Серпом по яйцам? Нет же, не хотела,
Зачем же, ля-ля-ля, родное тело,
Зачем же издеваться, блин, ля-ля,
Уважу, подожди, позжее ляжу,
Сейчас – никак, ни-ни…
Запарил, мля!
***
Не приближайся. Опасно для жизни. Женщина смерть.
Яма для семени, морок змеиный, могила. Пожалуй,
Стоит себе приказать хоть однажды – не сметь
Принимать ближе к сердцу, нежнейшую даже, ужалит,
А дурные круги наркотой растекаться пойдут,
Словно радиоволны – так пьяно, так сладко, так больно
Эта мука в тебе разольётся, что как на последний редут,
Грудь на грудь побредёшь на её бастионы невольно.
Победит. Выпьет кровь и убьёт. Затворит в земляное нутро,
Даже память свою о тебе похоронит, как семя…
Прободав литосферу, сквозь мантию, магму, вагину, ядро
В космосе, с той стороны, зернозвездием вспыхнешь со всеми
И – под серп снова ляжешь, в лугах, где за роспуском розовых жал
Вновь занежит она. И убьёт, выпив кровь. Уж такая повадка.
Знал же, знал же всё это! А вот, снова семя своё не сдержал.
Больно, больно всё это, приблизиться… больно уж сладко…
МАВКА-ПУСТЫРНИЦА
Милая, милая, кровка твоя зелена ли
На весенней, на так и не ставшей заре,
Что же ты ранишься, рваные рвы заклиная,
И завывая на диком ночном пустыре?
Посмотри, золотая моя, неприкаянная,
Как царапаться трудно кровинкам – горят коготки!
Или не видишь, не больно тебе, нарекаемая
Кошкою драной в ночи, побирушкой тоски?
Ржавые краны скрипят из подветренной полости,
– «Эй, э-ге-гей, берегись! Не сгори фонарём среди звёзд!..»
Всё простил бы, но только не медленной подлости
Изводить живу-кровь, возводя сухожилия в рост.
Переплавы коррозий, извитья, прожилья чугунные,
Это всё, что осталось от песни, от сказки лесной?
Будьте прокляты, выродки, изверги, тихими гуннами
Эту девью волшбу заточившие в ад заводной!
Только смерти не надо, есть ветки, есть память реликтовая,
Так извейся в огне, снова выплавись, вновь затворя
В жилы кровь, и не бойся, что кровь, перелитая
В мою боль, станет нашею, станет наутро – заря.
* * *
Железный взор валютной проститутки
Мне разрывает сердце. Погоди
С насмешками, читатель. Кроме шутки,
Ее простое сердце разгляди.
Росла девчонка, русую головку