Принцесса, у которой болела голова

– Не отменяет, – кивнула Ведьма. – А что вы от меня хотите? Будем честны: именно в таком ужасе у ведьм и колдунов прорезается необыкновенный дар.

– Чудовищно!

Верховная Ведьма еле успела сбить очередной язык чёрно-фиолетового пламени с рукава своего платья.

– Прошу прощения! – На самом деле, ярость Принцессы никуда не делась. Она набрала в грудь побольше воздуха и надула щёки. Если пламя какое-то время не выпускать, оно погаснет. Главное, не выдохнуть раньше времени.

Ведьма смотрела на эти упражнения без одобрения. Где утонченность и изящество?

– Вы ищете в этой кровавой каше особо сильных ведьм и колдунов? – уточнила Принцесса.

– А что вы предлагаете? Заменить головы целому королевству, которое не умеет ничего создавать, только отбирать у других? Защищать всех имевших неосторожность жить рядом с таким соседом? Нет, Принцесса, лучшее, что мы можем делать, – спасать своих. И не забудьте, – добавила Ведьма, помолчав. – Если в войну вмешаются ведьмы, первое, что сделают люди, устав воевать, – зажгут новые костры. Виноватыми в войне снова станем мы, Принцесса. Допейте, пожалуйста, отвар, пока он горячий.

Принцесса послушно отхлебнула. Чашка в ладони покрылась изморозью, а затем треснула.

– Совсем собой не владеет, – пробурчала Ведьма, смахивая иней с кресла, когда за Принцессой закрылась дверь.

***

Принцесса заглянула на кухню и стащила тарелку пирожков и кувшин компота. Домовые честно прикрывали глаза ладошками. Считалось, что ученицам нечего делать на кухне: для них существует столовая. Принцесса подмигнула домовикам и сыпанула на стол горсть карамелек. На столе возник маленький горшочек.

– Спасибо, – сказала Принцесса. В горшочке поблескивал рубиновыми искрами малиновый джем.

Дом-посреди-леса снаружи выглядел как избушка на лесной полянке в окружении небольшого сада. Внутри же без особой тесноты обнаруживались все необходимые для обучения молодых ведьм помещения, включая классную комнату, лабораторию, оранжерею, библиотеку, столовую и комнату отдыха. Плюс каждой обитательнице полагалась спальня, соответствующая её представлениям об уюте. В комнате Принцессы стены были бревенчатыми, мебель – тёмного дерева, камин выложен речными камушками, и повсюду раскиданы коврики, подушки и подушечки. А с кровати открывался вид на огромный дуб, в дупле которого каждое лето пара филинов выводила трёх-четырёх птенцов.

Почему какие-то окна выходили в сад, какие-то – в лес, какие-то на озеро с кувшинками, а из кабинета Верховной Ведьмы вообще открывался шикарный вид на горные пики, рассказывали ещё на первом году обучения, но Принцесса не очень интересовалась организацией пространства.

Она зажгла камин и устроилась с подносом на подушках перед огнём. Внутри ревело почти так же, как в камине, а снаружи сковывало холодом. О сне не было и речи. Надо было подумать.

***

Отношения с чужими чувствами у Принцессы были сложными. Впервые она увидела слабое свечение у учителя танцев – противный зеленовато-коричневый оттенок. Потом оказалось, что нежные отношения учителя с одной из фрейлин стали известны министру-церемониймейстеру. Принцесса любила зелёный. То, что зелёным бывает страх, стало для неё открытием.

Ярость светилась малиновым с отливами чёрного. Так вспыхнул посол Северо-Западного королевства, когда узнал, что драконья сталь не экспортируется. Король ничего не заметил – посол прекрасно владел собой.

Горе светилось коричневым. Боль – стальным. Радость – солнечным.

