Карманная вселенная

***

Уже на пороге гостиной, когда я собирался в душевую, ирбис вдруг протяжно мяукнул. Да-да, мяукнул! Да так, как умеет мяукать только пушистая полутораметровая кошка с человеческими связками. Хоть этот звук и разрушал мое представление о прекрасном, все-таки он являлся хорошим знаком. Сейчас мне стало понятно, что кот больше не дуется на меня. Воспользовавшись нашим тайным сигналом, он сообщал тем самым, что желает встретиться со мной в укромном месте.

Укромным местом мы называли «стерильную комнату». Спящие в Ирбисе гены хищника иногда призывали его совершить обход своей охотничьей территории. В промежутке между своими бессмысленными блужданиями он и обнаружил эту комнату на станции. Создана она была для тестирования помех в электронном оборудовании, поэтому исключала любое электромагнитное воздействие извне, здесь не было ни датчиков, ни микрофонов. Другими словами, ее достоинство заключалось в том, что Ари не могла нас подслушать. Любой разговор оставался исключительно тет-а-тет, и каждый мог, не таясь, говорить все, что думает.

После ванной я прямиком направился туда и обнаружил, что Ирбис уже поджидает меня внутри.

– Что стряслось, мой мохнатый друг? – вопросил я его с порога.

– Закрой же скорее дверь, мой собаколицый сосед. Иначе эта прозрачная самка опять будет совать свой неосязаемый электронный нос куда не следует. – сообщил он, нетерпеливо косясь на дверь в опасении, что сюда может случайно заехать какой-нибудь робот Ари, а убедившись, что я надежно закрыл ее, добавил брезгливо: – Не понимаю, как ты можешь доверять существу, не имеющему запахов!

Ирбис был добродушным созданием, хоть и походил своими повадками на реднека. Некоторые его эпитеты в мой адрес были весьма грубы, что он сам, по-видимому, не осознавал. Впрочем, я не придавал его высказываниям большого значения, но, в свою очередь, старался за словом в карман не лезть.

А еще Ирбис был чертовски прямолинеен. Он сразу рассказывал то, что в данный момент было у него на уме, и этим он скорее отличался от обычных людей, чем походил на них.

– Ну, это уже наши с ней дела, мой блохастый товарищ, – парировал я его упрек. – Вернемся к цели моего визита. Какого лешего ты вызвал меня в эту исповедальню в столь ранний час? У меня там остывает завтрак, приготовленный твоей электронной подругой.

Ирбис проигнорировал мои колкости и с ходу ошарашил меня своим заявлением:

– Мой добрый друг, я хочу бежать!

Мне всегда казалось, домашняя киса настолько привязана к своему месту обитания, что просто не в состоянии мечтать о побеге. Признание было столь неожиданным, что я не нашел ничего умнее, как спросить: «Куда?».

– Да куда угодно, мой недалекий товарищ! – завелся он. – Например, на планету вашей материнской звезды. Впрочем, это не столь важно, мой скептический сожитель, главное, поскорей выбраться отсюда, – когда он произносил это, глаза его были полны тоски. – С момента обретения мною разума меня одолевают тысячи вопросов, на которые я не могу найти ответа самостоятельно. Такие, как – зачем я существую? Кто я такой? Каков смысл моей жизни? Мне кажется, что ответы на них находятся за пределами этой станции. Однажды я спросил себя: «Какого черта я здесь делаю? Зачем я гублю свою жизнь в этой дыре?» И понял, что пришло время испытать удачу, проявить себя где-то еще. Мне тесно здесь и скучно, а эти бесконечные вопросы делают мне больно. Понимаешь, я, как и любое другое разумное существо, создан для счастья!

Я подумал, что Барс пересмотрел сериалов и попытался успокоить его продольными поглаживаниями и чесанием за шеей, как делал это обычно.

– Тебя можно понять, – сказал я осторожно, подбирая нужные слова, чтобы войти в доверие к взволнованному животному, но тот вдруг сам оживился, почувствовав поддержку.

– Я тут все продумал, – неожиданно начал он. – Сначала мне казалось, что, когда за тобой прилетят, мой разумный брат, я напрошусь к тебе на корабль, – он поморщился. – Потом я забросил эту идею, потому что ты, мой ленивый дружище, занимаясь здесь всякой ерундой, явно нескоро отправишься обратно.

