Экономические и социальные проблемы России №2 / 2012

Если оценивать текущую экономическую ситуацию в России с формальной точки зрения, то она выглядит достаточно благополучно. Достигнутые темпы роста (4,3% в 2011 г.) внушают определенный оптимизм на фоне стагнации, охватившей Европу и остальной мир. Инфляция достигла самого низкого уровня за последние 20 лет (в 2011 г. – 6,1%). Государственный долг составляет около 10% ВВП, тогда как в передовых экономиках средний уровень государственного долга превысил 100% ВВП. Состояние счета текущих операций платежного баланса остается устойчивым благодаря значительному профициту торгового баланса, а валютные резервы Центрального банка Российской Федерации в 2011 г. вновь пополнились. Уровень занятости и объем производства вернулись к докризисным показателям. Безработица остается низкой. Доходы населения продолжают расти, уровень неравенства снизился. Даже бюджет, грозивший стать дефицитным, в 2011 г. таковым не стал [Докучаев Д., 2012]. В 2011 г. Россия заняла девятое место в мире по объему ВВП (в текущих долларах США), поднявшись с 11-й строчки в 2007 г. При расчете ВВП по паритету покупательной способности российская экономика занимает уже шестое место в мире [Поддержка роста.., 2012, с. 4–5].

Однако в экспертных оценках, касающихся состояния и перспектив роста отечественной экономики, выражается беспокойство. Рецессия, закончившаяся в середине II квартала 2009 г., после короткого периода интенсивного восстановительного роста с весны 2010 г. перешла в стадию невысокого неустойчивого роста на фоне слабого внутреннего и внешнего спроса. Темпы развития российской экономики замедляются – прогноз на 2012 г. составляет менее 4% [Акиндинова Н.В. и др., 2011, с. 51]. Как показал кризис 2008–2009 гг., благополучие России очень неустойчиво из-за большого числа нерешенных проблем и рисков.

Внешние условия и риски развития России

Современную внешнюю обстановку для России можно считать относительно благоприятной. Явно выраженная внешняя угроза отсутствует – что редкость в отечественной истории. И хотя противоречия с другими странами существуют (иногда достаточно острые – как, например, с Грузией или Японией), но прямой военной опасности нет. В настоящее время конкуренция между странами идет не столько в военной области, сколько в социально-экономической.

Межстрановая конкуренция продолжается на фоне нового этапа интернационализации или нового уровня интегрированности мирового хозяйства – глобализации. Формирование единого рынка в масштабах всего земного шара, где происходит свободное трансграничное перемещение товаров, услуг, капитала, рабочей силы, информации и т.д.; образование глобальных финансового и фондового рынков; быстрое развитие транснационального капитала создают новые условия для развития национальных экономик. Мировое экономическое сообщество из рыхлой совокупности в той или иной степени постепенно превращается в целостную экономическую систему – глобальную экономику, что создает предпосылки для более эффективного его развития в целом и для отдельных стран, в частности [XXI век: новые.., 2011].

Однако процессы глобализации имеют не только положительные последствия. Они также усиливают разрывы в уровнях развития различных стран и регионов. Хотя в последнее десятилетие ряд развивающихся стран, прежде всего Китай и Индия, демонстрируют более высокие темпы экономического роста, чем развитые страны. В результате, изменяется баланс сил на мировой арене. Уже не США, а Китай начинает рассматриваться в качестве «локомотива» мировой экономики.

С 2009 г. в мировой экономике наблюдаются новые явления: общее снижение темпов экономического роста и длительное сохранение кризисных явлений в развитых странах (в том числе проблемы государственного долга ряда стран еврозоны и США).

