Философия

Человек обречен не только на свободу, но и на ответственность, поскольку все, что он делает, о чем говорит и о чем молчит, имеет свои отголоски. Нельзя избежать ответственности, нельзя сослаться на мнение окружающих или неблагоприятные обстоятельства, поскольку выбор сделан самим человеком путем совершения поступка, «у человека нет алиби, он всегда вменяем» (Ж.-П. Сартр). Свобода для человека – нелегкая ноша. Во-первых, человек выбирает на свой страх и риск; у него нет гарантии, что это единственный выбор и он сделан правильно. Реализовав свой выбор, он не может вернуться в исходную точку и, отменив прежнее решение, перевыбрать, поскольку и сама ситуация уже другая, а главное другими стали мы сами. Во-вторых, за свободу человек расплачивается ответственностью. Свобода и ответственность образуют неразрывное единство. Человек становится свободным лишь в той мере, в какой он готов ответствовать. И поскольку осознанно ответствовать готовы далеко не все, не каждому присуще подлинное бытие. Отказ от ответственности и тем самым от свободы означает отказ человека от себя как личности.

Человек в своем бытии принципиально одинок. Нельзя прожить жизнь за Другого и умереть вместо него. Нельзя почувствовать то, что чувствует и переживает Другой, поскольку нельзя стать этим Другим и оказаться в его ситуации. Особенно остро одиночество переживается в толпе. Именно в толпе становится очевидным, что мы заброшены в этот мир и никому до нас нет дела. Ощущение собственного одиночества, подчеркивают экзистенциалисты, – это и результат отчуждения человека от общества в целом. В современном мире отчуждение вышло за рамки экономической сферы, проникло во все уголки человеческой жизни и человек перестал принадлежать самому себе. И все же, делают вывод экзистенциалисты, одиночество можно преодолеть. Средством преодоления является любое творчество: поэтическое, художественное, философское и т. д.

Как подчеркивают экзистенциалисты, взаимодействие людей друг с другом – противоречивое явление. В процессе общения Другой воспринимает нас в качестве объекта, «овеществляет» нас. Но только через Другого, благодаря таким чувствам, как любовь, желание, страсть, мазохизм, садизм, ненависть, равнодушие, стыд, страх, смущение, робость, мы открываем свою экзистенцию и субъективность.

Экзистенциализм вводит в пространство философских размышлений такие феномены человеческого бытия, как страх, забота (озабоченность), одиночество, свобода, ответственность, надежда, отчаяние, потеря и обретение смысла жизни и др. Стремление экзистенциалистов заглянуть в скрытые глубины человеческого бытия приводит их к необходимости изменить стиль и язык философствования, дополнить логико-понятийную форму изложения художественной, образно-метафорической. Это выводит экзистенциализм за рамки философии, позволяет проникнуть в литературу и сферу искусства в целом, завоевать популярность в среде художественной интеллигенции. Лучшие образцы художественной культуры XX в. – это произведения экзистенциальной тематики. Некоторые философы-экзистенциалисты сами являются знаменитыми писателями. Так, известность Ж.-П. Сартру принесло сначала его литературное творчество – роман «Тошнота» и серия рассказов «Стена», а затем уже философские работы.

Глава 3.3. Философия постмодернизма

Проблемы постмодернизма активно обсуждаются отечественными и зарубежными философами, оставаясь в ряду самых дискуссионных. Даже само понятие «постмодернизм» (от лат. post – после + modernus – современный) по-прежнему не имеет строго определения. Это свидетельствует о том, что обсуждение проблем, связанных с данным явлением, не потеряло своей актуальности. Постмодернизм можно рассматривать как совокупность философских идей и тенденций, отражающих специфику переживания человеком западной цивилизации реалий конца XX – начала XXI в.

Постмодернисты выступают с острой критикой постсовременности, в которой в отличие от эпохи модерна расставлены совершенно иные акценты и выбраны иные приоритеты:

• акцент с прибыли переставлен на потребление;

• ценность упорного труда заменена принципом удовольствия;

• высокие нравственные идеалы переродились в цинизм;

• культ разума сменился культом бессознательного и культом тела;

• господствующую идеологию с ярко выраженным ядром целей и ценностей вытеснил плюрализм идеологических концепций;

• интеллигенцию, отстаивавшую высокие социальные и нравственные идеалы, сменили интеллектуалы, ориентированные на высокие потребительские стандарты, бытовой комфорт и т. д.

Причины кризиса постсовременного общества постмодернисты связывают с проектом модерна, который, по их мнению, потенциально содержал в себе те негативные явления, которые максимально полно проявились в XX в. Этот проект имеет прямое отношение к духовному кризису современной западной цивилизации. Однако дело не только в нем. Многие негативные явления в духовной жизни Запада, как ни парадоксально это звучит, возникли и обострились вследствие того, что некоторые основополагающие идеи неклассической философии, положившей начало критическому отношению к идеалам и ценностям Просвещения, были успешно освоены массовой культурой. Благодаря массовой культуре взгляды Ф. Ницше, С. Кьеркегора, А. Шопенгауэра, экзистенциалистов и других философов стали интеллектуальной модой и утратили свой критический потенциал. Массовая культура упростила их, проинтерпретировала в соответствии с логикой развития западного общества и растиражировала в массовом сознании. Так, вывод основоположника психоанализа З. Фрейда о том, что принцип удовольствия является фундаментальным принципом человеческой психики, был вырван из контекста его теории и благодаря СМИ получил в массовом сознании статус основного жизненного ориентира. В упрощенном виде он хорошо согласовывался со стратегией общества потребления. Включив в свой арсенал вульгаризированные идеи психоанализа, массовая культура нашла дополнительный источник прибыли. При этом ее «проектировщикам» было совершенно неважно, что считал сам Фрейд. Они проигнорировали его выводы о том, что вне культуры нет личности, что «Оно» (бессознательное) должно быть поставлено под контроль «Я» (сознания) и «Сверх-Я» (культуры). Фрейд никогда не призывал к разрушению культуры – он лишь подчеркивал, что она должна стать более гуманной.

Идеи неклассической философии, согласно которым «жизненный порыв» и бессознательные импульсы являются конструктивными началами самой человеческой жизни, на уровне массового сознания трансформировались в «молчаливый» бунт против сдерживающих их социальных и культурных норм, а также против разума. Культ тела и его нарочитая демонстрация начали восприниматься как естественное, а сдерживание бессознательных импульсов и примитивных желаний с помощью норм культуры как нечто противоестественное. Для значительной части западного мира нигилизм, разочарование в прежних идеалах и ценностях, откровенный цинизм стали не исходной позицией для поиска новых позитивных и конструктивных ориентиров, а устойчивой системой жизненных координат.

Возникновение постмодернизма в философии чаще всего связывают с постструктурализмом и американской контркультурой, заявившей о себе в конце 60-х гг. XX в. Произведение, где впервые было употреблено понятие «постмодерн» применительно к философии, принадлежало Жану-Франсуа Лиотару (1924–1998) и называлось «Состояние постмодерна» (1979). С 80-х годов это понятие прочно вошло в философский лексикон. К постмодернистам чаще всего причисляют таких философов, как Жак Деррида (1930–2004), Жиль Делез (1925–1995), Жан Бодрийяр (1929–2007), Ричад Рорти (1931–2007), Дж. Ваттимо (р. 1936), Ю. Кристева (р. 1941), П. Клоссовски (1905–2001) и др.

Философия постмодернизма не является чем-то целостным, представленным в систематизированном виде. Объясняется это не только отсутствием в ней концептуального единства, но и тем, что ее представители намеренно выступают против философии как особого вида интеллектуальной деятельности. По мнению постмодернистов, наступила «смерть философии» в ее традиционном понимании. Философия как особый самостоятельный жанр духовного творчества со строго заданными границами в виде «вечных» вопросов и устоявшихся способов их решения исчерпала себя. Философские произведения сегодня создаются как экстеррирориальные, «внебрачные» (Ж. Деррида) тексты на «стыке» литературы, философии, лингвистики, психологии и т. д. Достаточно обратиться к произведениям С. Кьеркегора, Ф. Ницше, позднего М. Хайдеггера и др., чтобы убедиться в достоверности этого вывода. Постмодернисты считают необоснованными притязания философии и на роль научной дисциплины, поскольку в отличие от науки она не имеет преемственности проблем и прогресса в их решении.

