Священника Империи мэтра Латия ан Лангделен.

– Зачем досточтимая графиня ищет мэтра Латия?

– Он ищет помощи. Поскольку храм всегда открыт для ищущих помощи, а он просил помощи, я пришла ему помочь, – Лотлайрэ приблизилась к собеседнику и заглянула ему в глаза. Ей показалось, что в глазах она увидела страх и печаль. И еще удивление.

– Помочь? – удивленно спросил собеседник. – В чем же?

– Дать ему лекарство от его страхов и скорбей.

– Неужели графиня принесла какое-то наркотическое снадобье для мэтра Латия?

– Графиня принесла мэтру Латию безопасность. И кончайте ломать комедию, мэтр Латий, мне прекрасно вас описали, да и портрет я ваш тоже видела.

– Вы проницательны, ваше сиятельство. Что ж, позвольте представиться – я мэтр Латий ан Лангделен. Когда то барон ан Лангделен, но это в далеком прошлом. Сейчас я священник в этом храме и Первый Священник в Империи. Простите мою стариковскую забывчивость, не могли бы вы повторить ваше имя?

– Меня зовут Лотлайрэ, мэтр Латий.

– Вы альвийка?

– Моя мать была наполовину альвийка. Это является какой-то проблемой? – прищурилась Лотлайрэ.

– Что, вы, ваше сиятельство, конечно нет. Просто необычно встретить графиню с альвийским именем.

– Всё меняется, мэтр Латий. Когда то и представить южанина священником этого храма было немыслимо. И вовсе не так давно.

– Конечно, госпожа Лотлайрэ. Вы совершенно правы. Я, скорее, рад, что всё меняется. Всех нас создали Боги, и все мы разделяем наш путь. Я уверен, что вскорости мы увидим и альвов, и зоргов, и бьергмесов, наравне с людьми, в числе самых достойных людей, то есть, достойных жителей нашей Империи.

– Не думаю, что это будет скоро, мэтр Латий. Однако, возможно, такой день настанет. К сожалению, в разобщении нашем вина не только людей. Люди и альвы много раз пытались жить вместе рядом в мире, однако каждый раз это заканчивалось очередной альвийской войной. То по вине одной стороны, то другой. Только с бьергмесами нам каким-то образом удалось научиться жить рядом и в мире. Спасибо Кратхольмскому пакту и той скрупулезности, с которой бьергмесы его соблюдают.

– Ну, и конечно, спасибо тому, что бьергмесы являются производителями почти половины металла в Империи, – улыбнулся Латий. – Однако благородная госпожа Лотлайрэ сказала, что у нее есть какое-то дело ко мне. Помощь. Чем же она может помочь человеку, который живет общением с Богами?

– Безопасностью. Боги защитят ваш дух, а я могу защитить ваше тело. Я пришла сюда по рекомендации герцогини Лиары ан Мерфрайн. Она считает, что вам грозит некая опасность.

– Спасибо, госпожа Лотлайрэ, за вашу заботу и за ваше предложение, однако я вынужден отказаться. Даже если моя жизнь и в опасности, что, кстати, весьма спорное утверждение, я верующий человек, и верю, что Боги защитят меня от опасности. Благодарю вас за беседу. Всего вам доброго, ваше сиятельство.

Латий коротко поклонился, повернулся и, не оборачиваясь, пошел к одному из проходов между скамьями, в котором виднелась дубовая дверь.

– Мэтр Латий, – сказала ему вслед Лотлайрэ, – вы просили у Богов защиты. Не считаете ли вы, что Боги откликнулись на вашу помощь, прислав меня к вам?

Латий остановился. Он стоял несколько секунд, не оборачиваясь, видимо, обдумывая слова Лотлайрэ. Потом резко развернулся и быстро пошел к Лотлайрэ. Приблизившись к ней почти вплотную, он остановился, чуть наклонился к ней и громко зашептал.

– Чем вы можете мне помочь, Лотлайрэ? Что вы обо мне знаете? Кто вы такая, чтобы принимать на себя роль посланца Богов? Вы вообще верите в Двух Богов, графиня?