Метаморфозы Катрин

– Ну, решай уже. Время – тоже ресурс, я не хочу тратить его бессмысленно…

– Есть условия!

– Какие?

– Срок жизни – триста лет.

– Нет. Там столько не живут. Обычные девяносто-сто ты проживешь…

– Я хочу ребенка!

– У тебя и так будет ребенок. Через шесть лет ты родишь первого сына.

Господи! Ну я и дура! Я даже не знаю, что потребовать-то…

– Пусть мои дети будут здоровы и проживут долгую счастливую жизнь!

– Все. Да или нет?

– Да!

Я сидела в собственном кресле в собственной спальне и не понимала – это было или все же я от одиночества чокнулась? Может, мне нужно вызвать санитаров и отправляться в дурку?

Заехала в душ, вымылась, надела чистое белье, отметив про себя, что так на Руси к смерти готовились. Подумала, накинула футболку и села за комп. Надо убрать все личное. Бизнес пусть живет, все контакты и рецепты пусть будут, а вот все личное – удалить…

Думаю, что там, за компом, я и уснула…

* * *

– Леди Катрин, вставайте! Просыпайтесь, а то леди Тирон разгневается! – Меня кто-то тряс за плечо.

Понимание, что я не сошла с ума, пришло сразу. Вместе с ним пришел и страх. Катрин – это я. И говорят не на русском. И не на английском. Со скуки я весьма сильно увеличила свой школьный багаж языка. Но я все понимаю. А говорить смогу?

– Прекрати меня трясти! Я уже проснулась!

– Леди Катрин, надо одеваться и идти, леди Тирон приказала сразу после завтрака привести вас.

Я открыла глаза, глупо так прятаться от новой реальности. Но все равно страшно. И очень холодно. В комнате из камня и почти без мебели.

Мне казалось, что с первых слов догадаются, что я – подменыш. Но пожилая тетка рядом со мной ни о чем таком не думала, а просто тянула меня за руку с кровати. Я вырвала руку, слегка шлепнув ее по предплечью.

– Не хватай меня, я сейчас встану.

Я помнила, что тело здоровое, но первый шаг мне дался нелегко. Казалось, что все мышцы в ногах окаменели, я пошатнулась и чуть не упала. Тетка подхватила меня и усадила опять на кровать с сероватым несвежим бельем.

– Давайте уже одеваться, леди.

На ней было засаленное до невозможности суконное платье ниже колена, но не в пол. Сверху серый передник с пятнами.

Пока я сидела, она натянула на меня толстые вязаные чулки из колючей шерсти и кожаные туфли. Ноги у меня как палки, тощие, аж синеватые, груди еще нет совсем. Потом тетка стянула меня с кровати и, поставив рядом с собой, ловко, прямо на ночную рубашку, надела тяжелое суконное платье, зашнуровала его на спине и сверху – меховую неуклюжую безрукавку на завязочках. Не могу сказать, что это меня сильно согрело. Я с интересом осматривала свои руки, а в душе поднималась волна восторга: я могу ходить! Я больше не прикована к креслу! Господи, спасибо тебе, если ты есть! Не знаю, кто там у меня был под видом ангела, но и тебе – спасибо!

А руки были детские, худые, с тонкими аккуратными пальчиками. И очень нежной кожей на ладонях. Красивые руки. Нужно бы узнать, как зовут женщину. Тут мне повезло. Из-за двери кто-то крикнул: «Дага, иди забери завтрак!»

Тетка оставила меня в покое и вышла в коридор. Я осмотрелась: каменная комната, узкое окно, как бойница. Стекло покрыто изморозью и часть ее подтекает каплями прямо на подоконник. Кровать с двумя подушками, не слишком теплым одеялом и сероватым грубым бельем. В стену вмурован камин. Он не топится. Рядом с ним стоит низенький стульчик со спинкой. Плохо обработанное дерево, даже трещина на сидении. Ближе к окну дощатый стол и на нем грязная миска с остатками непонятно чего. Хлебные крошки и глиняная кружка с запахом кислого вина.

Ненормальные, что ли? Ребенка вином поить!..

Вернулась Дага, выставила с подноса на стол миску с каким-то месивом, но хоть горячее, прямо парок над ним, кусок серого ноздреватого хлеба, сунула мне в руку большую неудобную ложку и, поставив на стол кружку с горячим напитком, стала сгружать грязную посуду на деревянный поднос.

– Кушайте быстрее, леди.

– Дага, я в туалет хочу.

– Так ваза ваша под кроватью, как всегда.

И вышла из комнаты.

Ваза, я так понимаю, это ночная ваза, горшок, по-русски говоря.

Я встала на колени и полезла под кровать. Ага, вот и он.

Горшок был без крышки и уже использован… Гадость какая… Но деваться особенно некуда и некогда. Я не нашла в комнате ни воды умыться, ни полотенца. В углу еще стоял небольшой сундук с замком. И все. А выйти в коридор я не рискнула.

Попробовала кашу – размазня, что-то типа гречки без соли и сахара, но горячая. Неохотно съела несколько ложек. В кружке был горячий травяной отвар, даже немного с медом. Я выпила его и осталась сидеть за столом. Что делать дальше, пока не знала.

Вскоре вернулась Дага.

– Пойдемте, леди Катрин, вас уже ждут.

– Дага, мне нужно умыться.

– Зачем?

– Дага, ты чья служанка?

– Ваша, леди, с самого детства – ваша. Что это вы спрашиваете?

– Если ты моя служанка, почему ты задаешь мне вопросы, а не делаешь то, что мне нужно?

Она посмотрела на меня, вздохнула, взяла за руку и повела за собой. Привела она меня на кухню, где слила на руки теплой водой и дала вытереть лицо относительно чистым кухонным полотенцем. Ужасно!.. Я дама терпеливая, но в таких условиях жить… Горел открытый очаг, суетилась высокая костистая повариха, командовала и ругалась. Мрачный мужик наливал воду в большой котел у очага, суетились две молодые девчонки.

Ладно, надо бы выяснить, что там с моим замужеством.

– Все, леди Катрин? Теперь вы довольны?

– Пока да.

– Пойдемте, а то леди Тирон опять злиться будет.