Сокровища марсианской короны

– Хнаххла! Значит, мы к тому же еще и ограничены временем.– Шиалох кивнул самому себе.– Известно ли вам, что это любопытный вариант старинной загадки запертой комнаты? Что же такое корабль-автомат в пути следования, как не запертая комната в классическом смысле слова?

Он неторопливо поплыл прочь. Грегг мрачно уставился на первобытный горизонт, из-под ноги у него внезапно вырвался обломок скалы и покатился, подпрыгивая, через поле. Странная вещь, до чего ненадежным становится зрение в безвоздушном пространстве, даже при ярком свете. Парень, что переходит поле вон там, на солнце да еще при прожекторах, кажется каким-то пунктиром искорок… какого дьявола он там делает – завязывает ботинок? Нет же, он только что шел совершенно нормально…

– Будь моя воля, я бы всех на Фобосе пропустил через детектор,– сказал Грегг с ноткой ярости в голосе,– да закон не разрешает делать это иначе как с согласия подозреваемого, а добровольно вызвались только мои люди и больше никто…

– И правильно, мой дорогой друг,– отозвался Шиалох.– Индивидуум должен сохранить за собой право на уединение хотя бы в пределах собственного черепа. Да и процесс расследования стал бы в противном случае невыносимо грубым…

– Наплевать мне, груб он или нет,– выпалил Грегг.– Только бы коробка с сокровищами марсианской короны вернулась в безопасное место…

– Та-та-та! Нетерпение сгубило немало подающих надежды молодых полисменов. Кажется, именно так говорил мой духовный предок с Земли инспектору Скотланд-ярда, который… гм… не исключено, является вашим физическим предком, Грегг. Мне думается, мы попытаемся подойти к делу иначе. Есть здесь на Фобосе люди, заведомо знавшие, что сокровища находятся именно на этом корабле?

– Да. Их двое. И я досконально проверил, что они не нарушали подписки и не заикались об этом никому до тех пор, пока тайна сама не выплыла наружу.

– Кто же они?

– Техники Холидэй и Штейнман. Когда «Джейн» грузили, они работали на Земной перевалочной. Вскоре они уволились, хотя и в разное время, прилетели сюда рейсовым лайнером и поступили на службу. Можете не сомневаться, что уж их-то квартиры мы обыскали в первую очередь!

– Быть может,– заметил вполголоса Шиалох,– имеет смысл побеседовать с упомянутыми джентльменами?..

Штейнман, худой и рыжеволосый, так и клокотал от негодования; Холидэй был просто обеспокоен. Это никак не являлось доказательством вины: за последнее время допросы надоели всем на Фобосе до предела. Они сидели в полицейской конторке – Грегг расположился за столом, а Шиалох прислонился к стене, дымя трубкой и посматривая на остальных непроницаемыми желтыми глазами.

– Да черт вас возьми, я уже рассказывал об этом столько раз, что меня того и гляди стошнит! – Штейнман сжал кулаки и одарил марсианина убийственным взглядом.– Я не трогал этих безделушек и понятия не имею, куда они делись. Неужели у человека нет даже права сменить работу?:.

– Прошу вас,– мягко произнес великий детектив.– Чем охотнее вы нам поможете, тем скорее мы покончим с этим делом. Я слышал, что вы лично знали того, кто внес коробку на борт?

– Конечно. Кто же не знал Джона Картера! В том-то и соль, что на станции-спутнике каждый знает каждого.– Землянин воинственно выпятил челюсть.– Вот почему никто из нас в жизни не согласится на детектор. Не хватало еще выбалтывать свои мысли людям, которых мы видим по пятьдесят раз на дню! Тогда мы совсем свихнемся…

– Я не обращался к вам с подобной просьбой,– заметил Шиалох.

– Картер был моим другом,– ввернул Холидэй без приглашения.

– Угу,– буркнул Грегг.– И тоже уволился почти одновременно с вами, мальчики, улетел на Землю и с тех пор о нем ни слуху ни духу. По моим сведениям, вы с ним были накоротке. Интересно, о чем вы говорили?

– О самых обычных вещах,– пожал плечами Холидэй.– Вино, женщины, песни. Я не слышал о нем ничего с того самого дня, как улетел с Земли.

