Очерки Петербургской школы журналистики. К 70-летию Сергея Григорьевича Корконосенко

– вечер воспоминаний, посвященный 15-летию газеты «Правда», в связи с чем выпущена брошюра «История “Правды” в датах и числах 1912–1927 гг.»;

– специальное совещание «Практика редакционной работы русских дореволюционных газет», в котором приняли участие 15 старейших журналистов Ленинграда (они поведали присутствовавшим о штатах и строении редакций, корреспондентах, телеграфных агентствах, цензуре, репортаже, верстке, тиражах, условиях распространения, оплате труда в прошлом).

После ухода из НИИК П. А. Корыхалова исследовательская активность секции снижается. Вновь основной формой работы становятся доклады:

– «Газета “Русская Воля”», автор – О. В. Рисс, дата – 26.11.1928;

– «Проблема библиографии в массовой периодике», авторы – В. Ф. Сахаров и Н. С. Лебедев, дата – 21.05.1929 (причем данный доклад был подготовлен в рамках плановых разработок секции библиографии).

Но в 1930 году деятельность журналистского научного коллектива НИИК оживляется, и внутри него организуется пять рабочих групп:

1. «Фабрично-заводские газеты».

2. «Газеты эпохи военного коммунизма».

3. «Проблема стандарта в газете».

4. «Единая транскрипция в газетах».

5. «Организация редакции в период реконструкции».

Первая группа (директор НИИК А. Е. Плотников, В. Д. Авдеев, Л. В. Успенский, А. Ф. Добрынин) сосредоточилась на изучении недавно возникшего вида низовых изданий, функционировавших в рамках промышленных предприятий: анализировались их тематика, художественное оформление, язык, организационные особенности выпуска и пр., обсуждались методика переписи газет, анкетирования и т. д. На основе масштабного обследования 15 заводских газет Ленинграда с тиражами от 1000 до 17 200 экземпляров, с периодичностью выхода от одного до десяти раз в месяц («Веретено», «Красный обувщик», «Красный ижорец», «Красный утюг», «Красный путиловец», «Скороходовский рабочий» «Турбина халтуринца» и пр.) группа выработала практические рекомендации по совершенствованию фабрично-заводской печати. Кроме того, по результатам исследования в соавторстве были опубликованы в 1931 году две книги[121 - Авдеев В. Д., Добрынин А. Ф. Газета на производстве: история возникновения и организация хозяйства фабрично-заводской печати г. Ленинграда. Л., 1931; Техника печатания газеты многотиражки: инструкция по технике печатания газеты на стеклографе. Л., 1931.].

Вторая группа (Р. О. Климкевич, С. А. Калинин, А. Ф. Добрынин, С. А. Маситин, А. А. Дорохов, Л. В. Успенский) сосредоточилась на историко-краеведческой проблематике. Объектом ее исследования стали выходившие на территории Северо-Западной области РСФСР газеты 1918–1921 годов. За год члены рабочей группы «Газеты эпохи военного коммунизма» разработали комплексную инструкцию по описанию данных газет и составили их картотеку. Ощущая себя наследниками прессы времен гражданской войны, газетоведы стремились сохранить ее описание для истории, понимая, что из-за плохого качества бумаги и других специфических особенностей ей суждена скорая физическая гибель.

Не очень плодотворной была деятельность группы «Проблема стандарта в газете» (А. В. Иванов, А. Ф. Добрынин). Фактически она была приостановлена после выполнения предварительного этапа исследования – выработки методики, объектов и формуляра для обследования, а также составления списка 24 советских и 14 иностранных газет, которые должны были послужить материалом исследования.

Более удачной оказалась работа четвертой группы «Единая транскрипция в газетах» (А. Ф. Добрынин, А. Г. Шилянский, Л. В. Успенский, Д. Н. Ефимов и др.). За 3,5 месяца группа заслушала восемь докладов, в том числе по зарубежному опыту (выступление Д. Н. Ефимова «Корректура и справочники газетных корректоров в Америке»), и сдала для печати в Леноблиздат «Справочник газетного корректора». Вероятней всего именно эта работа (возможно, с изменениями) была издана в 1932 году под грифом НИИ книговедения и под названием «Практика газетной корректуры в помощь газетному корректору, правщику и работникам фабрично-заводской и районной печати»[122 - Практика газетной корректуры в помощь газетному корректору, правщику и работникам фабрично-заводской и районной печати. Л., 1932.].