Как отмечают эксперты, нынешний кризис – особенный. Во-первых, потому, что он никак не заканчивается. Во-вторых, потому, что он мировой в полном смысле этого слова. В-третьих, ни экономисты, ни политики не знают, что делать. В связи с этим появился термин – «новая нормальность», под которой понимается состояние мировой экономики, балансирующее на грани нулевого роста и скатывания в рецессию. По словам первого зампреда Банка России А.В. Улюкаева, нормально теперь то, что экономический рост будет замедляться и в развитых, и в развивающихся странах, даже в Китае. Соответственно, спрос на сырьевые ресурсы будет падать. Нормально, что неустойчивость будут испытывать все мировые рынки, причем не циклично, а хаотично [Вардуль Н. Паранормальные.., 2012]. Неопределенность глобальной экономики и неравномерность темпов экономического роста стран и регионов, безусловно, создают значительные риски для развития экономики России.

В ближайшие годы большое влияние на социально-экономическое положение в стране будет оказывать также членство в ВТО и формирование общего экономического пространства с соседними странами, в первую очередь Таможенного союза с Белоруссией и Казахстаном. Причем в отношении воздействия вступления России в ВТО существуют весьма противоречивые оценки. Особенно алармистские настроения вызывают перспективы сельского хозяйства и банковского сектора. Но условия, а главное, длительные сроки введения новых правил создают хорошие предпосылки для адаптации к ним российских предприятий и тем самым для минимизации возможных потерь [Гринберг Р.С., Обо-ленский В.П., 2011].

Внешние условия, накладываясь на существующие в России проблемы и возможности, выступают катализатором происходящих в ней социально-экономических процессов. Но тенденции развития экономики страны определяются преимущественно внутренними факторами.

Внутренние факторы и проблемы развития экономики России

В обновленной «Стратегии-2020»[1 - Первый вариант «Стратегии-2020» был разработан Минэкономразвития России под руководством замминистра А.Н. Клепача и утвержден правительством РФ осенью 2008 г. Он основывался на положениях «Концепции долгосрочного развития Российской Федерации на период до 2020 года», принятой Правительством РФ 17 ноября 2008 г. Мировой финансово-экономический кризис 2008–2009 гг. помешал реализации указанной стратегии. Уже в 2010 г., с учетом первых уроков кризиса, был представлен новый вариант правительственной стратегии под названием «Инновационная Россия-2020» [Акаев А.А., 2012, с. 99, 100]. В связи с критическим восприятием документа в экспертном сообществе В. Путин в декабре 2010 г. инициировал обновление «Стратегии-2020». Экспертную комиссию возглавили ректор РАНХ и ГС В.А. Мау и ректор НУИ ВШЭ Я.И. Кузьминов. Объемный доклад в декабре 2011 г. поступил в правительство для обсуждения и согласования в министерствах. Окончательный вариант «Стратегии-2020» «Новая модель роста – новая социальная политика» был представлен в марте 2012 г.] приводится следующий баланс негативных и позитивных факторов развития отечественной экономики [Стратегия-2020.., 2012, с. 17] – таблица 1.

Таблица 1

Ограничения и преимущества экономики России

Но существуют и другие оценки наиболее значимых для перспектив социально-экономического развития России проблем. Наиболее часто называются следующие.

1. Сырьевая ориентация экономики и чрезмерная зависимость государственного бюджета от мировых цен на нефть

По данным Института проблем естественных монополий, 40% ВВП России создается за счет экспорта сырья. Машиностроение, электроника и другие высокотехнологичные отрасли формируют 7–8% отечественного ВВП. Экспорт высокотехнологичной продукции составляет всего 2,3% от промышленного экспорта России, тогда как в США – 32,9, в Китае – 32,8%. Удельный вес России в глобальном экспорте наукоемкой продукции не превышает 0,3%. На отечественном рынке российский бизнес закупает не более 1% станков [Решетникова Е., 2011]. При этом доля энергоресурсов в экспорте России за 2000–2008 гг. выросла с 51 до 61,5%, а вместе с другими видами сырья (металлы, лес и лесоматериалы) достигла 70,4% [Рязанов В.Т., 2011, с. 159]. Если в 1990 г. в обрабатывающей промышленности было занято 20% работников, то в 2010 г. – 9% всех занятых в промышленности. Доля обрабатывающей промышленности в экспорте сократилась за тот же период с 44 до 22% [Пономаренко Н., 2011].

