Зов со дна любви

– Ну как какой! – начал терять терпение Тим. – Я только же сказал, что в записке был вопрос «Кто из мальчиков нашего класса тебе нравится?»

– Ах, этот. Нет, не помню.

– А свой ответ помнишь?

– Тоже нет.

– Ты ответила едко: «Уж не ты ли?»

– Да-а? Вот теперь вспомнила. Но я не знала же, что это твоя записка, и почерк там был

какой-то непонятный, вроде как левой рукой писали.

– Ага! – обрадованно воскликнул Тим. – Ты даже на почерк обратила внимание. Значит, все ты помнишь, а только притворяешься.

– Может, и так, – уклончиво сказала девушка, посмотрев Тиму в глаза и загадочно улыбнувшись.

– И как нужно понимать твой ответ «Уж не ты ли?»

– А как ты сам его понял?

– Я сомневался между «я и не я», но больше склонялся ко второму варианту.

– Ну и дурак!

– А какой же правильный ответ? – с замиранием в сердце спросил Тим.

– Противоположный, – твердо ответила Белла.

Парень с девушкой одновременно соскочили с оконных рам на землю.

– Это что же получается, что мы сейчас признались друг другу в любви, – произнес парень.

– Получается, что так, – подтвердила девушка. – И что же нам теперь делать?

– Я знаю, что делать.

– Что?

– Целоваться.

Тим обнял любимую девушку и приблизил свои губы к ее, она ответила ему неумелым движением своих влажных губ.

Это был первый поцелуй в жизни Тима и в жизни Беллы, нужно полагать, тоже.

После обоюдного признания в любви Тим и Белла стали неразлучны, как сиамские близнецы. Они всюду ходили вместе. Тим встречал девушку утром на дороге, проходившей возле его дома, и они, взявшись за руки, вместе шли в школу. После уроков он провожал Беллу до ее дома, благо их пятиэтажки по Тукая 5 и 1 находились рядом, через один дом.

На уроках в школе они тоже теперь сидели рядом – Тим перетащил Беллу на свою последнюю парту, выселив оттуда гитариста-барда Шмеля, с которым посещал баскетбольную секцию. Помимо своего любимого футбола Тим всегда занимался еще в какой-нибудь параллельной спортивной группе.

Классная руководительница Людмила Карловна, привыкшая, что Белла Ветрова сидит у нее под носом, была категорически против переселения своей любимицы на «камчатку». Но ничего с этим поделать не могла и пожаловалась директрисе. Собирался даже специальный педсовет с повесткой «Моральный облик советского школьника». Однако все безрезультатно, разлучить влюбленную пару было невозможно.

А 8-й «Б» воспринял эту новость совершенно спокойно, как нечто само собой разумеющееся – «первый чемпион» и «первая красавица», конечно же, должны быть вместе, разве это непонятно? Серж Телегин, который вроде нечем кроме учебы не интересовался, отвечая на вопросы какой-то анкеты, написал, что его одноклассники Тим и Белла – самые счастливые люди, и он им по-хорошему завидует.

Тим с Беллой любили гулять по аллеям парка с зажженными фонарями после вечерних киносеансов. Об этой необыкновенной любовной связи узнали приятели-футболисты Тима и стали над ним подшучивать. Но не злобно, именно с их легкой руки за Тимом и Беллой закрепилась романтическая кличка «Ромео и Джульетта». Когда Ромео и Джульетта, держа друг друга за руки, проходили через городские дворы, за ними бежала малышня и кричала: «Тили-тили тесто, жених и невеста». Казалось, весь город с любопытством наблюдал за этой любовной историей, нервно ожидая ее финала.

Однажды Тим со Шмелем и Сухарем засиделись допоздна на скамейках, расположенных среди облетавших тополей между домами Тукая 5 и 7. Шмель любил дворовой шансон, а Сухарь – «Битлз». Каждый поочередно играл га гитаре и пел свое, Тим только слушал.

