Семинарист

– Да ровно столько у меня только что украли. Это весь мой гонорар, – разочарованно признался Нестор, машинально подбирая рассыпанные по земле цветы.

– Так если это весь гонорар, как же ты мне деньги вернёшь? – законный вопрос задал Вадим, раскладывая собранные подарки рядом на скамейке.

– Что-нибудь придумаю, – уверенно сказал Нестор. – Есть мысли и о других книгах. Так ты поможешь?

– Конечно, помогу. Только с Леной посоветуюсь, – доставая телефон, ответил удивлённый Вадим.

– Никаких Лен и жён. Всё только между нами, – строго предупредил Нестор, резко забирая телефон у друга.

– Без жён, так без жён. Как скажешь. Только давай сначала к тебе в гости зайдём, а потом уже и делами займёмся, – предложил Вадим, вставая со скамейки.

– Не могу я без денег домой, Марина не поймёт. Давай сначала за деньгами, а потом к нам, а?

– Давай так, – согласился Вадим. – Как раз Ленка к маме уехала. Только расписку тебе придётся написать. Ты уж прости. Я человек военный и люблю порядок. Не обидишься?

– Да никаких проблем. Как скажешь, товарищ майор! – по-военному ответил Нестор, не верящий в такой быстрый и положительный исход событий.

Это произошло ровно за месяц до того дня, когда Семинариста пришёл в свою квартиру за спрятанными деньгами. Тогда никто из них и предположить не мог, во что обернётся эта вроде бы обычная затея с долгом, причём на нужное и даже, казалось, благое дело.

8

Пошёл уже второй месяц после получения денег у Вадима и усиленной работы над книгой. Нестор совсем потерял покой и сон, но вечером про сына и жену не забывал, только теперь он читал исключительно свои новые записи, и Марине уже не приходилось прятаться за дверью, чтобы услышать новое слово об истории Киева. Она вместе с засыпающим сыном вполне легально оценивала труды своего любимого мужа, которому жизненно необходимо была её поддержка и помощь. Эта книга стала общесемейным делом и все надеялись на её будущую всемирную полезность.

Нестор весь день проводил в библиотеках и на улицах Киева, изучая сотни документов и сам Киев в натуральную его величину, пытаясь перенести свои знания на живой организм древнерусской столицы, чтобы описать Киев как можно подробнее и интересней. Однако, до завершения дела было ещё далеко, а время отдавать долг приближалось очень быстро. Нестору совсем не хотелось об этом думать, тем более, что он надеялся на доброту и понимание Вадима в случае, если денег у Нестора в срок не будет. И всё равно эта денежная суета не выходила из головы Нестора, а это не могло не мешать более продуктивному труду.

Нестор знал, что за всё надо благодарить Бога, но как произносить слова благодарности за то, что у него украли деньги, он не совсем понимал. Точнее, он мог это делать, но вряд ли это было бы искренне и от всего сердца. В ещё большей степени его волновала проблема обмана своей любимой жены из-за этих же денег. Марину он никогда не обманывал, а сейчас получалось, что он скрывает от неё правду, а значит, умышленно врёт. Он понимал, что тайное всегда становится явным, но надеялся всё-таки, что он всё успеет исправить сам, а не жизненные обстоятельства или время, ему не подвластное.

Он работал без отдыха и практически без сна. Жена стала побаиваться за его здоровье, хотя и знала, что он на правильном пути и все её замечания ни к чему не приведут. Она подбадривала, как могла, и молилась Богу о здравии любимого мужа.

Хорошо, что Нестор понимал значение Божественной Литургии и вообще очень любил церковь, без которой не мыслил своё суетное существование. Вдвоём с Мариной они готовились к Причастию, и только это время, да ещё пару часов на службе в храме они были вместе и молились всей семьёй, ради которой он, в принципе, и работал над книгой. Но времени оставалось мало, и дело было даже не в долге, а в желании как можно быстрее издать книгу. Материал был уже практически весь собран, работалось очень хорошо и продуктивно.

Особенно Нестору вспоминались совместные семейные прогулки по Киеву, исключительно в научных целях. Нестор водил жену с сыном по таким улочкам и так интересно о них рассказывал, что у Марины не оставалось ни малейших сомнений в правильности выбора Нестора. Они вместе составляли новую карту Киева, которая должна была стать, по мнению семейного научного совета, самым популярным путеводителем по их любимому городу. В её глазах он и до того был любимым человеком, а теперь она почувствовала себя женой настоящего учёного, способного удивить мир своими исключительными трудами. Казалось, что всё было, слава Богу, хорошо, но что-то Марину беспокоило, но что именно, она понять не могла. Вроде бы денег хватает, да на ту сумму они могли бы жить не один год и это Марину успокаивало. Но это не было главным в их семье, просто Нестор стал каким-то другим. У неё складывалось такое впечатление, что он что-то от неё скрывал и не договаривал. И уже через пару дней после этих переживаний раздался звонок, который многое разъяснил в её настроении.

