Академик Эрдниев. Сын Великой Степи

Рассвирепевшего океана вода;
И да не сыщется никогда силача,
Что убоялся бы ледяного меча;
И да пребудем бойцами правдивыми мы,
И да пребудем всегда справедливыми мы;
Да не содеем поступка другому во вред,
Трех избежим чудовищ, трех страшных бед;
Выполним клятву, чтоб совершенства достичь,
Высшего, светлого круга блаженства достичь!

    Клятва богатырей из героического эпоса «Джангар»

«Встретились два любителя головоломок. Один из них спрашивает другого: “Сколько тебе лет?” А тот отвечает: “Возьми мои годы, умножь на мои годы пять лет назад, опять возьми мои годы, умножь на мои годы десять лет назад, сложи оба эти произведения и сумму раздели на мои годы сейчас – вот и узнаешь, сколько мне лет”».

Часть I

О жизни великого академика

Счастливое детство – это фундамент, на котором строится полноценная человеческая личность.

    Пюрвя Эрдниев

Картины далекого детства

Пятнадцатого октября 1921 года в крохотном поселении урочища Хуцын-Толга Ики-Бухусовской волости Малодербетовского аймака Калмыцкой области в семье крестьянина-костоправа появился на свет сын. Мальчика назвали Пюрвя, и имя было выбрано не случайно. Пюрвя значит «надежный», «тот, кто знает, что делать» и «тот, к кому тянутся люди». Все так и вышло, оправдал Пюрвя Мучкаевич свое имя.

Дед Мучка и отец Эрдни – выходцы из древнего рода баргс арвн, участвовавших в походах калмыцких ханов еще в начале XIX века. И были они большими умельцами: изготавливали седла, делали колеса для телег, да что ни попросишь, все смастерят. А мать Амархан, высокая, крупнокостная женщина, была родом из «десятка» шеркеш (черкес).

Родители Пюрви вели кочевой образ жизни и были глубоко религиозными людьми. В многодетной семье, где Пюрвя был младшим ребенком, царила атмосфера любви и заботы. Старшие сестры готовы были защитить Пюрвю от любых обидчиков, и много позже он будет вспоминать о них с трепетом:

«У меня были две старшие сестры Цаган и ХулИн. Как они баловали меня, как холили! В детстве меня никогда не наказывали, хотя я был озорным мальчишкой. Помню, однажды покормили меня сестры и отпустили погулять. Я послонялся возле дома, заскучал и стал подбирать камешки и кидать их через землянку. Бросил раз, другой, а после сил уже не хватило перекинуть через крышу домика: камешек угодил в окошко. Мои родные только посмеялись, и никто даже пальцем не погрозил».

Первые воспоминания известного педагога окрашены в цвета безусловной любви. А чтобы представить, где все это происходило, нарисовать в воображении картинку, приведем строчки из стихотворения Велимира Хлебникова, ведь он жил неподалеку:

Меня окружали степь, цветы, ревучие верблюды,
Круглообразные кибитки,
Моря овец, чьи лица однообразно-худы,
Огнем крыла пестрящие простор удоды —
Пустыни неба гордые пожитки…

Пюрвя Эрдниев отлично понимал особую важность роли семьи в полноценном формировании здоровой и гармоничной личности. Его детские воспоминания наполнены огромной благодарностью за беззаботное и счастливое детство, которое подарила ему семья.

«Когда мать готовила, я любил сидеть возле окна и смотреть, как полыхает пламя огня в печке, как красиво горят кизяк и бурьян. И вот возник вполне законный вопрос: раз горит кизяк, горит бурьян, значит, может загореться и шапка? Гипотеза требовала экспериментальной проверки. Поэтому моя шапка полетела в огонь. Сестры и на этот раз не наказали, только посмеялись от души. Конечно же, они своим умным и добрым сердцем понимали, что ребенок (а ведь сами еще дети!) подрастет и поумнеет».

Маленькому ребенку очень важно знать «Что это такое?», «Почему?», «Что из этого выйдет?» – без этих вопросов невозможно становление гармоничной личности. В самом деле, если горит трава, то будет ли так же гореть другой предмет? Можно поверить на слово взрослым, но куда интереснее проверить самому – а тем более мальчишке. Шапки чуть не лишился? Не беда. Важно другое – без этого нехитрого эксперимента могло бы не состояться будущего академика. Да и сестры не подкачали. Вряд ли они были знакомы с педагогическими теориями, но сообразили, что есть вещи, за которые наказывать нельзя. «Подрастет – поумнеет», но ведь поумнеть можно только опытным путем.

Понимание того, что семья – это надежный тыл, пришло к мальчику сразу, и таким оно оставалось всегда.