В планы пятой группы («Организация редакции в период реконструкции») входило издать специальный альбом с графическими изображениями и описаниями типовых моделей организационной структуры редакций, для этого сначала предстояло изучить соответствующую практику. Было намечено обследование 39 краевых и областных, 26 республиканских, 11 общесоюзных газет (сообщение А. Ф. Добрынина), для этого составлена анкета (П. А. Корыхалов). С точки зрения масштабности данное исследование претендовало на особый статус, выходя за пределы местечковой проблематики. Однако работы, едва начавшись, были свернуты.

По имеющимся в литературе оценкам, исследования газетно-журнального дела, в сравнении с другими направлениями, не приобрели в НИИК большого развития из-за следующих обстоятельств: ограниченности ресурсов, более поздней и затянувшейся организации секции, смены ее руководителей, изменения конъюнктуры текущего момента. Но, несмотря на ограниченность деятельности газетоведческой секции, ее начинания находили живой отклик в среде практических работников печати, что свидетельствовало об актуальности и востребованности данного направления исследований, очевидной заинтересованности практиков в конкретных рекомендациях и нормативных документах по совершенствованию деятельности журналов и газет. «При участии авторитетных специалистов данной области, которые были привлечены к работам Секции, без сомнения, были бы достигнуты реальные результаты в исследованиях и журналистики, и газетоведения. В этом убеждают их планы и определенные осуществленные шаги, по сути, опережавшие время и имевшиеся возможности, что достойно самой положительной оценки и безусловного уважения»[123 - Колесникова М. Н. Указ. соч. С. 202?203.].

Выводы. Ленинградский Научно-исследовательский Институт Книговедения имеет все основания считаться одним из центров развития газетоведения как отечественной научно-образовательной школы 1920–1930-х годов. Научно-журналистская составляющая в нем представлена на том основании, что он, согласно своим правоустанавливающим документам, был призван решать «актуальные вопросы в области книго- и газетоведения», рассматривая последнее в качестве раздела синтетической науки о печати («теории и истории печати»). Имея это в виду, институт создал в своей структуре секцию газетоведения и журналистики (наиболее значительные исследователи – П. А. Корыхалов, П. И. Болдин, А. Ф. Добрынин, А. В. Иванов, Д. Н. Ефимов), а также развивал отрасль знания, посвященную периодической печати, в рамках межсекционного взаимодействия ученых книговедческого учреждения, и в этом качестве нельзя не отметить плодотворную деятельность таких его сотрудников, как Л. К. Ильинский, В. С. Спиридонов, П. Н. Берков, В. Е. Евгеньев-Максимов, А. Г. Фомин, А. И. Малеин, Л. В. Булгакова, А. Е. Плотников и др. В соответствии с основным профилем института, наиболее значителен вклад НИИК в дело библиографирования периодической печати и изучения ее истории.

Деятельность института как места развития науки о печати, в том числе и о периодике, достигла своего пика в конце 1920-х годов. Важно отметить, что в декабре 1929 года после соответствующего совещания в Главнауке вышло «Постановление Комитета по делам печати о НИИ книговедения», в котором содержался пункт о желательности переименования Института книговедения в НИИ печати[124 - Там же. С. 30.]. Однако данного переименования, в целях закрепления расширившегося тематического статуса института, не произошло; вместо этого после декабря 1930 года в нем перестала существовать газетоведческая секция. Несомненно, это следствие разгрома газетоведения как науки, начавшегося в Москве и продолжившегося в Ленинграде. Впрочем, и в самом книговедении настали не лучшие времена, в результате в 1933 году НИИК был закрыт.

Отметим также роль института в развитии газетоведческих образовательных институций. В первой половине 1920-х годов газетно-журнальная тематика в виде одной-двух отдельных дисциплин была представлена в программе курсов нескольких созывов, организованных институтом книговедения для подготовки профильных работников, преимущественно библиотечных. Затем, в 1925 году, в Ленинграде открывается Государственный техникум печати с двумя отделениями, одно из которых было газетно-журнальным; он входил в НИИК, но финансировался Ленпрофобром. И, наконец, в 1930 году на базе газетно-журнального отделения техникума по постановлению Ленинградского областного комитета ВКП (б) был создан второй в стране журналистский вуз (Ленинградский государственный институт журналистики), к которому с момента открытия и перейдет от НИИК и техникума печати роль ведущего центра развития ленинградского газетоведения[125 - Фатеева И. А. Институт журналистики в Ленинграде: от техникума к вузу, от ГИЖа к КИЖу // Вестник Воронежского государственного университета. Серия: Филология. Журналистика. 2017. № 4. С. 134.].

