Я медитировал под деревом амалаки в джунглях. Писания гласят, что если человек медитирует под деревом амалаки, то желание его исполнится.
И знаете что? Медитируя, человеку следует освобождаться от всех уз. С самого рождения нас связывают восемь пут: ненависть, стыд, семейное положение, хорошее поведение, страх, слава, кастовая гордыня и эго. Этот священный шнур[31 - Брахманский шнур, обозначающий принадлежность к варне брахманов. – Прим. пер.] – одна из пут, потому что является символом тщеславия: «Я – брахман, а поэтому возвышаюсь над всеми другими». Следует взывать к Матери, полностью сосредоточивая на Ней свой ум, отринув любые путы. Именно поэтому я откладываю все эти вещи в сторону. А выйдя из медитации, снова возлагаю их на себя.[32 - Там же, p. 207.],[33 - Там же, p. 209.]
Я сиживал на берегу Ганги, положив около себя несколько монет и кучку всякого мусора. Потом брал монетки в правую руку, горсть мусора в левую и произносил, обращаясь к своей душе: «Душа моя! Вот эти штучки, где отчеканено лицо королевы, мир называет деньгами. Они обладают силой давать тебе рис и овощи, кормить больных, строить дома, а также предоставлять все то, что ценит этот мир, однако они никогда не помогут тебе реализовать вечное знание и блаженство Брахмана. Поэтому относись к ним, как к мусору». Я утрачивал ощущение различия между ними в своем уме – и швырял то и другое в Гангу. Неудивительно, что люди считали меня сумасшедшим. Но все же мне было страшновато. Глупо ведь обижать богиню богатства и удачи! Я размышлял: «А что если она перестанет обеспечивать меня пищей?» И я сказал, обращаясь к Богине: «Мать, да будешь Ты вечно жить в моем сердце!»[34 - . The Gospel of Sri Ramakrishna, trans. By Swami Nikhilananda, Sri Ramakrishna Math, Madras, 2009, p. 647.],[35 - F. Max Muller, The Life&Sayings of Sri Ramakrishna, Advaita Ashrama, 2005, p. 42.]
Одна мысль постепенно наполняла мой ум: «Стоит ли что-либо за этим образом? Верно ли то, что во Вселенной существует Мать Блаженства? Верно ли то, что Она живет и направляет нашу Вселенную, или это лишь грезы? Стоит ли за религией какая-либо реальность?»[36 - Swami Vivekananda, Sri Ramakrishna as I saw Him, Sri Ramakrishna Matx, Mylapore, Chennai, p. 69.]
День за днем я твердил, заливаясь слезами: «Мать, правда ли, что Ты существуешь, или Ты – только поэтический образ? Является ли Блаженная Мать плодом воображения поэтов и заблудших людей или же есть такая Реальность? Почему Ты не говоришь с нами? Неужели Ты мертва?»[37 - Там же, p. 70.],[38 - Там же, p. 72.]
«Мать, Ты явила себя Рампрасаду. Почему Ты не явила Себя мне? Я не хочу ни богатства, ни друзей, ни семьи, ни объектов наслаждения. Пожалуйста, раскрой мне Себя».[39 - Swami Saradananda, Sri Ramakrishna and His Divine Play, trans. By Swami Chetanananda, Vedanta Society of St. Louis, 2003, p. 211.]
Миновал еще один день этой краткой жизни, а я так и не познал Истину. Прояви Себя во мне, о Мать Вселенной! Узри, что мне нужна Ты – и ничего более.[40 - Swami Vivekananda, Sri Ramakrishna as I saw Him, Sri Ramakrishna Matx, Mylapore, Chennai, p. 73.]
Сердце мое объяла нестерпимая боль, поскольку Мать не являлась мне в видениях. Как человек изо всей силы выкручивает полотенце, выжимая из него воду, так происходило и с моим сердцем – его словно бы выкручивали. Я стал уже думать, что никогда не увижу Мать. Я погибал от отчаяния. В разгар терзаний я спросил себя: «Зачем мне эта жизнь? Какой в ней прок?»
Вдруг взгляд мой пал на меч, висевший в святилище Матери. Как безумец, я бросился туда и схватил меч [намереваясь покончить с собой]. Тут на меня снизошло дивное видение Матери, и я упал без чувств. Как прошел следующий день, что творилось во внешнем мире, мне неведомо. Внутри же меня протекал нескончаемый поток чистейшего блаженства, какого я не переживал никогда прежде. Я ощущал непосредственное присутствие Божественной Матери.
Словно бы и зал святилища, и двери, и весь храм, и все остальное исчезло без следа. Не осталось ничего нигде! Я узрел бесконечный, безбрежный океан света, и тот океан был Сознанием. Куда бы я ни посмотрел, везде простирались сияющие волны – одна за другой они захлестывали меня, стремясь поглотить без остатка. Они неистово катились на меня со всех сторон с ужасным ревом. Очень скоро они накрыли меня с головой и уволокли в неведомые глубины. Я барахтался и ловил ртом воздух, пока не потерял сознание.[41 - Swami Saradananda, Sri Ramakrishna and His Divine Play, trans. By Swami Chetanananda, Vedanta Society of St. Louis, 2003, p. 212.]
