Корабль древних

Вот широкая, выстланная лоскутным одеялом полей и каналов долина реки Брис, вот круглый утес, с венчающим его замком, а дальше лежат сухие холмы с ожерельями гробниц, с кипами темно-зеленых кедров и черных кипарисов в жарком мареве туманной дали, где на фоне синего неба вырисовываются снежные шапки подножия Краевых Гор. А вот и мелкая бухта с торчащим, как палец, новым причалом, который сквозь топкие берега ведет к самому урезу воды, а дальше тянется набережная – линия прежнего берега в Эолисе.

И Эолис горел.

Трехпалубный военный корабль стоял в широком устье бухты, поливая городок иглами зеленого и красного цвета. Там, куда они попадали, плавился камень. Бомбардировка выглядела бессмысленной: все каменные постройки уже сровнялись с землей и все, что могло гореть, горело. Черные клубы дыма тянулись вверх, уплотняя сизую пелену, расстилающуюся над городом. Башня доктора Дисмаса превратилась в оплывший серый сугроб, молнии света сровняли древние руины и теперь лупили по залитым водой полям пеонина, поднимая фонтаны и облака белого пара. Остался стоять только храм с почерневшим от сажи фасадом. Высокие кипарисы, цепочкой окаймлявшие длинный подъем, скрючились или пылали.

Йама в отчаянии закричал.

– Что с тобой, господин? – спросил Пандарас.

Йама с болью покачал головой и быстро поднялся на квартердек, где капитан Лорквиталь и ее дочь уже прокладывали новый курс, разложив на столе лоции. Как во сне, он услышал собственный голос, который просил развернуть «Соболь» к берегу, а не от него.

– Это мой дом, – объяснял Йама. – Большинство тех, кто мне дорог, живут в этом городе. Моя семья. Друзья.

Он думал о Дирив. Смелая, умная, находчивая, она обязательно придумает, как спастись. Наверняка она спряталась в холмах за городом. Она знает дорогу к таинственной башне Беатрис и Озрика. А может, эдил забрал ее и семью в замок.

Конечно, он попытается защитить всех горожан. А может, Дирив укрылась у Ананды, помощника главного жреца в храме Эолиса. Ведь храм еще цел.

Икшель Лорквиталь жестко взглянула на Йаму и произнесла:

– Присядь-ка на минуту.

Йама заметил, что весь дрожит.

– Я должен сойти на берег.

– Это слишком опасно, – вмешалась Агиляр. – Когда нужно, я не против подраться, но не с военным кораблем. Он сожжет нас одним выстрелом.

Тамора, явившись следом за Йамой, стала у него за спиной и заявила:

– Делай, что он говорит.

Капитан Лорквиталь перевела взгляд с Таморы на Йаму и спросила:

– Я должна поступать, как лучше для корабля. Здесь идут военные действия, и я не могу рисковать кораблем и жизнями экипажа.

Элифас сидел на своем привычном месте возле шезлонга капитанши.

– Если здесь твой дом, брат, – сказал он, – то не думаешь ли ты, что твоим врагам это известно? Они знают, что ты спускаешься по реке в низовья. Вполне возможно, тебя решили выманить на берег.

У Йамы перехватило горло.

– Одолжите мне шлюпку, – попросил он. – Я сам высажусь на берег, а вы, если хотите, становитесь на якоре в плавучей гавани, кроме того, ниже по течению есть отмели и острова смоковниц, где можно спрятать целую флотилию. Через день я вернусь, если же нет, то плывите без меня.

– Но мы потеряем шлюпку, – сказала Агиляр.

– Тогда высадите меня прямо сейчас. Я найду вас через три дня по ту сторону от города.

– Тебе не следует рисковать, брат, – сказал Элифас.

– Мне бы тоже не хотелось потерять пассажира, – добавила Лорквиталь.

– Я пойду с ним, – заявила Тамора.

Пандарас вскочил на поручень у нее за спиной, вытащил свой кинжал и, крутя его над головой, выкрикнул:

– И я тоже. Ему нужен оруженосец.

Агиляр распорядилась:

– Если эти трое собираются за борт, пусть отправляются прямо сейчас, пока мы не попали в сектор обстрела пушек этого молодца.

Капитан Лорквиталь задумалась, посасывая серебряный свисток, потом обратилась к дочери:

– Я не желаю, чтобы трое из моих пассажиров лезли в опасную переделку, однако они явно готовы выпрыгнуть за борт, если не найдут другого выхода. Будем держать тот же курс. Может, им удастся сойти на берег, если, конечно, повезет.

Агиляр в упор посмотрела на Йаму:

– Ничего хорошего из этого не получится.

– Будь милосердна, дочка, – попросила ее мать. – Чуть что, мы тут же уйдем.

– Ты должна ему верить, – обратилась к Лорквиталь Тамора. – Он сумеет вас защитить.

Йама кивнул, надеясь, что сосуд ее веры не разобьется о рифы его сомнений. Агиляр фыркнула:

– Тогда будем молиться, чтобы твой Йама нагнал ветер нам в паруса. Без этого будет худо.

Йама и Тамора сошли с «Соболя» и сели в шлюпку чуть выше плавучей гавани. Пандараса оставили на борту под тем предлогом, что кто-то должен проследить, как капитан Лорквиталь будет придерживаться договоренностей о встрече в полночь. Он стоял на полубаке и махал им вслед, пока кораблик в лучах заходящего солнца разворачивался, направляясь к середине реки.

Тамора подняла свое весло и сказала:

– Думаю, что этот чернокожий книжный червь с серебряными глазами прав. Там почти наверняка ловушка.

Йама беспомощно проговорил:

– Я знаю. Это дело рук Департамента Туземных Проблем. Замок все еще цел, они его захватили.

– А мы делаем как раз то, что им надо. Прямиком туда лезем. Ха! По крайней мере застанем их врасплох.

Если Дирив решила укрыться в замке, то она, конечно, в плену, и префект Корин ее уже допросил. Эта мысль была еще тяжелее, чем страх, что она погибла. Йаме вспомнилось, как она вспорхнула со стены в развалинах близ Эолиса в ту ночь, когда они встретили отшельника. Такая легкая и грациозная. Пушистые волосы мягкой волной укутали тонкое лицо.

Йама снова схватился за весло. Они дружно взялись грести к плавучему доку. Помолчав, Йама сказал:

– А вдруг они просто боятся? Как ты думаешь, Тамора, могут они меня бояться?

– Капитанша и ее дочь тебя точно боятся. И команда тоже. А Элифас больше всех. Я следила за ним. У него есть нож, маленький хорошенький стилет, он спит, не выпуская его из рук.

– Я доверяю ему больше, чем он доверяет сам себе, – ответил Йама, – но меньше, чем тебе.