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:

Ирина Анатольевна Фатеева, доктор филологических наук, профессор Московского педагогического государственного университета.

История и теория журналистики: научный диалог

Л. П. Громова

В последнее время вновь оживилась полемика о теории журналистики в России, ее трансформации в условиях современного состояния, тенденций развития профессиональной среды и новых попыток ее осмысления. Обсуждения на научных конференциях в университетах Москвы, Петербурга, Томска, Воронежа и других городов находят отражение в многочисленных публикациях, представляющих общую картину современного исследовательского поля рассматриваемой темы[126 - Теория журналистики в России: зарождение и развитие / под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2014; Дунас Д. В. О целесообразности создания теории СМИ на современном этапе // Вопросы теории и практики журналистики. 2017. Т. 6. № 1; Теория журналистики в России / под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2018; От теории журналистики к теории медиа. Динамика медиаисследований в современной России / под ред. Е. Л. Вартановой. М., 2019; и др.].

Концептуализация теоретического знания о журналистике всегда была в фокусе внимания исследователей, анализирующих новейшие изменения в медиасфере[127 - Станько А. И. Становление теоретических знаний о периодической печати в России (XVIII ? 60-гг. XIX в.). Ростов н/Д., 1986; История журналистики как объект исследования и учебная дисциплина. Ростов н/Д., 1997; Ковалева М. М. Отечественная журналистика: вопросы теории и истории: сб. статей. Екатеринбург, 2000; Акопов А. И. Некоторые вопросы журналистики: история, теория и практика. Ростов н/Д., 2002; Ахмадулин Е. В. Проблемы и методология системного исследования истории отечественной журналистики // Известия ЮФУ. Филол. науки. 2009. № 1; и др.]. Активность исследовательского интереса возрастала в связи с запросом профессиональной среды в условиях политических и технологических трансформаций. Меняется общество, вместе с ним изменяется журналистика как практика и как наука. Методы и подходы, точки зрения и идейные позиции находят новое воплощение на очередном этапе развития, в том числе и в области историко-журналистских исследований. Однако смена исследовательских парадигм отнюдь не предполагает отказа от научного опыта предшественников, в котором, независимо от идеологического контекста времени, накоплен выверенный научный подход в определении методов и методик изучения журналистики. Любая наука развивается на усвоении итогов достижений предшественников, обеспечивая тем самым преемственность развития. На протяжении многих десятилетий проблемы истории и теории, методологические основания журналистики как науки были предметом обсуждения историков, изучающих процесс формирования науки о журналистике, ее самопознании и становлении теоретической истории журналистики.

Истоки теории. Самопознание журналистики началось с ее зарождения и необходимости осознания ее сущности и назначения. Учитывая цель издания и интересы читателей первой русской газеты «Ведомости», ее редактор Борис Волков первым поставил вопрос о новости как важнейшем признаке газеты, без которого она превращается в «меморий ради гисториков». Вопросы оперативности и доступности периодики, разнообразия содержания и ясности изложения как необходимые условия привлечения читателя впервые сформулировал Г. Ф. Миллер в «Предуведомлении» к первому российскому журналу «Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие»[128 - Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие. СПб., 1755. Январь. С. 5?6.], редактором которого он являлся. В самом названии издания была определена его цель ? служение пользе и увеселению читателя. Эти функции журнала не раз впоследствии будут постулироваться в названиях журналов XVIII века.

В первых попытках издателей и журналистов выявить и обосновать особенности периодической печати еще не ставились вопросы специфики журналистской деятельности. Эта проблема впервые была затронута М. В. Ломоносовым в его «Рассуждении об обязанностях журналистов при изложении ими сочинений, предназначенных для поддержания свободы философии», ставшим сводом этических правил деятельности журналистов. Ломоносов также поднял вопросы типологической структуры периодики. В отзывах на выходившие академические издания и в проектах новых он изложил стройную систему ее организации с учетом периодичности, содержания, круга читателей. Наряду с планами научных и научно-популярных журналов в письмах Ломоносова, адресованных Академии наук, содержится проект издания газеты научно-практического характера. В письме от 15 июля 1759 года он детально излагает программу такого издания, названного им внутренними «Российскими ведомостями»[129 - Ломоносов М. В. Полн. собр. соч. М.?Л., 1957. Т. 10. С. 78.]. Однако теоретические разработки Ломоносова и его конкретные практические предложения значительно опережали существовавший уровень развития периодики в России и в большинстве своем не были реализованы.

