Жизнь в кредит

Недолго думая, Марат взял пульт и включил телевизор.

– Только с одиннадцатого по восемнадцатое октября! Рассрочка на всю бытовую технику в магазине… – раздался из телевизора мужской голос, с энтузиазмом призывая влезть в очередной банковский долг.

– Да пошел ты! – Марат тут же выключил телевизор и отшвырнул пульт на другой край дивана.

Настроение упало окончательно, и мрачные мысли вряд ли позволят Марату улыбнуться в ближайшее время. Он вновь посмотрел на дочку в надежде, что ее беззаботная игра с плюшевым мишкой все же отвлечет его. Но чем больше он смотрел на этого маленького человечка, тем больше задумывался о будущем. Что ждет ее в стране, в которой каждый день растут цены? В чем она будет вынуждена отказывать себе в будущем, чтобы хватило на элементарное?.. В этой стране будущего для дочери Марат не видел. Он бы очень не хотел, чтобы Амина жила так, как живет ее отец… Все мысли и дела направлены не на жизнь, а на выживание… Да, не все так плохо, конечно. Есть в жизни и радости, но они порой настолько мелкие и незначительные, что не способны перекрыть всепоглощающее чувство безысходности. Марат будто погружался в какую-то яму, и с каждым кредитом эта яма становилась все глубже.

Марат вздохнул. Он продолжал наблюдать за дочкой и невольно улыбался. Как хорошо, что его маленькая принцесса пока не знакома со всеми тяготами жизни! И Марат сделает все, чтобы его дочурке жилось как можно легче. Пусть эта долговая яма поглотит его окончательно, но дочь будет счастлива. Другой судьбы для своей принцессы Марат не допустит.

В гостиную вошла Эльмира. Она подогрела ужин и собиралась пригласить мужа на кухню. Но, увидев его выражение лица, замерла у двери гостиной.

Она видела, что Марат был очень подавлен. Да, он никогда не признается в своих переживаниях, такой уж человек… Будет носить маску оптимизма, но глаза всегда укажут на его истинное состояние. Эльмира понимала мужа. Она видела, что он из кожи вон лезет, чтобы они с Аминой ни в чем не нуждались.

Эльмира подошла к мужу и села рядом, потом обвила его шею руками.

– Пошли, ужин стынет, – шепнула она.

– Идем! – Марат через силу улыбнулся. Есть вовсе не хотелось, но Эльмира старалась, готовила… Надо уважить ее труд.

***

Марат вот уже пять минут задумчиво протыкал вилкой макароны, погруженный в свои мысли. Почти вся зарплата ушла на долги, и это аппетита не прибавляло. Может, снова попытаться найти другое место работы? Но прошлая попытка была провальной, ибо Марату предложили зарплату еще меньше, чем он зарабатывал сейчас. Ну и толку менять работу? Была бы машина, можно было бы хотя бы таксовать вечерами. И то копейка в дом. Но машины нет, поэтому Марату приходилось находить другие пути заработка. На выходных он подрабатывал, где придется: то в ремонтной бригаде чуть ли не до самой ночи, то на стройке…

– Ешь, – сочувственно произнесла Эльмира.

Марат поднял глаза, и Эльмира увидела в них отчаяние и жуткую усталость от всего.

Но ее муж бодро и с улыбкой произнес:

– Да я просто жду, пока остынет. Запах, правда, прекрасный. Ты – лучший повар на свете!

Эльмира улыбнулась. Ей было приятно, но, все же, хотелось поговорить с мужем, как-то поддержать его. Его наигранная веселость напрягала.

– Марат, не переживай ты так. Прорвемся мы, я же работаю тоже…

Услышав это, он замер и отложил вилку. Аппетит уже точно не появится.

Эльмира замерла, почувствовав себя неловко. Хотела как лучше, но, видимо, только навредила.

– Я знаю, что ты работаешь, – сухо произнес Марат. В глубине души он ненавидел себя за то, что порой приходится жить на зарплату жены. Мужчиной в такие моменты он себя чувствовал меньше всего.

– Прорвемся! – Эльмира улыбнулась, пытаясь подбодрить мужа.

– Ага, – Марат встал из-за стола. – Я позже поем. – Он покинул кухню.

Эльмира покачала головой. Тут же раздался звонок ее сотового. Звонила мама.

– Как дела? – спросила она по обыкновению.

– Привет, мам. Пойдет. У тебя как?

– Нормально. Что-то настроения у тебя нет, судя по голосу… – заметила ее мать. – Марат зарплату хоть получил?

– Да, – Эльмира напряглась, готовясь к очередной порции наставительных нравоучений. Ее матери никогда не нравилось, что дочь вынуждена жить на съемной квартире и сводить концы с концами. Во всем «понимающая» теща винила своего зятя.

– Говорила я тебе, не связывайся с этим оболтусом… Не послушала.

– И не жалею.

Мать горько усмехнулась.

– Мужик зарабатывать должен, а этот что?.. От его нищенской зарплаты, небось, толком ничего не осталось… Нравится тебе такая жизнь?

– Нравится, – отрезала Эльмира.

– Нашла бы себе нормального…

– Я живу с нормальным, мама.

– Ага, на собственную зарплату. А если бы ты не работала, что бы он делал? А так… Удобно устроился, зятек… Все деньги промотает и живет припеваючи на твои кровные.

– Мама, мы семья. У нас бюджет общий, мы не соседи какие-нибудь с ним!

– Ты чего на меня кричишь? – послышался возмущенный голос матери в трубке. – Ради какого-то нищеброда на родную мать голос повышать вздумала?!

– Мам, не лезь в нашу жизнь. Я – взрослый человек, сама как-нибудь разберусь, – осознав, что прошлая реплика действительно была сказана повышенным тоном, спокойно произнесла Эльмира.

– Вижу я, как ты разбираешься… Скоро по миру пой…

Ну уж нет, хватит! Эльмира с силой нажала сенсорную кнопку отключения связи. Будь кнопка физической, наверняка повредилась бы.

– Марат, иди поешь уже, а! – воскликнула Эльмира в негодовании, неосознанно переводя злость на мужа.

– Иду, – послышался его голос с гостиной…

Показавшись на кухне, Марат понял, что Эльмира не в духе. Он почувствовал себя виноватым, решив, что дело в нем.

– Мама звонила, – пояснила Эльмира.

Марат покачал головой. Он знал, что никогда не нравился теще. Точнее, не он сам, а его финансовое положение. Хотя Марат не исключал, что недовольство его заработком – лишь следствие неприязни к нему в целом.

– Понятно, – он подошел к жене и обнял. Она прижалась к нему всем телом, будто в поисках защиты. Защиты от нападок собственной матери…

– Помнишь, ты говорила, что мы прорвемся? – успокаивающе молвил Марат. – Знаешь, ты права. Мы прорвемся!

Произнося эти слова, Марат еще не догадывался, что утром его ждет сюрприз.

Ведь все, что происходило в его жизни до этого, было лишь незначительной тренировкой перед главным испытанием. Испытанием, которое он обязан вынести, не опустив руки.