Сторонники постмодернизма не просто выдвигают новые варианты решения философских проблем – они предлагают радикально изменить сущность и «внутренний строй» философии, переосмыслить ее статус и роль в культуре. По мнению Ж.-Ф. Лиотара, основная задача философии – сохранить мысль и мышление. Ж. Деррида подчеркивает, что философия должна смешаться с другими формами мышления и интеллектуальной деятельности, разомкнуть свои границы. С таким пониманием согласен и Дж. Ваттимо: философия должна быть мышлением «контаминации» (от лат. contaminatio – слияние, смешение, заражение) – смешением различных видов опыта. Ж. Делез убежден в том, что философ должен скользить по поверхности как «клещ» или «блоха», поскольку поверхность не связана ни с высотой (абсолютные ценности), ни с глубиной (сущность).

Согласно сторонникам постмодернизма, как бы мы ни понимали философию, ее основной задачей остается радикальная критика модернизма с целью его разрушения, поскольку неклассическая философия эту задачу до конца не решила. Разрушение модернистских идеалов и ценностей, по их мнению, необходимо начать с отказа от традиционной категориальной сетки, от таких понятий, как «бытие», «целое», «единое», «универсальное», «абсолютное», «истина», «разум» и др. Необходимо, как считают постмодернисты, изменить и способ мышления, поскольку разум исчерпал свои возможности в тех формах, в каких он был представлен в предшествующей западноевропейской традиции. Проекты изменения структуры мысли и стиля мышления, разработанные постмодернистами, направлены против логоцентризма западноевропейского сознания, преодоление которого якобы позволит изменить культуру, а через нее и весь мир.

Представители философского постмодернизма считают необходимым пересмотреть понимание бытия, сложившееся в предшествующей философии. По их мнению, следует отказаться от идей онтоцентризма и теоцентризма, согласно которым либо бытие, либо Бог являются условиями единства мира и его целостности. Реальность, как отмечают Ж. Делез и Ф. Гваттари в своей совместной работе «Анти-Эдип: Капитализм и шизофрения» (1972–1980), – это не целостность, а не связанные между собой фрагменты; мир – это мозаика частностей. Целостность – всего лишь результат либо связного описания реальности, либо действия сил, насильственно соединяющих ее фрагменты, подчеркивают постмодернисты.

Рассуждая о реальности, постмодернисты отмечают, что современный человек вообще лишен к ней доступа. Он имеет дело только с системой знаний и символов, замещающих ее, т. е. с гиперреальностью, набором симулякров (от лат. simulo – делать вид, притворяться). У современного человека реальный мир заменен символическим миром культуры, «растворен в языке».

По мнению постмодернистов, деление бытия на объективную и субъективную реальность также не является оправданным. Человек постсовременности значительную часть своего времени проводит в виртуальной реальности, смоделированной компьютерными устройствами. Виртуальная реальность – это результат интеллектуальной деятельности, но по отношению к тем, кто в нее «погружен», в ней «живет» и «действует», она является более объективной, чем дождь за окном. Виртуальное становится реальнее реального, а объективное и субъективное, субъект и объект перестают быть различимыми.

Вслед за неклассической философией постмодернизм заменяет философию сознания философией бессознательного. Но в отличие от своих предшественников сторонники философского постмодернизма лишают бессознательное какой-либо системности. Бессознательное, по их убеждению, не имеет строгой локализации, оно нигде и везде, оно постоянно вторгается в сознание, делая его непрозрачным.

Постмодернисты отмечают, что наука и научное знание перестали быть самоценностью. Сегодня показателем их успешного развития является не истина, а польза. Изменилось не только отношение общества к науке – изменились сущность и содержание самой науки. Современная наука все чаще предлагает теории, имеющие высокую степень абстракции. Такие теории являются семиотическими (знаковыми) системами, не имеющими соответствующей чувственно-образной интерпретации, т. е. относительно их нельзя ответить на вопрос, какие явления или фрагменты реальности они описывают. Многие из таких теорий, отмечают постмодернисты, появляются не благодаря творческой активности субъекта, а благодаря системе связей, которая возникает в результате взаимодействия существующих теорий в зоне их контактов, поэтому процесс научного познания можно рассматривать как взаимодействие знаковых систем, которое не требует участия субъекта, а науку – как языковую игру. Поскольку в зоне взаимодействия теорий может появиться несколько систем связей, возможно существование и нескольких истин. Постмодернизм отстаивает идею принципиального плюрализма научных истин.