Подобно своим предшественникам, Н. И. Новиков целью периодического издания считал пользу и увеселение читателя. Однако трактовка понятия пользы у него имеет существенные особенности: польза как исправление нравов. Заметное место в новиковской концепции печати отводится личности журналиста. В предисловии к первому номеру «Пустомели» под заглавием «То, что употребил я вместо предисловия» Новиков формулирует требования к журналисту. По его словам, «чтобы хорошо сочинять, то потребно учение, острый разум, здравое рассуждение, хороший вкус, знание свойств русского языка и правил грамматических, и, наконец, истинное о вещах понятие»[130 - Пустомеля. СПб., 1770. Июнь. С. 7.].

Об этих достоинствах журналиста писал до него и Ломоносов. В новиковском же моральном кодексе журналиста сверх того названы: критический талант («Правильно и со вкусом критиковать так же трудно, как и хорошо сочинять»[131 - Там же. С. 10.]), отрицательное отношение к социальному злу («Нет ничего, что бы не было подвержено критике»[132 - Трутень. 1769. Л.XXXII. C. 256.]), и убеждение, что журналист должен «мешаться в политические дела»[133 - Пустомеля. 1770. Июль. С. 87.]. То есть, Н. И. Новиков не сводит деятельность журналиста только к распространению знаний. Он видит назначение журналиста в критическом изучения действительности, в исправлении нравов. Задачи распространения знаний, критики социальных пороков в журнальной теории Новикова тесно увязаны с идейным влиянием на читателя, воспитанием полезного члена общества, «истинного сына отечества». К подобному выводу впоследствии придет и В. Г. Белинский, который, размышляя о влиянии журнала на читателя в условиях капитализации прессы, утверждает, что эффективность журналистики измеряется не числом подписчиков, а нравственным влиянием на публику.

Таким образом, первые суждения о журналистике принадлежали самим журналистам, которые стремились осознать ее возможности и функции. Свой вклад в формирование историко-теоретических представлений о журналистике внесли Н. М. Карамзин, А. С. Пушкин, Н. А. Полевой, В. Г. Белинский, Н. Г. Чернышевский, Н. А. Добролюбов, А. И. Герцен, Н. А. Некрасов, М. Н. Катков, И. С. Аксаков, А. С. Суворин и многие другие журналисты и издатели, создававшие в России периодическую печать, участвовавшие в ней и пытавшиеся определить ее место и роль в жизни общества. Прозвучавшие в их высказываниях сущностные оценки журналистики и попытки определить закономерности ее развития нуждались в системном осмыслении и периодизации. Начавшаяся в XIX веке работа по библиографическому описанию русской периодической печати свидетельствовала о стремлении представить развивающуюся журналистику как самостоятельное явление. Описание периодических изданий, которое в течение XIX в. вели библиографы В. С. Сопиков, В. Г. Анастасевич, А. Н. Неустроев и другие, завершилось выходом фундаментального труда Н. М. Лисовского «Библиография русской периодической печати. 1703–1900» (Пг., 1915). При всех недостатках первые классификации и библиографии создавали предпосылки для теоретического и исторического осмысления периодической печати в России. Предпринятые Н. И. Гречем и Н. А. Полевым опыты исторически обозреть русскую журналистику с неизбежностью поставили задачу ее периодизации. И если Греч пытался установить основные этапы движения журналистики в соответствии со сменой царствований, то Полевой, подход которого можно определить как историко-типологический, стремился дать периодизацию с учетом внутренних особенностей развития печати. Эти наработки более масштабно и последовательно, с привлечением широкого круга имен и явлений были продолжены В. Г. Белинским. Библиографическая работа по изучению русской журналистики фактически объединилась с историческим ее познанием, а высказывания Н. И. Греча, Н. А. Полевого, Н. И. Надеждина, А. А. Краевского, В. Г. Белинского и других имели историко-теоретический и библиографический характер. Значительное место в дореволюционных исследованиях по истории литературы и журналистики принадлежит цензуре, которую в разных аспектах и временных рамках дореволюционного периода рассматривали А. М. Скабичевский, К. К. Арсеньев, А. Котович, М. К. Лемке, В. Розенберг, В. Якушкин. Период накопления историко-теоретических сведений о журналистике, осознание ее как самостоятельного вида профессиональной деятельности привел к необходимости систематизации и концептуализации журналистики как науки.

Эволюция проблемы. Постановка методологических проблем исследования журналистики является естественным результатом развития научного знания и по мере взросления науки требует своего разрешения. Общеизвестно, что журналистика как профессиональная деятельность, которую в России в XIX веке называли «срочной словесностью», имеет филологическую родословную. В лоне словесности она развивалась первые полтора века своего существования, когда журнал был ведущим типом издания и, в силу отсутствия других социальных институтов, через литературу и литературную критику формировал не только литературные вкусы, но и общественное мнение. В XX веке, по образному выражению Г. В. Жиркова, «происходит как бы бракосочетание журналистики и политики в отличие от ее неравного брака с литературой в XIX столетии»[134 - Жирков Г. В. Журналистика и исторический процесс: общецивилизационные аспекты // История журналистики как объект исследования и учебная дисциплина. Вып.1: матер. межд. научно-практической конференции. Ростов н/Д.,1997. С. 13.]. Изучение журналистики в XX веке продолжалось по преимуществу в русле филологической науки. «До сих пор мы часто пользовались методами смежных наук, прежде всего филологии, хотя, по признанию самих литературоведов, филологические методы исследования журналов не ясны», ? сетовал Б. И. Есин, размышляя в 1977 году о методике историко-журналистских исследований[135 - Методика изучения периодической печати: сб. статей / под ред. проф. Б. И. Есина. М., 1977. С. 5.]. Необходимость преодоления положения, «когда работы историков журналистики по объекту анализа, по методам ставятся в промежуточное положение не то исторических, не то филологических трудов»[136 - Там же.], казалась очевидной. Тем более, что в условиях существования официальной научной специальности «журналистика», необходимо было разработать методологические основания и методический инструментарий для изучения и преподавания этого самостоятельного явления и вида деятельности.

Периодом наибольшей научной активности советского времени в области исследования методологии и методики журналистики стали 1970?1980-е годы – период зрелости журналистики как науки, когда она была представлена крупными обобщающими исследованиями, динамично развивалась в официально утвержденном научном статусе, обеспечена профессиональной подготовкой кадров в университетах страны. Ни одна крупная научная конференция не обходилась без обсуждения определения категорий и понятий, методов и исследовательских методик, соотношения истории и теории, места курса истории журналистики в профессиональной подготовке[137 - Журналист. Пресса. Аудитория: межвуз. сб. Вып. 3 / под ред. С. В. Смирнова. Л., 1986; Методика изучения и преподавания истории русской журналистики на факультетах журналистики государственных университетов / под ред. Б. И. Есина. М., 1987; Научная конференция по методам исследования журналистики: тезисы докладов. Ростов н/Д., 1987.]. Именно в то время впервые была поставлена проблема о необходимости целостного изучения системы теоретических взглядов о журналистике в их историческом развитии. «Как ни странно, но факт, ? писал в 1971 году А. Ф. Бережной, ? что, несмотря на большое число работ о печати и довольно длительный период изучения ее истории, до сих пор у нас нет фундаментальных трудов, раскрывающих во всем объеме взгляды виднейших теоретиков и практиков журналистики прошлого»[138 - Бережной А. Ф. Мнимое и истинное // Журналист. 1971. № 3. С. 33.]. Озабоченность исследователя понятна, ведь к тому времени уже был создан прочный фундамент историко-журналистских исследований, но теоретического осмысления не доставало. Однако уже через шесть лет Б. И. Есин констатирует: «Работы, суть которых можно обозначить как “теоретическая история”, начинают появляться в виде диссертаций и некоторых монографий: А. Ф. Бережной “Русские предшественники ленинской печати”, В. Г. Березина “В. Г. Белинский – теоретик печати” и др.»[139 - Есин Б. И. О методике историко-журналистских исследований // Методика изучения периодической печати: сб. статей / под ред. проф. Б. И. Есина. М., 1977. С. 7.]. Впоследствии в этом ряду появятся новые исследования, в которых историко-теоретические взгляды деятелей журналистики прошлого станут неотъемлемой частью общего анализа[140 - См.: Громова Л. П. А. И. Герцен и русская журналистика его времени. Л., 1994; Станько А. И. А. С. Пушкин – журналист, его размышления и разборы. Ростов н/Д., 1999.]. По мнению Б. И. Есина, в такого рода работах наиболее активно формируются методы исторического исследования журналистики.

Однако вряд ли этот подход можно считать исчерпывающим. Накопление субъективных мнений о журналистике дает лишь возможность получить совокупный взгляд журналистов, политических деятелей, чиновников на процесс развития журналистики того или иного периода, проследить внутреннюю логику формирования общественного сознания в отношении к журналистике как социальному институту. Совокупность индивидуальных взглядов, даже будучи включенных в определенную историческую эпоху, не позволяет выявить закономерности эволюционных изменений в движении времени, определить системные трансформации. Эта задача – зарождения и непрерывного поступательного развития теории журналистики – впервые была комплексно решена в 1986 году в докторской диссертации А. И. Станько «Становление теоретических знаний о периодической печати в России (XVIII в. ? 60-е гг. XIX в.)». Несмотря на идеологическую основу исследования (методологической опорой являлось марксистко-ленинское учение о печати), оно впервые системно, на прочном фундаменте историко-журналистских знаний представило процесс теоретического познания журналистики в России на протяжении более чем полутора веков, выявило основные его этапы, закономерности, обусловленные общественно-политическим развитием.

Тем не менее, проблема одностороннего подхода продолжала оставаться. «Как известно, ? пишет участник одной из конференций, которые регулярно по проблемам методологии проходили в то время в Ростовском государственном университете, ? в изучении и преподавании истории журналистики в разное время использовались различные подходы: от исследования прошлого печати как части литературного процесса – до рассмотрения ее исключительно в русле идеологической борьбы. Односторонний взгляд на периодику в свете развития революционно-демократической мысли, оставив в забвении целые пласты профессионально интересных изданий и множество имен, обеднил представления университетских выпускников о богатейшем опыте, накопленном отечественной прессой»[141 - Громова Л. П. Курс истории журналистики в профессиональной подготовке журналистов // История журналистики как объект исследования и учебная дисциплина. Вып. 1. Ростов н/Д., 1997. С. 23.]. Обсуждение проблем историко-журналистской науки, прошедших тогда на конференции в Ростове, было продолжено на научной конференции в Санкт-Петербургском государственном университете. Итоги дискуссий нашли отражение в готовившемся на кафедре истории журналистики СПбГУ новом учебнике, в котором были учтены новейшие научные разработки и преодолены идеологические стереотипы, существовавшие в старой учебной литературе[142 - История русской журналистики XVIII?XIX веков / под ред. Л. П. Громовой. СПб., 2003.]. Учебник, разработанный группой ученых Санкт-Петербурга, Ростова-на-Дону и Екатеринбурга, вышел в 2003 году под грифом Министерства образования РФ в издательстве СПбГУ (2-е изд. – 2005, 3-е изд. – 2016) и явился продолжением исследовательских подходов петербургской научной школы. Этот учебник свидетельствовал о преемственности в изучении истории журналистики в Санкт-Петербургском (Ленинградском) университете.

Еще на заре становления историко-журналистской науки в 1926 году группой молодых ученых-филологов, в числе которых были В. Е. Евгеньев-Максимов и Л. К. Ильинский, была подготовлена «Инструкция по описанию журналов XIX века»[143 - Впоследствии эта работа будет использована Б. И. Есиным при разработке методики изучения газеты. (Есин Б. И. Русская газета и газетное дело в России: задачи и теоретико-методологические основы обучения. М., 1981).]. Членами этой группы впоследствии были созданы такие исследования как «Очерки по истории социалистической журналистики XIX в.», «Из прошлого русской журналистики», трилогия о «Современнике» В. Е. Евгеньева-Максимова, а затем первый том фундаментального коллективного труда «Очерки по истории русской журналистики и критики» под редакцией В. Е. Евгеньева-Максимова, Н. И. Мордовченко, И. Г. Ямпольского. Представленный в издательство Ленинградского университета в начале 1941 года, он из-за начавшейся войны вышел в свет лишь в 1950 году. Второй том, посвященный истории журналистики и критики второй половины XIX столетия, вышел в 1965 году и был подготовлен совместно коллективом исследователей факультета журналистики и филологического факультета Ленинградского государственного университета. Его выпуском занимались преимущественно преподаватели факультета журналистики ЛГУ В. Г. Березина и Н. П. Емельянов.

Эта двухтомная фундаментальная коллективная монография, названная «очерками», заложила основы историко-журналистского университетского курса. Она объединила двухсотлетний путь развития русской журналистики и критики от начала XVIII до конца XIX века. Что характерно, принцип построения текста «очерков» предопределил и структуру будущих учебников по истории журналистики: каждый период был представлен обзорной главой, содержавшей характеристику периода, цензурных условий, тенденций развития литературы и журналистики, а также монографическими главами о ведущих изданиях, издателях, редакторах, публицистах. Этот опыт впоследствии был использован, когда в 1960-е годы готовился к изданию первый учебник под редакцией А. В. Западова при участии исследователей ЛГУ и МГУ (последнее, 3-е издание вышло в 1973 году). Отчасти этой же традиции последовал и авторский коллектив при подготовке нового учебника «История русской журналистики XVIII?XIX веков» под редакцией Л. П. Громовой, вышедшего в 2003 году под грифом Министерства образования РФ (3-е издание опубликовано в 2013 году). Таким образом, еще на ранней стадии становления журналистского образования в Ленинградском (Петербургском) университете при активном участии В. Е. Евгеньева-Максимова были заложены методологические основы исследования истории журналистики, предложена методика исследования и преподавания историко-журналистских дисциплин, которая в основе своей сохраняется и поныне.