От того, сколько будет стоить баррель нефти, зависит и федеральный бюджет России, и ее экономика, и политика. В 2011 г. нефтегазовые доходы составляли 10,4% ВВП и половину всех доходов федерального бюджета. В 2009 г. этот показатель был равен всего 7,6% ВВП и двум пятым доходов федерального бюджета. Причем в федеральный бюджет закладываются все более и более высокие цены на нефть. Прогнозный показатель цены на нефть марки «Urals», используемый при составлении федерального бюджета, увеличился с 75 долл. США за баррель в 2011 г. до 100 долл. США за баррель в 2012 г. Цена на нефть, при которой балансируется федеральный бюджет, выросла с уровня менее 30 долл. в 2007 г. до 100 долл. и более, начиная с 2009 г. В 2012 г. бюджет будет сбалансирован при цене 115 долл. США за баррель. При вычете же нефтегазовых доходов федеральный бюджет имеет дефицит, масштаб которого уже превысил 12% [Шувалов И. Модернизация.., 2012].

При этом на нефтяном рынке растут риски со стороны спроса. Высокие цены на нефть держатся, во-первых, благодаря действию финансового фактора, так как нефтяные фьючерсы давно стали инструментом хеджирования финансовых и курсовых рисков. Во-вторых, играют роль политические факторы. В начале марта 2012 г. цена на нефть марки «Urals» впервые с июля 2008 г. преодолела отметку в 125 долл. за баррель, причем это объяснялось напряженностью вокруг поставок нефти. Но это означает, что высокие цены на нефть – очередной пузырь. И если вверх цены на нефть могут подтолкнуть какие-то неэкономические события (например, закрытие Ормузского пролива или эмбарго на ввоз иранской нефти), то обрушить их может сама экономическая динамика [Вардуль Н. Ствол.., 2012, с. 26].

Для большинство ведущих стран мира, которые, в отличие от России, не обладают собственными запасами нефти, такие цены невыгодны, и они будут стремиться их сбить. Снижение цен на нефть также соответствует существующим прогнозам сокращения макроэкономических темпов роста [там же, с. 27]. Причем нефтяные цены обладают особенностью падать столь же резко, как и расти.

Хотя, по мнению экспертов Внешэкономбанка России, цены на нефть не рухнут, как это произошло в 2008 г. Во-первых, прогноз МВФ роста мировой экономики в 2012 г. – 3,5%, означает достаточно высокий спрос на энергоносители. Во-вторых, бюджет Саудовской Аравии сбалансирован при цене на нефть 90–95 долл. за баррель. И эта страна не допустит дальнейшего падения цен, просто начнет добывать меньше нефти при необходимости [Бака-лов А., 2012].

Однако на рынке нефти увеличиваются и риски предложения в связи с изменением «расклада сил». Самый бурный рост нефтедобычи происходит в последние годы не в Саудовской Аравии и не в России, а в США. Если в 2009 г. там добывалось 1,95 млн. баррелей в сутки, в 2010 – 1,99 млн., то в 2011 г. произошел взрыв – 7,5 млн. баррелей в день (7,8 млн., по данным ЦРУ). США по добыче нефти уже сейчас на третьем месте в мире (после России – 10,54 млн. баррелей и Саудовской Аравии – 8,8 млн. баррелей). Все дело в открытии гигантских месторождений горючих сланцев – от Канады на юг через Северную и Южную Дакоту, Вайоминг, Колорадо и Техас и на восток в Огайо и Пенсильванию, – из которых добывают так называемые масла, приравнивающиеся к нефти. К 2017 г. по объему добычи нефти (10,9 млн. баррелей в день) США предполагают превзойти Саудовскую Аравию. А в среднесрочной перспективе – выдвинуться на первое место на нефтяном рынке [Вардуль Н. Ствол.., 2012, с. 27].

