Мой Допинг

– Отпусти меня! – расцарапала его руку до крови, не имея возможности добраться до лица. А как же хотелось впиться ногтями именно в него! – Сам бы перестал шляться налево и направо. Думаешь, я не знаю про Ирку? Какой же ты гад! Знаю, она назойливая муха… Какая же ты сволочь! Если бы я только знала, сразу бы послала тебя! Скотина! Отпусти меня!

– Почему ты такая красивая, когда злишься? Признайся, ты же хочешь меня, да? Поэтому такая злая, – рассерженный взгляд пронзительно-ледяных глаз только сильнее выбесил меня. – Я вот тебя хочу. Настолько, что уже давно схожу с ума. Ты так резво и старательно отталкиваешь меня, что я обо всем забыл. Хочу только тебя, слышишь? Хочу, чтобы ты была только моей! Я убью любого, кто дотронется до тебя… Любого…

Стремительно краснея, отвернулась, не в силах смотреть на него.

– Сегодня ты узнаешь ответы на все вопросы. Помню, их всего было три: что мне нравится, был ли это я в клубе и Ира, – прижавшись лбом к моему виску, пылко зашептал. – Я расскажу тебя всё!

Серёга слез с меня и рывком поставил на ноги. Только я хотела замахнуться для удара, как он неожиданно присел и одним движением закинул на плечо. Поперхнувшись воздухом, закашлялась.

С ноги открыл дверь в спальню и с силой опустил на кровать. Я попыталась вскочить, но мужчина ловко перехватил мои ноги и вновь уложил на лопатки.

– Скотина! – всхлипнув, в ярости попыталась дотянуться до тумбочки, где в верхнем ящике лежал шокер. – Скотина…

– Ну, нет! Я настроен на разговор.

Холодная сталь коснулась моей вытянутой руки. Испуганно вскрикнув, посмотрела на своё запястье: наручники. Не успела я ничего сказать, как Серёга завёл мои запястья за голову, к резной спинке кровати. Второй щелчок показался мне выстрелом. Дёрнувшись, с болью поняла, что руки теперь прочно прикованы к кровати, а сделана она на совесть.

– На по… – широкая мужская ладонь накрыла моё лицо.

– Тихо! Не кричи. Я не буду делать тебе слишком больно, только объясню. Но если ты будешь вырываться, будет только хуже, – мерзкая ухмылка проняла до дрожи. – Хочу, чтобы ты поняла, на что я иду ради тебя. От чего отказываюсь. И что готов сделать.

Я испуганно замерла, подумав, что попала в руки настоящего психа.

Часто и тяжело дыша, Серёга потянулся к своей ноге. Глухой и тонкий щелчок, шелест и моего лица коснулся нож.

Вот тут мне стало плохо.

– Не дёргайся, иначе поранишься. Будем считать это моим признанием. Я обожаю ножи… – Серёга почти ласково улыбнулся мне и поцеловал в лоб. – Мало кто может это понять.

Я стиснула зубы и зажмурилась.

– Сейчас твоё сердце бьётся так, что тебе стало трудно дышать. Кровь прильёт к лицу и не только. Это может показаться бредом, но возбуждение станет только нарастать. Ты боишься и в то же время… – нож скользнул вниз к моей шее. —…хочешь продолжения. Что же будет дальше? Вот о чём твои мысли.

Треск ткани, холодный воздух порождал целый град мурашек. Руки, плечи. Рубашка медленно превращалась в лохмотья. Каждый раз, когда нож едва задевал мою кожу, я вздрагивала и сдавленно всхлипывала. Мурашки стали такими болезненными, что меня бросило в дрожь.

Он перерезал лямки майки и плавным, но быстрым рывком сделал два разреза. Серёга сжал в кулаке её остатки, скручивая в жгут.

– Я делаю это, чтобы ты не вздумала кричать, – убрав руку, тут же завязал мне рот. – Ну и чтобы ты не ругалась, а то я не сдержусь и всё станет совсем плохо.

Сжав мою грудь, принялся нежно целовать моё лицо, опуская нож всё ниже и ниже, пока кончик лезвия не уткнулся в мой лобок.

Закусила ткань майки и тяжело выдохнула. Сложно признаться, но Серёга меня чем-то зацепил.