Проблема взаимоотношений истории и теории журналистики, их неразрывности в свое время была емко определена Н. Г. Чернышевским в его известной формуле: «без истории предмета нет теории предмета; но и без теории предмета нет даже мысли о его истории, потому что нет понятия о предмете, его значении и границах»[144 - Чернышевский Н. Г. О поэзии // Полн. собр. соч: в 15-ти тт. Т. 2. М., 1949. С. 265?266.]. И действительно, исторический и теоретический подходы в изучении журналистики тесно взаимосвязаны: первый имеет целью представить закономерное развитие журналистики, второй – раскрыть познание ее сущности. Общеизвестно, что исследования о журналистике носят, как правило, синкретичный, междисциплинарный характер. Вопрос состоит лишь в том, на какой методологической платформе строить диалог различных типов осмысления, какие методы становятся доминирующими, ибо любая гуманитарная наука неизбежно несет на себе печать своего времени. Следует признать, что уже существовавшие и новые методы исследования журналистики используются сегодня другими науками, прежде всего историей, филологией, социологией, политологией, как в силу сложившейся традиции, так и в связи с некоторой близостью объектов изучения. В то же время «предмет истории журналистики и методы ее исследования, ? по верному замечанию Б. И. Есина, ? только частично совпадают с предметом и методами литературоведения или истории»[145 - Есин Б. И. Основные направления работы в области истории русской журналистики // Вестн. Моск. ун-та. Журналистика. 1975. № 2. С. 57.].

Проблема методологического выбора при изучении истории журналистики в новых условиях, когда накоплен новый эмпирический материал, обогащается методика исследований, обновляется терминологический аппарат, вновь правомерно ставится на обсуждение О. С. Кругликовой, отмечающей, что «в российской науке наблюдаются некоторые черты кризиса теоретических представлений об истории журналистики, отражающиеся как в неопределенности методологических подходов к научному исследованию, так и в поиске путей совершенствования методики преподавания этой дисциплины»[146 - Кругликова О. С. Теоретические компоненты истории журналистики // Теория журналистики в России / под ред. С. Г. Корконосенко. СПб., 2018. С. 42.]. «Неопределенность методологических подходов», думается, как и прежде, связана прежде всего с междисциплинарным характером самой науки о журналистике и использованием методического инструментария смежных наук. Мы имеем в виду применение старых и современных общенаучных методов (описательного, статистического, классификационного, системного и других), хотя все они могут модифицироваться в приложении к журналистике и переходить в специальные[147 - Есин Б. И. О методике историко-журналистских исследований. С. 5.]. Методологический подход предполагает комплексный способ исследования, включающий в себя различные методы и процедуры анализа, но составляющий логическое, познавательное единство. В теории познания получили обоснования такие методологические подходы как исторический (воспроизведение эволюции предмета в форме его истории) и логический (воспроизведение эволюции предмета в форме его теории)[148 - Корнилов Е. А. Проблемы методологии исследования журналистики // История журналистики как объект исследования и учебная дисциплина. Вып. 1. Ростов н/Д., 1997. С. 9.].

Исторический подход, по мнению Е. А. Корнилова, находит свою реализацию в двух основных разновидностях, направлениях научного анализа: синхроническое рассмотрение развития журналистики (т. е. изучение и сопоставление фактов журналистики с точки зрения соответствия общественно-политическим процессам) и диахроническое (т. е. изучение и сопоставление фактов журналистики с точки зрения внутренней эволюции и преемственности). Развитие синхронического и диахронического изучения журналистики идет на основе системного анализа, в рамках которого, наряду с рассмотрением журналистики как части более общих, включающих систем, значительное внимание уделяется ее подсистемам – группам и типам изданий, различным внутренним имманентным категориям и проблемам. Важность системного подхода несомненна, неслучайно о нем не раз упоминали и возвращаются в своих исследованиях А. И. Акопов, Г. В. Жирков, А. И. Станько, Е. А. Корнилов, Е. П. Прохоров, М. М. Ковалева, С. Я. Махонина и др.[149 - См.: Прохоров Е. П. Теоретико-методологические проблемы развития истории журналистики // История журналистики как объект исследования и учебная дисциплина. Вып. 1. Ростов н/Д., 1997; Ковалева М. М. Указ. соч.; Махонина С. Я. Некоторые аспекты системного подхода к изучению истории журналистики в России // Методика изучения и преподавания истории русской журналистики на факультетах журналистики государственных университетов / под ред. Б. И. Есина. М., 1987.]

