Эффект Томирис

А вот Томирис жить еще долго, но сможет ли она прожить жизнь спокойно? Вряд ли. Совесть не позволит ей жить нормально. Со дня гибели мужа и сына пролетело полгода, но, казалось, что это случилось только вчера. Томи теперь жила одна, в той самой квартире, которую навсегда покинули члены ее семьи. Сначала она хотела ее продать, но потом осознала, что это ничего не изменит. Призраки прошлого будут с ней всегда, где бы она ни находилась.

Пить она, увы, не бросила. Наоборот, прикладывалась к бутылке еще чаще, поэтому вскоре вылетела с работы. Томирис так и не поняла, что именно ее тяга к спиртному сгубила ей жизнь.

Был дождливый день, и Томи сидела дома. Она затуманенным взглядом смотрела в окно, в душе радуясь, что не находится сейчас на улице, под проливным дождем.

Она пока не нашла работу, да и искать желания не было. Поглощенная горем утраты, она истощала семейные сбережения, тратя их исключительно на спиртное. Родственники и друзья отвернулись от нее, и это был лишний повод напиться. Одиночество поглотило ее целиком и полностью, и Томирис уже свыклась с этим. Жизнь катилась под откос, но Томи было все равно. Какой смысл в жизни без сына и мужа? Кому нужна спившаяся женщина? Да плевать… Ей самой теперь никто не нужен.

Она забыла, когда к ней приходили гости. Телефон давно молчал, и Томирис уже подумывала выкинуть это ненужное средство связи. Квартира стала ее клеткой, которую она добровольно не хотела покидать. Незачем…. Выходила только в местный супермаркет, да и то, чтобы купить бутылку коньяка и немного закуски…

Раздался какой-то звук, и Томирис вдруг осознала, что уже забыла, как звучит звонок домофона. К ней гости? С чего бы это? Может, квартирой ошиблись?..

Томи нехотя поднялась и пошла в прихожую, но, едва приблизившись к трубке домофона, вдруг передумала отвечать. А пошли все к черту! Она никого не звала и гостям не рада. Развернувшись, Томирис снова заняла свое прежнее место на стуле у окна. Непрерывная дрель домофона не помешала ей вновь окунуться в свои мысли. Точнее, в воспоминания.

Без Равиля эта квартира стала средоточием тишины. Нет больше детского смеха, топающих торопливых шагов сына, радостных возгласов…. Все умерло вместе с Равилем. Томирис до сих пор не верилось, что эта тишина уже навечно. Ее сыночек не забежит в комнату и не кинется к маме на шею с радостным возгласом…. Больше не задаст ни единого вопросика типа: «Мама, а почему у слона такой длинный нос? Он родственник пылесоса?»

Она не хотела создавать другую семью. Предпочла жить прошлым, осознавая, что ее душа умерла вместе с сыном…

Томирис не сразу поняла, что в дверь продолжали настойчиво звонить. Прошло минут пятнадцать, но, как оказалось, незваный гость не собирался сдаваться и упрямо нажимал кнопку звонка домофона. Видимо, он знал, что Томирис дома.

Устало вздохнув, хозяйка решила уступить настойчивому визитеру.

— Кого там черти принесли? — грубо произнесла она, подняв трубку домофона.

— Тома, это Сергей! Помнишь меня?

— Сергеев как собак нерезаных. Какой именно?

— Демидов, одноклассник твой, — хмуро ответили в трубке.

— Что-то срочное? — Томирис не горела желанием видеть кого бы то ни было, поэтому открывать не торопилась. Сергея она помнила. Он всегда ей нравился. Причем во всех отношениях. Его приход удивил ее, но, тем не менее, она не в состоянии встречать гостей. Слишком много выпила.

— Открой и узнаешь, — последовал ответ.

Что ж, была ни была…

Томирис нажала кнопку «Открыть». Все-таки, на улице дождь. Стоять снаружи не очень приятно.

Она открыла дверь квартиры, но вскоре пожалела об этом. Ведь дома страшенный бардак, хозяйка еле стоит на ногах, повсюду пустые бутылки… Что о ней подумает Сергей? А, впрочем, наверно то же, что и другие. Какая теперь разница…

Раздались приближающиеся шаги на лестничной площадке, и Томирис затаила дыхание. Интересно, каким стал Сергей? Ведь они не виделись лет пятнадцать, если не больше…

Дверь открылась, и он вошел.

К ее удивлению, одноклассник ничуть не изменился. Только ростом выше стал…. Увидев его, Томирис будто окунулась в прошлое. Прошлое, в котором у нее было столько надежд и планов на будущее. Она снова почувствовала себя семнадцатилетней девчонкой Томкой, безумно влюбленной в первого красавца школы Сергея Демидова. Расчувствовавшись от нахлынувших воспоминаний, Томирис кинулась гостю на шею. Как хорошо, что она открыла дверь! Как хорошо, что незваным гостем оказался именно Серега!

— Привет, привет! — обняв ее, воскликнул Сергей. — Сколько лет, сколько зим! А ты все та же. Только пьяненькая немножко, — весело отозвался он.

