Неживения – призрачная страна Неявь-мира

– Пойдем куда глаза глядят. – Лучезар сделал несколько шагов и оглянулся на остальных, все еще стоявших в растерянности. – Ну, чего ждете? Наши приключения ждут нас вон за теми горами! – И он задорно подмигнул им, пытаясь подбодрить. – Разве вам не интересно?

Его решимость придала всем уверенности, и четверо друзей зашагали в неизвестность, настороженно обозревая суровые края и готовясь встретиться с опасностью в любой момент. Ваня заметил, что идти было на удивление легко, будто он стал весить втрое меньше. В остальном он не почувствовал разницы в ощущениях по сравнению с обычной жизнью. Тело его казалось прежним, каким оно было в мире живых. Он видел свои руки и ноги, чувствовал острые камни, когда наступал на них, и прикосновения его друзей были вполне ощутимы. Потусторонний мир представлялся ему иначе, вроде бескрайнего воздушного пространства, где повсюду парят похожие на мутную дымку бестелесные духи, и Ваня ожидал, что сам станет таким же, оказавшись там. Возможно, так оно и есть, а все, что он видит и чувствует, на самом деле нереально. Как сон. Во сне ведь тоже все кажется настоящим, и, лишь проснувшись, понимаешь, что побывал в иллюзии, созданной оставшимся без твоего контроля разумом. Разница может быть в том, что во сне все создано тобой, а здесь – кем-то другим, пока неизвестным. Несмотря на то, что неприятные щупальца страха щекотали его где-то внутри, любопытство Вани разгоралось с каждым шагом. Множество вопросов роились в голове. Есть ли в стране вечных снов день и ночь? Захотят ли они есть и спать? Почувствуют ли усталость от долгой ходьбы? Но получить ответы на них можно было только со временем.

Они шли, шли и шли вперед, но пейзаж вокруг почти не менялся. Лишь оглянувшись назад, можно было оценить пройденное расстояние по удаляющейся кромке обрыва, за которой зияла страшная пропасть, да по расплывчатым очертаниям висящего в воздухе острова с Судьбоносными Вратами, почти скрытого в тумане и узнаваемого по зубчатому краю каменного замка, выглядывавшему над серой завесой. Однако когда по мере удаления эти ориентиры скрылись из виду, им стало казаться, что они топчутся на одном месте. Первой закапризничала Дождинка.

– Идем, идем, а ничего не меняется! Мне кажется, что этот сухой колючий куст мне уже попадался на глаза!

– Не думаю, – возразил Ваня, обозревая окружающее пространство. – Просто тут много похожих колючих кустов.

– Много кустов – и ни одной живой души! – присоединилась Живинка, не скрывая досады. – Я вообще подозреваю, что мы вечно будем так вот шагать и никуда никогда не придем.

– Да, а время у нас ограничено! – продолжила ныть Дождинка. – Где камень времени? Ты давно на него смотрел?

Ваня вынул из кармана прозрачный круглый булыжник, повертел его и заметил небольшое пятно с краю.

– Почти весь чистый еще, только маленькая черная крапинка, –сообщил он. – Времени еще много.

– Ну, это не значит, что мы должны им разбрасываться, – буркнула Дождинка сердито.

– Ты так ворчишь, как будто это что-то изменит, – попытался урезонить ее Лучезар. – Могла и во дворце остаться. Никто тебя не заставлял.

– А ты не умничай! – еще больше рассердилась маленькая принцесса.

– Нам всем, похоже, пора отдохнуть, – предложил Ваня. – Устали уже, вот и ссоримся.

– Где же тут отдохнуть? – Дождинка огляделась с недовольным видом. – Среди камней и колючек? Ни разу даже крошечный лесочек не встретился!

– Все равно давайте присядем ненадолго. – Ваня показал в сторону выбранного места. – Вот, смотрите, хоть это и не лесочек, но все же деревце. Возле него и расположимся.

– Какое же это деревце? – хмыкнула Живинка презрительно. – Просто сухая коряга!

– Тут вся растительность будто вымерла, – заметил Лучезар.

– Еще бы, если земля высохла, а вместо дождей идет черный снег. – Дождинка устремила в небо недовольный взгляд. – Хотелось бы знать, тут всюду так или есть места повеселее?

Они уселись прямо на каменистую землю у торчащих из земли корней высохшего дерева, и, вытянув ноги, Ваня заметил, что те гудят от усталости. Все-таки в стране вечных снов расстояния тоже не давались даром. К тому же явно клонило в сон. Прислонившись спиной к сучковатому стволу, он прикрыл глаза. Остальные последовали его примеру, устроившись вокруг дерева поудобнее, насколько это было возможно.

Проснулся Ваня от того, что земля под ним тряслась и подпрыгивала так сильно, что даже зубы лязгать начали. Открыв глаза, вдруг с ужасом понял, что перемещается куда-то. Что за наваждение? Подняв голову, он обнаружил, что вместе с друзьями лежит на дне какой-то повозки среди наваленных в беспорядке сухих веток. Колеса подпрыгивали на неровностях, отчего ему, уверенному, что он все еще лежит под деревом, почудилось землетрясение. Оглянувшись, Ваня увидел и того, кто тянул повозку, точнее, его сгорбленную спину в грязном плаще невнятного цвета – то ли болотного, то ли коричневого – и большие грубые руки, сжимавшие деревянные оглобли. Вокруг частоколом толпились стволы сухих корявых деревьев, подобных тому, у которого они присели отдохнуть. Их было очень много – целый лес. Мертвый лес. И выглядел он неприветливо. Искореженные ветки напоминали руки людей, которые только что отплясывали дикий танец и внезапно замерли. Голые стволы без единого клочка коры, отполированные ветрами, напоминали обглоданные кости великанов. Ни единого зеленого листочка не было на них, ни одной живой травинки не росло под ними. Мертвый лес выглядел жутко. Но еще более жутко делалось от вида сгорбленной спины незнакомца и непропорционально больших кистей рук, сжимавших деревянные палки оглоблей, словно они принадлежали другому, более крупному человеку. Окликать его было страшно. Куда он везет их, погрузив в телегу вместе с кучей сухих веток? Кем окажется – врагом или добрым другом, готовым помочь? И стоит ли это выяснять, или лучше сбежать потихоньку вместе с остальными, пока тот идет, не оглядываясь? Ваня посмотрел на безмятежные лица спящих друзей. Пока он разбудит их и все объяснит, незнакомец, скорее всего, услышит его. Вряд ли им удастся улизнуть незамеченными. И потом, они так долго шли по пустыне в надежде кого-нибудь встретить, что сейчас Ваню распирало от желания расспросить местного жителя об этом мире. Он окликнул его: