Несостоятельность (банкротство). Том 1

Третьим обязательным элементом фактического состава несостоятельности является отсутствие оснований для введения восстановительных процедур.

Условно данные основания могут быть отнесены к двум группам: материальные (фактические) и процессуальные (формальные).

Материальной основой для реализации данного элемента фактического состава несостоятельности является отсутствие выявленных в результате анализа финансового состояния должника достаточных оснований полагать, что платежеспособность должника может быть восстановлена.

Дело в том, что Закон о банкротстве исходит из того, что не все должники, в отношении которых возбуждено производство по делу о банкротстве, обязательно должны быть признаны банкротами. Наличие неисполненного обязательства является основанием для инициирования дела о банкротстве и только, поскольку в рамках рассмотрения дела существуют правовые механизмы, позволяющие избежать банкротства должника и соответственно избежать ликвидации.

Процессуальные составляющие данного элемента с точки зрения юридической техники также достаточно сложны.

К их числу могут быть отнесены:

? непринятие собранием кредиторов решения об обращении с ходатайством о введении финансового оздоровления;

? отсутствие возможности отложить рассмотрение дела в пределах срока, установленного ст. 51 Закона о банкротстве;

? отсутствие ходатайства уполномоченных лиц или непредоставление обеспечения исполнения обязательств должника в соответствии с графиком погашения задолженности (равным образом предоставление обеспечения исполнения обязательств должника в соответствии с графиком погашения задолженности, однако размер которого превышает размер обязательств должника менее чем на 20 %, или если предоставленный график предусматривает погашение требований не ежемесячно или непропорционально или неравными долями или в течение более одного года с даты начала удовлетворения требований кредиторов и т. п.);

? непредставление должником отчета о результатах проведения финансового оздоровления и (или) непредставление административным управляющим заключения о выполнении плана финансового оздоровления и графика погашения требований кредиторов;

? отсутствие оснований для утверждения заключения административного управляющего о результатах проведения финансового оздоровления;

? непринятие собранием кредиторов решения об обращении с ходатайством о введении внешнего управления;

? непредставление внешним управляющим плана внешнего управления (в том числе представление этого плана за рамками срока, предусмотренного Законом);

? отсутствие оснований для утверждения отчета внешнего управляющего;

? отсутствие оснований для утверждения мирового соглашения (к примеру, к числу оснований для отказа в утверждении мирового соглашения могут быть отнесены: нарушение установленного Законом порядка заключения мирового соглашения, несоблюдение формы мирового соглашения, нарушение прав третьих лиц, неисполнение обязанности по погашению задолженности по требованиям кредиторов первой и второй очереди и др.)[108 - Рассмотренный нами юридический состав, как было отмечено, отличается многообразием как входящих в него элементов, так и существующих между элементами юридических связей. Этим объясняется то обстоятельство, что элементами данного фактического состава могут выступать и иные юридические факты.].

Четвертым элементом юридического состава несостоятельности является соответствующее решение арбитражного суда о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства.

Следует признать, что вопрос о том, какое значение имеет данное решение в рассматриваемом юридическом составе, остается на сегодняшний момент дискуссионным.

Еще в XIX в. Г.Ф. Шершеневич ставил вопрос: «Является ли несостоятельность фактом независимым от судебного удостоверения или находится в непосредственной связи с признанием его со стороны судебной власти?»[109 - Шершеневич Г.Ф. Конкурсный процесс. С. 98.]. Французский юрист Рэнуар по этому поводу писал: «На несостоятельность можно смотреть с двух точек зрения: как на состояние лица, прекратившего платежи, т. е. обнаружившего свою неспособность, или на состояние лица, признанного судебным порядком за несостоятельного». И далее указанный автор приходит к выводу, что «несостоятельность есть факт, существующий сам по себе, факт, подтверждаемый, но не создаваемый судебным решением, факт, который один производит законные последствия, хотя он и не имеет того же значения, как судебное определение, влекущее за собой еще новые последствия»[110 - Renouard. Traitе des faillites. 1840. Р. 223?224 (цит. по: Шершеневич Г.Ф. Конкурсный процесс. С. 98?99).]. Однако Г.Ф. Шершеневич, критикуя данную позицию, утверждал, что «сам факт прекращения платежей не создает никаких юридических изменений. Такие последствия личного и имущественного характера наступают только после судебного удостоверения платежной неспособности»[111 - Шершеневич Г.Ф. Конкурсный процесс. С. 99.]. Поддерживая данную точку зрения, Массэ полагал, что «если последствия несостоятельности могут быть отнесены ко времени, предшествовавшему судебному объявлению, то это только доказывает необходимость для них такого судебного удостоверения»[112 - Masse. Le droit commercial. Т. II. С. 333 (цит. по: Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 99).]. Примечательно, что Устав торгового судопроизводства закреплял положение, согласно которому «никто не может быть признан в несостоятельности прежде, нежели она будет объявлена судом» (ст. 408). В том числе и по указанным причинам долгое время в советской юридической доктрине дискуссионным оставался вопрос о роли судебных решений в динамике гражданских правоотношений. Д.М. Генкин, в частности, писал: «Вынося решение по правообразующему иску, суд не создает нормы права, что ему не предоставлено, а на основании существующей нормы своим решением вызывает к жизни правоотношение. Другими словами, решение суда является юридическим фактом, рождающим правоотношение с вытекающими из него субъективными правами и обязанностями»[113 - Гражданское право: Учебник для юридических вузов. Т. I. М., 1944. С. 76 (автор главы – Д.М. Генкин).]. О.А. Красавчиков, исследуя проблему определения места и роли судебного решения в динамике гражданско-правовых отношений, отмечал: «Судебное решение обычно выступает в качестве правоустанавливающего факта, т. е. замыкающего элемента юридического состава. Юридические последствия наступают лишь при завершенном юридическом составе. В силу этого и создается обычно впечатление якобы судебное решение само, независимо от правоподготовляющих юридических фактов, порождает правовые последствия»[114 - Гражданское право: Учебник для юридических вузов. Т. I. М., 1944. С. 196.]. Вместе с тем ряд процессуалистов не признавали качества юридического факта за решением суда[115 - См., например: Чечина Н.А. Судебное решение как акт государственной власти // Вопросы советского государства и права: Ученые записки Ленинградского гос. ун-та им. А.А. Жданова. 1954. № 182 (Серия юридических наук. Вып. 5). Л., С. 151; Клейнман А.Ф. Советский гражданский процесс: Учебник для юридических вузов. М., 1954. С. 148?149; Юдельсон К.С. Советский гражданский процесс: Учебник для юридических вузов. М., 1956. С. 210; Зейдер Н.Б. Спорный вопрос гражданского процесса (к допустимости преобразовательных исков в советском праве) // Советское государство и право. 1947. № 4. С. 36?53; Он же. Судебное решение в советском гражданском процессе: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 1955. С. 19?22.]. Так, к примеру, Н.А. Чечина приходит к выводу о том, что судебное решение не является юридическим фактом. Напротив, С.С. Алексеев видел роль судебного решения «в выполнении функции юридического факта, так как именно с ним юридические нормы связывают определенные юридические последствия»[116 - Алексеев С.С. Общая теория права: Курс. В 2 т. Т. 2. М., 1982. С. 345?346.].

Действующий ГК РФ причисляет судебное решение к основаниям возникновения гражданских прав и обязанностей (п. 1 ст. 8).

В современной юридической литературе высказана позиция, согласно которой в контексте ст. 8 ГК РФ под термином «решение суда» подразумевается документ судебной инстанции, который фиксирует результат решения спора по существу[117 - См.: Рожкова М.А. Понятие судебного решения в контексте статьи 8 ГК РФ // Хозяйство и право. 2002. № 6. С. 57; Семенов М.В. О судебных решениях и их последствиях // Услуги связи: бухгалтерский учет и налогообложение. 2017. № 2. С. 69?78.].

С учетом этого можно выделить два научных подхода по вопросу роли судебного акта в юридическом составе несостоятельности.

Сторонники первого подхода придают судебному акту конститутивное значение в том смысле, что должник становится несостоятельным именно в силу судебного акта[118 - См., например: Коммерческое право: Учебник / Под ред. В.Ф. Попондопуло. С. 126; Ткачев В.Н. Указ. соч. С. 52?53; Шершеневич Г.Ф. Конкурсный процесс. С. 97?101.].

При этом некоторые авторы, разграничивая формальные и материальные основания введения процедур банкротства, относят решение суда к формальным основаниям. Так, В.С. Белых, А.А. Дубинчин,

М.Л. Скуратовский, обосновывая данную позицию, отмечают, что «формальными основаниями для введения, например, процедуры внешнего управления будут являться решение первого собрания кредиторов и (или) определение арбитражного суда. Материальным же основанием – реальная возможность восстановления платежеспособности»[119 - Белых В.С., Дубинчин А.А., Скуратовский М.Л. Указ. соч. С. 139.].

