Книга жизни. Письмо в будущее

Все поняли правильно и поэтому дрались по настоящему. Этот дурдом был заложен в несколько поколений. За год до этого зарница продолжалась еще целых две недели. Многие ходили со сломанными носами. Мы дрались на больших переменах и после уроков. Учителя ничего не могли с этим поделать.

Это же была – революция. Драться я не любил. Мне нравилось бороться.

1990 год

Родители, мыслят. Понять ничего не могут. В доме появились разговоры о прошлом России. О том, что в свое время натворил Ленин, что с этого вышло.

Мы с братом начали спорить с нашей учительницей в школе. Она была патриот коммунист. Наш спор ей очень не понравился. Еще большим шоком для нее оказалось – то, что мы осмелились снять с себя школьную форму и прийти в вареных джинсовых костюмах на урок. Она возненавидела нас. Это было серьезно. Следом за нами переоделись остальные ученики. Красный галстук – не в тему.

Как-то попала мне в руки одна интересная книга. Интерес не в том, что я прочел. Тогда я в смысл написанного шибко – то не вникал. Она привлекла меня своей обложкой. Я решил сделать своими руками похожую на нее свою записную книжку. Я хотел записывать в нее все главные происшествия, события, которые я заметил. Хотелось понять, предугадать заранее в конце – то концов, куда ведут меня все эти непонятки. В ад иль, либо в рай? Поэтому с обложки я и начал. Она была сделана с арголлитного листа. Поверх, которого сделал узор по краям с медной крученой проволоки, и медной крошки. Я не знал, какая картина должна быть на обложке по центру. Поискал в журналах. Ничего подходящего не было. Через некоторое время лучший сюжет был найден на дороге. Кто-то, как будто не потерял, а специально подбросил. На открытке картина прикольного мужичка с посохом в белом одеянии с длинной белой бородой, и длинными белыми волосами. Святой человек.

– Какая же это обложка? Это – икона! – Говорили все кто смотрел на мое изделие.

8 марта я подарил икону своей любимой учительнице. Любовь Михайловна Черненко. Она плакала. Ей всегда дарили только цветы. Она ни как не могла предположить, чтобы я был способен на такое. И она перестала меня ненавидеть.

– Теперь я точно стану умным. – Казалось мне тогда. Я выбрал хитрую тактику. Мысль сама напрашивалась. Я приучил учительницу к тому, чтобы она думала про меня, что я якобы тупой и не могу сам справиться с домашним заданием. Любовь Михайловна решила заняться мной и еще одним балбесом Пинчаком Сергеем. В общем. Я с другом ходили к ней домой и она, по сути, делала уроки за нас. На следующие дни все повторялось. Она не могла постоянно только нами заниматься. Я знал это. Особое внимание на домашнее задание было потеряно.

Я мог учиться сам. Моя лень нет. Проще было психологически подготовить всех к восприятию по отношению к себе беспомощным в науке. Обеспечить себе и достаточно натянутой тройки пожизненно. Зачем лесть вперед или отвечать за, что-то? Так проще. О мечте с детства забыл. Стал заниматься, чем хотелось. В основном бездельничал. Боролся с пацанами. Бегали по баракам совхоза. Шкодничал. Прикалывались над мужиками. Русский экстрим. Попадали мы редко, но метко.

Для подобных случаев мы брали с собой Саблина.

На уроках сзади меня всегда сидела Собалева Наталья. Она была не много чудной. Все учебные принадлежности носила всегда с собой в своем огромном ранце. Ее портфель поражал своей вместительностью и весом. Мне было жаль ее, тем более что она мне нравилась. Я подшучивал над ней привлекая тем внимание. Она реагировала всегда агрессивно. Цепная реакция, точнее ответная реакция с моей стороны так же. И мне всегда не давал покоя ее портфель. – Ну почему она себя так ведет?

– Зачем набила свой портфель Наталья до отказа? Сегодня понедельник, уроков только три, за ними труды.

– Не твое дело. Отвали! Отстань! Достал – зараза!

