Одержимость. Семь ночей с незнакомцем

Но аноним молчит. Не печатает даже. О чём он там думает? Кусаю губы, сомневаюсь. Неужели переборщила? Ох!

Аноним: да. Но теперь, думаю, мы сможем это исправить.

Я: как?

Аноним: ?

Неужели он сам себя… глядя на моё фото…

В голове вспыхивают порочные картинки. Как он лежит на кровати, совсем голый. Такой сильный, большой. И смотрит на меня. Ласкает себя.

Боже, что со мной? Меня в жар бросает от этих странных фантазий. Облизываю губы, гляжу на время.

Я: мне пора спать. Спокойной ночи.

… Владислав Львович.

Аноним: спокойной ночи, Яна. Утром пришли мне селфи.

Я: это ваше новое правило?

Аноним: просто просьба скучающего мужчины.

Я: тогда у меня тоже есть просьба скучающей девушки. Я ведь могу попросить кое-что?

Аноним: смотря что, Яна.

Я: в нашу следующую ночь я хочу вас целовать и касаться…

Глава 9

Яна

Аноним молчит. Но я твёрдо уверена в своём желании и буду настаивать. От его молчания у меня внутри всё судорогой сводит. Так и тянет написать самой…, но я терплю.

Кусаю губы, встаю с кресла, потом сажусь обратно. И не выдерживаю первой.

Я: для меня это важно. Пожалуйста.

Аноним: хорошо, Яна. Я тебя понял.

Я: спокойной ночи?

Аноним: сладких снов.

Мне не хочется прекращать диалог. Беседуя с этим мужчиной, я словно оживаю. Хотелось бы мне спокойно беседовать с ним. Ходить на свидания.

Но наш университет славится очень строгой дисциплиной. Мы взяли самые передовые практики европейских ВУЗов. Там в случае романа студента и преподавателя начинается такой скандал, что второй теряет работу, а первому аннулируют все баллы по предметам этого профессора.

Иду в душ, затем укладываюсь спать.

– Яна… ты такая сладкая девочка, – слышу глухой шепот на ухо, – я так тебя хочу…

– Владислав Львович… ааах! – чувствую на теле его губы.

Но не вижу мужчину. Все мои рецепторы обострены до предела. Выгибаюсь, ощущая Абрамова всем телом.

– Хорошая девочка, – рычит он, – хочешь кончить?

– Да! ДААА! – пытаюсь кричать, но с губ не срывается ни звука.

– Тогда сейчас…

Горячие губы ложатся на мою грудь. Он по очереди втягивает соски в рот. Играет с ними языком…

Кручусь, извиваюсь.

– Еще… еще… – хочу кричать, но не получается.

– Вот так, детка… – голос растворяется во тьме ночи.

Я слышу звук рвущейся фольги презерватива. Абрамов нависает надо мной и…

Дзынь!

– ААА?! – распахиваю глаза, хлопаю ресницами.

Я лежу на кровати. Мои соски бесстыже торчат, а трусики хоть выжимай. Громко стону. Всё тело, словно оголенный нерв. А ещё до среды терпеть! Боже!

Принимаю прохладный душ.

Смываю смазку с бедер. Прислоняюсь спиной к холодной плитке. Вздыхаю. В универ совершенно не хочется…

Сегодня у нас нет занятий с Абрамовым. И как-то резко всё вокруг потеряло смысл и краски. Я думаю лишь о нём…

Боже, куда меня приведут эти чувства? К краю обрыва или есть шанс? А хочет ли он сам быть со мной?

Или это лишь игра, чтобы скрасить жизнь богатого и одинокого мужчины?

От этих мыслей в груди становится больно. Хочу ли я надевать розовые очки? Чтобы потом собирать себя по осколкам…

Одеваюсь. Даже наряжаться неохота. Натягиваю джинсы, влезаю в любимое худи. Распускаю волосы.

Спускаюсь на первый этаж. А вот там меня ждёт сюрприз.

– Юдина Яна? – лениво спрашивает водитель такси, стоящего у нашего подъезда.

– Эээ, да… – поправляю рюкзак на плече.