Это была забавная игра, особенно на приёмах: Король с интересом прислушивался к мнению дочери. Никто не обращает внимания на маленькую девочку, даже если эта девочка Принцесса. А его величество приобрел привычку каждый вечер перед очередной сказкой на ночь расспрашивать дочку о впечатлениях. Сам он вполне справедливо считал себя бесчувственным сухарём, а Принцесса явно пошла в матушку, облака ей периной! Та тоже всегда знала, кто и о чём печалится.

И всё шло прекрасно, но однажды Принцессу прихватил озноб прямо посреди бала. Танцевать ей ещё не полагалось, она сидела в кресле рядом с Королём и разглядывала вразнобой подпрыгивающую толпу. Вдруг посреди разогретой бальной залы её начал бить озноб. Сначала Принцесса подумала, что переела мороженого. Потом, что зря утром бегала купаться в по-весеннему студёной реке.

Но стоило ей встать и отойти от кресел, как всё прошло. На другом конце залы, рядом с музыкантами, было привычно жарко и душно, от озноба не осталось и следа. Принцесса шепнула дирижеру, что его величество предпочитает что-то более напевное – наглое враньё, но ей ужасно надоел этот топот! – и направилась назад, к Королю.

Она прошла больше половины залы, когда озноб заворочался где-то под шеей, потом ручейками разбежался до самых пальцев. Принцесса остановилась и принялась разглядывать ближний круг Короля.

От всех веяло прозрачно-молочной скукой. Почти от всех. Светился бледно-салатовым министр торговли. Он, не отрываясь, смотрел на одну из дебютанток, кружащуюся в самом центре толпы.

Принцесса вышла в сад и сотворила хрустальный купол – заклинание, покрывающее создательницу оболочкой, похожей на ледяную корку. Под куполом было душновато, зато внутрь не проникало ничего, кроме лучей света. Звуки тоже проникали, но очень приглушенно. В этой оболочке можно было стоять посреди костра и не испытывать ни малейшего неудобства.

История министра торговли оказалась забавной и немного грустной, а Принцесса поняла, что от наблюдения за чужими чувствами она перешла к со-чувствию. И что с этим нужно что-то делать.

***

К счастью, большинство придворных редко испытывали сильные чувства. Но однажды Принцесса, зазевавшись, чуть не вспыхнула, влетев в малый зал для аудиенций, где его величество обсуждал текущие дела с канцлером и тремя его помощниками. Один из помощников так пылал ненавистью, что купол показался Принцессе не настолько надёжной штукой.

Сильное беспокойство отзывалось мелкой противной вибрацией в ладонях и в животе. Ужас сковывал ледяным панцирем.

Боль впервые залила голову раскалённым чугунным ручьём, когда лошадь затоптала одного из конюхов. Лекарю пришлось отрезать конюху ногу и заковать в лубки правую руку. Принцесса ещё удивилась, почему у неё болит именно голова, а не нога. Поначалу, когда конюх не спал, напившись отвара с маковой настойкой, подойти к его жилищу без купола Принцесса могла не ближе, чем на сотню шагов. Это длилась три дня, а потом конюх и Принцесса почувствовали облегчение.

Следующий приступ боли накрыл Принцессу возле кухни – она как раз спустилась пополнить запас сахара перед конной прогулкой.

Теперь поток свинца обладал ещё и челюстями, которые вцепились в голову где-то в середине затылка. Принцесса испугалась, что отвратительная вязкая лужа проест дырку в голове, но та просто прихватила содержимое головы и периодически пожевывала, так что боль и натяжение отдавались спереди, чуть повыше бровей. У кухарки ноги и руки были на месте, а сыновья… Один был просто дурачок, а второй… Рядом с ним Принцессу накрыло таким жаром, перемежающимся ознобом, что она позорно сбежала, сославшись на королевские дела. Юношу отправили матросом на торговый корабль с самым длинным маршрутом, в надежде, что вдали от дома он пересмотрит свои взгляды на жизнь. А Принцесса сделала вывод, что родительская любовь причиняет страдания не хуже, чем любовь романтическая.