– Ну, ладно. Хрен с ним. Даш линейку?

– Не дам. Свою надо иметь.

– Зачем своя? Свою таскать мне лень.

– Отдай, отдай мою линейку!

– Сейчас, поля я проведу. – И тут в моей башке сверкнуло, что-то.

– Ты, что такая – дура? Зачем же бить по голове портфелем? Ты знаешь, как мне больно? Держи в обратку – думай!

И со слезами на глазах, Наталья собрала тетрадки, и убежала с класса. Захлопнулась за нею дверь.

– Какой же я балбес. Зачем ударил я Наташку? – Зашевелилось где-то. И к вечеру уже весь инцидент исчерпан был.

Нас было четверо, и мы пошли все в клуб. Завклубом был Натальин папа. Я этого не знал.

Панфил сказал, что якобы в кружок хотят нас записать?

– Не все! Втроем пойдем. А ты дурак, останься здесь. Нам Саблин там не нужен.

– Здоровы пацаны. Так кто же бил из вас Наталью? – Я сразу же все понял. Но Саблин сзади подбегая вдруг кричит, не разобравшись с азартом прыгая, руку тянет к потолку.

– И, я! И, я – там был! – Отцу послышалось, что БИЛ!

– Ничего себе, какая – наглость? Так эта сволочь ты?

Держа его за глотку, папаша – молвил.

– Если ты, еще раз тронешь дочку, то я твои шары, засуну тебе в попу. Ты понял или нет?!

– Ну а причем тут я? Чуть, что… – так сразу я? – Хрипя, ответил Саблин. И тут же получил. А мы в углу стояли, смеялись надо всем. И в тот момент, я понял…

– Всему виною Саблин был. Он получил свое. С тех пор в грехах он ходит. И если кто нашкодит…

– Кто сделал это?!

– Саблин!

– Конечно же, все он.

– Здесь все вам подтвердят. – Потом разбили с шалости мы стекла в школе.

Потом избил я пацана.

Потом. Все также с шалости, перевернули парты в классе. Об этом происшествии, узнал директор школы. Но хором все сказали – просто, в шутку… – Саблин!!! – За тем отчислили его со школы.

Уже прошло немало лет, но до сих пор в ответе Саблин за наши школьные дела. И правда, никому не интересна. Ответ имеем и в мыслях все сошлось. Вот так творится и в стране. Я позже начал замечать.

1991 год

В стране накопились страсти. Снова – дурдом, как в 17 году.

– Опять не правильно живем? Когда же все будут довольны властью?

Родители – суетятся. На сберкнижке —10 000 рублей.

Стиральная машина стоила —70 рублей. Через месяц стиральная машина уже стоила 2 400 рублей. Инфляция. Три ноля зачеркнули. На книжке осталось 10 рублей.

Путч был в августе. Пролилась кровь. Кто-то ответит за все, но это будет не тот, кто нужен. Потом будет бесконечно массовый грабеж. Всем плевать на совхоз, на страну. Каждый под себя грести начал. Стали появляться много новых людей. Взгляды разделились, и люди начали видеть в себе – новых русских, крутых ребят. Появились – лохи, черти, бесы.

В Надеждинском хозяйство пошло в упадок. Зарплату уже никто не получает. Есть, что-то надо. Крестьянин начал сдуру тащить еще пуще прежнего. В будущие никто не смотрел, только в бутылку. Все покатилось кувырком. Люди спивались, дети страдают. С этого времени началось понятие – честных людей нет. Или, в это время честными могут быть только – лохи.

Мне уже второй раз подряд снится один и тот же сон. Будто бы я нахожусь в каком-то городе, посреди улицы за штурвалом авиалайнера с пассажирами на борту. Я капитан. Нам надо взлетать. Набираю скорость. Впереди сопка. Поворот на право. Сопка мешает.

Проснулся.

– Вот – блин! Снова не взлетел.

Я с друзьями играем на колхозных сеновалах в прятки. Печкин – водит.