Квази Эпсилон. Заключенный

– Нет, – смутился я, и все же добавил: – Спасибо.

Открывая дверь одного из немногих пустых мини-ангаров, я уже читал сообщение о том, что на моем счету появились первые 3 000 кредитов. Аспид не обманул, этот ангар был и вправду меньше, но ассортимент инструментов был такой же, плюс на стене висел констрактор, размером с платяной шкаф. Я решил не бросаться в омут с головой в первые же минуты, а, как и сказал Аспид, для начала изучить мануалы по констракторам и разработать стратегию, опираясь на свои сильные стороны и прикрывая слабые.

Работа с констрактором была простой: вводишь название элемента или смеси, выбираешь из библиотеки подходящую форму, корректируешь ее, если нужно, и печатаешь. Время печати зависит от типа материала, размера и сложности формы. Поэтому проще и быстрее печатать по частям, а затем вручную собирать. Но прежде чем начать, надо озадачиться тактикой боя. Все мои соперники имеют превосходящие меня физические параметры, а значит, большинство будет в тяжелой броне и с большими пушками. У меня же средняя ловкость, задранный интеллект и возможность использовать пси-прицел. Большой вес я носить не могу, поэтому энергетическое оружие, вроде лазерного или бластерного ружья, отпадает. Как вариант – рейлган ружье. Средний аккумулятор весом килограмма четыре вполне подойдет, а вот конденсаторы перезаряжаться будут долго, секунд по тридцать. Поэтому активные прорывы мне противопоказаны, залягу где-нибудь в углу и буду стараться не отсвечивать, а в бой включусь, когда противники раскрошат друг друга. Прекрасный план. Наверное…

Воодушевившись этим планом, я приступил к действию. Загрузил в память констрактора чертеж ствола с внутренними рельсами-бороздками, включил печать, и, чтобы не ждать отведенный час в бездействии, вышел к куче в поисках чего-нибудь полезного. В основном попадался всякий мусор, но коробки, магниты и провода я взял. Еще взял пустые контейнеры индивидуальных пайков. Была у меня одна идея, воплотить которую было интересно, скорее, с исторической точки зрения, нежели с боевой. Во времена первой мировой, когда впервые в бой вышли танки, они произвели фурор. По факту представляющие собой железные сараи на колесах, они не боялись пуль винтовок и внушали страх врагу своим видом. После этого железные монстры еще долго господствовали на суше, пока вся толщина брони не потеряла смысл из-за изобретения кумулятивных снарядов. Медный конус, вставленный в цилиндр, наполненный взрывчатым веществом, просто не ощущал неприступных до этого десяти-пятнадцати миллиметров стали и как дырокол пробивал железных монстров. Это я и решил попробовать, если в начале двадцатого века подобное было доступно, то мне с чудо-юдо-констрактором вообще плевое дело. Сделаю систему по сложности, как камень: кумулятивный патрон, приделанный к древку с усиками-ограничителями, а заодно и спусковым механизмом, по принципу лампочки, где один провод прикреплен к детонатору заряда, второй к одному усику, а от другого усика провод пойдет ко второму контакту детонатора. При касании усиками цели, цепь замкнется, и произойдет подрыв. В инструкции так и написать: взять в руки, острым концом вилки колоть в противника, после срабатывания сменить пиропатрон. Все просто как с ломом, и так же безотказно.

Вернулся в свою мастерскую и загрузил в производство шесть медных конусов, по количеству и размеру имевшихся у меня банок суповых концентратов. Таймер констрактора отсчитывал двенадцать минут до окончания, а я готовил все банки. Не очищая их от старого засохшего содержимого, просто обжег широким пламенем горелки, после чего выровнял края, сведя огонь в тонкий пучок.

По окончании цикла констрактора вынул из него щипцами медные, еще горячие, болванки и запустил цикл создания конденсаторов. Для ружья с батареей от беспилотника в расчете на пробитие серьезной брони я возьму сто восемьдесят конденсаторов. В итоге мы получим вундервафлю, пробивающую пулей с сердечником из карбида вольфрама человека в среднем экзоскелете двадцатого уровня насквозь, но будет всего семь-восемь выстрелов. Моих оппонентов в доступном на пятом-шестом уровне обвесе такая пуля должна поражать даже в экзоскелете и даже спрятавшихся за дроидом или находящихся в соседнем здании. Убивать мне надо гарантированно с одного выстрела, игнорируя броню, силовые щиты и возможность рикошета. Большая мощность была компенсирована малым объемом батареи, ведь в легком экзокостюме мне еще предстояло бегать и прыгать, если придется. А ведь также будет щит, если успею его сделать, конечно же.

Странно, но я не нашел, в общем-то, первую по необходимости вещь – экранирующую маску. При сварке малыми ядерными взрывами она обязательна, как воздух, иначе можно схватить дебаф «облучение» и загнуться дней за пять без дорогого лечения с такими милыми побочками, как отслаивающаяся кожа и выпадение волос. Короче, гуманнее просто застрелиться. Но кредо разработчиков – реализм. Хотите софт? Идите к конкурентам или в миры меча и магии – там у них возрастной рейтинг от двенадцати и старше, здесь же в виртшлеме восемнадцать плюс, а в вирткапсуле – двадцать один плюс. Тут не игра, тут реальность, хоть и вторая. В этом мире возможно все – убийство, похищение и даже изнасилование. Чем, кстати, пользуется мафия из реала и виртуала. Да, появилась она и здесь, причем ничем не уступает ни Коза Ностре, ни Триаде, ни Братве. Ведь здесь полная анонимность у всех, кроме принудительно заключенных. И имя можно поменять, и внешность, только заплати. Все эти вещи легальны в нашем мире и полулегальны здесь. И все это осуществляется на пиратских станциях и планетах. Само собой, доходный бизнес хорошо охраняется, и на его защиту тратятся внушительные ресурсы, потому ни Конфедерация, ни Буи-Цзы, ни другие игровые империи не смогли подавить пиратов. Как гласит мудрость из одного фильма: «Мафия бессмертна».

Но я отвлекся. Оказывается, спаять и прикрепить простую антенну-передатчик я мог и без таких разрабовских костылей, типа наладонника, чтобы проникнуть в тайны моей первой стоящей находки. Потратив на танцы с бубном минут пятнадцать, я смог настроить связь. И пока до готовности было еще три четверти часа, я погрузился в раскопки. Внутри нашлась кипа файлов, не открывающихся ни одним моим ридером, в формате.3igk в папках с номерными названиями. Непонятные мне чертежи, недоступные в силу низкого уровня. И алмаз! Алмаз представлял собой два терабайта музыки и видео. Там было все! Музыка наших современных исполнителей, классика, рок и хип-хоп, к сожалению, и отечественный тоже. Охват стран был тоже весьма и весьма широк. С видео было все намного грустнее – пара папок с клипами и фильмами, в основном чья-то семейная хроника, неинтересная никому, кроме лиц, на ней запечатленных.

Включив Кипелова «Пророк», я, напевая, начал сажать холодной пайкой в цилиндры банок из-под супа конусы красноватой меди. А как закончил, сделал на каждый сзади крепление, снимающееся электромагнитом, отпирающим защелку. Задумка была сделать копье со съемными кумулятивными зарядами, а не к каждому прикладывать отдельное древко. Такие вот копья отлично применялись против бронированной техники, и мне было интересно, как они покажут себя. Я доделывал уже пятый заряд, когда пиликнул чудо-шкаф констрактор, известив о готовности конденсаторов. Я дал ему задачу создать килограмм взрывчатки средней мощности.

Подняв метровый холодный ствол рейлгана, я убедился, что все четыре рельсы изолированы друг от друга и от корпуса тестером, – не хватало еще убить себя. И закрепил на корпусе по двадцать конденсаторных банок на рельсу, разместив батареи конденсаторов по бокам. Блок управления и батарею со спусковым механизмом пока не крепил, ввиду отсутствия приклада и рамы.