Со временем Принцесса заменила заклинание купола заклинанием покрова – оно меньше приглушало остальные способы восприятия. Но и под покровом Принцесса чувствовала себя завёрнутой в ватный кокон. Она совершенствовала покров, сейчас его можно было носить несколько часов, не чувствуя удушья, при этом хорошо видя и слыша, но с запахами и прикосновениями всё ещё оставались проблемы. Да и уставала она от покрова ужасно. Дело тренировки, конечно.

Принцесса попробовала поговорить с Верховной Ведьмой, но та отмахнулась, напомнив, что телепатию они будут изучать только через два года. «Рано вам ещё, ваше высочество, в чужие умы заглядывать». Приходилось справляться самостоятельно.

***

Сейчас горячее пятно боли, страха и ненависти въедалось в затылок, стоило сбросить покров. Для сна Принцесса придумала сонное одеяло – укрываешься с головой и выключаешь всё, что снаружи, это позволяло высыпаться, но делало её беззащитной. Не то чтобы она кого-то или чего-то всерьёз опасалась, но всё-таки.

Для Принцессы оказалось новостью, что чьи-то чувства она слышит на большом расстоянии. Объяснение лежало на поверхности: слишком много. Боли, ужаса и ненависти было слишком много. «Как они не прожигают дырку в воздухе? –  иногда думала она. – Ну не может же там быть и вправду так ужасно, – честно пыталась она спрятать голову в песок. – Люди же, такие, как мы!» Увы, выводы из подобных размышлений следовали всё менее и менее приятные. И Принцесса решила, что выход один – разобраться. Сколь бы болезненным ни казалось приближение к этому очагу. Но для начала стоило поговорить ещё с двумя собеседниками, которые хорошо разбирались в войнах.

***

– Принцесса, чего вы хотите? – Принц не морщился, как Король и Ведьма, но головой качал вполне выразительно. – Только формулируйте точно.

– Хочу, чтобы людей перестали убивать.

– Тогда самое простое – помочь северянам как можно скорее завоевать Южное королевство. Чем меньше сражений, тем меньше смертей. Мирных жителей это тоже касается.

Принцесса чертыхнулась. Они с Принцем встречались на Заповедной горе – прямо на границе между их королевствами. Тут водились редкие животные и егеря, готовые за разумную плату провести путника по заповедным тропам и даже вывести его назад. Внизу ютилась деревня с парой трактиров, где предлагали вкусную еду – самым большим успехом пользовалось рагу «Бедный рыцарь» и похлёбка «Причуда водяного» – местные легенды и встречу с егерем. Если отправиться вверх не по широкой дороге, а по узенькой крутой тропинке, то при определенной настойчивости можно выбраться на небольшое плато с видом на Драконью гору. Там, среди камней, стояла небольшая хижина – приют пастухов и странников.

Принцесса сидела на любимом плоском валуне, болтая ногами над обрывом. Принц давно махнул рукой на попытки её вразумить. Он надеялся, что Ведьма успела научить строптивицу если не летать, то хотя бы смягчать падение.

– Но ведь это неправильно!

– Вы не спрашивали, как правильно, вы спрашивали, как сделать так, чтобы людей перестали убивать, – сухо заметил Принц. – Постарайтесь обозначить своё желание поточнее.

Принцесса швырнула в пропасть пару камешков.

– А как правильно?

– Смотря чего мы хотим добиться. Прекратить бойню проще всего именно так, но, победив южан, Северянин возомнит себя непобедимым и продолжит нападать на соседей. Ваше королевство ему не по зубам, но соседи на западе не так сильны. Они могут заключить союз, но если Северянин наберёт рекрутов в Южном королевстве, у него хватит сил если не завоевать, то хорошенько потрепать их всех.

Принцесса молча швырнула ещё пару камней. Первый полетел вниз, а второй завис в воздухе, а затем вспыхнул и разлетелся мелкими оранжевыми брызгами.

– Чёрт! – сказала Принцесса. – А как его остановить?