Вдохнув квартирный воздух, наполненный запахом спиртного и перегара, Демидов поморщился. Оглядевшись, он окончательно убедился, что Томирис пристрастилась к запретным напиткам, за которые в школе сама нередко читала поучительные лекции, когда видела, как одноклассники тайком смешивают колу с коньяком. Кто ж знал…

— Извини, я не ждала никого… — засмущалась Томи, отступив и опустив глаза, будто провинившиеся дитя.

— Да ладно, — махнул рукой Сергей. — Всякое бывает. Прими мои соболезнования, — он снова обнял ее крепко-крепко.

Томирис содрогнулась, когда воспоминания о смерти семьи вновь посетили ее расслабленное сознание.

Она провела гостя на кухню. Распахнула форточку, чтобы немного проветрить помещение. Поставила чай. И вдруг поняла, что в доме нет даже сахара, не говоря уже о заварке. Сама она чай давно выпила и в данном напитке не нуждалась. У нее был свой, более расслабляющий…

Благо, Сергей пришел не с пустыми руками. Принес торт, соки и фрукты. И еще какую-то небольшую коробочку, которую отложил на край стола и открывать не торопился.

Томирис рассказала ему, как жила все это время. О своей погибшей семье. Даже о том, что винила себя за их смерть.

— Ты ни при чем, — уверенно заявил Сергей, и это порадовало ее. Он был первым человеком, который не отмалчивался, когда речь заходила об этом. Остальные же предательски молчали, в душе соглашаясь с Томирис. «Да, ты действительно виновата», — говорили их глаза. А Сергей — он другой. И за это ему спасибо.

— Соберись, Томи, — взяв ее за плечи, молвил он. — Ты ни в чем не виновата, и не стоит гнобить себя. Ты сознательно себя губишь. Зачем?

— А почему нет? — она подняла глаза, и они наполнились слезами. — Зачем мне все, если они — там, а я еще здесь? Зачем мне вся эта жизнь? Да и жизнь ли это — без них? Они были смыслом жизни, а теперь его нет.

— Посмотри на себя, Томирис! — взмолился Сергей. — Кем ты стала? Ты же совершенно другая! Не опускайся, Томи. Живи, ради памяти о них живи! Им с небес все видно. И наверняка твой сын страдает, видя тебя в таком состоянии. И муж тоже…

— Да что ты знаешь о них! — резко выкрикнула Томирис, и Сергей разжал руки, отстранившись. — Они бросили меня еще при жизни! Не нужна им я! И мне никто не нужен теперь! Пошли вы все к черту! Видеть не хочу! Никого! Я ненавижу эту проклятую жизнь, поэтому и пью! Чтобы забыть этот ад, в котором живу! Ненавижу все и всех! Плевать мне… Плевать… — она заплакала. Она даже не замечала, что теперь одна.

Кроме нее, в квартире уже никого не было.

***

Она снова напилась. Опустошив последние запасы спиртного, Томирис тут же отключилась. Долгожданное забытье поглотило ее, и в себя она пришла лишь под вечер. На улице еще было светло, но сумерки уже постепенно сгущались над городом.

Голова болела безумно, и хотелось избавиться от нее, непутевой…. Разве можно столько пить?.. Бедная головушка… Она скоро совсем перестанет работать, если ее хозяйка продолжит пить лишнего.

Томи встала со стула, пошатываясь. На миг ей показалось, что визит Демидова — сон, но, взглянув на коробочку, забытую им на кухонном столе, Томирис поняла, что Сергей все же приходил. Он видел, до чего она опустилась… Боже… Какой стыд… Ужас… Он же даже пытался вразумить ее, но не получилось…

Томи набрала воды в стакан и начала жадно пить, потому что жажда, казалось, пожирала ее изнутри. Потом она поплелась в ванную и включила душ, так как ощущала себя чертовски грязной. Кажется, не мылась она неделю. А, может, месяц… Томи не помнила точно.

Она уже забыла о своем теле. Впрочем, как и о душе…

Холодная вода действовала ободряюще. Томи буквально чувствовала, как жизненная энергия наполняет ее тело. Вода будто смывала мрачные мысли, наполнявшие ее болеющую голову. Вроде и голова болеть перестала. Чудеса…

Вытирая волосы, Томирис вышла из ванной. Взгляд ее упал на коробочку, забытую Сергеем. Ей стало любопытно. Томирис даже удивилась. Она и забыла, что такое любопытство. За последние полгода она не чувствовала ничего, кроме тоски по погибшей семье. Целый мир был ей безразличен, но после прихода Демидова что-то в ней изменилось.

Подойдя к столу, Томирис осторожно открыла коробку.

Она увидела черный ободок. Подумав, что цвет ободка идеально подходит под цвет ее волос, Томи взяла его в руки. Повертела, разглядывая. К ее удивлению, он не был пластмассовым. Томи точно не могла сказать, из какого материала был сделан ободок, но это точно не пластмасса.

Томи, недолго думая, примерила его.

Сел он идеально. Томирис даже не чувствовала его.

Томи улыбнулась. Может, Сергей хотел сделать ей подарок? Не зря же он оставил эту коробочку на столе…