Красный Вервольф 3

Кажется тот человек, который тут все устроил, изобразил таким образом всех моих жертв. Я напряг мозги, чтобы вспомнить, сколько и кого я распанковывал под жертвы вервольфа. И понял, что уже не могу вот прямо сходу четко сказать, сколько и кого убивал мой «вервольф». Нет, вспомнить можно, но это надо сесть в спокойной обстановке, взять бумагу и ручку и начать писать. Будто отчет пишу. И память сразу мне всю последовательность и выдаст. Сколько раз так уже было! Возвращался с миссии, в голове звонкая пустота, одна мысль за другой по полчаса гоняется. А сажусь писать, и – опа! – все имена, данные, подробности тут же сыплются из авторучки на бумагу.

Стоп, а где Алоиз? Должен быть вот тут штандартенфюрер… Хотя, нет! Там же другой сценарий получился, так что все вполне логично.

– Ой, смотри! – Наташа подошла к узкой деревянной полке. Похоже, раньше тут был стеллаж или что-то вроде, но сейчас от всей конструкции осталась только одна доска вдоль стены. И вся она была усыпана плоскими камушкам-гальками. На каждом из которых была нацарапана одна из скандинавских рун.

Да уж, случайностью тут явно не пахнет…

Похоже, у Вервольфа появился не то подражатель, не то фанат. Охренеть…

И я даже не знаю пока, хорошо это или плохо. Что первое, что второе – это люди с явно покосившейся крышей, кукушечка которых давно умчала в теплые края. С другой стороны, само наличие такого психа может пустить следствие СД-шников по ложному следу, что, опять же, неплохо…

– Саша, а может нам тоже… Это… – Наташа крутила в руках камешек с руной. Как будто неправильно написанная буква «И». Это была «Хагалаз», символ краха и разрушения. – Может, перетащим трупы сюда, и тогда все подумают, что их убил вервольф?

– А как же хозяин этого места? – я подошел к ней, взял из ее пальцев камешек с руной и вернул его обратно на полку. – Ему может не понравиться, что кто-то свалил в его капище какие-то левые трупы.

– Так он же, получается, наш союзник, – сказала Наташа. – Он тоже фрицев убивает.

– Не всякий враг нашего врага наш союзник! – глубокомысленно изрек я. – Так что давай-ка мы оставим здесь все, как есть.

В общем-то, у меня не было в мыслях, сделать вид, что никого в этом логове не было. Потолок-то провалился. А выход… Выход вот он. Кирпичная ширма того же цвета, что и стена за ней. Видели уже такую конструкцию, явно это подземелье – часть общей системы. А по другую сторону – добротная такая дубовая дверь. Без всяких следов замочных скважин. Закрыта с другой стороны. Или на навесной замок, или на засов. То есть, только выламывать, никакие отмычки тут не помогут. Но явно именно этим путем приходил сюда загадочный подражатель.

Что ж…

– Но ведь когда их найдут… – начала Наташа.

– Не найдут, но придется потрудиться.

Мы еще раз обшарили часовню и нашли подходящую яму, которая оказалась воронкой от бомбы. Стащили туда все тела и забросали их обломками. Старательно так забросали, с горкой, чтобы ни одна собака не раскопали, и запаха трупного не было потом. Пришлось потратить на это добрых два часа и львиную долю своих сил.

Как раз, когда закончили оформление «места преступления», стемнело. Трофейное оружие спрятали там же в часовне. В одной из стен нашли подходящую нишу и привалили схрон обломком плиты. Теперь ниши совсем не видно. Порядок. Пусть у меня в городе будет несколько схронов с оружием. А то каждый раз за пистолетом приходится домой на чердак бегать…

* * *

Вырвать свой организм из сладкого сна утром оказалось задачей непростой. Мысленными пинками и подзатыльниками я вытащил себя из-под куцего одеяла. Мышцы ломило, в глазах песок.

Бл*ха…

Размялся, умылся, даже разделся, вышел во двор голый по пояс и облился холодной водой. Ф-ух.

Вроде полегчало. А в зеркале так я вообще отражался вовсе не как мужик в сорокет с накопленной усталостью и режимом сна поломанным. А как… Да черт его знает! Молодею что ли от всех этих приключений?

Я оделся и поплелся в комендатуру. К шести утра, как и было приказано. В саквояжике с собой – смена белья, зубной порошок и щетка, полотенце. Командировка как-никак, хрен знает, сколько там задержаться придется.

Голоса я услышал еще до того, как открыл дверь. Орал кто-то так, что стекла дребезжали. Прямо-таки скандал до небес, с прологом и эпилогом. Герр граф изволит с кем-то ругаться с утра пораньше, перекрикивая надрывающегося из патефона тенора.

Глава 4

– …если до вас никак не доходит важность моей миссии здесь! – возмущался граф. – Почему вы считаете, что можете сорвать мои планы, а я должен просто молча это все сносить? Ваше положение вообще не дает вам права распоряжаться моим временем!

