Белые пески

– Я, Волина, ? сказала девушка и без какого-либо стесненья протянула руку. Москвич взял ее ладонь и слегка замешкался, затем, опомнившись, быстро назвался: ? А я, Семен! ? хотел добавить ? Владимирович, ? но отчего-то осекся, во рту стало сухо, язык отяжелел.

– Очень приятно! ? донесся до него ее голос.

Затем, внутри что-то будто щелкнуло, опомнившись, Семен бросился к машине и открыл двери. Из салона неторопливо вылезла, на время забытая им, попутчица и пригласила пройти в дом.

– Хочу угостить вас своим чаем! Возражений я не принимаю. А уж потом можете и откланяться!

Захватив сумку на колесах, москвич покатил ее вслед за женщиной, но не успел проскочить в проем двери, она вдруг неожиданно закрылась перед самым носом, а затем снова открылась, открылась от руки Волины:

– Я, поддержу, проходи, ? сказала девушка и улыбнулась: ? Бабушка может так вдруг неожиданно….

– Хлопнуть дверью? ? спросил Семен.

– Ну, да! Вы же все на меня смотрите, и оттого к ней невнимательны! ? ответила Волина, ? вот она и пошутила. Правда, без всякой обиды. Так, для вида. Я думаю, что вы ей чем-то понравились. Иначе бы…, ? девушка еле слышно прошептала: ? Вас тут не было бы.

Семен, а следом и Волина вошли в полутемное помещение. В доме он увидел перед собой большую печь. Внизу на небольшом табурете пыхтел самовар. Его железная труба была выставлена в зев печи, наверное, оттого Семен не почувствовал запаха дыма. Женщина накрывала стол.

– Молодец, внученька, молодец! Ты, зря времени не теряла, подготовилась к моему приезду, все сделала, как нужно. Я сейчас в честь гостя заварю наш фирменный чай, а ты сходи, нарви для него впрок нужных травок. Они ему еще пригодятся. Знаешь для чего.

– А можно и мне сходить за травками? ? спросил Семен и, ожидая ответа, взглянул Манихе в глаза.

– Можно, можно! ? тут же согласилась хозяйка дома и отпустила их на улицу. Они, не мешкая, выбрались из полумрака на свет. Окна в доме были небольшими, солнце пропускали плохо, а электричества в поселке уже не было. Москвич, заметил на столбах порванные провода.

Волина сразу же увлекла Семена в сторону реки, на пригорок. Там было изобилие трав. Видно, оттого что земля лучше, чем где-либо прогревалась под майским солнцем. Гостью было интересно, с какой такой целью попутчица хотела снабдить его травами. А еще, он пытался разглядеть, какие растения выберет из большого разнотравья девушка? Однако ни того, ни другого узнать ему не удалось. Волина не проболталась. Она на заданный вопрос ответила просто:

– Бабушка мне сказала собрать, я и собираю! А какие травы? Смотри! Мне скрывать нечего!

Да, девушка рвала травы у Семена на глазах, но так ловко, что попробуй, определи. А потом, они только поднимались, и чем-то были похожи между собой. Затем москвич не так хорошо в них разбирался, хотя немного и был сведущ. Однажды, купив по случаю книгу о травах матери в подарок, долго ее держал у себя, и пока не отдал, читал, перечитывал.

Из того пучка, который собрала Волина, мужчина уловил лишь тонкий запах полыни и всего лишь.

При сборе трав девушка вдруг разоткровенничалась:

– А знаете, бабушка вас не зря заманила в Ивановку, ? сказала она, неожиданно перейдя на «вы», хотя еще минуту назад легко и просто говорила ему «ты», считала «молодым человеком».

– Она это сделала для нашего с вами знакомства. ? Семен оторопел. Ему это все показалось странным. ? Бабушке, ? продолжила девушка, ? во что бы то ни стало, хочется мне помочь. Знаете, по меркам прошлого века, я уже «старуха»: мне скоро будет тридцать лет, а вот все еще хожу в «девках». У меня до сих пор нет парня, даже на примете.

– Ну и что из того? ? спокойно, глядя прямо в глаза своей спутнице, сказал москвич: ? Найдете. Сейчас девушки поздно выходят замуж, поздно рожают, очень даже поздно, некоторые в сорок лет. ? Он тут же подумал о жене своего тридцатилетнего сына, ? невестка китаянка, как нетрудно было женщине, тем не менее забеременела и родила мальчика.

– Вы, зря так волнуетесь, ? попытался успокоить ее Семен, ? у вас тоже будут дети, ? помолчал, затем, взглянув на нее, не удержался:

– Это, что еще за уныние во взгляде? Ты смотрела на себя в зеркало! Или же у вас в Ивановке нет зеркала? Я могу привезти. Для меня это не проблема. Ты, ты же красавица! Что тебе никто об этом не говорил?

