Роковое наследство

Ирен чуть заметно улыбнулась.

– Но тогда... – начала она. Но отец ее перебил.

– Мы еще несчастнее, чем ты думаешь, – тихо проговорил он.

Девушка перестала улыбаться.

– Ты мне не ответила, – продолжал архитектор еще тише. – Я спросил тебя, уехала она или нет.

– А я спросила вас, о ком вы говорите, отец, – произнесла Ирен, потупившись.

– Да, это правда, но ты не нуждаешься в ответе. Ты прекрасно знаешь, кого я имею в виду. Пока эта женщина была в монастыре, ты не жаловалась на то, что тебе приходится остаться здесь.

Девушка промолчала. Она стала белой, как полотно.

– И как же ты узнала, что она собирается уехать? – снова спросил Карпантье. – Еще позавчера вечером она сама об этом не знала.

– Значит, вы все знаете? – пролепетала Ирен.

– Я знаю, что с позавчерашнего вечера она не появлялась в монастыре, – сказал архитектор.

– Откуда вы ее знаете, отец? – чуть слышно спросила девушка.

Она украдкой взглянула на отца и поразилась выражению его лица: казалось, он был совершенно измучен.

– Отец, я уверена, что она не враг вам! – прошептала Ирен.

Внезапно Ирен выпрямилась и посмотрела отцу в глаза.

– Вы не ошибаетесь, – добавила она. – Уже две ночи ее келья пуста.

– А что бы ты сделала, девочка моя, если бы она и вправду оказалась моим врагом? – медленно произнес Винсент.

Он не дал дочери времени на ответ.

– Впрочем, я говорю не о том, – словно пытаясь что-то объяснить, добавил архитектор. – Она не может ни любить меня, ни ненавидеть. Сейчас речь идет не обо мне, а о тебе. Если она не вернулась, откуда ты узнала, что она уехала насовсем?

– Во всяком случае, надолго, – поправила его девушка. – Очень надолго.

– Она написала тебе? – поинтересовался Винсент.

Ирен не ответила.

На ее платье была чуть заметная складка в форме прямоугольника. Туда-то и указал ее отец.

– Письмо здесь, – буркнул он.

Тогда Ирен засунула руку под корсаж и вытащила оттуда сложенный вчетверо лист бумаги. Она молча протянула его Винсенту.

Он развернул записку. Его руки дрожали. В письме было написано следующее:

Дорогая сестра во Христе,Вернее, моя дорогая дочка: ведь я по возрасту гожусь Вам в матери. Я не имею права открывать Вам тайну нашей семьи: она принадлежит не только мне одной, а многим людям. Однако я все же намекала Вам, что посвятила свою жизнь великому делу: я хочу, чтобы мой юный брат граф Ж.стал не менее великим, чем наши предки.

Чтобы осуществить эту мечту, я пожертвовала всем:старыми друзьями, богатством, даже родиной. Сегодня, мое дорогое дитя, я должна вынести самое суровое испытание из тех, что выпали на мою долю. Я должна расстаться с Вами. Вспоминайте меня, думайте обо мне, молитесь за меня. С сегодняшнего дня нас согласно Господней воле будет разделять океан. Возможно, завтра Господня воля вновь соединит нас. Я выбрала Вас. Вы уже угадали мою тайную надежду?

Помните, граф Ж. – прекрасный человек. Пути Господни неисповедимы. Целую Вас, дорогая сестра.

До свидания. Вы получите от меня весточку с указаниями по поводу того, как мне можно будет ответить.

Ваша преданная подруга,

Ж., графиня Б.

indominoМария-ди-Грация.

Винсент внимательно изучил почерк. Он мог принадлежать как женщине, так и мужчине.

Подпись была выведена более жирно. В этом месте к бумаге пристал черный волос.

Архитектор перечитал письмо. Он не мог оторваться от него. Казалось, в этом почерке заключалась какая-то волшебная сила.

– Кто передал вам это письмо? – наконец спросил Винсент.

– Та же особа, которая сообщила об отъезде матери Марии Благодатной госпоже настоятельнице. Вы стали обращаться ко мне на «вы», потому что я совершила какую-то ошибку?

– Нет, – ответил Карпантье. – Где та прядь волос? Ирен залилась краской. Она достала свой кошелек и вытащила оттуда бумажку, в которую был завернут черный локон.

Винсент дрожащей рукой дотронулся до него. Внезапно ему вспомнилась сцена, которая произошла в особняке Боццо: убийца, состригающий свои волосы в двух шагах от трупа. Дело в том, что архитектор узнал эти волосы – черные, как вороново крыло, мягкие и нежные, словно у женщины.

– Ты не совершила никакой ошибки, – произнес он, возвращая дочери письмо и прядь волос.

Винсент колебался. Ему очень хотелось рассказать Ирен всю правду, но он понимал, что не имеет на это права.

Архитектор чувствовал, что на его дочь было оказано очень сильное влияние, которому не в силах противиться пятнадцатилетняя девушка. Поэтому он решил, что от нее, словно от заклятого врага, нужно скрыть все.

– Ты видела когда-нибудь брата этой женщины? – спросил Винсент.

– Никогда, – не раздумывая, ответила Ирен.

– Если не его самого, то, может быть, его изображение? – расспрашивал Винсент свою дочь.

– Вы задаете такие вопросы, отец, будто заранее знаете мои ответы, – улыбнувшись, ответила девушка. – В самом деле, я дважды видела его изображение. В первый раз – на медальоне, который матушка Мария Благодатная носит на шее.

– На медальоне? – удивился Винсент.

– Да. Это настоящий шедевр, – подтвердила девушка.

– Наверное, между братом и сестрой есть какое-то семейное сходство, не так ли? – Карпантье пытался уточнить свои догадки.