Высокие риски нефтяного рынка делают весьма неустойчивым и уязвимым по отношению к внешним шокам федеральный бюджет России. Незначительная коррекция в нефтяных ценах способна повернуть вспять положительную динамику в доходной части бюджета, достигнутую в 2011 г. Снижение цен на нефть до 60 долл. США (как и в 2009 г.) ведет уже к кризису в экономике России. Но даже сохранение достаточно высоких цен на нефть недостаточно для ускорения ее развития. Например, в прогнозах Всемирного банка, при увеличении среднегодовой цены нефти с 98,2 до 125 долл. США за баррель, т.е. на 26,8 долл., российский ВВП приподнимется всего на половину процентного пункта – с 3,5 до 4%. Это является наглядным доказательством того, как пробуксовывает «главный двигатель» российской экономики [Вар-дуль Н. Угрозы.., 2012, с. 33].

Ситуация аналогична и для других сырьевых товаров, производство которых в настоящее время составляет основу российской экономики. Внешняя конъюнктура на них подвержена резким колебаниям. А спрос, учитывая низкие темпы мирового роста, особенно в развитых странах – основных потребителях данной продукции, – снижается. Сырьевая экспортно-ориентированная модель очень уязвима и в перспективе неспособна обеспечить высокие устойчивые темпы роста экономики.

2. Сокращение численности населения, особенно в трудоспособном возрасте

По состоянию на 2010 г. Россия занимала 9-е место в мире по численности населения (142 млн. человек). Хотя расчеты показывают, что на ее территории при равномерном расселении в благоприятных районах комфортно могли бы разместиться не менее 500 млн. человек [Рязанцев С.В., Хорие Н., 2011, с. 9].

С 1996 по 2009 г. численность населения страны уменьшилась с 148,3 до 141,9 млн. человек, или на 4,3%. В последующие годы сокращение численности населения удалось остановить и теперь достигнута неустойчивая стабилизация на уровне 143 млн. человек. Основные причины такой негативной динамики – низкая рождаемость и высокая смертность.

Минимальный уровень рождаемости в России был зафиксирован в 2000 г. – 8,7 промилле, максимальный уровень смертности в 2003 г. – 16,4 промилле. К 2010 г., в результате улучшения социально-экономической ситуации в стране и принятых государственных мер, удалось увеличить рождаемость (до 12,5 промилле) и снизить смертность (до 14,2 промилле). Однако суммарный коэффициент рождаемости в России (1,539 в 2011 г.) недостаточен для простого воспроизводства населения, которое возможно при достижении уровня в 2,014–2,15 [Федеральная служба государственной статистики].

Таким образом, тенденция естественного сокращения населения России на перспективу сохраняется. Более того, негативные изменения в возрастном составе населения (сокращение численности и доли женщин активного репродуктивного возраста) столь существенны, что даже максимально возможное, при реализации мер демографической политики, повышение показателей рождаемости не предотвратит естественную убыль населения страны.

В данных условиях единственным источником восполнения населения страны выступает миграционный приток. В 1994 г. максимальный миграционный приток в 810 тыс. человек практически компенсировал естественную убыль населения России в 870 тыс. человек [там же]. С тех пор масштабы миграционного притока в страну уменьшились.

Для России сокращение населения чревато геополитическими рисками. Слабозаселенные регионы Дальнего Востока и Сибири удерживать в составе страны будет сложно, особенно в условиях, когда рядом находятся очень крупные по населению страны (прежде всего Китай), которые нуждаются в ресурсах и новых территориях. Кроме того, значимы и экономические аспекты – дефицит трудовых ресурсов, сокращение призывников, школьников и студентов, интенсивное старение населения. Ожидаемое сокращение численности населения потребует дополнительных государственных мер по пенсионному обеспечению, балансировке рынка трудовых ресурсов и регулированию миграции.