9

Позвонили на телефон Нестора, который он, как всегда, забыл дома. Марина ответила, чтобы не подводить Нестора.

– Здравствуйте, – прозвучал обычный мужской голос.

– Да, я вас слушаю.

– Простите, мы звоним по поводу вашего долга господам Шевчукам.

– Наверное, вы ошиблись. Мы никому не должны никаких денег, – моментально и довольно спокойно отреагировала Марина.

– Значит, вы, наверное, не в курсе, дорогая хозяйка, – несколько смущённо, как показалось Марине, продолжал разговор неизвестный мужчина. – Ваш муж, Нестор, взял в долг у Вадима Шевчука довольно крупную сумму американских денег. Время прошло, долг пора возвращать. Но теперь уже нам, а не вашим друзьям Шевчукам. Мы, так сказать, их приемники, – доходчиво и спокойно объяснил голос неизвестного.

– Но этого не может быть… – хотела возразить Марина, и тут же замолчала от волнения.

– Нам некогда с вами спорить, – уже более строго сказал звонивший. – У вас срок – целая неделя, чтобы вернуть все сто тысяч долларов, которые ваш муж взял у Шевчуков на два месяца. Проценты мы не считаем, но время уже прошло, – твёрдо заявил неизвестный, пытаясь доступно закончить свою мысль.

– Этого не может быть, и прекратите говорить глупости, – возмутилась Марина, вспоминая разные случаи вымогательства и розыгрышей, которые видела по телевизору.

– Будьте благоразумны и не надейтесь на отсрочку, – продолжал собеседник, не слушая Марину. – Споры по этому поводу отменяются. Всего хорошего и передайте самые лучшие пожелания вашему мужу. Мы ведь хотели только с ним поговорить, а тут вы. Ещё раз простите за откровение.

Марина не успела ответить, а она уже была готова пригрозить полицией, если они ещё раз позвонят, как разговор прервался, будто его и не было. Именно так хотелось Марине, чтобы не думать о реальности происходящего. Она молча прошла на кухню, машинально включила чайник, села за обеденный стол и с грустью посмотрела на телефон, как на какой-то чужой и враждебный элемент, случайно попавший в её благоустроенную жизнь. И как будто именно этот телефон стал виной её испорченного настроения. Она захотела позвонить Нестору и даже схватила телефон в руки, как тут же вспомнила, что звонить было некуда. Его телефон был у неё в руках. Для Марины всё это выглядело глупой шуткой или сном, который вот-вот должен прекратиться и ничем о себе не напоминать. С минуты на минуту должны были прийти её мужчины с прогулки, а она так и не решила, что ей дальше делать.

И вдруг она поняла, что ей может помочь только один человек – отец Андрей, священник, друг семьи и руководитель их духовной жизни. А пока она решила сохранить молчание, как бы тяжело это не было. Особенно ей трудно было осознать и принять, что Нестор её обманул. И из-за чего? Из-за денег, которые никогда не стояли в их семье на первом месте? Они могли всегда жить на то, что имели, и при этом Марина не помнила, чтобы они голодали или ходили в плохой одежде. Правда, и копить они не умели, но на жизнь всегда хватало и даже иногда получалось помогать другим людям. Особенно они с радостью участвовали в сборе денег для каких-либо церковных нужд и всегда с пониманием относились к пожертвованиям на приходские проекты. Поэтому Марину больше всего удивил не сам долг, а поведение Нестора, который скрыл от неё какую-то проблему. И откуда она могла возникнуть, да ещё в таких огромных размерах – сто тысяч долларов! И зачем Нестору такие большие деньги? Марина не могла этого понять, но сегодня она решила эту тему не поднимать, а получить благословение у отца Андрея на дальнейшие свои действия. Поэтому, она твёрдо решила не задавать Нестору никаких вопросов, хотя и понимала, что если всё это правда, то сложного разговора не избежать. А пока надо было проявить терпение и смириться с тем, что есть.

10

Она так ничего и не сказала Нестору, только чаще, чем раньше, стала интересоваться, как идут дела. Однажды Нестор даже не выдержал такого контроля и довольно строго попросил жену его не торопить. Шёл уже третий день после разговора Марины с «любезными» кредиторами, и она заметно стала нервничать, не зная, что делать и как быть. Она пыталась понять, зачем Нестору нужно было брать в долг такую сумму и у неё ничего не получалось. Дальше молчать было не возможно, но и как признаться в том, что она знает, Марина себе просто не представляла. Ей было страшно от одной мысли, что у Нестора произошло что-то ужасное, и он её жалеет и не признаётся в происшедшем. И она всё-таки решила поделиться своими семейными проблемами с их духовным наставником священником Андреем, который всегда давал им дельные и практичные советы по любым вопросам их семейной жизни.