Сторонники другого подхода в обоснование своей точки зрения выдвигают тезис о том, что «состояние несостоятельности является независимым от каких-либо судебных актов, лишь констатирующих факт неспособности удовлетворять требования кредиторов»[120 - Пахаруков А.А. Правовое регулирование конкурсного производства юридических лиц (вопросы теории и практики): Дис. … канд. юрид. наук. Иркутск, 2007. С. 63?64.]. Данное положение опирается на господствующее в гражданско-процессуальной литературе мнение о том, что суд в результате своей деятельности лишь подтверждает те отношения и факты, которые существовали до суда и предписаны для данного конкретного случая правовой нормой.

Исследуя данную проблему, А.А. Пахаруков приходит к выводу о том, что «решение суда о признании должника банкротом, как, впрочем, любой другой процессуальный акт такого рода, ? это вторичный юридический факт права. Его материально-правовое действие базируется на существующих гражданских правоотношениях. Вместе с тем решение суда является необходимым условием для возникновения комплекса имущественно-организационных ограничений должника, поскольку оно выступает в качестве замыкающего элемента фактического состава»[121 - Там же.].

Однако нам представляется, что при оценке судебного решения и определении его места как элемента юридического состава несостоятельности целесообразнее исходить из следующих аспектов.

Во-первых, очевидна роль судебного решения в динамике отношений несостоятельности (банкротства). Но принятие данного акта невозможно без наличия и других фактов, обеспечивающих движение правоотношения, ? в частности, норм права и юридических фактов досудебного развития данного отношения, поскольку и те, и другие «создают возможность осуществления права в принудительном порядке» (по терминологии О.А. Красавчикова). Вместе с тем реализация этой возможности возникает только с момента принятия соответствующего судебного решения. Судебное решение выступает в качестве правоустанавливающего факта, который завершает формирование соответствующего юридического состава. Исходя из этого оно не может рассматриваться в качестве условия для достижения чего-либо в отрыве от других элементов юридического состава, поскольку юридические последствия наступают не только в силу принятия одного судебного решения, но и наличия иных фактов, с которыми оно образует юридический состав. При этом решение действительно ничего не прибавляет с материальной (фактической) стороны к тому, что уже имеется[122 - Следует отметить, что О.А. Красавчиков по этому поводу замечал: «Не прибавляя ничего «со стороны фактической», акт государственного органа может привнести нечто со стороны юридической» (Красавчиков О.А. Указ. соч. С. 192). На наш взгляд, это «нечто юридическое» выражается в том, что юридические последствия может вызвать только завершенный юридический состав, а не один лишь юридический факт (в данном случае – судебное решение).].

Во-вторых, включение судебного решения в юридический состав призвано обеспечить участие государства в процессе несостоятельности путем осуществления судебного контроля за общей направленностью и динамикой разрешения финансово-экономических конфликтов между хозяйствующими субъектами.

IV. Несостоятельность как «стечение кредиторов».

Анализируя суть несостоятельности, Г.Ф. Шершеневич относил к числу ее существенных условий «стечение кредиторов», т. е. наличие у несостоятельного должника нескольких кредиторов. Ряд немецких юристов XIX в. обосновывали необходимость наличности нескольких кредиторов самой идеей конкурса[123 - В частности, Хельман писал: «Допустимость открытия конкурса при наличности одного кредитора стоит в противоречии с историческим развитием конкурсного процесса, которое показывает, что необходимость особого исполнительного процесса вызывалась именно случаем множественности кредиторов» (Hellman. Lehrbuch des deutschen Konkursrechts. 1907. С. 129) (цит. по: Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 100).].

Исходя из цели конкурсного процесса Г.Ф. Шершеневич утверждал, что «все конкурсное производство при одном кредиторе было бы не только фактически немыслимо, но и было бы лишено всякого смысла. Цель конкурсного процесса заключается в том, чтобы предупредить захват ценностей со стороны одного кредитора в ущерб остальным, чтобы найти способ наиболее справедливого распределения ценности между несколькими кредиторами, из которых ни один не может быть удовлетворен полностью. Все конкурсное производство как особый порядок рассчитано на случай стечения нескольких кредиторов»[124 - Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 101.]. Подобную точку зрения высказывали также и другие юристы периода

XIX – начала XX в.[125 - См.: Нефедьев Е.А. Судопроизводство торговое. Конкурсный процесс. М., 1908. С. 62; Вормс А.Э. Еженедельник советской юстиции. 1927. № 20. С. 612.] Вместе с тем некоторые ученые занимали противоположную позицию[126 - См.: Садовский В. Критика труда Г.Ф. Шершеневича «Учение о несостоятельности». Казань, 1890 // Журнал гражданского и уголовного права. СПб., 1890. Кн. 9. С. 104; Дювернуа Н.Л. К вопросу о конкурсном процессе. СПб., 1892. С. 27.].

