Чёрный кофе

– Андрей, в семнадцатой надо порядок навести, – к санитару подошла старшая медсестра. – Григорий Павлович опять раскидал завтрак.

– Хорошо, Маргарита Ивановна, – ответил Андрей.

Войдя в палату, Андрей оставил инвентарь у двери и осмотрелся. Постоялец, Григорий Павлович, сидел в кресле и смотрел телевизор с громко включенным звуком. По полу была раскидана каша с хлебом, на подносе лежала кружка в луже утреннего кофейного напитка.

– ГИБДД информирует, – корреспондент, на фоне раскуроченной машины, говорила с телевизора. – В аварии погибло семь человек, при этом без вести пропал мужчина, тридцати лет…

– Дед Гриш, доброго утра, – поприветствовал пожилого мужчину Андрей, на секунду задержав внимание на телевизоре. – Вам опять не понравился завтрак?

– Андрей, скажи этим поварам, чтобы не смели приносить мне эту баланду, – произнёс возмущено старик. – Нас в концлагерях лучше кормили.

– Будет вам. Каша вкусная, хоть и масла не хватает, – Андрей приступил к уборке палаты.

– Масло не хватает! А знаешь почему? – старик не желал успокаиваться. – Потому что воруют! Всю страну разворовали!

Григорий Павлович не умолкал всё то время, что Андрей потратил на уборку. Он постоянно ругал власть, руководство больницы, невнимательный персонал, незаметно перескочив на цены и общую политическую ситуацию в мире. Андрей привык к этому, за три года, что он работал санитаром в Доме престарелых, он наслушался это в достатке. Пожилым людям всегда было на что пожаловаться, будь то своё здоровье, родственники, или сосед из палаты рядом. Старики чувствовали в Андрее некую отдушину и с радостью выплескивали всё в его уши.

– Ушёл кто сегодня? – задал вопрос старик, когда Андрей сменил на нём рубашку и готов был уйти.

– Нет, – спокойно ответил молодой человек. – Слава Богу, нет.

Получив желаемый ответ, старик потерял интерес к санитару и вернулся к просмотру телевизора. Андрей закрыл дверь в палату и покатил тележку с инвентарем в уборную, по пути объезжая пожилых обитателей дома престарелых.

– Андрей, в коридоре около раздачи, необходимо лужу убрать, – перехватила его старшая сестра. – Утро сумасшедшее сегодня. И ещё, новенький поступит к часу. Звонили со службы, уже везут.

– Хорошо, Маргарита Ивановна, – Андрей со свойственным ему спокойствием принял новое указание. Обновив воду в ведре, он двинул тележку к раздаче.

Весь день Андрей то и делал, что наводил порядок за постояльцами, перестилал им кровати, помогал старикам переодеваться, сопровождал их на процедуры и развозил обеды. Он легко откликался на все требования и пожелания пожилых людей, присесть рядом и побеседовать, подать газету или закрыть окно. Он отвечал на все их вопросы, иногда даже нелепые, бессмысленные, а порой глубоко политические и экономические.

– Андрюш, помоги мне с двадцать третей, наконец, нового привезли, – ближе к шести вечера, мимо Андрея прошла медсестра со стопкой постельного белья в руках.

Только закончился ужин, и Андрей собирал пустую посуду по палатам тех, кто не мог ходить без помощи. О новом постояльце он и забыл в суете дня. Оставив телегу около двери, он вошёл в палату. Пожилой человек сидел на краю кровати и что-то бормотал себе под нос. В палате суетились две сотрудницы пансионата, стараясь как можно быстрее разложить вещи вновь прибывшего и закончить смену.

– О, ещё один, – язвительно произнёс старик. – Вам что, здесь мёдом намазано?

– Здравствуйте, – поприветствовал молодой человек, войдя. – Я медбрат, меня зовут Андрей, я буду вам помогать…

– А, что сестёр уже не хватает, теперь уже медбратья работают? Тебя же даже по заднице не ударишь! – поднимаясь на ноги, высказался старик, давая возможность одной из сестёр начать заправлять постель.

– Вот ваша жена приедет вас проведать, её и будите хлопать по заднице, – спокойно ответил Андрей.

– Что ты знаешь обо мне?! – огрызнулся старик.

– А что вы знаете обо мне? – всё так же спокойно ответил Андрей, привыкший к такому обращению новичков в пансионате.

– Убирайся из моей темницы или как это у вас называется? – зло проговорил старик.

– Мы сейчас закончим и уйдём, – произнесла сестра раскладывающие вещи. Андрей помог застелить кровать, затем проверил все выключатели, открыл и закрыл окна.

