Эхопраксия

– О нет, все идет согласно плану, – Лаккетт похлопал его по плечу спазматической ладонью, дрожавшей от короткого замыкания.

– Какому еще плану? – Брюкс еле сдержал истерический смех. – Мы все покойники…

– Даже Бог не может предвидеть все. Слишком много переменных, – Лаккетт снова закашлялся. – Но не стоит беспокоиться. Мы предусмотрели варианты, которые не могли предусмотреть…

Через открытую дверь – по коридору, сквозь узкие высокие окна и запертые ворота, стеклянные панели, выходившие в сад и пустыню, – донесся слабый свист. С доплер-сдвигом. Приглушенный стук какого-то удара поблизости.

– Зачистка пошла, – невозмутимо заметил Лаккетт. – Сейчас-то уже какой смысл скрываться?

Брюкс понурился, уткнувшись лбом в руки.

– Не беспокойся, старина. Еще не все кончено, по крайней мере, для тебя. Логово Джима ждет!

Дэн поднял глаза:

– Джим… но…

– Я тебе говорил, все идет по плану. – Спазмы волнами прошли по телу послушника. – Иди.

Потом Брюкс услышал еще один звук – глубокий, грохочущий, поглотивший и кашель изувеченных, и свистящий ор входящего паралича. Он почувствовал вибрацию огромных лопастей, раскручивавшихся глубоко под землей, и услышал глухое шипение пара, введенного в шахты. Растущий барабанный бой чудовища – стихии, рвущей собственные цепи.

– Это больше похоже на план, – пробормотал Брюкс.

Мур был в своем бункере, но разворачивающимся шоу не управлял. На смарткраске не мигали контрольные панели: никаких бегунков, шкал или кнопок. Все дисплеи работали в одну сторону. Где-то в другом месте Двухпалатники запускали двигатель, а Мур наблюдал, сидя в блиндаже.

При появлении Брюкса он обернулся:

– Они закрепились.

– Какая разница? Мы все равно порвем их в клочья.

Солдат повернулся к стене и покачал головой.

– В чем проблема? Они слишком далеко?

– Мы не сражаемся.

– Не сражаемся? Ты видел, что они с нами сделали?

– Видел.

– Там все мертвы или на пути к праотцам!

– Мы не мертвы.

– Это да, – нервы угрожающе пели в пальцах Брюкса. – И сколько мы протянем?

– Достаточно. Заразу подогнали специально под Двухпалатников. У нас времени гораздо больше. – Мур нахмурился. – Такую штуку в поле не сделаешь и за ночь не выведешь. Они давно это спланировали.

– Они даже предупредительный выстрел не сделали, суки! И не попытались вступить в переговоры.

– Они боятся.

– Это они боятся?

– Думают, что, предупредив нас заранее, попадут в невыгодное положение. Они не знают, на что мы способны.

– Может, пришло время показать им?

Мур развернулся и посмотрел Дэну прямо в глаза:

– Похоже, ты не знаком с философией Двухпалатников. Она, по большей части, ненасильственна.

– Пока ты, Лаккетт и ваши приятели обсуждаете философские тонкости всеобщего пацифизма, мы тут все без всякого насилия сыграем в ящик. – «Приятели». – А Лианна…

– С ней все в порядке.

– Никто из нас не в порядке. – Брюкс пошел к лестнице. Вдруг он успеет найти синтета, прежде чем обрушится потолок. Или обнаружит какой-нибудь чулан и спрячется.

Рука Мура сомкнулась на плече и развернула Дэна, словно тот был сделан из пробки.

– Мы не станем атаковать этих людей, – спокойно произнес солдат. – Мы не знаем, несут ли они за это ответственность.

– Ты только что сказал: они все спланировали, – прохрипел Брюкс. – Просто ждали повода. Ты сам видел, как они готовятся к наступлению. Насколько я знаю, ты слышал переговоры по рации и как эти уроды отдавали приказы. Сам все знаешь!

– Это неважно. Даже если бы мы сидели в их командном центре. Даже если бы разобрали их мозги по синапсам и проследили каждый нейрон, который привел к отмашке. Мы бы все равно не узнали наверняка.

– Да пошел ты! Не стану я под тебя прогибаться лишь потому, что ты решил попрыгать на старом аргументе про отсутствие свободной воли.

– Этих людей могли использовать без их ведома. Они вполне могут рабски подчиняться имплантированной программе действий и в то же время клясться, что принимали решения исключительно по собственному желанию. Мы не станем убивать марионеток.

– Мур, они – не зомби.

– Это совершенно другой вид.

– Они убивают нас!

– Тебе придется мне поверить. Или, – Мур склонил голову набок, явно насмехаясь, – мы можем оставить тебя здесь: обсудишь вопрос с ними лично.

– Оставить…

– Мы сматываемся. Зачем, по-твоему, Двухпалатники разогревают двигатель?

Кто-то закатил огромный футбольный мяч на огороженный луг. С десяток упавших монахов дергались с открытыми глазами и сведенными мускулами вокруг геодезической сферы примерно четырех метров в диаметре из сцепленных объемных пятиугольников. Многогранник размером с дверь свисал с ее поверхности оторванным ногтем.

Что-то вроде спасательной шлюпки. Двигателей не видно. По крайней мере на корпусе. А высоко над стенами ревела и вращалась воронка, как разгневанный реактивный мотор. Брюкс запрокинул голову, пытаясь разглядеть вершину торнадо, сглотнул и… посмотрел снова. Что-то прочертило дугу в небе над монастырем.

– Залезай, – Мур толкнул его под локоть. – Времени мало.