Следует обратить внимание на то, что законодательство Российский империи о несостоятельности до 1917 г. не содержало норму, предусматривающую количественный состав кредиторов, необходимый для открытия конкурса, в то время как законодательство советского периода нэпа предполагало наличие не менее двух кредиторов в качестве одного из необходимых условий для судебного объявления несостоятельности[127 - Клейнман А.Ф. О несостоятельности частных лиц по советскому процессуальному праву. Иркутск, 1929. С. 6.].

В настоящее время в науке до сих пор ведутся споры относительно количественного состава кредиторов, при котором возможно возникновение и развитие соответствующих правоотношений.

Большинство ученых признает, что сущностным признаком конкурсного права является присутствие двух и более кредиторов[128 - См.: Кулагин М.И. Указ. соч. С. 174; Васильев Е.А. Указ. соч. С. 449; Попондопуло В.Ф. Конкурсное право. М., 2001. С. 16; Семеусов В.А., Пахаруков А.А. Институт несостоятельности (банкротства) юридических лиц в российском праве. Иркутск, 2000. С. 28; Они же. Банкротство предприятий. Внешнее управление: Учеб. пособие. Иркутск, 1999. С. 10?11; Ханнанова Г.М. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства) хозяйствующих субъектов (на примере Республики Коми): Дис. … канд. юрид. наук. М., 2002. С. 45; Попондопуло В.Ф. Банкротство: Научно-практич. пособие. М., 2013. С. 15.]. Так, по мнению

В.Ф. Попондопуло, «конкурсное производство как особый порядок удовлетворения требований кредиторов рассчитано на случай стечения нескольких кредиторов. При отсутствии этого условия лишаются смысла не только правила об обязательности опубликования сведений о банкротстве, но и многие другие положения законодательства о банкротстве»[129 - Попондопуло В.Ф. Банкротство: Научно-практич. пособие. М., 2013. С. 15.].

Необходимо отметить, что указанная точка зрения разделяется не всеми учеными[130 - См., например: Федоров С.И. Некоторые особенности рассмотрения арбитражными судами дел о несостоятельности (банкротстве): Дис. … канд. юрид. наук. М., 2001. С. 124?125; Ларина Н. Зачет в процедурах банкротства // Хозяйство и право. 2004. № 7. С. 72; Злобина Е.А. Содержание механизма «реабилитации» в процедурах банкротства гражданина // Судья. 2016. № 7. С. 31?32.]. Сторонники противоположной точки зрения в качестве аргументов приводят доводы о невозможности проведения восстановительных процедур в рамках исполнительного производства, невозможности сделать вывод о количественном составе кредиторов на начальном этапе конкурса, поскольку многие из них заявляют свои требования уже после возбуждения дела о банкротстве. Кроме того, отмечается, что по окончании взыскания путем исполнительного производства ликвидация неплатежеспособного должника затруднена, что способствует «загромождению» хозяйственного оборота субъектами, не осуществляющими предпринимательскую деятельность, но числящимися в Едином государственном реестре юридических лиц[131 - См., например: Бай Н.И., Мелихов Н.В. Указ. соч. С. 115.].

Вместе с тем буквальное толкование отдельных статей Закона о банкротстве позволяет сделать вывод о возможности развития процесса несостоятельности (банкротства) при участии только лишь одного кредитора[132 - Согласно п. 1 ст. 12 Закона о банкротстве в случаях, если в деле о банкротстве участвует единственный конкурсный кредитор или уполномоченный орган, решения, относящиеся к компетенции собрания кредиторов, принимает такой кредитор или уполномоченный орган.].

Следует отметить, что в Информационном письме от 30 декабря 2004 г. № 86 Президиум ВАС РФ, комментируя ст. 12 Закона о банкротстве, пришел к выводу, что по смыслу нормы, указанной в ст. 12, в том случае, если требования заявлены всеми конкурсными кредиторами и уполномоченными органами после закрытия реестра требований кредиторов, указанные лица могут принимать решения, относящиеся к компетенции собрания кредиторов[133 - Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 30 декабря 2004 г. № 86 «О правовом положении конкурсных кредиторов и уполномоченных органов, заявивших свои требования после закрытия реестра требований кредиторов» // Вестник ВАС РФ. 2005. № 3.].