Постановка методологических проблем исследования журналистики является естественным результатом развития научного знания. Совершенно очевидно, что новых достижений наука может добиться не только за счет дальнейшего расширения исследовательского поля, но и за счет совершенствования традиционных и выявления новых подходов к его изучению. Поэтому в структуре научного знания, по мнению Е. А. Корнилова, «все большую ценность приобретают, ? наряду с текущими результатами анализа, ? логика, принципы, приемы и методы, с помощью которых исследователь познает свой предмет, описывает и объясняет происходящие процессы»[150 - Корнилов Е. А. Указ. соч. С. 8.]. В системе методологических категорий особое место принадлежит принципу историзма – всеобщему логическому принципу, имеющему универсальное значение. Принцип историзма реализуется в форме определенных методологических требований к научному познанию. Он предполагает объективное и всестороннее рассмотрение изучаемого объекта, познание его связей, установление предпосылок явления, определение периодизации развития.

Долгое время в периодизация отечественной журналистики наука опиралась на ленинскую концепцию освободительного движения (дворянский, разночинский, пролетарский), в структуре которой весь XVIII век был зачислен в предысторию периодической печати. В качестве исследовательского приоритета определялась демократическая журналистика, в то время как другие издания (консервативные, либеральные) рассматривались в критическом ключе. «Направленческий» крен явно доминировал в общем анализе прессы, что мешало созданию объективной картины журналистики, выявлению ведущих тенденций ее развития. Многочисленные попытки определить критерии периодизации: «по царствованиям», по цензурному режиму (правительственной политике в области печати), по типологическому развитию, по форме собственности (государственная/частная) и другим признакам (например, М. М. Ковалева предлагает разделить трехсотлетнюю историю российской прессы «на два специфических по своему содержанию периода – до становления журналистики как профессии и после»[151 - Ковалева М. М. Указ. соч. С. 16.]) ? приводили в итоге к проблемно-хронологическому подходу в изложении процесса развития журналистики и его изучения.

Выводы. Все науки о журналистике (теория, история, социология, политология) имеют дело с единым объектом, части которого (учредитель, журналист, законодательство, аудитория) находятся в сложных связях, постоянном взаимодействии и требуют системного анализа. Для историков журналистики особенно важно изучение процессов развития. Особенность изучения истории журналистики определяется тем, что одновременно с продолжением сбора эмпирического материала необходимы актуальные обобщения, выявление общих закономерностей типологического развития, трансформации жанровых форм, изучение публицистического мастерства, эффективности руководства изданием. Историческая наука значительно выиграет, если она будет активнее откликаться на проблемы современной практики и их осмысление в теории. Представляется важным наряду с историко-культурной и историко-политической проблематикой чаще обращаться к историко-функциональной парадигме, что позволит придать исследованию конкретно-прагматический характер.

История журналистики обладает огромными потенциальными возможностями, изучение которых позволит актуализировать и эффективно использовать это богатство в профессиональной подготовке. Для этого необходимо продолжить разработку методологических основ изучения и преподавания истории журналистики.

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:

Людмила Петровна Громова, доктор филологических наук, профессор, заведующая кафедрой истории журналистики СПбГУ.

Вклад Петербургской школы журналистики в становление и развитие политологии журналистики (политической теории журналистики)

З. Ф. Хубецова

Политическая теории журналистики в предметном поле советской теории журналистики. Поле политических исследований журналистики формировалось на фундаменте советской науки о журналистике и является сложным и противоречивым феноменом. В сообществе российских исследователей журналистики до сих пор нет консенсуса относительно того, можно ли считать политической теорией журналистики совокупность теоретических взглядов о принципах, ролях и функциях журналистики, определенных ей в качестве обязательных к соблюдению и исполнению в политической сфере, или речь идет о политизированной теории журналистики, в которой вся исследовательская парадигма основывается на ее политическом функционировании (как, например, в советский период – на идее роли журналистики в построении бесклассового коммунистического общества).

Политизированность и идеологизированность советских исследований журналистики ? это неоспоримый факт. Но нельзя игнорировать и то, что в СССР сформировались устойчивые традиции концентрации исследовательского внимания именно на политической составляющей деятельности журналиста или прессы в целом.