– Да уж, Мариночка, не знаю даже, что и сказать, – начал разговор отец Андрей, выслушав Марину. – Сумма, действительно, большая, а я об этом долге ничего не знаю. Обычно Нестор со мною обо всём советуется и просит благословение даже на более мелкие дела, а тут… Странно как-то всё это выглядит.

– Тем более, что он получил деньги за книгу. Нам этих денег на год хватит! – пояснила Марина их финансовое положение.

– Давайте сделаем так. Я попрошу у него рукописи, ведь он просил, чтобы книга вышла по моему благословению, и попробую оценить, сколько ему ещё нужно времени для окончания работы, а заодно и попробую выяснить про этот долг, – успокоил Марину батюшка, благословив её на прощание. С тем и разошлись, договорившись встретиться уже на Божественной Литургии на следующий день.

11

Отец Андрей сразу же попросил у Нестора его рукописи и в тот же вечер сел за чтение. Он давно хотел посмотреть, над чем работает его друг, но раньше не было подходящего и деликатного повода сделать это. Всё-таки читать не законченную книгу было как-то не с руки. А здесь целая криминальная история началась и, возможно, именно из-за этой книги. Он пока не мог понять, как связать книгу с долгом Нестора, но прочитать – это был единственный путь, чтобы откровенно пообщаться с Нестором на эту тему.

Отец Андрей не так, конечно, восторженно относился к Киеву, как Нестор, хотя и не скрывал своих симпатий к городу, в котором родился, вырос, а сейчас ещё и служит Богу священником в протоиерейском звании. В детстве он и не думал становиться священником. Откуда у него могли взяться такие мечты, если Андрей Воронин в церкви-то был всего несколько раз по большим праздникам с родителями и то по принуждению. О вере в семье не говорили, но всегда вспоминали бабушку с дедушкой, у которых отцы были священнослужителями. У деда папа до конца своих дней прослужил в дьяконском звании, а вот отец бабушки был протоиереем, настоятелем сельского храма, который они практически заново отстроили своими руками. Говорили, что его дед был одним из самых известных священников своего времени. Он много помогал людям и его даже в народе называли «святым» человеком. Андрей всегда с интересом рассматривал фотографии, где бородатые прадеды в длинных чёрных одеждах восседали в кругу родни в окружении прихожан. В наследство от них остались кое-какие богослужебные книги, очень старое и потрёпанное Евангелие и прадедовский крест священника, который только по большим праздникам отец Андрей надевал, вспоминая «святого» деда и понимая, по чьим молитвам он стал священником.

А тогда он просто любил своих давно умерших родственников, воспринимая их служение, как обычную работу. В его понимании было так, что одни люди трудятся инженерами, а его прадеды работали священниками, не более того. Но однажды среди книг Андрей нашёл старую тетрадку с чьими-то записями. Прочитав первую страницу, он понял, что это письма и заметки его прадеда-священника. Каждый раз Андрей откладывал эти записи, чтобы прочитать и, наконец, и вовсе о них забыл. Но когда уже поступил в военное училище, как и планировали его родители, то с другими вещами он машинально взял с собой и эту тетрадку. Как оказалось позже, записи деда уже через несколько лет полностью изменили жизнь будущего священника.

Андрей всегда был очень послушным мальчиком. Не «маменькиным сынком», иначе его не отпустили бы в секцию бокса, а просто воспитанным молодым человеком, искренне любящим своих родителей. Так у них в семье было заведено ещё с пра-прадедушек. Поэтому он и не спорил, когда родители предложили поступить в военное училище, и на радость всем, успешно и чуть ли не лучше других сдал экзамены на «отлично». Он сам этому очень обрадовался, потому что уважал военных и очень любил офицерскую форму. Тем более что в училище на тот же факультет поступал его школьный друг и вечный соперник по секции бокса Сашка Кулик.

Вместе они оказались в одной роте и даже в одном взводе, только Сашка стал командиром отделения, а Андрей был вынужден ему подчиняться целых пять лет. Но это не испортило дружбы, хотя иногда их отношения были на грани разрыва. Всегда помогало терпение Андрея, которому его учил отец, и ответственность Сашки, воспитанного в лучших военных традициях его предков, которыми он очень гордился, но никогда не говорил, кем они были. Слава Богу, что в боксёрских турнирах они выступали в разных весовых категориях и не встречались на ринге, поэтому их дружба стала ещё крепче. Так Господь берёг их от конфликтов и ссор, чтобы как можно дольше продержать вместе.