В мусоре, что я принес с собой, были жбаны из-под масла, захватил я их для минирования подходов к себе простыми нитроглицериновыми бомбами. Главное, никакой электроники, иначе могут засечь каким-нибудь сканером или волчьим чутьем. Ведь не я один тут такой умный, нас, техников, шестьдесят четыре хитрых хорька. Вчера, на вечернем построении, я был четвертым уровнем, а кто-то уже шестым. Так что лучше перебдеть, чем недобдеть. На обжиг шести банок ушло минут пять, масло горело хорошо, хоть и коптило сильно. Закончив, я вынул из шкафчика констрактора увесистый шарик белого цвета: девяносто процентов взрывчатого и десять процентов пластирующего вещества создали смертоносный пластилин. Не выходя из категории «Химия», я заказал глицерин и азотную кислоту. Оба вещества были простейшими и через время, требуемое на созерцание собственного отражения в глянцевой поверхности констрактора, все было готово. Нитроглицерин не стал делать сразу, так как был начитан о его нетерпимости к падению и теплу. Внутри банки поставил разделяющий реагенты клапан, который служит к тому же еще и предохранителем, на пружине, смешивающей реагенты при снятии стопорящей чеки. Взрывным же механизмом решил сделать оружейный капсюль, найдя и его в библиотеке игры.

Зарядил шкаф на создание углепластикового корпуса с впаянной батареей и спусковым механизмом. Прошло почти три с половиной часа, а уже многое было сделано, поэтому я расслабился и не стал производить по отдельности, экономя время, а заказал весь пакет целиком. Пока он будет готов, я закончу с минами, реанимирую экзоскелет и, возможно, даже какой-нибудь маскировочный купол сооружу.

Аккуратно припаял клапан с пружиной и чекой, запечатал торцы и, просверлив дырку в обоих днищах, влил реагенты, затем закупорил холодной сваркой. То же проделал и с пятью оставшимися – шестую я просто разрезал пополам, не отрегулировав сопло горелки. Жало пламени не почуяло металла, и, как сказал герой одного сериала, прошло сквозь него, как моча сквозь снег. Высыпав капсюли в карман, я сложил мины из девятнадцатого-двадцатого века в свободный угол у двери. Настало время экзоскелета легкого «Легионера» из кучи металла, которого я заприметил двумя часами ранее на другой стороне и прикопал от чужих глаз. Дойдя до поста Аспида, я взял у него тележку и отправился к своему схрону. Настроение было приподнятое, в наушнике звучал «Северный Флот», а главной проблемой было только то, что хотелось курить.

Вообще курево и алкоголь присутствовали в игре и активно продавались, но сигареты оставались в основном на планетах с открытой атмосферой и пиратских станциях. Из-за систем пожаротушения и воздухоочистки их не допускали на космических судах. Были, конечно, частные исключения, ведь на своем корабле ты сам себе хозяин, ну и на дрейфующих пиратских станциях, в которых это было прописано как обязательная платная услуга, не зависящая от того, куришь ты или нет, и приносящая копеечку владельцу. Поэтому планеты с открытой атмосферой считались курортами со всеми вытекающими развлечениями. Там были и кварталы красных фонарей, и курительные дома, и казино. Были и свои изюминки, делавшие знаменитыми для туристов отдельные планеты.

Погрузившись в мысли о том, что уж от чего-чего, а от сигаретки с бокалом пива я бы не отказался, я провел минут двадцать. Попутно загрузил еще и листы обшивки из легкого металла, но не алюминия. Размеры у этих листов были по площади с дверь. Я кинул на дно грузовой тележки три штуки и поехал к ангару.