– А у кого это у вас? У тебя, и меня? ? спросила девушка, пропустив последние слова москвича и снова перейдя с «вы» на «ты», хитро улыбнулась. Семен, опешил, нервно переступил с ноги на ногу. Ему трудно было ответить ей, но он все-таки собравшись, нашел в себе силы:

– Я, женат, а потом для тебя не подхожу по возрасту, хотя, если вникнуть в твои только что сказанные слова, мне известны случаи, когда и в пятьдесят лет мужчины, успешно сделав карьеру, женятся.

– Ну, вот, ? сказала девушка, ? женятся! Однако, я не из таких чтобы выходить замуж.

– Но ведь бабушка жить будет не вечно, и оттого торопит тебя, так? ? задал Семен вопрос.

– Да! Она хочет помочь мне подрастить девочку. Я не раз слышала от нее, что детей поднимать тяжело! Мне все это понятно. У меня сложный характер. Бабушка со мной хлебнула горя. Это ее слова. Я ведь росла без матери.

– А что случилось с матерью? ? спросил Семен и тут же прикусил язык, не стоило. Однако девушка ко всему происходящему в жизни относилась по-философски и на вопрос москвича ответила спокойно:

– Она, однажды, оставив меня на свою подругу, отправилась в Щурово делать бумаги. Затем, когда возвращалась домой, спешила, чтобы не делать крюк: до моста о-го-го сколько, решила перебраться через реку. Был ледоход, прыгая с льдины на льдину, мать упала в воду, и утонула, хотя очень хорошо умела плавать. Она рано утонула, мне было, наверное, лет пять. Я, ее долго ждала и не дождалась. ? Помолчала, затем, взглянув на Семена, продолжила: ? Я тоже однажды утону, но после бабушки. Так, она мне сказала. И это должно быть и никак не иначе.

– Глупости, ? ответил москвич. ? У каждого человека своя судьба и необязательно бабушке, а тем более тебе повторять судьбу матери. Ты будешь жить долго и счастливо, я это вижу!

– Да-а-а? ? усмехнулась Волина, неожиданно вспыхнув: ? Ты, ты меня видишь? Скажи еще, что насквозь! ? Заглянула в лицо. ? Глаза у тебя русалочьи. Этого отрицать нельзя. Но и всего лишь. Пошли лучше. Довольно чесать языками. Мне нужна еще одна травка, точнее корешок. На этом сбор будет полон.

Девушка шла впереди, Семен несколько удрученный за нею. Они спустились вниз, к реке. Волина, став на самый край берега, протянула ему руку. Ей требовалась страховка. Затем девушка наклонилась, настолько, насколько это было возможно, над водой и стала что-то искать на дне.

– Держи меня, крепко держи, упрись ногами в землю, а не то, я утону раньше бабушки, ? сказала Волина и засмеялась.

Это с ее стороны было несерьезно. Однако, Семен, схватив Волину за руку, весь напрягся, не хватало им оказаться в холодной реке. Переплавной-то, еще не было. Можно заболеть.

Через мгновенье с азартом в голосе Волина крикнула:

– Давай! Тащи! ? Москвич, не мешкая, так как под ботинками неожиданно появилась вода, ноги могли соскользнуть, резко потянул девушку на себя, она оказалась в его объятьях, лицом к лицу. Ощутив ее солоноватые губы, Семен невольно поцеловал их. Волина тут же обмякла, но затем вдруг напряглась и начала мягко высвобождаться из его рук, после сглотнув слюну, проговорила:

– Ну, все, все, будет, не время еще, пошли! Бабушка, наверное, нас уже заждалась. ? Семен отступил и девушка, вдруг вспыхнув, выкрикнула: ? Вот ты удивлен, отчего я тебя называю молодым человеком, так? А ты взгляни на кисти своих рук. Они как у молодого парня.

Назад, они проследовали молча. Девушка, оторвавшись от Семена на расстояние десяти-пятнадцати шагов, останавливалась, вглядывалась ему в глаза и снова торопливо шла вперед: в сторону дома. Лицо у нее было серьезным. Никакой насмешливости. У автомобиля Волина протянула москвичу тряпицу. Было не известно, когда она успела в нее сложить травы:

– Положи это в бардачок. Ткань, ? это чистый хлопок, ? не даст им заплесневеть, влага будет уходить не быстро, в самый раз. Ты, это сам почувствуешь, когда однажды невольно вспомнишь о моем подарке, и неожиданно спохватившись, возьмешь тряпицу в руку.

– Ну, хорошо-хорошо! Я возьму травы, заварю их, выпью отвар и, что будет со мной после? ? спросил Семен, закрывая дверь машины и направляясь вслед за девушкой в дом.