Учёба давалась обоим парням на удивление легко, и каждый из них мечтал о генеральских погонах. Особенно отличался Сашка, у которого с детства была феноменальная память и многие книги, и даже учебники он мог спокойно выучивать наизусть. Андрей пытался не отставать от друга, но больше двух страниц, и то только на пару дней, он запомнить не мог, как его ни учил Сашка. Но даже этого было достаточно, чтобы они на пару выигрывали все споры на тему: кто больше и быстрее запомнит. У них было ещё масса совместных увлечений, но одно из них – чтение книг – захватывало их целиком, как будто только в военном училище у них появилась возможность так много читать. Над ними многие посмеивались, но большинство поддерживало такое увлечение, потому что в те времена чтение любой литературы было ещё в особом почёте и уважении.

Тогда все много читали, но Андрей с Сашкой любили не только читать, запоминать, тренируя память, но и обсуждать прочитанное. Они никогда не говорили о религии, и их почему-то мало интересовал курс атеизма, хотя экзамен по этому предмету они сдали на «отлично». И всегда на этих занятиях Андрей вспоминал своих дедов и не мог поверить в то, что они прожили свою жизнь в сплошных «христианских» заблуждениях, будучи верующими священнослужителями, как то утверждал антирелигиозный предмет.

После этих занятий Андрею почему-то всегда хотелось пойти в церковь, посмотреть, как там живут «заблудшие фанатики». А ещё парни хотели вместе прочитать Библию, чтобы самим убедиться в ошибочности религиозных доктрин. Но в библиотеке им не выдали Библию, «от греха подальше», как выразилась одна молодая сотрудница, а вот другая, совсем уже пожилая работница, посоветовала сходить в церковь и там её купить. Ребята поблагодарили бабушку и твёрдо решили когда-нибудь зайти в храм и обязательно купить Библию. Так, ради интереса.

Но всего лишь один раз друзьям удалось вместе попасть в церковь, когда уже и про Библию-то забыли. Просто им на улице было очень холодно и хотелось где-то согреться. Во время увольнения они навестили родителей Андрея, а возвращаясь в училище, по дороге увидели Введенский монастырь, мало похожий с улицы на храм, а больше на угловой дом с крестом на крыше, эстетично вписавшийся в экстерьер дома 19 века. В церкви было так тепло и уютно, что они чуть не опоздали из увольнения, просидев в храме целый вечер, слушая тишину и пение вечернего Богослужения. Сашка даже уснул на скамеечке в углу церкви, а Андрей всё пытался уловить смысл всего происходящего в храме.

Потом они долго говорили со священником, который, как казалось Андрею, был очень похож на прадеда. Этот же священник попросил, чтобы об их разговоре они не докладывали своим командирам, и подарил каждому по молитвослову, уже не новому, но с крупным шрифтом и какими-то пометками на полях. Про Библию ребята опять забыли и никогда больше к этой теме не возвращались.

Тогда-то Андрей и вспомнил про тетрадь своего деда и рассказал об этом своему другу. На следующий день они решили её прочитать. На чтение ушло не более двух часов и ничего особенного друзья в тетрадке не нашли. Это были письма родным и близким и какие-то размышления на религиозные темы, которые дед просил прочитать только после его смерти. Всё было довольно интересно, но мало понятно, поэтому ребята решили к этому чтению больше не возвращаться. Андрей очень хотел поговорить о содержании тетради с родителями, но ему так и не удалось это сделать.

А после выпуска из военного училища друзья уже больше не виделись, и даже не звонили друг другу.

Довольно весело они вместе с друзьями погуляли на выпускном вечере и разъехались, кто куда. Андрей остался в Киеве, а Саньку направили служить в Закарпатье. И если Санька знал, где живёт Андрей и мог бы первым объявиться, то Андрей и понятия не имел, где остался служить друг его детства. Так получилось, и это очень расстроило родителей Андрея, которые считали Саньку за второго сына, что они расстались и не поддерживают никакой связи.

Родителей Саньки никто не видел и не знал, он рос сиротой. Сам он говорил, что его родители умерли, или погибли, когда он был ещё совсем маленьким. И он всегда намекал на то, что они имели прямое отношение к армии, и даже к секретной службе, но рассказывать об этом он не хотел, прикрываясь военной тайной. Но при этом он с самого детства утверждал, что папа был офицером, а мама – просто офицерской женой. До училища Санька жил у дальних родственников, которые потом куда-то переехали, и оказалось, что узнать про Саньку было просто не у кого, а сам он так и не объявился за все эти годы ни разу.