Рыжая 1. Чисто семейное дело

– Приду. А сейчас спать, я пойду приготовлю себе поесть. – И вышел из комнаты.

Даша не могла понять, начинались у нее слуховые галлюцинации или муж действительно хочет приготовить себе ужин. В поле зрения попал компьютер. Она нахмурилась, пытаясь вспомнить, что же нужно было с ним сделать. Письмо! Молодая женщина подошла к компьютеру, подключилась к Интернету и проверила почту – от Сола ничего не было.

«Наверное, еще не доехал до Парижа, – подумала Даша. – Надо его предупредить, чтобы больше ей не посылал писем и не звонил домой, полиция может начать все прослушивать и просматривать. Но где взять его телефон?» При воспоминании о телефоне она вдруг подумала, что надо позвонить Леве, сообщить о Светкиной смерти, он наверняка должен знать кого-то еще из ее родственников, кому-то ведь надо будет заняться похоронами…

Глава 6

1

Как ни странно, кошмары ее не мучили, напротив, сны были яркие, красочные. Они долго целовались с Ильей в маленьком кафе на Староместской площади, и окружающие не обращали на них никакого внимания. И только уставшие апостолы на старом Орлое, отбивая очередной час, удивительно напоминали мужа. Все двенадцать.

Сон постепенно отступал. В приоткрытое окно врывался свежий сырой ветер, возвращая к реальности. Лениво капал дождь.

Даша прислушалась. В доме стояла непривычная тишина. Наверное, Сергей уже ушел и сам отвел Ксюшку в детский сад. Очень мило с его стороны. Сколько же сейчас времени? Молодая женщина нащупала на тумбочке часы, поднесла их к глазам и негромко охнула. Ужас, половина десятого, чехи скоро с работы будут возвращаться, а она еще валяется в постели. И сразу же, как бы в подтверждение мысли, прозвенел звонок.

– Пани Быстрова? Приветствую вас, Томек у телефона.

– Я слушаю, – вяло ответила надежда и опора чешской полиции.

– Как вы себя чувствуете? – голос звучал мягко и сочувственно.

– Отвратительно. Но все равно не дождетесь.

– Чего не дождусь? – удивился майор.

– Да анекдот есть такой…

– Расскажите, – он засмеялся.

– Зачем? Все равно не поймете, – она демонстративно зевнула. – С чем звоните?

– Я думаю, мы договоримся.

– Вы думаете или договоримся?

– Договоримся. Но с определенными условиями.

– С какими?

– Обсудим это при встрече. Мы сможем сегодня встретиться?

– Почему бы и нет? Это же не я вчера умерла.

Шутка шокировала полицейского, но комментировать он не решился, дабы не портить настроение капризному свидетелю.

– Понимаю. Тогда за вами заедут. Через час вас устроит?

– Лучше через два.

– Договорились. – Он повесил трубку.

2

Даша встала с кровати и, скинув пижаму, внимательно осмотрела себя в зеркало. Не такая уж она толстая, все на месте, все при деле. И тут же вздохнула. Нет, все как раз не при деле.

Перед глазами снова возник Илья, его чувственные губы рождали слишком трепетные фантазии…

Она снова вздохнула. Вчера в ней действительно проснулся новый человек. Вернее, новая женщина, которая вдруг остро ощутила, как не хватает в жизни хоть каких-нибудь событий. Просто любви становилось мало. Все ее существо требовало бурной, разрушительной страсти, пленительного упоения, когда хочется смеяться и плакать, мгновения, ради которого она жила все эти безликие, бесцветные годы… А потом, умирая от стыда и счастья, в оглушительном ветре ночных улиц подставлять лицо его губам и каплям летнего дождя.

Сырой воздух в доме заставил передернуть плечами от холода. Ну хорошо, не обязательно под дождем и ветром, можно, например, где-нибудь на далеких и загадочных Каймановых островах в нежных лучах заходящего солнца… Или луны. На всякий эстетический случай.

Последовал очередной вздох. Эх, раньше надо было гулять, а то вспомнила бабка, как девушкой была. Да кабы знать заранее…

Как ни странно, раньше секс вообще не привлекал ее, более того, постель казалась лишь неприятной нагрузкой к хорошим отношениям.

«Странно устроена природа, – продолжала размышлять она, залезая под теплый душ, – пока ты молода и привлекательна, к мужчинам относишься как к надоедливой мухе, однако стоит начать стареть и сморщиваться, как у насекомого отрастают орлиные крылья и мужики неожиданно становятся обаятельными и притягательными».

Что же делать? Обрушить на зазевавшегося мужа поток нежности? А чем объяснить? Он же не дурак, сразу догадается, что дело нечисто. Да еще не известно, понравится ему или нет. А что еще более неизвестно – понравится ли ей самой. Нет, нет, дело не в сексе, жила она без него тридцать лет и еще столько же проживет, она, судя по всему, влюбилась. Ну да, как последняя идиотка, пошла за первым встречным, словно верблюд за миражом. С той лишь разницей, что бедное животное идет гонимое жаждой, а она глупостью. Надо было все-таки оставить ювелиру телефон. Он, конечно, выбросил бы его в первую помойку, но по крайней мере оставалась надежда, что позвонит, что она еще раз увидит его томные черные глаза. Тоска.

Сквозь монотонный шум льющейся воды послышался звонок. Даша прислушалась, так и есть – телефон.

«Пошли все к черту! – Прикрыв глаза, она подставила лицо теплым струям воды. – Кому надо, перезвонит».

Однако прошло минут пять, а телефон не собирался успокаиваться. Выругавшись, молодая женщина с сожалением закрыла воду и, кутаясь в толстый махровый халат, побрела в спальню. После душа температура в доме казалась просто арктической.

– Я слушаю, – с трудом сдерживая раздражение, бросила она.

– Даша, это ты?

– Это я, а ты кто?

– Девичья память короткая или мужчин много звонит? Для замужней женщины сомнительное достоинство, а вчера, помнится, ты гордилась своей непорочностью.

От неожиданности она потеряла дар речи.

– Это я, Илья. Можешь разговаривать? Или ты не одна? – Он помолчал, затем, видимо, превратно истолковав ее безмолвие, продолжил: – Тогда слушай, буду ждать тебя в том же ресторане после двух. Хорошо?

– Хорошо, – Даша постаралась придать голосу равнодушное выражение.

– Тогда до встречи. – И добавил с легким придыханием: – Береги себя.

3

Некоторое время молодая женщина сидела не шелохнувшись. Наконец, когда ногам вернулась чувствительность, а мозгам способность мыслить, вскочила и кинулась к шкафу.

«Я должна быть… – возбужденно бормотала она, срывая платья с плечиков и кидая их на кровать, – какой я должна быть? Строгой? Нет, не то. Слегка развратной? Тоже нет. Черное, конечно, подчеркивает достоинства фигуры, но появиться летом посредине дня в черном? Он решит, что у меня траур».

Перевернув вверх дном весь гардероб, она наконец выбрала длинную, оливкового цвета юбку с глубоким боковым разрезом и тонкую прозрачную блузку в тон. Шваброй из дальнего верхнего угла шкафа были извлечены туфли и сумка из серо-зеленой змеиной кожи, довершил наряд шелковый диоровский платок.