Разгрузившись и перенеся все в свои апартаменты, я проверил таймер констрактора и убедился, что там все и без меня в порядке. Рассыпал инструменты вокруг побитого и прожженного тела «Легионера» и принялся откручивать, отпиливать и отрезать куски брони, которая кое-где свернулась, как сухая краска на стенах подъездов, от импульсно-лазерных попаданий. Защиты она не давала от слова «вообще», и я ее спиливал нещадно, зато вес уменьшился на две трети, это добавит к скорости. Сервоприводы были целы, проводку я подлатал, а батарейкой для списанного «Легионера» я озадачусь чуть позже. Вместо брони сделаю ростовой щит из бутерброда листов обшивки, керамики и углеволокна. Окошко делать не буду – лазер обычно не в курсе, что стекло щита как бы бронировано и защищает его носителя – сожжет и не заметит. Листы обшивки плохо поддавались сжатому пучку плазмы, однако, хоть и медленно, но дело двигалось.

Снова пропищал констрактор, оповещая о выполненной работе. Я, как маленький ребенок в ожидании подарка, рванул к дверце шкафа. Что это? Радость? Мне и вправду нравится играть, отбывая срок? Такие прохладные мысли, оставим их на время перед сном. Новенький углепластиковый легкий корпус с тяжелой батарейкой внутри прямо просился в руки. Но я решил сначала собрать его и ствол воедино и даже опробовать. Поэтому ввел в очередь генерации один патрон. Стальной, с сердечником из карбида вольфрама. Аккуратно совместил части и припаял концы энергоконтуров от батареи к предохранителю и от него к спусковому блоку, а далее на четыре ряда конденсаторов. Перещелкнул тумблер в положение готовности и обратно. Не для стрельбы, а для начала заряда конденсаторов. Вынув патрон, я зарядил его в досылатель, но решил не стрелять, дождавшись готовности пси-прицела. Он и пошел в реализацию с проекта, скачанного из библиотеки. Простейший, с упреждением до 0,3 секунды, для меня он был магией этого мира. Пси-прицел не только имел линзу с рисками для прицеливания, его основным достоинством было предсказание траектории и изменения движения на доли секунды вперед. В иллюстрациях, описывающих действие и применение, была анимация, на которой в перекрестье прицела виднелся боец с размытым шлейфом траектории его движения, похожим на те, что пририсовывают героям мультипликации и кино. Вот только этот шлейф развивался не позади, а впереди бойца, показывая, где он будет спустя доли секунды. Боец будто бежал внутрь этого шлейфа, силясь в нем спрятаться.

Пока ваялся прицел, я взглянул на часы, и прикинув, что он будет за два часа до конца работы, окончательно успокоился. В очереди на крафтинг только два слоя керамики на щит и немного углеволоконной ткани. Чтобы не сидеть без дела в ожидании заветного прицела, я продолжил выжигание щита-двери. Вышел щит и в самом деле эпичным. Три листа 5 мм толщины были готовы, сто шестьдесят сантиметров в высоту и семьдесят в ширину позволяли прятаться за этой дверью, почти не пригибаясь. А в бутерброде с керамическими листами и углеволокном мне казались абсолютной броней. Хотя нет, пулю, даже бронебойную, он пару раз выдержит точно, да и лучевое оружие не страшно (керамика рассеет термопучок лазера и экранирует от электроимпульсного), но вот старый добрый кумулятив может и пройти. Но щит – это так, защита последнего шанса, основной упор сделан на рельсотрон. Руки бы не оторвала такая мощь.