– Вот кнопка вызова персонала, – проинформировал старика медбрат. – Туалет за дверью, он у вас отдельный. Сантехника, окна – всё исправно. Ужинать будите?

– Ты всё сказал? – старик не меняя выражения лица, зло смотрел на Андрея.

– Как хотите. Мы закончили, но если захотите ужинать, то вы знаете где кнопка, – ответил Андрей и вышел, прикрыв за собой дверь.

– Ух, какой! – улыбнулась сестра помоложе, после того, как они вышли из палаты.

– Ничего, отойдёт, – в ответ улыбнулся молодой человек.

Андрей ухаживал за постояльцами вплоть до ночного сна. Последний час до отбоя был наиболее оживлённым, он разводил по палатам стариков, стараясь включёнными телевизорами заставлять оставаться их на местах. Как итог, ему только оставалось убрать коридоры на этаже. И после этого, пока все будут спать, будет спокойных три-четыре часа, чтобы нормально поесть и хоть немного поработать над своими записями. Проходя последний раз по коридору, он заглядывал в приоткрытые двери, чтобы можно было выключить телевизоры уснувших постояльцев.

– Андрей!? – он смог услышал своё имя, подходя к одной из палат.

– Валентина Петровна, что случилось? – Андрей заглянул в палату через дверь.

– Андрюша, – на выдохе тяжело произнесла старушка. – Мне надо поговорить с тобой, закрой дверь, пожалуйста.

Он уже знал, что сейчас произойдет. В определенный момент, когда старики просили поговорить с ними, у него в груди возникало особое чувство, некое предвкушение облегчения и разрешения сложной проблемы, но не своей, а собеседника. В какой-то мере это чувство было для него привычным, и он вошёл в палату, прикрыв за собой дверь. Сев на край кровати, он пультом выключил телевизор и посмотрел в лицо старой женщины. Он утвердился в своей догадке, увидев в её глазах то, ради чего его попросили войти.

– Мне нужна помощь, – проговорила женщина. – Я хочу, чтобы ты отпустил мне грехи.

– Но, я не священник, – тихо ответил молодой человек. – Я могу только выслушать и понять вас, как человек.

– Это уже много в наше время, – женщина уставилась в одну точку на потолке, шевеля одними губами. – Моя дочь не хочет меня видеть и слышать, уже больше сорока лет. Как я не старалась наладить отношения, она всегда всё делает наперекор.

– На то они и дети, – снисходительно улыбнулся Андрей.

– У вас есть дети? – женщина скосила взгляд на Андрея.

– Ещё нет.

– А родители живы?

– Нет, – смутился молодой человек. Он не привык, когда расспрашивают о нём, он всегда только слушал, и сейчас ему было не комфортно. – Они погибли. Давно. Мы с братом живём вдвоём.

– Моя дочь была бы рада, тому, чтобы я умерла.

– Не говорите так, все любят своих родителей, только не понимают насколько.

– Но, я сейчас хотела бы поговорить о другом. Моя дочь не моя. – женщина замолкла, собирая силы. – У нас с мужем были сложные времена, мы никак не могли завести ребёнка. Он начал гулять на стороне, даже когда говорил, что уходит в рейс. Я узнала, что у него во второй семье появился младенец, и когда он в очередной раз ушёл в рейс, я пошла к той женщине. Сейчас даже не помню, как её зовут, кажется Олеся, да и не важно. Я хотела поговорить с ней, потребовать, чтобы она оставила моего мужа в покое. Она ответила отказом, между нами возникла ссора. В порыве, я ударила её, она упала на пол, а я схватила ребёнка и убежала. Когда вернулся муж, через полгода, я ему сказала, что у нас родилась девочка. Он с трудом поверил, но смерился. Знаю, что он искал ту, но не нашёл. Позже я узнала, что убила её. Я никому не рассказывала об этом, ты единственный. И каждый раз, когда я смотрю на дочь, смотрела на мужа, я всегда возвращалась в тот день, в ту ссору. Я не хочу уходить, не получив прощения. А мне осталось недолго на этом свете.

– То, что вы решились на этот рассказ, говорит о том, что вы уже себя простили, – произнёс Андрей. – И вам не нужно моё прощение, чтобы окончательно успокоить душу.

– Но, я хотела бы, чтобы ты простил меня. Мне нужно это. Пожалуйста, успокой мою душу. Ты можешь, я знаю.

Молодой человек взял руку женщины и накрыл её второй ладонью. Он ничего не говорил и ничего не делал, просто держал её руку, а женщина задышала спокойно и ровно, её лицо приобрело здоровый оттенок, большинство морщин расправились, губы чуть улыбнулись.

– Спасибо, – произнесла Валентина Петровна, и выдохнув закрыла глаза.