– Кто сказал, что Картер украл коробку? – вмешался Штейнман.– Он просто устал мыкаться в пространстве и уволился. Да он и не мог украсть сокровища – его обыскивали…

– А не мог он спрятать их в каком-нибудь укромном месте, известном его друзьям на этом конце маршрута? – осведомился Шиалох.

– Спрятать? Где? На наших кораблях нет потайных отделений,– ответил Штейнман, теряя терпение.– На борту «Джейн» Картер провел от силы две-три минуты, ровно столько, сколько надо было на то, чтобы положить коробку туда, куда было велено.– Его взгляд устремился на Грегга и вдруг зажегся скрытым огнем.– Давайте назовем все своими именами: если кто-то на всем пути действительно имел случай цапнуть эту коробочку, так только наши милые фараоны.

Инспектор побагровел и приподнялся со стула.

– Послушайте, вы!..

– Вы заявляете, что невиновны,– не унимался Штейнман.– А чем, спрашивается, ваше слово лучше моего?

Шиалох знаком приказал обоим помолчать.

– Будьте добры не ссориться. Ссориться нефилософично.– Его клюв раскрылся и щелкнул, что у марсиан было равносильно улыбке.– Нет ли у кого-нибудь из вас своей собственной теории? С удовольствием выслушаю любую свежую идею.

Наступила тишина. Затем Холидэй пробормотал:

– Да, у меня, пожалуй, есть идея.– Шиалох прикрыл глаза и спокойно ждал, попыхивая трубкой. Холидэй неуверенно усмехнулся.– Но боюсь, что если я прав, то не видать вам этих сокровищ, как своих ушей…

Грегг зашипел.

– Я порядком пошлялся по Солнечной системе,– продолжал Холидэй.– В космосе чувствуешь себя таким одиноким. Вам никогда не понять, как он велик и пустынен, пока вы не остались с ним лицом к лицу. А я оставался, и не раз: увлекаюсь любительской разведкой урана, правда, пока без особого успеха. Так вот, я не верю, что нам известно все о Вселенной, не верю, что между планетами – только вакуум и ничего больше.

– Вы что, о пустотниках? – фыркнул Грегг.

– Хотите назвать это суеверием? Валяйте. Но если вы проведете в космосе достаточно долгое время… ну, в общем, тогда вы тоже поймете. Там есть живые существа, газовые, радиационные, вообразите их какими угодно, но в космосе кто-то живет.

– Но зачем пустотникам коробка с сокровищами? Холидэй развел руками.

– Откуда мне знать? Быть может, мы беспокоим их тем, что шатаемся на своих ракетах по их мрачному королевству. Кража сокровищ короны – прекрасный способ оборвать торговлю с Марсом, не правда ли?

Воцарилось гнетущее молчание.

– Ну что ж…– Грегг беспомощно повертел в руках пресс-папье из метеоритного железа.– Мистер Шиалох, у вас есть еще вопросы?

– Только один.– Веки третьего глаза разомкнулись, и на Штейнмана глянула сама бесстрастность.– Если не возражаете, дорогой мой, то чем вы увлекаетесь в свободное время?

– А?.. Шахматами. Я играю в шахматы А вам-то что?

Штейнман опустил голову и насупился.

– И больше вас ничто не интересует?

– А что еще должно меня интересовать?

Шиалох посмотрел на инспектора, который кивком подтвердил слова техника.

– Ясно. Благодарю вас. Может статься, мы когда-нибудь сыграем с вами партию. У меня есть по этой части кое-какой небольшой опыт. Пока что у меня все, джентльмены.

Техники вышли из конторки – при малой гравитации их движения казались замедленными, как во сне.

– Ну? – спросил Грегг, глядя на Шиалоха умоляющими глазами.– Что же дальше?

– Совершеннейший пустяк. Полагаю… да-сс, пока я здесь, я хотел бы увидеть персонал за работой. При моей профессии надо иметь представление о самых разнообразных занятиях.

Грегг вздохнул.

Роль гида взял на себя Раманович. В порт как раз прибыл «Ким Брэкни» – сейчас корабль стоял под разгрузкой. Они с Шиалохом то и дело натыкались на людей в скафандрах.

– Не сегодня-завтра придется снять запрет,– сказал Раманович.– Или, на худой конец, открыть, почему он введен. Склады ломятся от товаров.

– Это будет благоразумно,– кивнул Шиалох.– Да, скажите-ка мне… такое снаряжение применяется на всех станциях?