Я уже ожидал окончания генерации в полной готовности: листы щита были расставлены вдоль стены, мой рейлган на верстаке помещен в тиски оружейного стенда, а отвертки и калибровочный лист ждали рядом. Писк, сообщающий об окончании работы констрактора, еще не утих, а я уже держал в руках черную металлическую коробочку с большой линзой в одном конце и резиновый кожух глазка в другой. Нежно приставил прицел к прицельной планке, закрутил несущие винты и, периодически поправляя регулировочными болтами, вставил, закрепил. Сейчас это было моей первой симфонией Бетховена, моей последней тетрадью математических формул Рамануджана. Наверное, именно так себя чувствовал Да Винчи – полуслепой, но закончивший Сикстинскую капеллу. Поборов желание опробовать свое оружие прямо сейчас, включил генерацию листов керамики и уже после пулей выскочил из мастерской. Пострелять вволю мне не светило ввиду небольшого ресурса ствола. Его хватит как раз примерно на ресурс заряда батареи. Потом замена ствола, зарядка батареи и снова в бой. Но один пробный выстрел я себе позволю. Вылетев из мастерской, я подумал, куда пальнуть – надо было проверить, такой ли пробивной у меня агрегат. Нет, я, конечно, уверен, но подлый червяк сомнения и детское любопытство брали верх. Приложив ружье к плечу, а глаз к прицелу, я, не спеша, начал ловить в перекрестие цели. Дрон не подходил – утяжеленная пуля с бронебойным сердечником прошьет его как комок фольги. Так я и перебирал цели, не торопясь, ведь на пробу у меня был всего один выстрел. Тут меня потрепали за плечо.

– Че, уже готов? – голос Аспида прозвучал за спиной, и я повернул голову.

– Нет, вот хочу попробовать. Собрал только, – сказав это, протянул ствол лейтенанту.

Он минуты четыре осматривал вундервафлю, затем выщелкнул патрон и вгляделся в его характеристики. То, что он считывал статы, было понятно по бегающим зрачкам.

– Сам придумал?

– Нет, не я. Интернет. А я лишь вспомнил идею и принцип. А снаряд из кино подбрил. Как думаешь, наведет шороху? – голос мой срывался от нетерпения.

– А давай попробуем. Только в дрона не стреляй, продырявит и не заметит, – он кивнул на остов робота на горе мусора. У Аспида тоже что-то дрогнуло, и безэмоциональный инженер-лейтенант превратился в дворового мальчишку с рогаткой. Конечно, его табельное оружие не чета этому, но ведь и ветерану боевых действий охота пульнуть из арбалета.

– Вот и я так думаю, – сказал я.

– Бей в шаттл. Я даю разрешение, – произнес Аспид и указал на ремонтируемый корабль без крыльев.

– Я что-то опасаюсь, – признался я.

– Не боись, или давай я? – его глаза загорелись еще больше. – Если и прилетит по башке, то стрелял я, и отвечать мне.

Очень не хотелось отдавать право первой ночи другому. Но и отвечать за дырявый шаттл тоже, а вот посмотреть, какая дырка будет в его борту – очень.

– Давай так: я отдаю тебе первый выстрел из этой малышки, а ты мне подгоняешь аккумулятор на Легионера? – и, поймав взгляд укора, продолжил: – Не обязательно новый. У меня лишь рабочая мускулатура без вооружения и брони, – было ощущение, что я оправдываюсь за то, что он у меня есть.

Лейтенант стоял задумчиво, а потом просиял.

– Ладно. И плюс с меня снимаются все договоренности, заключенные ранее.

– Согласен.

Что я буду иметь в сухом остатке: у меня будет батарея к Легионеру, плюс я проверю возможности моего рельсомета, и не просто, а на настоящем космическом грузопассажирском шаттле, пусть и нерабочем. И за эти испытания с меня взятки гладки, если что, как сказал Аспид, по шапке схватит он сам. Принял, не открывая, подтвердил контракт, и передал бабаху лейтенанту.

Издали на нас уже смотрели любопытные сослуживцы из моей центурии. Всем было интересно, что делает молодой зек с лейтенантом. Наверное, не стоило светить рейлган на глазах у будущих противников, но я уже пообещал обкатать его куратору, да еще и контракт. Ну ничего, будем считать это демонстрацией силы и фактором устрашения, вроде как говорю им: смотрите, какое чудо-оружие у меня имеется и если встретите меня на поле боя сегодня, то обходите.

Аспид проверил раму досылателя, вставил черный патрон, довел его.

– Готов? Внимание! – сказал он с мальчишеским азартом.

