Соблазнение на Коста-Рике

Разочарование и чувство вины мгновенно охватили ее, и Скай вспомнила о Рождестве, когда подарки ее матери предназначались, казалось, кому-то другому, но не ей. Но когда она увидела стопку книг в кожаном переплете, она была потрясена тем, что это не драгоценности, которые могли бы все упростить.

– Это дневники, – сказала Саммер с ноткой благоговения в голосе.

В середину стопки был вложен небольшой портрет девочки лет пяти-шести в рамке, обернутый цепочкой и подвеской, потускневшими от времени. Стар осторожно отмотала серебряную цепочку от портрета, передала деревянную рамку Скай и продолжила изучать необычный кулон. Повернув рамку в руках, Скай прочитала надпись на обороте: «Лора, любовь моя. 1876–1881 гг.».

– Это, должно быть, дочь Кэтрин, – прошептала Скай.

– Она выглядит так же, как ты, Саммер, когда ты была в таком возрасте, – сказала Скай с грустной улыбкой.

Саммер на мгновение моргнула, прежде чем вернуться к книге в руках.

– Посмотрите на это.

«Июнь 1864 г.

Сегодня был мой выход, и все пошло не так, как ожидалось. Я знаю, что должна делать. Мне необходимо подобрать себе пару, учитывая, что у отца нет наследника мужского пола. Иначе меня могут выдать замуж за кузена».

Скай послала Саммер, как она надеялась, успокаивающую улыбку. В это время Стар испустила радостный возглас, и из-за ее необузданной энергии дневник в ее руках чуть не рассыпался.

– Это датировано 1869 годом, и она на Ближнем Востоке! Она пишет о слонах и замках в пустыне…

– Мы должны расположить их в хронологическом порядке и прочитать как следует. Бумаги могут содержать информацию о драгоценных камнях, – сказал Саммер.

– Почему? Это всего лишь дневники, – ответила Скай.

– Дневники, которые были спрятаны в секретном тайнике, никогда не открывавшемся ни одним из последующих поколений, – резко сказала Саммер.

Стар пропустила цепочку сквозь пальцы, прижимая кулон к лицу.

– Она странно выглядит для того периода.

– А вы много знаете о ювелирных изделиях восемнадцатого столетия? – шутливо поддразнила ее Скай.

– Нет, это просто… так романтично.

– Что говорится в последней записи? – спросила Скай у Саммер. – Это может подсказать нам, где находятся бриллианты.

Проверив даты в дневниках, Саммер нашла последний, перевернула последнюю страницу и фыркнула.

«Прошло два дня после окончания свадебного портрета, и здесь я вас оставляю. В жизни нет легких путей. Я уже знаю, что большее значение будет иметь путешествие, а не пункт назначения.

Что до моей жизни сейчас? Это для истории, чтобы задокументировать. Я выбрала свой путь и постараюсь сделать все наилучшим образом.

С доверием и любовью,

    Кэтрин».

– Ну, это совсем не загадочно, – протянула Скай.

Саммер вытащила из пачки еще один дневник и просмотрела страницы с аккуратным почерком. Скай нахмурилась, когда заметила подчеркнутую букву. Не целое слово, а всего лишь буква. Сначала она подумала, что это помарка, но потом заметила другие подчеркнутые буквы, еще и еще.

– У тебя есть подчеркнутые буквы на страницах? – спросила она Стар, которая принялась листать дневник.

– Осторожно! Ему больше ста лет! – отругала ее Саммер.

– Видите? – сказала Скай, протягивая дневник сестрам. – Вот, – указала она, – и еще раз. Но не на каждой странице они есть.

– Это код. Это должно быть закодированное сообщение, – удивленно ответила Саммер.

Стар вздохнула.

– Это займет вечность.

Прошли часы, хотя, по общему признанию, код был прост. Саммер зачитывала отдельные буквы, а Стар записывала их. Скай оставалось только наблюдать за двумя своими младшими сестрами, которых она вырастила.

– Думаю, я поняла, – сказала Саммер. – Вот слушайте!

«Если вы обнаружили мое послание, то я могу предположить две вещи: что вы женщина, потому что ни один мужчина не стал бы пробираться через зашифрованные записи о моей юности, и что вы умны, потому что нашли дневники. Уже одно это делает вас более достойным раскрытия тайны бриллиантов, чем моего мужа.

Он всегда хотел их заполучить. И хотя общество считает его достойным моей руки в браке, я не считаю его достойным этих бриллиантов.

Это часть наследства, передающегося по женской линии, и я сохраню это в таком виде.

Бенуа Шалендар, имя должно быть вам знакомо, если вы читали мои дневники, хранит карту секретных ходов».

– Шалендар? Почему это имя кажется таким знакомым? – спросила Скай.

– Это парень, которому отец Кэтрин поручил реконструировать дом после пожара.

– Какого пожара?

– Это был довольно сильный пожар: сгорела большая часть изначально построенного в шестнадцатом веке здания. Я думаю, это произошло незадолго до начала написания первого дневника. Его имя появлялось в нескольких записях в первом дневнике, – сказала Саммер.

«Он первая часть вашего путешествия, как и первая часть моего. Мы любили…»

Стар завизжала:

– Я знала это!

«И, хотя это было наивно, я бы не отказалась от этого ради всего мира. Он пообещал сохранить карту в безопасности, сколько бы времени на это ни потребовалось.

Удачи тебе, дитя мое! Я почти могу видеть тебя такой, какой была бы Лора: храброй, любящей, умной, потому что тебе понадобятся все эти качества, как и многое другое».

Скай взглянула на экран ноутбука, ожидая увидеть там портрет мужчины из восемнадцатого века. Но она увидела только точеную линию подбородка, пронзительные голубые глаза и небрежно уложенные песочно-светлые волосы. На современной фотографии.

– О, он хорош!

– Стар, – отругала ее Скай.