Проблема общего сокращения населения усугубляется неравномерностью его размещения по территории. При нарастающей депопуляции сельской местности в средней полосе России, снижении заселенности северных и восточных регионов, происходит концентрация населения в крупнейших городах (особенно в Московском регионе) и рост его численности в южных районах, особенно в Северокавказских республиках.

Росстатом разработаны варианты предположительной численности населения России до 2030 г. Согласно низкому варианту, общая численность населения к концу периода может составить 126,9 млн., при этом естественная убыль населения оценивается в более 1 млн. человек в год, а миграционный прирост – около 200 тыс. По среднему варианту, общая численность населения страны составит 139,4 млн., естественная убыль – около 700 тыс., миграционный прирост – около 400 тыс. Высокий вариант предполагает общую численность населения России в 147,6 млн., при естественной убыли около 400 тыс. и миграционном приросте более 600 тыс. человек в год [там же].

Более благоприятную динамику численности населения обеспечивают активная демографическая политика государства и меры по снижению уровня смертности, а также рост масштабов иммиграции. Но все это требует значительных финансовых средств и скоординированных организационных усилий, в том числе в области здравоохранения, жилищной политики, регулирования внешней и внутренней миграции и т.д. А чрезмерное увеличение количества внешних мигрантов увеличивает риски социальных конфликтов и может поставить под угрозу российскую идентичность.

3. Низкий технический уровень и низкая инновационная активность отечественного бизнеса

Основу современной российской экономики до сих пор составляют предприятия, созданные в советский период, технологический уровень которых значительно ниже, чем в развитых странах. Причем за прошедшие годы технологическая структура экономики ухудшилась. На конец 2010 г. средняя степень износа основных фондов в стране достигла 47,1%, коэффициент обновления фондов – 3,9% [Федеральная служба государственной статистики]. Причем в отдельных отраслях промышленности степень износа доходит, по данным Счетной палаты, до 80% [Арсюхин Е., Арабов П., 2010]. В отличие от передовых стран, перевооружающих промышленность через 8–10 лет, в России темпы технического перевооружения составляют 15–20 лет [Чувакина В.С., 2011, с. 85–86].

Высокая доля физически и морально устаревшего оборудования, значительная степень износа промышленной инфраструктуры и ее явный недостаток во многом определяют низкую производительность труда в России, невысокое качество отечественной продукции (за исключением сырьевой) и ее слабую конкурентоспособность на мировых рынках. По имеющимся оценкам, применяемые неэффективные технологии обеспечивают от 20 до 60% (в зависимости от отрасли) отставания России по производительности труда от развитых стран мира [Почему производительность.., 2009].

По величине ВВП на одного занятого Россия примерно в 4 раза уступает США и в 3 раза – Европе [Проблемы развития рыночной.., 2011, с. 18]. Максимальный разрыв наблюдается в машиностроении, минимальный – в добывающих отраслях. Средняя почасовая производительность труда в России в 2010 г. составляла 19,0 долл./человек, тогда как в Норвегии (мировом лидере) – 77 долл., США – более 60 долл., Франции и Германии – более 50 долл., Испании и Японии – более 40 долл., Турции – около 23 долл./человек. Хотя по этому показателю Россия превосходит остальные страны БРИК. В Бразилии почасовая производительность труда достигает 11,6 долл./человек, Индии – 7,5 долл., Китае – только 4,1 долл./человек [Производительность.., 2012].

При очевидной необходимости перевооружения и переоснащения промышленных производств, объемы инвестиций в основной капитал недостаточны для нормального воспроизводства технической базы промышленности. Причем основные средства направляются на ликвидацию ограничений роста уже существующей технологической базы путем капитального ремонта зданий и сооружений или приобретения импортного оборудования [Пехтерева Е.А., 2009].