Идея плюрализма истин, как считают представители постмодернизма, хорошо подходит и к гуманитарному познанию. Каждый текст, указывают они, потенциально имеет множество равнозначных интерпретаций, поскольку к нему можно «подключить» различные исторические, социологические, психологических и другие концепции. В процессе интерпретации происходит взаимодействие текстов друг с другом, текста и автора, текста и читателя, формируются смыслы. Наличие связей, благодаря которым тексты могут ссылаться друг на друга, получило название интертекстуальности. Понятие «интертекстуальность» было предложено французским философом Ю. Кристевой в 1967 г. Феномен интертекстуальности лишает смысла не только проблему правильного толкования текста, но и проблему истины, а интерпретация превращается в бесконечное путешествие (кочевание) по текстам. Но именно интертекстуальность, согласно представителям постмодернистской философии, адекватно отражает образ жизни современного человека, который вынужден постоянно переходить от одной информации к другой, третьей и так до бесконечности.

Отдельно рассматривая вопрос о социальном познании, постмодернисты утверждают, что не существует мышления, свободного от социальных и политических факторов, поскольку никакая власть не может существовать без добывания, присвоения, распределения и сокрытия знания (М. Фуко). Поэтому ученый, занимающийся социальными проблемами, не может претендовать на объективность: он всегда политически ангажирован, обслуживает интересы тех или иных социальных групп. Понятия «ложь» и «истина» вообще не применимы к социальному познанию. Истина – всего лишь соглашение, установленное властью господствующих групп.

Определяя роль культуры в современном обществе, постмодернизм формулирует парадоксальное утверждение: чем больше культуры, тем меньше творчества и свободы. Включаясь в культуру, человек осваивает нормативные рамки, принуждающие его мыслить и поступать определенным образом. Даже сознательно ориентируясь на создание принципиально нового, человек постоянно сверяет и согласует свои результаты с тем, что уже есть. Поскольку в реальной действительности никакой свободы нет, в качестве идеала, считают постмодернисты, необходимо выбрать абсолютную свободу, свободу от всего – от политических, правовых, нравственных и других норм и традиций.

Рассуждая о творчестве, постмодернисты подчеркивают, что оно имеет место только в том случае, если есть процесс рождения первоначального, абсолютно нового смысла, когда художник впервые предлагает какие-то новые идеи, сюжеты и образы. Современный же автор имеет дело не с «чистым» материалом, а с материалом, уже «обработанным» предшествующей культурой. Культурой обусловлен и внутренний мир самого художника. Кроме того, возможности копирования и тиражирования, существующие в современном обществе благодаря техническим достижениям, лишают творчество одного из важнейших признаков – уникальности и неповторимости. Произведения современных авторов – это совокупность заимствований, «цитат» из ранее созданного, поскольку что-то принципиально новое создать уже невозможно. В связи с этим художник сам должен вполне осознанно стремиться к компиляции, цитированию, эклектизму, созданию ремиксов и ремейков. Процесс художественного творчества сводится постмодернизмом к совокупности процедур: расчленению культурного наследия на ряд составляющих, произвольному оперированию полученными частями, созданию из них новых комбинаций, смещению и перестановке акцентов. Именно такой смысл вкладывает Ж. Деррида в свою идею деконструкции. По его мнению, деконструкция должна стать основным принципом любого вида интеллектуальной деятельности.

Рассматривая состояние современной западной культуры, постмодернисты оценивают его как кризисное. Одну из причин кризиса они усматривают в фаллоцентризме (доминировании мужского начала), который, по их мнению, обусловливает агрессивный и репрессивный характер западной культуры. Поэтому общество, убеждены представители постмодернистской философии, нуждается в обеспечении реального равноправия мужчин и женщин и адекватном отражении этого равноправия в культуре.

