Юрисдикция небес. Молекула души

– Триединство компасов, – повторил Эрнест чуть тише, когда услышал, как зашипел один из коллег, которому пришлась не по душе наша с ним болтовня.

Я не понимал, куда все смотрят до тех пор, пока не увидел, что на полу начертана огромная схема, запутанно-сложная с бесконечным множеством геометрических фигур, символов и цифр.

– Это динамическая схема Триединства компасов, – Эрнест шептал мне на ухо. – Символы на ней имеют свойство меняться, но только в двух единственных случаях.

– Я ничего не понимаю, что за Триединство компасов? – я возмутился неслаженному рассказу Эрнеста.

– Пойдем поднимемся выше, с балкона вид лучше, – он взмыл в воздух, подзабыв, что я еще не совсем овладел подобными навыками. Мне же пришлось воспользоваться лестницей.

Сверху вид был и вправду значительно лучше. Я бы сказал, он буквально меня завораживал.

– Это своеобразная система координат, – Эрнест позволил себе выражаться немного громче. – Триединство образуют три компаса: личный компас души, который будет определен отведенной ей судьбой по итогам соревнования. Второй элемент – компас системы взаимосвязанных душ. Последним, менее динамическим, но самым главным в Триединстве является компас Мироздания, который определяется также картой его судьбы.

Я внимательно слушал и до того, как услышал, что является третьим элементом, я думал, что все понимаю.

– Судьба Мироздания? – переспросил я.

– Ты не первый, кто так удивляется, услышав это словосочетание, – Эрнесту, видимо, не раз приходилось объяснять.

– Мирозданий – бесконечное множество, как утверждает теория Марселя – одного из исследователей Юрисдикции небес, – Эрнест сделал паузу. – Каждому из них отводится своя собственная судьба. Оно развивается по своему индивидуальному плану. В Юрисдикции небес лишь единицам известна карта нашего Мироздания.

– А что это? – кивнул я головой, показав на центр зала.

– Это первый компас единично взятой души, – Эрнест показал пальцем, видишь точку в системе координат, это и есть душа. Символами компаса отмечены этапы ее жизни. Систему координат образует множество осей – линий судьбы. Они похожи на те, что у нас на руках. Буквы имени, дата и час рождения, даже номер дома и сотового телефона – они определяют график, который образуют линии судьбы.

– Нумерология, – я усмехнулся.

– Верно подмечено! – Эрнест щелкнул пальцами и перед нами на стене появилась проекция того самого компаса, что был в центре зала. – Смотри!

Он снова указал на красную точку.

– Это наша душа. Вот ее место положения на оси координат, сформированной линиями ее судьбы. Построим проекции на оси координат.

Он небрежно провел пальцем, набросав достаточно ровные линии.

– Проекции на линии жизни, судьбы, здоровья, разума, сердца и случайные линии, – Эрнест щелкнул пальцем, увидев, что проекция попала точно в точку символа перевернутого треугольника на линии разума, и рядом появилась расшифровка символов, которую он также листал, пока не нашел перевернутый треугольник. – Перевернутый треугольник – серьезная травма головы.

– Что это значит? – я пытался уловить ход мысли Эрнеста, но тот объяснял слишком быстро.

– Это значит, что у нашей души некоторого рода проблемы со здоровьем. Видишь знаки на линии разума и здоровья? А если посмотреть проекции на случайные линии судьбы – то можно увидеть, что это следствие столкновения с другим человеком, скорее всего драка – трезубец обычно обозначает это.

Эрнест еще раз полистал словарь символов, чтобы убедиться, что он прав.

– Да, драка, – он закрыл словарь взмахом руки. – А теперь построим проекции в трехмерной системе координат с осями времени и пространства.

Очередным легким маневром руки он наложил одну систему на другую и построил проекции на оси абсцисс и ординат.

– А вот и наши волшебные числа, восемь, семнадцать, девять, – Эрнест развел руками. – Понимаешь?

– Нет!

– Драка случилась восьмого сентября в семнадцать часов на Грин Стрит, 9. Последние цифры позвонившего ему накануне телефона 8179.

Я скуксился.

– Магия чисел чрезвычайно сложна, овладеть ей на нулевом уровне практически невозможно, но кто-то рано или поздно сумеет это сделать. И получив эту часть Вселенского знания, человек будет способен управлять всем миром, – Эрнест расхохотался. – А теперь чтобы ты понял смысл Триединства компасов, пройдем во второй зал.

* * *

– А вот и компас взаимосвязанных душ! Впечатляет, не правда ли?

– Сказать, что впечатляет, на самом деле все равно, что промолчать, – я не мог скрыть своего удивления. – Эти красные точки, это все взаимосвязанные души?

– Да, – Эрнест скрестил руки на груди.

– Сколько их здесь? – спросил я.

– Более семнадцати тысяч, – уточнил он. – Обычно бывает больше.

– Семнадцать тысяч? – переспросил я.

– Более семнадцати тысяч, – еще раз повторился Эрнест. – Этот молодой человек изменил жизни более семнадцати тысяч человек или еще изменит.

– Чем же он занимается, черт возьми? Врач? Ученый? – я не унимался.

– Продавец в книжном магазине, – ответил Эрнест. – Не переживай, в твоем компасе взаимосвязанных душ куда больше.

– Сколько же? – спросил я, наблюдая за тем, как на чрезвычайно сложном графике меняли свое местоположение красные точки.

– Сорок три тысячи семьсот сорок семь, если быть совсем точным, – ответил Эрнест. – Хотя в твоем досье указано сорок три тысячи семьсот сорок восемь. Но, видимо, какая-то ошибка. Хотя план и факт, как правило, все-таки совпадают.

– Почему так много?

– Ты не поймешь этого, пока не увидишь само Триединство компасов и всю систему бесконечного множества взаимосвязей и точек пересечения, – Эрнест снова щелкнул пальцами, и на стене появилась маленькая проекция компаса. Он развел пальцами и увеличил масштаб одной части. Небрежно он снова построил какие-то проекции и соединил две системы координат, наложив одну на другую.

– Вот собственно и оппонент нашей души, который оказался восьмого сентября в семнадцать часов на Грин Стрит, 9, – Эрнест указал еще на красную точку. – Дай мне одну секунду.

Он снова щелкнул пальцами, и перед нами появилась еще одна миниатюра – компас души, которую я видел в предыдущем зале. Он свел руки, объединив две компасные системы, и я, наконец, понял какова теория на практике.

– Ну, собственно вдаваться в то, что они между собой не поделили, у нас сейчас особо нет времени, да и без компаса Мироздания определить это все равно невозможно, – он хлопнул в ладони и проекции компасов исчезли.

– В третьем зале – компас Мироздания?

– Да, он самый, но система символов там совершенно иная и засекречена настолько, что кроме того, что она доступна лишь ограниченному числу представителей Юрисдикции небес, я не знаю ничего даже того, кому именно она известна.

– Слишком много тайн в мире, в котором их быть не должно. Я думал, что обо всем узнаю, когда умру, а вместо этого вопросов стало лишь больше.

– Есть восьмой уровень, о котором вообще никто ничего не знает, и даже до сих пор никто не уверен, что он существует, – поправил меня Эрнест. – А тайн здесь и правду хватает.