Пюрвя Мучкаевич рано потерял отца, но несмотря на все последующие трудности, благодаря поддержке семьи и прежде всего мудрой мамы не потерялся, не пропал. В послевоенные годы он смог уехать в Москву, чтобы заниматься наукой. И опять невозможно не вспомнить стихи Хлебникова:

Ручные вороны клевали
Из рук моих мясную пищу,
Их вольнолюбивее едва ли
Отроки, обреченные топорищу.
Досуг со мною коротая,
С звенящим криком: «сирота я»,
Летел лебедь, склоняя шею,
Я жил, природа, вместе с нею.

Жизненный путь Пюрви Эрдниева как в зеркале отражает путь, который прошел калмыцкий народ за все время своего развития, а история калмыков исчисляется веками. Он родился в кочевой кибитке, на его долю выпало немало испытаний и трудностей. Однако благодаря атмосфере любви и заботы, в которой он рос, пытливому природному уму и железному характеру стал авторитетным во всем академическом мире ученым.

Многие годы спустя, уже с высоты огромного педагогического опыта, Эрдниев скажет: «Счастливое детство – это фундамент, на котором строится полноценная человеческая личность».

Война

Жизнь до

Вам нужны круглые отличники в будущем?

    Пюрвя Эрдниев

Главным в человеке является трудолюбие – в этом безусловно был убежден Пюрвя Мучкаевич. Огромную работоспособность и любовь к профессии он демонстрировал на протяжении всей жизни, а его профессиональная жизнь всегда была связана со школой.

Осень 1934 года. Страна переходит ко всеобщему семилетнему образованию. При школе крестьянской молодежи Малодербетовского района работает интернат, куда собирают детей со всей республики. Как не воспользоваться такой возможностью? И вот дед Мучка записывает внука, который только-только окончил Ики-Бухусов-скую начальную школу, в пятый класс.

Пюрве на тот момент было 12 лет, однако дед прибавил год, указав в документах 13. Все правильно – в буддистской традиции возраст отсчитывается с момента зачатия, а не рождения.

Ветеран войны Ц. Х. Бамбышев с гордостью вспоминал о школьных временах, проведенных в одном классе с Пюрвей Эрдниевым:

«Пюрвя учился по всем предметам на отлично, особенно преуспевал по математике. Любил сам составлять задачи-головоломки. Придя к нам в пятый класс, он в заштопанной сумке уже носил и хранил мантию академика».

Про мантию – это, конечно, фигура речи, но на самом деле в точку: недаром говорят, что будущее можно разглядеть – жадный до знаний ум всегда пробьет себе дорогу. Однако у калмыков есть еще одна поговорка: думающий о будущем – мудрец, чинящий старье – искусник. Жизнь была сложной, и работать приходилось много – не только учиться.

В конце шестого класса Пюрвю Эрдниева наградили за особые успехи путевкой в «Артек». Разве это не мечта – побывать на Черном море, в знаменитом пионерском лагере? А он отказался: летом Пюрвя всегда работал в колхозе – помогал семье, ведь отца уже не было. За работу (учетчик на покосе) платили, да еще сверх того давали тюки сена. Море, конечно, хорошо, но можно и обойтись.

В 1937 году общесоюзный журнал для детей «Пионер» в рубрике «Любитель головоломок» публикует непростую задачку под названием «Сколько мне лет?» Вот она:

«Встретились два любителя головоломок. Один из них спрашивает другого: "Сколько тебе лет?" А тот отвечает: “Возьми мои годы, умножь на мои годы пять лет назад, опять возьми мои годы, умножь на мои годы десять лет назад, сложи оба эти произведения и сумму раздели на мои годы сейчас – вот и узнаешь, сколько мне лет"».

Да уж. Вы уже догадались, кто автор головоломки? Много позже Пюрвя Мучкаевич позовет к себе 9-летнего внука Арслана:

«Сейчас проверю, быть тебе математиком или нет».

Оказалось – быть. Арслан найдет верное решение, а в будущем, как и дед, свяжет свою жизнь с математикой.

В 1938 году Пюрвя Эрдниев поступает в Астраханское педагогическое училище – торопился получить профессию, стать самостоятельным человеком. Со специализацией вопросов не было – конечно же, математика! И здесь обязательно следует вспомнить его школьного учителя Павла Гавриловича Татарникова, к которому Пюрвя Мучкаевич на всю жизнь сохранил глубочайшее уважение – ведь это Татарников заразил его интереснейшей наукой.

Пюрвя никогда не жаловался на здоровье, но так случилось, что в Астрахани он серьезно заболел: подхватил воспаление легких. Когда вроде бы вылечился, но все равно остался небольшой кашель, директор училища сказал: «Нет, парень, тебе наш климат не подходит. Дадим справку об окончании училища, а ты поезжай домой и поднимайся на ноги. Голова у тебя светлая, знания сам пополнишь, если захочешь». Пришлось вернуться в Малые Дербеты.

И он быстро поправился – степной воздух и правда оказался целительным. Лечили Пюрвю не только лекарствами, но больше народными средствами – травами, молоком с медом, растирали барсучьим жиром, от болезни и следа не осталось, и уже осенью 1939 года он начал работать в неполной средней школе совхоза Большой Царын – и преподавал, и директорствовал.