– Пожалуйста, герр граф, успокойтесь, – бубнил голос собеседника. Вежливо, стараясь скрыть раздражение. – Ваша поездка отложена именно потому, что мы понимаем ее важность. Это донесение…

– Вы сами сказали, что источник ненадежен, – прорычал граф. – То есть, говоря другими словами, кто-то просто подбросил вам на стол анонимную записку, и весь абвер из-за нее теперь стоит на ушах. Ах, как легко, оказывается, вывести вас из строя!

– Мы не можем зря рисковать, – твердо сказал некто. – Речь идет всего об одном дне.

– И сообщаете вы мне об этом только сейчас, – граф фыркнул. – И считаете, что я должен быть вам благодарен.

– Герр граф, мы заботимся прежде всего о том, чтобы ваша миссия… – монотонно забубнил голос. Кажется, что он уже сказал эту фразу не один раз до того, как я пришел.

– Я сам отлично могу о себе позаботиться! – рявкнул граф. – И мне непременно надо попасть в Царское Село сегодня! Ясно вам? Се-го-дня! И ни днем позже!

– Я не могу обещать, что поезд отправится раньше, чем завтра утром, – собеседник графа вздохнул. – Но если вам непременно надо, мы можем предоставить вам машину и водителя.

– Весь день трястись в лоханке? – зло сказал граф. – И вы полагаете, что это безопаснее, чем на поезде?

– Если рельсы подорвут и пустят поезд под откос… – медленно и терпеливо заговорил некто. Это кто-то из абвера, но не Шалтай. Шалтая бы я узнал. Похоже, разведчики отправили к графу с хреновой новостью кого-то, кому больше всех не повезло. Спички тянули они что ли? Все здесь знают, что граф довольно легко выходит из себя, так что приносить ему плохие новости было делом довольно опасным. Мог и запустить каким-нибудь тяжелым предметом в голову вестника.

– ЕСЛИ подорвут, – веско и с нажимом сказал граф. – Может быть подорвут, а может и нет.

– И вы готовы рисковать своей жизнью? – собеседник графа вздохнул.

Тут дверь, рядом с которой я остановился, скрипнула. В образовавшейся щели появилось лицо Доминики. Она прижимала палец одной руки к губам, а другой – манила меня к себе за дверь. Я оглянулся на постового на входе. В коридор он не смотрел, вообще стоял спиной. Я тихонько прошмыгнул в комнату, где пряталась Доминика. В узенькой каморке стояли всякие швабры, щетки и ведра. А сама Доминика была одета в серый замызганный халат уборщицы, волосы повязаны бесформенным платком.

– Доминика, что за вид? – я ухмыльнулся, но пани Радзивилл сверкнула на меня глазами так, что шутить расхотелось. Похоже, этот маскарад – вовсе не часть эротических игрищ.

– Заткнись и слушай меня, – быстрым шепотом проговорила Доминика. – В Царском селе к тебе подойдет человек и скажет: «Простите, вы не знаете, как на греческом языке сказать «спасибо»? Ты ему ответишь: «Эфхаристо». Этого человека тебе нужно будет ввести в круг, близкий к графу…

– Граф не спрашивает меня, кого к себе приближать, – я пожал плечами.

– Так прояви фантазию! – глаза Доминики снова сверкнули. – Или ты думаешь заполучить большой куш, ничего не делая?

– Ты не слышишь разве? – я кивнул головой в направлении кабинета графа. – Наше путешествие откладывается из-за диверсии.

– Максимум до завтра, – Доминика поморщилась. – Мне нужно было с тобой поговорить до отъезда, а ты все время куда-то пропадал. Вот я и подбросила донесение.

– Понятно, – кивнул я. – Так что с тем человеком? Что он умеет делать? Не смотри на меня так, я не могу просто так сказать графу: «Послушай, шеф, смотри, это мой кореш, давай он будет жить с нами!» Твой человек умеет печатать на машинке? Вышивать крестиком? Или еще что?

– Он хорошо водит машину, – сказала Доминика.

– Ну хоть что-то, – хмыкнул я. – Дурацкий пароль-отзыв, между прочим. А если твой человек ткнется в случайного прохожего, который знает греческий? "Эфхаристо" ведь и в самом деле на греческом «спасибо»…

– Алекс… – она приблизилась ко мне вплотную и ухватила обеими руками за ворот рубашки. – У меня создалось ощущение, что ты не понимаешь, насколько все серьезно. Что для тебя это вроде игры какой-то. Хочу участвую, хочу нет. Милый, все совсем не так. Ты или сделаешь все, как надо, или умрешь.

Я молча смотрел в ее янтарные глаза. Она не истерила и не угрожала. Просто вроде как констатировала факт.

– Ничего подобного я не думал, честно, – с максимальной серьезностью ответил я. – Все я понял, сделаю в лучшем виде.

– Хорошо, – Доминика сжала губы и одернула свой убогий наряд. Еще раз окинула меня внимательным взглядом. Поправила очки на моем лице, на губах ее на мгновение мелькнула тень улыбки. – Я очень переживаю за успех нашего дела. И верю в тебя. Если ты все сделаешь как надо, мы с тобой будем очень богатыми людьми.