Мои родники

И братья были у меня и сёстры.

Семья большая, дружная была.

Да только отмотали свои вёрсты.

Давно их нет. А я пока жива.

А если нет, то нет и разговора.

Врагов народа вспоминать нельзя.

Все умерли от голода и гнёта».

И по щеке опять текла слеза.

«Враги народа». С ними нету дружбы.

И пусть тебе он брат или отец,

Ты должен отказаться от родства,

Иначе ждёт тебя расстрел, конец».

Такую вот беседу вечерами,

При свете ламп и стук веретена,

Вела тихонько бабушка Наталья,

Рассказывая про свои года:

«Потом колхозы дружно создавали,

Землицы дали небольшой кусок.

На ней трудились с мужем вечерами,

Чтоб урожай собрать хороший впрок.

Да только урожай весь отбирали —

Стране платили свой колхозный долг.

И снова мы в морозы голодали,

Зато стране отдали свой оброк.

Детей в семье у нас рождалось много,

Хотелось много нам иметь детей.

Но детки чахлые росли и умирали.

Кормить-то не чем было малышей.

Потом война нагрянула внезапно,

Ваш дед ушёл фашистов бить на фронт.

И снова мы без отдыха трудились,

Да из болота добывали торф.

Когда нам разрешили переехать,

То согласились быстро мы с семьёй.

Всем обещали от совхоза домик,

Кусок земли, работу и покой.

Как страшно было ехать в неизвестность,

Но обещали нам большой надел.

Всей деревенькой с места сорвались мы,

Чтоб жить вдали от родины своей.

На разных поселили хуторах нас.

Землёй не обделили, видит Бог.

Не каждый смог прижиться – выгнал страх,

Но мы прижились. Здесь теперь наш дом».

Молитвенник свой часто доставала,

Читала что-то, молча, в полутьме.

Потом опять в тряпицу убирала

И прятала в заветном сундуке.

Я помню свою бабушку Наталью,

Её весёлое и доброе лицо.