Меня захлестнул поток духовного света, затопляя мой ум и побуждая меня двигаться вперед. Я говорил Матери: «О Мать, я никогда не смогу научиться у этих заблудших людей, но я буду учиться у Тебя и у Тебя одной».[42 - F. Max Muller, The Life&Sayings of Sri Ramakrishna, Advaita Ashrama, 2005, p. 41.]
«Мать, будь милостива ко мне, раскрой мне Себя». Я рыдал так горько, что вокруг собрались зеваки. Я едва осознавал их присутствие. Они больше походили на тени или рисунки, чем на реальные объекты, поэтому я не испытывал ни малейшего стыда или смущения. Порой, сокрушенный этой нестерпимой мукой, я терял сознание внешнего мира. И сразу вслед за этим я видел сияющую форму Матери – она наделяла меня дарами, включая бесстрашие! Я видел Ее улыбающейся – она беседовала со мной, утешала и учила.[43 - Swami Saradananda, Sri Ramakrishna and His Divine Play, trans. By Swami Chetanananda, Vedanta Society of St. Louis, 2003, p. 213.]
2. Опьянение Богом
С того дня я стал совсем другим человеком. Я увидел внутри себя иную личность. Когда я осуществлял богослужение в храме, рука моя, вместо того чтобы направляться к божеству, нередко тянулась к моей собственной голове, и я украшал цветами ее. Мой юный помощник не решался подойти ко мне. Он говорил: «Ваше лицо озарено светом. Мне страшно к вам приближаться».[44 - . The Gospel of Sri Ramakrishna, trans. By Swami Nikhilananda, Sri Ramakrishna Math, Madras, 2009, p. 891.]
На парапете нат-мандира[45 - Нат-мандир (букв. «храм для танца») – пристройка перед основным храмом, составляющая вместе с ним единый комплекс. – Прим. ред.] перед храмом Кали есть образ Бхайравы (один из обликов Шивы), погруженного в медитацию. Направляясь в храм для медитации, я указывал на этот образ и мысленно говорил себе: «Ты должен медитировать на Мать, как эта неподвижная статуя». Стоило мне усесться для медитации, как я слышал пощелкивание во всех своих суставах, начиная с ног. Как будто бы кто-то внутри поворачивает ключи, чтобы запереть-зафиксировать сустав за суставом. Я был не в силах пошевелиться или сменить позу, даже немного. Я не мог прекратить медитацию или покинуть храм, или сделать что-то еще по своему желанию. Я вынужден был сидеть в этой позе до тех пор, пока в суставах снова не раздавалось пощелкивание: меня снова отпирали, на этот раз начиная с шеи и заканчивая ногами.
Садясь медитировать, я вначале видел пятнышки света, словно скопления светлячков. А порой я видел свет со всех сторон: он окутывал собой все, словно туман. В других случаях яркий свет захлестывал все вокруг волнами, словно расплавленное серебро. Порой я наблюдал это с закрытыми глазами, а порой – с открытыми. Я не понимал, что вижу, и не знал, хорошо это или плохо, что у меня такие видения. Поэтому я истово молился Матери: «Я не понимаю, что со мной происходит. Я не знаю ни мантр, ни заклинаний, чтобы призвать Тебя. Научи же меня, пожалуйста, как познать Тебя. Если Ты меня не научишь, о Мать, – кто тогда? Нет у меня ни прибежища, ни проводника, помимо Тебя». Так я молился, сосредоточив свой ум, и обильно лил слезы, томясь сердцем.[46 - Swami Saradananda, Sri Ramakrishna and His Divine Play, trans. By Swami Chetanananda, Vedanta Society of St. Louis, 2003, p. 214–215.]
Я поднес ладонь к ноздрям Матери и почувствовал, что Она дышит. По ночам я пристально всматривался, но при свете лампы никогда не мог увидеть Ее тень на стене храма. Из своей комнаты я слышал, как Мать взбегает по лестнице, словно веселая девчушка, звеня ножными браслетами. Я выбегал из комнаты, чтобы посмотреть, так ли это. И действительно, Она стояла там, на веранде второго этажа храма, и волосы Ее развевались на ветру. Порой Она смотрела в сторону Калькутты, а порой – в сторону Ганги.[47 - Там же, p. 216.]
Иногда я задавался вопросом: «Что со мной происходит? На верном ли я пути? Мать, я не понимаю. Почему я оказался в этой ситуации? Пожалуйста, подскажи мне, что я должен сделать, и научи меня тому, что мне надлежит узнать. Держи меня при Себе, будь всегда рядом».[48 - Там же, p. 218.]
Когда я выполнял духовные практики и богослужения, следуя букве писаний, мне в голову приходила мысль, что тем самым я выжигаю в себе папа-пурушу (злого духа). Кто знал тогда, что папа-пуруша живет в каждом человеческом теле и его действительно можно сжечь и уничтожить? В начале садханы я ощущал в теле жжение. Я думал: «Что это за болезнь такая?» Постепенно жжение становилось все более сильным, пока не стало нестерпимым. Я применял различные целебные масла, но без толку. Затем однажды, когда я сидел в Панчавати
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера: