Талисман. Книга посвящений

Андрею Битову

Что такое русская поэзия?
Это каждый день ступать по лезвию,
властвовать собой и знать безумие,
айсберг расплавлять в жерле Везувия!
А ещё – высокое смирение
и гордыни дерзкое сомнение,
противленье Богу, с сердцем битва,
а в конце – раскаянье, молитва.
Что такое русская поэзия?
В дебри разъяснений не полезу я.
Лучшие читатели империи —
бенкендорфы, дубельты и берии…
В каждую строфу ломились в гости
так, что женских рифм трещали кости!
Знали даже скрытых в неизвестности
сыновей и пасынков словесности.
Что такое русская поэзия?
Девочка в цветах босая, резвая
и шалава грязная, запойная,
грусть-тоска по родине разбойная,
белый вальс, смущенье гимназистки,
жар любовный в скомканной записке.
Что такое русская поэзия?
Душ сгоревших белая магнезия,
ночи без ночлега с папиросами,
жизнь с неразрешимыми вопросами,
искорка, погасшая под бровью
вслед за потухающею кровью,
запятые, точки бесполезные,
строчки с самой юности любезные
Пушкина, Кольцова, Пастернака,
выгнанная на мороз собака…

Exegi monumentum[3 - Я памятник воздвиг (лат.).]

Глебу Нагорному

Поминая Пушкина и Блока,
с юным Бродским, юный поддавал.
Говорили, спорили; эпоха
щами пахла, как столовый зал.
Я ещё застал такое время,
а не веришь, то перекрестись!
Мне стихи мои читал, добрея,
наизусть Красаускас Стасис…
Сам себе exegi monumentum.
Я с Тарковским знался в дождь и гром,
и Вильняле, пользуясь моментом,
в томик мой плеснула серебром.
Знаю сам, замечен Кем, отмечен,
Кто велел, водя моим пером,
в затихающей российской речи
стать неразгибаемым звеном.

15 Мая 1984

Т. А. Озёрской,

А. А. Тарковскому

В Переделкине черёмуха цветёт,
старый мастер в Переделкине живёт.

Плоть изранена, и голос болевой,
самолёт ревёт над белой головой,
соколиные прищурены глаза,
пузырится холодком в стекле нарзан.

…одиночество приходит, как вина,
выпить, что ли, итальянского вина…

На пригорке фиолетова сирень,
у Татьяны Алексеевны мигрень,
бирюзовые прищурены глаза,
говорит она: «Курить тебе нельзя…
Жили разно мы, но розно – никогда,
и на этот раз минует нас беда».
…горьковато итальянское вино,
вот такое получается кино…
Самолёта оглушительный аккорд!

– Для чего перевела «Аэропорт»?

Засинели купола. В беседке – тень.
Вот бы выдумать от времени женьшень,
не бывало б виноватых без вины
и Отечественной не было войны,
замечательно всё было у страны!

Давид Яновский / Берлин /

Родился в 1933 г. в Киеве. По профессии инженер – металлург. Более 60 лет пишет стихи, более 50 лет переводит с немецкого. Издал книги стихов и переводов с немецкого в 1997 г. в Киеве, в 2002 г. в Берлине. Печатал стихи и переводы с немецкого, идиш и украинского в альманахах «До и после» №№ 3–17 клуба литературы и искусства при еврейской общине Берлина, в сборниках «Скрипач из гетто (Берлин 2002, 2005 гг.), «Еврейские мотивы» (Берлин 2011 г.), Переводы с немецкого в сборнике лучших переводов конкурса «Переводы – мосты между культурами», «Мосты» (Гамбург 2007 г.). Переводы с немецкого на украинский в журнале «Соборнiсть». Стихи в антологиях русских поэтов Германии, «Ступени» (2005 г. СПб., Алетйя) и «Голоса» (2006 г. СПб., Алетейя). С 1997 г. живёт в Берлине.

Антиподы

Моей любимой жене Лике

«В куст вереска, в сиреневый туман…»