Однако данное положение подвергается в литературе критике[134 - Так, в частности, Б.С. Бруско отмечает: «Говоря обо «всех» конкурсных кредиторах и уполномоченных органах, очевидно, Президиум ВАС РФ подразумевал, что на практике могут встретиться ситуации, при которых возможно движение конкурсного процесса, возбужденного по заявлению должника, без каких-либо кредиторов. По меньшей мере, такая позиция вызывает недоумение» (Бруско Б.С. Указ. соч. С. 30).]. Особую позицию по данному вопросу занимает А.А. Пахаруков, который полагает, что «какими бы ни были приводимые аргументы, однозначного решения не может быть предложено, поскольку всякий раз следует учитывать содержание иных признаков банкротства. Так, если возбуждение дела о несостоятельности и признание должника банкротом носит формальный характер, то «стечение кредиторов» может нивелировать негативные последствия такого критерия. Напротив, если существует разработанная система признаков банкротства, позволяющая с высокой степенью достоверности квалифицировать банкротство, то «стечение кредиторов» как признак банкротства можно считать излишним»[135 - Пахаруков А.А. Указ. соч. С. 66.].

Анализ действующего законодательства позволяет прийти к следующим выводам.

Во-первых, не вызывает сомнений возможность возникновения конкурсных отношений и при наличии лишь одного кредитора-заявителя. Данный вывод основывается не только на имеющей место в литературе аргументации (количество кредиторов – величина непостоянная: зачастую на начальном этапе конкурса не представляется возможным сделать вывод о количественном составе кредиторов)[136 - См., например: Бруско Б.С. Указ. соч. С. 30; Пахаруков А.А. Указ. соч. С. 65.], но и на положении о том, что для арбитражного суда на этой стадии принципиальное значение имеет не количество кредиторов, а размер их требований, вот почему и в заявлении должника (ст. 37 Закона), и в заявлении кредитора (ст. 39) в обязательном порядке указывается сумма задолженности (размер требований).

Во-вторых, наличие одного кредитора не может препятствовать проведению таких процедур, как наблюдение, финансовое оздоровление, внешнее управление. Дело в том, что признак множественности кредиторов, носящий формальный характер, не может препятствовать процессу восстановления платежеспособности должника, равным образом как и способности (или, напротив, неспособности) должника удовлетворять требования кредиторов. Кроме того, действующее законодательство предусматривает механизм развития конкурсных правоотношений и при наличии лишь одного кредитора или уполномоченного органа (ст. 12 Закона). Решение собрания кредиторов, являющееся элементом соответствующего юридического состава, заменяется на решение, принимаемое самим кредитором или уполномоченным органом. Тем самым обеспечивается динамика отношений несостоятельности в рамках конкурсного процесса.

В-третьих, при наличии лишь одного кредитора открытие конкурсного производства также представляется целесообразным, если исходить из понимания сути конкурса, конкурсного процесса. Согласно превалирующей в доктрине точке зрения, «стечение кредиторов» приобретает в рамках конкурсного производства принципиальный характер, поскольку речь идет о процедуре банкротства, применяемой к должнику, признанному банкротом, в целях соразмерного удовлетворения требований кредиторов. Именно принцип соразмерности «вносит в телеологическую канву категории «конкурсное право» вполне определенное звучание: процедура необходима для соблюдения (и согласования) интересов нескольких субъектов, иначе нет необходимости в ее проведении»[137 - Бруско Б.С. Категория защиты в российском конкурсном праве. М.: Волтерс Клувер, 2006. С. 33.].

Однако в условиях рыночной экономики не менее значимой целью конкурсного производства, да и института несостоятельности в целом, наряду с соразмерным удовлетворением требований кредиторов является предоставляемая должнику возможность освободиться от своих долгов, от некоего бремени, сохранив при этом статус субъекта предпринимательства, и начать деятельность снова (для юридического лица) или социально реабилитироваться (для гражданина) (возможность «нового старта» ? по терминологии зарубежных исследователей).

V. Концепция процедуры.

Суть данного подхода заключается в том, что несостоятельность – это определенное финансовое состояние должника на определенный момент времени, а банкротство рассматривается как процедура ликвидации и продажи имущества неплатежеспособного предприятия в целях соразмерного удовлетворения требований кредиторов в связи с невозможностью и нецелесообразностью продолжения его деятельности.

Так, по мнению Е.С. Юловой, «банкротство ? это и длящийся во времени процесс, в ходе которого осуществляются различные действия, мероприятия, и процедуры, предусмотренные законодательством о банкротстве»[138 - Юлова Ю.С. Правовое регулирование несостоятельности (банкротства): Учебник и практикум. М., 2016. С. 40.].

В экономической литературе несостоятельность (банкротство) нередко определяется как юридическая процедура, направленная на удовлетворение требований кредиторов[139 - Словарь современной экономической теории Макмиллана / Общ. ред. Д.У. Пирса; пер. с англ. М., 1997. С. 46.].