Собственно инновационная активность российского бизнеса крайне низкая. В 2005–2007 гг. разработку и внедрение технологических инноваций в промышленности России осуществляло немногим более 9% предприятий [Пехтерева Е.А., 2009, с. 113; Федеральная служба статистики]. И динамика в данной области неблагоприятная. По данным Всемирного экономического форума, по инновационной продвинутости бизнеса Россия спустилась с 91-го места в мире в 2008 г. на 114-е место в 2011 г. [Стратегия-2020.., 2012, с. 37].

В сложившихся обстоятельствах возрастает вероятность технических аварий и даже техногенных катастроф. Хотя российский инновационный сектор обладает, по мнению и отечественных, и международных экспертов, одним из самых мощных потенциалов в мире, страна рискует в перспективе полностью утратить функцию поставщика на рынках высокотехнологичной продукции.

4. Недостаточно благоприятный инвестиционный климат

Согласно данным Национального рейтингового агентства (HPA), в 2010 г. Россия по уровню инвестиционной привлекательности занимала 130-е место среди 212 стран мира, поднявшись с 137-го места в 2008 г. [Пытин Д., 2011]. В рейтинге глобальной конкурентоспособности Всемирного экономического форума (Global Competitiveness Index) на 2011–2012 гг. она находится на 66-м месте [Стратегия-2020.., 2012, с. 18]. Уровень предпринимательской активности в России в 4 раза ниже, чем в Бразилии и Китае, в 2–3 раза ниже, чем в Мексике, Турции и ЮАР [там же, с. 37].

Основными причинами недостаточной привлекательности России для инвесторов эксперты называют: слабую защиту инвестиций и собственности, высокую коррупцию, наличие значительных барьеров входа на рынок, недостаточно благоприятный режим пересечения границы, малый объем финансового рынка.

В результате, на фоне роста российской экономики, продолжается отток капитала из страны и сохраняется низкий уровень внутренних инвестиций.

В 2011 г. чистый отток капитала из России превысил 84 млрд. долл. Одновременно страна привлекла 52 млрд. долл. ПИИ. Однако этот приток в основном обеспечили российские инвестиции, для снижения налоговой нагрузки предварительно проведенные через офшорные или близкие к ним схемы (Кипр, Швейцария, Люксембург, Нидерланды, экзотические острова). Трудно не согласиться с мнением, что «когда отечественные инвестиции вынуждены выдавать себя за иностранные, это очевидный симптом инвестиционного неблагополучия» [Вардуль Н. Загадка.., 2012, с. 37].

В 2011 г. оборот финансовых вложений крупных и средних предприятий в 10 раз превысил объем инвестиций в основной капитал (до кризиса превышение составляло 2–3 раза). Причем в общем объеме инвестиций в основной капитал собственные средства предприятий составили 43%, бюджетные вливания – 20, а банковские кредиты едва превысили 9%. На Западе доля банковских средств в общем объеме инвестиций достигает 30–40% [Акаев А.А., 2012, с. 113].

Сложившиеся финансовые потоки определяют недостаток «длинных» денег в экономике России, необходимых для активной инвестиционной деятельности частного бизнеса. И пока отсутствует механизм, способствующий повышению нормы накопления, трансформации внутреннего спроса в расширение отечественного производства. Деньги в российской экономике для этого есть, но они не инвестируются в основной капитал.

5. Несоответствие существующих институтов уровню развития общества

Согласно рейтингам Всемирного банка, за 2005–2009 гг. Россия ухудшила свои позиции по показателям качества государственного регулирования и, особенно, контроля коррупции [Стратегия-2020.., 2012, с. 35]. Неблагоприятная институциональная динамика не только негативно сказывается на темпах экономического роста и конкурентоспособности России на мировом рынке, но ведет уже к нарастанию социальной напряженности и развитию протестного движения в обществе.