Ты предал нашу семью

Тот пожал плечами и изрёк философски:

– Пресытиться там, где икра с шампанским уже обрыдла, – несложно.

Я зло хохотнула.

– Это называется – зажраться! Но даже зажравшиеся животные из отряда гомо сапиенс должны оставаться прежде всего людьми!

Я побарабанила пальцами по дивану рядом с собой, потом приподняла бровь и строго посмотрела на брата:

– А Наталья ни о чём не знает не потому ли, что ты тоже на очереди к этой Валери? – спросила холодно.

Никита округлил глаза и замахал на меня руками. Того и гляди, бросится в драку, как будто мы снова дети пяти и трёх лет.

– Типун тебе на язык! – только и возмутился он в ответ.

Мы помолчали. Я не знала, чем мне помогла та информация, которую узнала от брата. Какая разница, на каких основаниях и с какими мыслями Руслан имеет свою Вэл?

– Он угрожает оставить себе Савву, если я уйду, – проговорила тихо, глядя на Никиту исподлобья.

Пусть знает, с каким человеком мне придётся жить дальше бок о бок, пока я не изобрету безупречный план, что приведёт меня и сына к свободе.

– Он этого не сделает… – прошептал брат, глядя на меня со смесью страха и неверия.

– А что или кто ему помешает? – тоже пожала я плечами. – Троянский уже поведал мне о том, что я никто и звать меня никак. У него связи, деньги, власть. И он готов их использовать против меня, если я не приму новую реальность.

Мой голос даже не дрогнул, когда я произносила эти слова, хотя в душе какая-то часть заледенела и уже умерла от предательства мужа.

– Жень… мне очень жаль, что я не могу тебя защитить. Ты ведь знаешь – от Руслана зависит очень многое. У нас совместные проекты, которые он финансировал. Я ему должен как земля колхозу. А остаться без бабла не могу. На Тасю уходит очень много средств…

Никита смотрел на меня виновато, но у меня язык не поворачивался сказать, что брату стоит прежде всего думать обо мне, а не о своём ребёнке. Встань передо мною выбор: Никита или Савва – ответ будет очевидным.

– Эй! Оказывается, у нас наша тётя, а я ни сном, ни духом! – возвестила с порога кабинета Наталья, которая без стука распахнула дверь и с сияющей улыбкой смотрела на нас.

Лицо Никитки тут же просветлело, я тоже улыбнулась в ответ. Видимо, жене о своём визите брат не говорил, вот он и стал для неё сюрпризом.

– Мы немного посекретничали, – ответила я Наташе, поднявшись с дивана.

Подошла к ней, мы обнялись и расцеловались. Тут же в голове моей мелькнула мысль: а знала ли Наталья о том, что, кажется, для всех уже являлось секретом Полишинеля? Нет, это вряд ли.

– А теперь пойдём посекретничаем с Тасей! У неё для тебя уйма новостей! – безапелляционно ответила Наташка и утащила меня за руку в сторону детской.

Следующим моим шагом стала встреча с Викой. Её муж, Антон Востриков, был хорошим приятелем Троянского и каким-то там его особым бизнес-партнёром. С Викторией мы встречались не слишком часто, но из всего нынешнего женского окружения, из всех жён новых друзей Руслана она единственная мне импонировала.

– Ой, привет-привет! Женька, ты та-а-к загорела! – восхитилась Вика, легко, словно бабочка, порхнув к нашему столику на открытой летней веранде, где мы договорились встретиться. – Жуть как хочу Просекко! Знаешь, что сказала Светка? Что Просекко – это напиток бедняков!

Она округлила глаза и стала просматривать меню. Вика была больше похожа на фарфоровую статуэтку, чем на женщину тридцати лет. Не пренебрегала уколами красоты и разными хирургическими вмешательствами, но всё делала с умом, так что изменения в её внешности были весьма органичными.

Я же даже после родов, когда Вострикова вскользь сказала, что живот можно убрать при помощи операции, не собиралась ложиться под нож. И моя внешность меня полностью устраивала со всеми её недостатками, к которым можно было отнести, пожалуй, лишь немного вздёрнутый нос и не такие пухлые губы, как это было принято сейчас.

– Ты всё ещё кормишь? – спросила она меня удивлённо, когда я заказала себе чай.

– Ты что? Саввке уже два с лишним, хватит! – заявила я и мы подозвали официанта.

