Удивительные истории о врачах

– При кашле, натуживании моча не подтекает в штаны?

– Нет! Слава богу – прошло!

– Сила в ногах тоже восстановилась: стопы не висят, ходите нормально… А ведь до операции – пластом лежали!

– Так я – не против…

– И еще скажите нам, любезная Олимпиада Семеновна, как это вам так быстро инвалидность дали? Кроме мышечных контрактур, которые при желании можно за месяц ликвидировать, нет у вас симптомов!

– «Дали»! Заплатила, вот и дали инвалидность. Добрые люди подсказали, кому и сколько занести….

– Ловко! Это вы, значит, за взятку получили рабочую группу и еще на нас за это жалобу написали? Хорошо ли это, уважаемая?

– Да ладно вам, доктор! Вам небось ничего все равно не будет, а мне – компенсация положена за частичную утрату здоровья через вашу операцию.

– Вот как! Но, чтобы деньги получить, Олимпиада Семеновна, надо было не жалобу в облздравотдел писать, а в суд идти!

– В суд? А я в прокуратуру еще на вас написала!

– Это правильно! Через прокуратуру вы быстрее до суда дойдете. Всего хорошего. До встречи в суде!

– Ой, доктор, миленький! Простите меня, дуру неграмотную! Я ведь как думала: по инвалидности получу, с зарплаты отложу, с вас вытребую – вот и будут у меня денежки на массажи, диету и бассейн! Вы мне еще вот что скажите, а то я другим не верю: мовалис мне можно пить? А амбене? Хотя что я горожу: амбене уже не выпускают….

Рассказываем тетке про мовалис и прочее. Еще раз говорим о способах реабилитации. Слушает, кивает и извиняется через слово. Ни в какие бассейны она, конечно, ходить не будет. Потратит все деньги на БАДы и пиявок.

Anamnes vitae

Мужчина работал санитаром в больничном морге, а по выходным торговал мясом на Центральном рынке.

Обручальные шунты

I

Из иных больных жизнь колом не вышибешь. Бывает, оперируешь такого, а все прахом идет: кровь свистит из всех дыр, ткани рвутся, в ране тесно, инструменты срываются. Больной тем временем просыпается и норовит с операционного стола сбежать. Его анестезиолог за ногу ловит в самый последний момент. Такого натворишь в самом нутре организма – смотреть тошно! Стыдливо прикроешь всю эту окрошку бледной кожей. Ушьешь ее особым подарочным вариантом косметического шва. С молитвой, но без всякой надежды. Гемостаз[9 - Гемостаз – остановка кровотечения, возникающего во время операции. Здесь хирург не уверен, что надежно остановил кровотечение.] – то на соплях, мозг – отечен, крови потеряли полведра.

Глядь, а на следующий день этот болезный уже вдоль стеночки к сортиру пробирается, пряча сигарету в рукаве! Да кури ты, дорогой, на здоровье, не таись! Я бы тебе и выпить налил ради такого счастливого случая, да у самого нет ни грамма. Не поднесли еще.

Но есть больные противоположные. Жизнь в них – еле держится. Только тронешь такого скальпелем или введешь препарат, который мы уже сто лет не одной тысяче больных вводим, и – abs! – всё по нулям: ни пульса, ни дыхания, ни прочих признаков недавно еще вполне счастливой жизни. Умер с дискуссионным прогнозом на оживление.

И что особенно печально – ничем те и другие больные до врачебного вмешательства не отличаются!

II

Жизнь некоторых наших нейрохирургических больных висит на тонкой силиконовой трубочке диаметром со стержень разовой шариковой авторучки.

У многих больных с опухолями головного мозга развивается гидроцефалия. В естественных полостях мозга начинает скапливаться излишнее количество жидкости – ликвора. Маленькие эти полости (желудочки мозга) превращаются в раздутые водой баллоны.

Постепенно давление жидкости в желудочках нарастает и начинает выдавливать мозг из черепа, как зубную пасту из тюбика. В результате больные гибнут не от самой опухоли, а от избытка воды в полостях мозга.

Спасает этих людей немудреная операция. С помощью системы тоненьких трубок и клапана (шунта) мы отводим избыток жидкости из мозга в брюшную полость больного. Вся эта система – под кожей. Она абсолютно незаметна и не доставляет никаких неудобств больному. Называется такая операция вентрикуло-перитонеальным шунтированием. Особенно часто такие операции приходится делать детям.

Немудреная, казалось бы, вещь – шунт. Две трубочки, клапан, переходники. А сколько жизней спас! Беда только в том, что жизнь большинства таких больных в дальнейшем полностью зависит от работы шунта. Работает шунт – они здоровы. Стоит возникнуть малейшей его дисфункции – все симптомы возвращаются: головная боль, рвота, судороги, кома. Не успеем мы вовремя восстановить функцию шунта – смерть.

Вот так-то мы и подвешиваем жизнь больного на тонкую силиконовую трубочку.

III

У большинства таких больных шунты стоят как влитые и работают хорошо, без сбоев. Но у некоторых, таких как наши Андрей и Юля, они выходят из строя регулярно. Андрею было шесть лет, когда у него обнаружили гидроцефалию, обусловленную опухолью третьего желудочка. Хрен его знает, что это за опухоль. За многие годы она почти не выросла. Специалисты различных медучреждений в России и за рубежом судили-рядили, но так и не пришли к какому-нибудь определенному выводу. Только одно мнение было единодушным: удалять саму опухоль – безумие! Третий желудочек – очень скверная для вмешательства зона. Решено было так и вести Андрея: на шунте и под пристальным наблюдением с контрольными МРТ головного мозга.