Вдруг Сухарь отложил гитару и спросил в лоб:

– У вас с Беллой это серьезно?

– Серьезней не бывает.

– Ты уверен? И что она готова за тобой пойти хоть на край географии?

– Да. И я сейчас вам это докажу.

Тим поднялся со скамейки и скорым шагом, почти бегом направился к дому по Тукая 1, где жила Белла. Он обошел пятиэтажку и подал из кустов условный свист. Сначала на балконе пятого этажа зажегся свет, а потом, минут через пять девушка уже была рядом с ним. Взяв за руку Беллу, Тим повел ее по дороге, которой они ходили в школу. Ромео и Джульетта чинно профланировали мимо Сержа и Шмеля, скрывавшихся на скамейках среди тополей. Совершив «круг почета», Тим отвел девушку домой и вернулся к школьным приятелям. На часах было 12 ночи.

– Вот это любовь! – восхищенно воскликнул Сухарь.

Об этой безумной любви скоро узнали родители Тима и мать Беллы, и провели тайный семейный совет. К чему они пришли – неизвестно, на отношениях их детей это никак не сказалось.

Тим узнал, что его отец написал о любовной связи своего сына с одноклассницей в Москву своему брату профессору, с которым всегда советовался в трудных жизненных ситуациях. Тиму даже удалось прочесть ответ. Ну что тут можно было посоветовать?

Московский профессор глубокомысленно заметил:

– От такой связи иногда рождаются дети.

2

Профессор ошибся. До того таинственного акта, после которого обычно на свет появляется новое потомство, у Тима с Беллой не дошло. Хотя они были в шаге от него.

Правда, это уже происходило, когда они стали постарше и учились в выпускном 10-м классе.

Мама Беллы работала по скользящему графику, и двухкомнатная квартира на пятом этаже по Тукая 1 часто оставалась в полном распоряжении молодых. За два года Ромео и Джульетта научились классно целоваться, и никогда не отказывали себе в этом удовольствии. Но они придумали еще одну любовную забаву.

Планировка комнат в Беллиной «двушке» отличалась от той, что была в квартире Тима. Комнаты тоже были смежными, но дверь в спальню располагалась не с торца, а посередине несущей стены зала. Спаленка была маленькой и очень уютной. К письменному столу, где девушка готовила уроки, прислонялся большой книжный шкаф, книг в нем было гораздо больше, чем у Тима – целая библиотека. Белла тоже любила читать и тоже, как и Тим, вела личный интимный дневник, из которого иногда зачитывала ему отрывки.

Однажды он без нее случайно прочитал в нем одну страничку. Белла на весенних каникулах ездила с матерью к ее сестре в гости в городок на Волге. Дорога была дальняя, и девушка описывала, как она на жесткой вагонной полке отлежала все бока. А потом к ним в купе подсел какой-то симпатичный белокурый парень, с которым Белла увлеченно проболтала всю ночь. Неприятный скребок ревности больно царапнул душу. Тим захлопнул тетрадку и постарался забыть о прочитанном.

А главной «достопримечательностью» спальни была огромная тахта, где Ромео с Джульеттой предавались невинным любовным утехам.

– Подожди, – произнесла Белла задыхающимся голосом и, освободившись от ласковых рук Тима, встала и стала быстро снимать через голову свое яркое с желто-синими ромашками платье.

– Не смотри,– Белла, стыдливо прикрывая свои белые полные груди руками, быстро юркнула под простынь, придвинувшись к стенке, чтобы высвободить место рядом с собой.

Но Тим все равно успел разглядеть ее розовые соски и почти такого же цвета трусики с бантиком посередине лобка. Тим тоже разделся до трусов и скользнул под простынь, его бок и левое бедро соприкоснулись с разгоряченным телом девушки. Но такая позиция показалась ему неудобной, он осторожно перевалился через нее, задевая ее высокие груди (он никогда не ласкал и не целовал их), и занял место у стенки,– с тех пор Тим привык, что женщина на любовном ложе всегда должна находится по правую руку от него.