Ищейки

– Надо же. Я сто раз проходила мимо.

– В следующий раз попробуйте зайти. Обещаю, что не буду ничего вам продавать. Я угощу вас шерри.

– Наверно, вы многое знаете о живописи.

– Только о том направлении, по которому специализируюсь.

– Современное искусство?

– Скорее, актуальное. Надо быть аккуратнее в терминах. Я не занимаюсь абстракционизмом, который обычно ассоциируется с современным искусством. Моя галерея – это витрина для молодых художников, которые все еще ухитряются рисовать пейзажи, не разрезая их пополам застежкой-«молнией» и не обклеивая обрывками газет.

– Местные художники?

– Нет, со всей страны.

– А сами пишете картины?

– Господи, нет.

– Но зато можете отличить плохие от хороших.

– Милая моя, в девяноста процентах случаев это просто блеф. – Джессика поднесла руку к глазам и стала рассматривать свои длинные ногти. – Ну, что вы скажете об «Ищейках»? Забавные чудаки, правда?

– Мне понравилась ваша дискуссия, – деликатно ответила Ширли-Энн.

– Боюсь, вам это быстро надоест. Мы каждую неделю спорим о том, что лучше – эскапизм или реализм. Головоломки или полицейская рутина. Загородные дома или трущобы. И никогда ни к чему не приходим. Это невозможно. Майло и Руперт стоят на разных полюсах. Я болтаюсь где-то между ними, но не поддерживаю ни того ни другого.

– Думаю, все происходит довольно дружелюбно?

Джессика фыркнула:

– Я бы не сказала. Они готовы убить друг друга.

Ширли-Энн рассмеялась:

– Я серьезно.

– Да ладно вам. – Джессика взяла Ширли-Энн за руку. – Дорогая моя, если вы хотите познакомиться с потенциальными убийцами, вам прямая дорога в клуб «Ищеек». Это самое подходящее место. Они все время читают об убийствах, говорят о них, прокручивают их в уме. Вы можете читать детектив, не принимая в нем мысленного участия?

– Даже не знаю, – ответила Ширли-Энн. – Никогда об этом не думала.

– Мы – эксперты по убийствам, потому что постоянно имеем с ними дело. Мы знаем все уловки и ходы, все кровавые детали. Мы знаем, что и как должна искать полиция. Если на свете существует человек, который может совершить убийство и остаться безнаказанным, то это кто-то из «Ищеек».

В дальнем конце зала раздался взрыв смеха: очевидно, рассказали удачный анекдот. Ширли-Энн посмотрела, не улыбается ли Джессика, но ее лицо было абсолютно серьезным.

Глава 5

В четверг в полицейской штаб-квартире на Манверс-стрит созвали срочное совещание. Новый помощник начальника полиции нацепил очки и, взяв в руки бумаги, произнес:

– Джентльмены, прошу извинить за спешку, но дело не терпит отлагательств. Думаю, все вы помните, что в прошлый понедельник мистер Уигфул представил нам обнадеживающие данные о профилактике преступности в Эйвоне и Сомерсете. – Он кивнул в сторону Уигфула.

– Сэр. – Просиявший Уигфул наклонил голову.

Сидевший напротив Питер Даймонд вспомнил еще одну строчку из школьных лет: «Как дорожит любым деньком малюточка-пчела», но благоразумно промолчал.

Однако оказалось, что ПНП мыслил в том же направлении.

– Конечно, всем этим мы обязаны «Шмелю». Вчера мы получили наводку о серьезном преступлении, готовящемся в Бате. Речь идет об ограблении. Хочу спросить: можете ли вы назвать наиболее ценный предмет, имеющийся в нашем городе?

– Какое-нибудь здание? – предположил Том Рэй, сотрудник администрации.

– Нет, это не недвижимость.

– Что-нибудь из римских терм, сэр? – предположил Уигфул, энергично шевеля усами. – Золотое ожерелье?

– Не настолько древнее.

– Что-то из драгоценного метала?

– Нет.

– Предмет старины?

– Можно и так сказать, хотя ценность вещи вызвана не этим.

– Произведение искусства?

ПНП одарил Уигфула улыбкой.

– Почти в точку. У других есть какие-нибудь соображения?

На лицах всех сидевших за столом было красноречиво написано, что никто не собирается переходить дорогу Уигфилу.

– К сожалению, я мало знаю об искусстве, сэр. Где она находится – в Курортном павильоне?

– В галерее Виктории. – ПНП, видимо, почувствовал, что викторина затянулась, и выложил правильный ответ: – Это картина Тернера, пейзаж с аббатством. Акварель. Кто-нибудь ее видел?

Глубокое молчание.

Он добавил:

– Она стоит больше миллиона.

– Что, одна картина? – округлил глаза Том Рэй.

– Д.М.У. Тернера считают едва ли не величайшим художником Англии. Это одна из самых ранних его работ, написанная им в двадцать один год.

– Надеюсь, она застрахована, – заметил Даймонд.