Как только он принял заказ и удалился, я тут же решила перейти к делу. Сидеть и изображать из себя чёрт знает что, не зная, как добраться до сути, я не собиралась.

– Я знаю, что Руслан спит с Вэл, – объявила Вике, и она тут же поджала губы.

Отложив телефон, она вздохнула и посмотрела на меня внимательно. И вдруг сказала то, от чего я застыла:

– Я рада, что ты наконец в курсе. Вообще не представляла, как ты это воспримешь, но раз говоришь спокойно – это хорошо. Ты ведь другая, Женя… У тебя, в отличие от нас, другие представления о любви и верности.

Кого она имела под словом «нас» догадаться было несложно. Других жён тех олигархов и бизнесменов, которые готовы были закрыть глаза на любой грех мужа, лишь бы и дальше оставаться при статусе и деньгах, которые его давали. Ну и тому, что Вострикова обо всём знала, удивляться не приходилось.

– Но ты не парься, Жень. Это у них ненадолго. Лерка вообще от них быстро устаёт, хотя, как мне кажется, между нею и Русланом и есть искра.

Она говорила так непосредственно о том, что причиняло мне боль, что я всё больше склонялась к мысли свести наше общение с Викой к нулю. Или обращаться к ней только в случае, если мне это будет выгодно.

– Знаешь, у них типа соперничества… Ну, как долго с ней кто будет. Мой продержался три месяца, – не без гордости, от которой у меня озноб по телу пошёл, продолжила Вострикова.

– Вик, ты вообще себя слышишь? – не удержалась я от того, чтобы не ужаснуться. – Это же просто кошмар – так себя не уважать, чтобы спать с женщиной, которую до тебя поимело всё твоё окружение в мужском лице.

Она в ответ посмотрела на меня с недоумением и продолжила:

– А что здесь такого? Вспомни Акунина. У него была какая-то героиня… к которой съезжались все мужчины высшего света, а она выбирала, с кем ей спать, а с кем нет, – с жаром сказала Вика, как будто я только что покусилась на святое. – Вот и здесь так. Ну проведёт он с ней в постели месяц-другой, и что такого? Подарит дом или ещё что-нибудь – фигня! Жень, это их мужские дела и нам в них лезть не стоит. Я вон в детстве вообще жрала макароны только по праздникам, а сейчас у меня паста с морепродуктами и чёрной икрой хоть на завтрак, обед и ужин. А Антон после того, как с Вэл расстался, вообще от меня не отходит и меня бесконечно задаривает. Ты думаешь, от этого можно отказаться, не будучи полной дурой?

Нотки удивления, сквозящие в голосе Вики, были такими искренними, что я на мгновение засомневалась в том, что определение «полная дура» мне не подходит. И тут же отбросила от себя даже крохотное колебание. Это жёны всех тех мужчин, которые ложились в постель Валери, – идиотки. Потому что готовы были продать собственное уважение за ложку чёрной икорки. Бр-р-р!

– Вот и ты поведи себя умно. Не обращай внимания на то, что Руслан с Вэл. Сколько он уже с ней?

Вика спрашивала об этом совершенно ровно, как будто мы обсуждали, в какое время завтра отправимся на шоппинг.

– Я… не в курсе, – ответила ей.

Она нахмурила брови и постучала пальцем по телефону.

– Могу позвонить Коровянской. Перед твоим мужем Валери как раз встречалась с её Андреем.

– Избави боже! – воскликнула я и даже с места приподнялась.

Но, немного пораздумав, опустилась обратно. С Викой, конечно, всё понятно, но она ценный источник информации.

– Жень, я правда тебя не понимаю. У них только секс с ней и ничего кроме. Ну искра, о которой я говорила, это так… чисто физика. Потом Вэл сама от Троянского откажется, а он, зная правила игры, преследовать её не станет. Она будет с каким-нибудь ещё мужиком, а то вообще улетит в кругосветку. – Вика щёлкнула пальцами. – И проблема решена. Зато знаешь, как Руслан вокруг тебя крутиться станет?

Прикрыв глаза, она улыбнулась и покачала головой. Разве что не застонала от удовольствия, представляя какие-то вещи, к которым я отношения иметь не хотела.

– Для меня всё это… отвратительно, – всё же не удержалась я от мнения, которое Вика уже от меня слышала.

И ещё в голове появилось понимание, что на этом нашим с ней приятельским отношениям конец. Я не смогу общаться с человеком, который воспринимал то, что мы с нею обсуждали, как нечто нормальное.