Затем включил лазер целеуказателя, точка которого заползала по брюху корабля, снял с предохранителя и нажал на гашетку. Его тело, облаченное в экзокостюм, повело, будто от сильного удара, но видимо он этого ожидал. Выстрела я не видел, лишь слышал звук заряжающихся конденсаторов. А вот место попадания виднелось бахромой раскаленного металла вокруг отверстия размером с монетку. Аспид, сунув в мои руки отстрелянный ствол и светясь от счастья, отправился к трапу, приставленному к шлюзу челнока. И на мгновение скрылся в проеме входа, затем выглянул и махнул рукой мне, приглашая присоединиться. Теперь уже я поднимался по ступеням. Внутри на полу сидел Аспид, с благоговейным блаженством созерцая обстановку. То отверстие входа снаряда, которое было в борту, здесь представляло собой разодранную дыру внутренней обшивки с арбуз величиной, с лохмотьями проводов, торчащих из нее, и пробитой шрапнелью осколков противоположной стеной.

– Рейлганы рулят не только в космозарубах, – вынес вердикт тридцатилетний детина Аспид. На меня эта картина тоже произвела впечатление. Мы вышли из челнока, громко обсуждая увиденное и озвучивая свои мысли о конструкционных правках. Диалог был жарким и мы, незаметно для себя, прокурсировали между наблюдавшими за нашим экспериментом зеваками к моему ангару. Затем Аспид снова надел маску надзирателя и пошел к своему посту, сказав, что я за батареей могу прийти минут через десять. Я зашел в мастерскую и любовно разместил рейлган на оружейном постаменте. Пригляделся к стволу, увидел шкалу износа, которая уменьшилась со ста до девяноста двух процентов, и подключил рукав зарядки батареи.

Здесь я все выполнил. Не дожидаясь отведенного срока, я отправился к Аспиду за обещанной батареей. Пришел к его посту, но там куратора не оказалось. Спустя где-то минуту он подошел, держа в руках фирменный серебристый бокс, на крышке которого красовался логотип «Легионер».

– Не новый, но рабочий. Ты без экзокостюма из своей пушки не стреляй, и позу устойчивую прими, а лучше ляг, – озвучил он. И, после нескольких секунд тишины, добавил: – Мощный больно, без экзокостюма плечо сломает, и на бегу не пальнуть. Ладно, иди, готовься, время заканчивается.

– Я еще щит делаю для защиты.

– Делай, – одобрил он. – Все пригодится.

Диалог пришел к логическому завершению, и я пошел обратно. Войдя в свою «обитель», я сразу не понял, что изменилось, но после обратил внимание на щит: на том, что должно было стать первым слоем моего ростового щита, был нарисован белым баллончиком элемент сортирного искусства, представлявший из себя мужской репродуктивный орган. Пока я уходил, мою мастерскую навещали! Я обернулся и похолодел – на оружейном стенде лежал только с мясом оторванный Пси-прицел. Все! Приехали! Меня обокрали! Я огляделся и понял, что мои нитроглицериновые мины тоже исчезли. Я пулей вылетел из двери и устремился к посту Аспида. Может, еще не все потеряно, может, есть камеры или еще что-нибудь. Не может быть, чтобы кто-то вынес из чужой рабочей комнаты волыну и преспокойно и незаметно ушел. Добежав до надзирателя, я, запыхавшись, судорожно перебирал в уме, что сказать первым:

– Аспид, меня обокрали.

– Поясни, – в его голосе не было удивления.

– Пока я говорил с тобой, рейлган из мастерской увели. И мины.

Меня охватила паника. Да, именно так можно описать это состояние. Дело было даже не в том, что меньше чем через два часа мне предстоит сражаться с шестьюдесятью тремя противниками, паника была от того, что мое изобретение больше не мое. Я даже пожалел, что не спрятал в нем какой-то хитрый механизм, позволяющий стрелять только мне.

– А я чем могу помочь? – голос его, казалось, был отрешенным. Тот дворовый пацан в его глазах исчез, уступив место лейтенанту Ашимову из Флота Конфедерации.