Последняя жертва

Он не стал углубляться в эту тему на людях, однако Лисса мыслила в том же направлении. Стражи уже поняли, что магия не имеет отношения к взрывам. И даже если мои друзья были главными подозреваемыми, власти наверняка задумались – как и я – над тем, где молодые люди смогли достать си-четыре.

Лисса положила ладонь на руку Кристиана.

– Все будет хорошо.

Мысленно она вернулась к Дмитрию и ко мне; ее интересовало, действуем ли мы в соответствии с ее планом. Она не могла в полную силу сосредоточиться на поисках убийцы Татьяны, пока не получила подтверждение, что мы в безопасности. Как и для меня, решиться на вариант моего побега из тюрьмы ей было нелегко: не исключено, что на свободе я могу оказаться в большей опасности, чем под замком. Она выглядела взвинченной и раздраженной, что не слишком мне нравилось.

«Еще бы, она использовала слишком много духа», – сообразила я.

В Академии она обуздывала себя с помощью медикаментов, а позже – исключительно путем самоконтроля. Однако по мере усложнения ситуации Лисса все больше и больше давала себе послабление. В последнее время она черпала энергию духа просто в огромных количествах, это однозначно. Раньше или позже это по-настоящему плохо скажется на ней. На нас обеих.

– Принцесса? – Из двери напротив Лиссы выглянул страж. – Мы готовы поговорить с вами.

Страж отступил, и Лисса услышала, как знакомый голос произнес в комнате:

– С вами всегда так приятно беседовать, Ганс. Нужно встречаться время от времени.

Появился Эйб, самодовольный, как всегда. Пройдя мимо стража, он улыбнулся Лиссе и Кристиану с победоносным видом, который отчетливо говорил: «Все в полном порядке», и без единого слова зашагал к выходу.

Лисса с трудом сдержала улыбку, напустила на себя серьезный вид и вместе со своими спутниками вошла в комнату. Перед ней за столом сидели три стража. Одного я видела лишь издали, по-моему, его звали Стил. Двух других я знала хорошо. Ганс Крофт, глава придворных стражей. Рядом с ним – к моему удивлению – сидела Альберта; в Академии Святого Владимира она руководила стражами и новичками.

– Отлично, – проворчал Ганс. – Все в сборе.

Кристиан настоял, что будет присутствовать на допросе Лиссы; Таша настояла на том же в отношении его. Если бы Эйб точно знал, когда их будут допрашивать, он, скорее всего, пошел бы с ними, вместе с моей матерью.

Лисса, Кристиан и Таша уселись напротив стражей.

– Страж Петрова, – заговорила Лисса, не обращая внимания на осуждающий взгляд Ганса. – Что вы здесь делаете?

Альберта еле заметно улыбнулась Лиссе, в остальном сохраняя обычную для стражей невозмутимость.

– Я приехала на похороны, и страж Крофт высказался в том духе, что ему было бы интересно услышать во время этого расследования мнение постороннего.

– И не просто постороннего, но хорошо знающего Хэзевей и ее… мм… союзников, – добавил Ганс. Он из тех, кто предпочитает переходить сразу к сути дела. – Предполагалось, что это будет встреча только с вами, принцесса.

– Мы будем молчать как рыбы, – сказал Кристиан.

Выражение лица Лиссы оставалось спокойным и вежливым, но голос слегка дрожал.

– Я хочу помочь… Я была так… так ошеломлена всем, что произошло.

– Не сомневаюсь, – сухо заметил Ганс. – Где вы были, когда взорвались статуи?

– В похоронной процессии. В королевском эскорте.

Перед Стилом лежала стопка бумаги.

– Это правда. Имеется множество свидетелей.

– Замечательно. А потом? Куда вы пошли, когда толпа запаниковала?

– Обратно в здание Совета, туда же, куда и все остальные. Я подумала, это самое безопасное место. – Ее лица я видеть не могла, но чувствовала, что она старается выглядеть испуганной. – Это страшно – когда мир сходит с ума.

– Есть свидетели, подтверждающие и это, – заметил Стил.

Ганс забарабанил пальцами по столу.

– Вы знали что-нибудь о том, что должно произойти? О взрывах? О бегстве Хэзевей?

Лисса покачала головой.

– Нет! Понятия не имела. Я вообще не думала, что из этой тюрьмы можно сбежать. Там ведь так много охраны!

– Между вами ведь существует эта… связь? – продолжал допытываться Ганс. – С ее помощью вы никаких намеков не уловили?

– Наша связь односторонняя, – объяснила Лисса. – Она читает мои мысли, а я ее нет.

– Это правда, – высказалась наконец Альберта.

Ганс не стал опровергать ее слова, но по-прежнему явно не верил в невиновность моих друзей.

– Вы осознаете, что если утаиваете какую-то информацию или помогали Хэзевей – и это будет доказано, – то последствия для вас будут почти столь же печальны, как для нее? Это относится ко всем вам. Принадлежность к королевской семье не защищает от обвинения в измене.

Лисса опустила взгляд, как будто испугавшись его угроз.

– Я просто поверить не могу… поверить не могу, что она сделала это. Мы же с ней подруги. Я думала, что знаю ее. Мне никогда и в голову не приходило, что она может кого-то убить.

Если бы не ее чувства, которые я ощущала через связь, то могла бы и обидеться. Но я понимала, что таким образом она старается дистанцироваться от меня. Умно.

– Правда? А ведь совсем недавно вы повсюду клялись, что она невиновна, – заметил Ганс.

Лисса посмотрела на него, широко распахнув глаза.

– Я так и думала! Но потом… когда я услышала, как она обошлась со стражами во время своего бегства…

На этот раз ее огорчение не было полностью наигранным. Да, она считала нужным вести себя так, будто уверена в моей виновности, но когда новость о состоянии Мередит дошла до нее… Да, она действительно была потрясена. Как и я, впрочем; хотя я, по крайней мере, знала, что Мередит поправится.

Ганс все еще воспринимал скептически ее «переход на другую сторону», но оставил эту тему.

– А что насчет Беликова? Вы клялись, что он больше не стригой, но, видно, и здесь что-то пошло не так.

Кристиан рядом с Лиссой заелозил на месте. Его, постоянно защищавшего Дмитрия, эти подозрения и обвинения раздражали все больше и больше. Лисса заметила это и заговорила сама, не дав ему сказать ни слова:

– Он не стригой!

От раскаяния Лиссы не осталось и следа, Дмитрия она была готова защищать с прежним неистовством. Она никак не ожидала, что допрос свернет в эту сторону, готовилась отстаивать меня и свое алиби. Явно довольный такой ее реакцией, Ганс пристально наблюдал за ней.

– Тогда как вы объясните, что он оказался в это замешан?