Джинсы оказались серьёзным препятствием: сделаны на совесть. Рывками снимая их, иногда царапал ножом мои живот и бёдра. Всё ещё боясь пошевелиться, внимательно слушала, что говорил мне мужчина:

– Контроль. Вот что по-настоящему возбуждает. Твоё тело… Только мне решать, что ты будешь чувствовать: боль или удовольствие, страх или возбуждение. Вот в чём всё дело. Прости, что объясняю так упрощённо. Просто это самое главное… – лезвие вновь коснулось лобка, только теперь я почувствовала его слишком хорошо. Острое. Холодное. Страшное. – Но дело не только в этом. Сложно всё объяснить. Кое-что нужно прочувствовать…

От колючего и тонкого касания, схватилась за наручники и напряглась всем телом. Я даже вдохнуть боялась. Сердце колотилось как бешеное. Мурашки становились всё болезненнее и болезненнее, кожу будто огнём лизало.

Я напрочь забыла, что можно сопротивляться, бороться. Пытаться что-либо сделать. Просто лежала и ждала чего-то, находясь полностью в его власти. Я дала ему то, чего он так хотел. Только мне это не в радость.

Серёга продолжил дразнить и пугать меня этим дурацким, бесячим ножом. Слёзы подступали, в горле пересохло.

– Тебе страшно?

Коротко кивнула, чувствуя, как обжигает щёки. Плачу. Я плачу.

Нож лёг на подушку рядом с моим лицом. Скосив глаза, с облегчением выдохнула.

– Вот от чего я отказываюсь, когда нахожусь с тобой. И мне хочется делать кое-что другое, что-то, что редко делаю с другими девушками и женщинами. Обычно это нужно заслужить.

От этих слов мне стало дурно. Даже боюсь думать о том, каким образом нужно это заслужить.

– Тебе я готов это дарить всегда… Лишь бы ты была только моей и ничьей больше. Только моей!

Я закусила майку и зажмурилась. С каким удовольствием я бы выкинула его прочь из своей квартиры. Он хочет втянуть меня в свои игры. Не мытьём, так катаньем. Очень хочет, чтобы я стала похожей на него. Но я не такая! Не такая!

Взвившись, взбрыкнула, пытаясь сбросить с себя мужчину. Но он лишь сильнее прижал меня к кровати, раздвигая своими коленями мои бёдра. Подняв голову, замотала ею, пытаясь сказать «нет». Но мокрая и противная ткань глушила всё.

Неистово дёргая руками, гремела цепью наручников. Пыталась перевернуться набок, лишь бы избежать того, что будет дальше.

Не надо мне дарить это нечто!

Не надо!

Мне ничего не нужно от тебя!

Ничего!

– Ты же хочешь меня, Манюнь? Хочешь ведь? Тело не обманешь… – рука мужчины требовательно легла на моё бедро, лаская кожу. – Ты можешь себе врать, но твоё тело настоятельно требует меня. Жаждет. Оно помнит всё. Как и моё. Мы можем с тобой бороться сколько угодно, но химия сильней. Наша звериная суть. Всё просто. Ты и я: мы это сразу поняли, ещё в ту самую первую ночь.

Когда Серёга коснулся меня там, я выдохнула и замерла. Рассматривая потолок, не хотела верить ему. Но… но…

Мерзкие хлюпающие, чавкающие звуки выводили меня из себя.

– Ты уже мокрая и хочешь этого, – нежный поцелуй в шею, и я хрипло застонала. – Даже не так, требуешь это от меня.

Выгибаясь, пыталась уйти от его пальцев, которые просто сводили меня с ума. Бессильно сжимала кулаки, упираясь головой в подушку и яростно грызя остатки майки.

Моё мычание и дрожь тела только распаляли Серёгу.

– Нет ничего прекраснее в этом мире, чем твоё лицо, искажённое страстным криком. Кричат многие, но не так. Им чего-то не хватает. Жизни. Честности. Искренности.

Два пальца слишком легко вошли внутрь, вынудив меня слишком сладко и страстно вскрикнуть. Сходя с ума, выла и билась в путах. Перед глазами стояла та сцена в клубе.

В ярости приподняла голову и с ненавистью посмотрела на самого ужасного монстра, которого только можно было встретить в жизни.

– Твоя догадка была верна. Но я не люблю выставлять лицо напоказ. Я не хотел сделать тебе больно, не хотел испугать. Просто был зол, что Ира позвала именно тебя. Я ведь сказал не делать этого ни в коем случае. Только не тебя. А она приревновала и решила таким способом оттолкнуть тебя от меня. У неё почти получилось.