Меня неприятно кольнуло его замечание. Я и правда не особо старался поскорее выполнить поставленную мне руководством задачу. «Для решительных действий пока что не представилось хорошего повода!» – оправдывал я свое безделье. Сейчас, как мне казалось, я просто выжидал удобный момент. Но нелестная оценка моих действий, вернее бездействий, даже таким ленивым существом, как Барс, намекала на то, что стоит серьезно пересмотреть свои планы.

– Устав ждать этого момента, я решил действовать самостоятельно, – продолжил он свои рассуждения. – Ты уже заметил, мой наблюдательный подельник, что каждый месяц сюда прилетает баржа? – Барс выразительно посмотрел на меня, ожидая ответа.

– Да, но она не приспособлена для транспортировки живых существ! – улавливая ход его мыслей, я попытался умерить нездоровый пыл животного.

– Это да, – продолжил он не смущаясь, – но если запастись в достаточной мере кислородом и пищей… Я детально изучил строение баржи и пришел к выводу, что можно переоборудовать…

– Я думаю, что это самоубийство! – решительно перебил я его. – Да нет же! Я просто уверен, что это чистое самоубийство! Без специального транспортного отсека ты не протянешь там и минуты. Для тебя даже скафандра не существует.

– Но… – он начал заводиться, смешно размахивая передними ламами, как герой юмористического сериала. – Я так больше не могу, мой незадачливый спутник, моя жизнь идет под откос! – Наконец окончательно расстроившись, он уселся на задние лапы и воскликнул. – Дорогой мой человек, посмотри на меня! Ты видишь, я в отчаянии!

Думаю, у каждого в жизни наступает момент переосмысления ценностей. Когда живешь себе, живешь, а потом вдруг озираешься назад и видишь, что жизнь твоя не вызывает особого удовлетворения, а деяния твои столь незначительны, что не придают ей никакого смыла. Вот и у нашего Барса подобный момент случился после достижения им трехлетнего возраста, что, кстати, по человеческим меркам сопоставимо с возрастом полового созревания и гормональных сдвигов.

– Терпение, мой друг, терпение! – призвал я его к спокойствию, стараясь выглядеть компетентным. Надо было как-то срочно успокоить ирбиса. Время моего контракта подходило к концу, но я не мог уехать отсюда проигравшим, надо было во что бы то ни стало разгадать загадку исчезающих дронов. И тогда я сообщил:

– Я чувствую, что скоро что-то произойдет, уже совсем скоро, что-то такое важное, что изменит и твою, и мою жизнь. Сейчас нам с тобой надо просто набраться терпения и не паниковать.

Выпалив это, я явственно осознал, что все мои предположения – очевидный блеф. Ну что могло случится в безжизненном космосе, где на расстоянии миллиона километров не было ни одной живой души. Просто сейчас надо было как-то вразумить неразумного. Сделать хоть что-нибудь, чтобы кот не совершил опрометчивых глупостей. И так я стоял посреди комнаты и усердно старался придумать повод поубедительнее, когда само собой произошло нечто необычное.

Вдруг Барс как-то странно дернулся и взгляд его мгновенно затуманился, затем из осмысленного превратился в совершенно дикий. После этого Ирбис замолчал, и начал ходить вокруг меня кругами, подозрительно обнюхивая.

«Надеюсь, он не собирается на меня охотиться?» – подумалось мне. Сказать по правде, такое с ним уже случалось пару раз, из-за проблемы с чипом разумности. Где—то там Ари схалтурила, и порой из разумного существа Барс превращался в совершенное животное. Но раньше Ари всегда была рядом, и у нее получалось нейтрализовать свое создание без последствий для окружающих. Сейчас же в «стерильной комнате» мы остались друг с другом наедине.

Я с тоской посмотрел в сторону двери. Между мной и спасеньем оставалось не больше четырех метров, но ровно посередине стояло мое главное препятствие – озверевший Барс. Поняв, что выскользнуть незаметно у меня не получится, я напрягся всем телом, готовясь отражать его возможную атаку, втянул шею в торс и выставил вперед руки в боксерской стойке.

Впрочем, шансы противостоять этой дикой кошке были ничтожно малы. Если навыки предков, которые без труда убивали горных кабанов и оленей в горах Гималаях, в полной мере передались по наследству Барсу, то мне было несдобровать.

Не знаю, на что я надеялся, развивая вместе с дикой кошкой этот драматический момент, но Барс, по счастливому стечению обстоятельств, в очередной раз повел себя странно.

Совершая очередной круг, он вдруг уселся на пол и стал отчаянно чесаться и вылизывать шерсть. Совершенно так по-кошачьи ирбис с увлечением начал приглаживать свою шикарную серо-пепельную шубу. Заметно было, что животное потеряло ко мне всякий интерес, и я, воспользовавшись внезапной удачей, медленно-медленно попятился к двери. Когда я был уже на пороге, Барс поднял голову, встал на ноги и зарычал. Я вздрогнул, молниеносным движением распахнул дверь, выпрыгнув наружу, с силой закрыл ее обратно. С противоположной стороны что-то громко стукнуло.

2. Обелиск-113

Когда, сбежав от спятившего Барса, я вернулся в гостиную, ее было не узнать. Мягкий рассеянный свет освещал идеальной чистоты пространство. От вчерашнего вечера здесь не осталось ни следа, а накрытый стол с аппетитным завтраком красовался посреди комнаты, приглашая начать трапезу.

Довольный от увиденного, я уселся за него, мимоходом сообщив Ари о проблеме с одичавшей кошкой. Она обещала решить ее, но в свою очередь предостерегла меня от общения с этим на ее взгляд скверным животным.

– Хозяин, мне понятно ваше желание иметь от меня тайны, но дружба с глупой кошкой не доведёт вас до добра, – поразила меня своей осведомленностью барышня. – Я слежу за вашей безопасностью, поэтому мне придется опечатать тайное убежище.

– Как знаешь, – отмахнулся я, уязвлённый ее псевдозаботой, – но тогда ты не оставишь мне выбора!

Мое предостережение звучало устрашающе, но что конкретно я вкладывал в эти слова, я и сам до конца не знал. Сейчас мне хотелось как-то задеть эту противную даму, пытающуюся поссорить меня с моим мохнатым другом, но она, как и прежде, никак не отреагировала на мою угрозу.

***

Перед тем как приступить к еде, я развернулся к стене напротив и сделал повелительный жест. Отвечая на мой невербальный призыв, электрохромная поверхность начала мутнеть, постепенно становясь прозрачной. Когда серая дымчатая завеса спала, перед моим взором открылась удивительная картина.

Снаружи был космос. Но не тот огромный и черный, который бы вы наблюдали на борту межзвездного корабля, и не тот, что наполнен светом мириады звезд различных оттенков и разноцветных пылевых газов, видимый на краю галактических туманностей. Нет. Это был очень пыльный и тесный космос. Он весь шевелился и медленно полз куда-то, как будто вы наблюдали песчаную бурю в замедленном времени. То тут, то там его освещали электро-разряды буровых установок. А фары громадных дронов, сновавших повсюду, прорезали в нем пыльные световые конусы. Я ощутил себя на дне грязного пруда, где медленно двигались частички тины и плавали глубоководные рыбы с фонариками на головах. И я в батискафе «наутилус», как подводный капитан, ищу здесь сокровища морей.

Я усмехнулся, смакуя аналогию, и принялся за еду. Но в это утро мне не удалось как следует позавтракать.

– Хозяин, у нас проблемы – пропал ещё один дрон, – все также монотонно сообщил мне голос Ари.

– Могу я закончить завтрак?! – бросил я с укором

– Мне очень жаль, но вам следует поторопиться. Структура астероидного поля быстро меняется. Ещё десять минут, и я не смогу восстановить его последнее местоположение.

Я выругался и, отодвинув вкусно пахнущую тарелку, отправился к выходу, на ходу утешая себя тем, что наконец приступаю к отложенным поискам.

***

Через несколько минут приготовлений я был в открытом космосе. Вокруг на миллионы километров простиралась пылевая муть. Тысячи астероидов сходились настолько близко, что порою сталкивались, крошились и образовывали облака космической пыли.

Мой дом примостился на километровом осколке каменистой породы, как гриб на старом пне. На первый взгляд казалось, что такое положение для его обустройства было выбрано весьма опрометчиво – каменные глыбы, заполнявшие пространство вокруг, нередко сталкивались между собой. Причиной такой беспечности космического архитектора послужило надежное силовое поле, которое вынуждало менять курс, подлетающих к станции астероидов.

Рядом с жилым модулем располагалась площадка с пришвартованными на ней астроморфами. Одно место выглядело пустым, поскольку, ранее находящийся здесь космический транспорт уже нёс меня на поиски беглеца.