Постмодернисты стремятся передать остроту переживаний, которые испытывает человек западной цивилизации, столкнувшись с кризисом ее системы ценностей. Они подчеркивают, что ценности эпохи модерна в виде просветительских идеалов свободы, гуманизма, равенства, прогресса, рациональности сохраняются в культуре лишь формально, но реально они потерпели крах. Но поскольку постсовременнное общество не способно предложить новые идеалы и ценности, человек в поисках смысла своего существования вынужден обращаться к культурным образцам прошлого, перебирать их и всякий раз обнаруживать, что ни один из этих образцов в настоящее время не подходит. Обращение к культуре оборачивается скольжением по ее поверхности, своеобразной игрой с культурой. Человек помимо своей воли оказывается в ситуации невозможности и бессмысленности выбора, поскольку для выбора у него нет оснований в виде системы ценностных координат. Согласно представителям постмодернизма, человеку, находящемуся в такой сложной ситуации «ценностной неприкаянности», следует сформировать у себя ироническое отношение ко всему, что происходит.

Анализируя общество постсовременности, представители постмодернистской философии подчеркивают, что оно является необычайно сложным, неопределенным и хаотичным. В таком обществе нет развития, поскольку в нем нельзя выделить доминирующий вектор. История принципиально нелинейна – делает вывод постмодернизм. История «симультанна» (от фр. simultane – одновременный), уточняет Дж. Ваттимо, поскольку в ней одновременно происходят самые различные, не связанные друг с другом события. Итальянский философ подчеркивает, что ее специфической чертой является случайность. История «радикально прерывна», считает М. Фуко, так как она распадается на дискретные, автономные эпохи. Согласно постмодернизму, постсовременность (постистория) не знает своего будущего, к прошлому она относится с иронией, «играет с ним», ее удел – настоящее.

Модуль 4. Философия и национальное самосознание

Глава 4.1. Философская мысль Беларуси

4.1.1. Особенности становления философской мысли Беларуси

История восточной и западноевропейской философии показывает, насколько тематика, стилистика и достижения философского мышления тесно связаны с особенностями общей картины мира, системами ценностей, содержанием общих понятий, сформированных в той или иной культуре или цивилизации.

Это касается и процессов развития славянских культур, имеющих фундаментальные общеславянские черты, но в то же время и особенности, выражающиеся прежде всего в контурах локально-цивилизационных процессов, сформировавших восточнославянский мир с его неповторимыми по своим оттенкам и самобытности мировоззрением и ментальностью. В рамках восточнославянского мира происходило развитие этнонациональных культур – белорусской, русской, украинской со спецификой их исторических судеб, обусловившей своеобразие философского знания. И если на первых этапах развития восточнославянских культур философская мысль формировалась в рамках традиционной религиозно-мировоззренческой традиции, то позднее тенденции их исторического бытия оказались в состоянии противоречивых отношений с собственными культурно-философскими поисками и философскими идеями, возникшими в лоне культуры Западной Европы.

В Новое и Новейшее время, когда философия стала выполнять идеологические функции, на восточнославянской культурной почве не раз осуществлялись попытки реализации западноевропейских идей прогресса, просвещения и атеизации общества, а в конце XX в. – индивидуализма и гедонизма. Они дали исключительно противоречивые результаты. Огромное напряжение сил и жертвы требовались, чтобы внедрить в культуру программы жизни, эффективные в иных геоклиматических и социокультурных условиях или вообще нигде исторически не апробированные. Проходя через трагические испытания, восточнославянский социокультурный мир своеобразно трансформировал эти нововведения и инокультурные заимствования в соответствии со своими собственными культурными кодами и цивилизационными матрицами. В некоторых случаях это вело к развитию культурного потенциала, в других же сопровождалось невосполнимыми культурными потерями и социальными рисками.

К сожалению, до сих пор почти невостребованным, неосвоенным оставалось отечественное философское наследие. Ведь внимательное прочтение идей, обращавших внимание на основания культурно-цивилизационной общности восточных славян, на глубинные ценности отечественной культуры, на угрозы социальных разломов, возникавшие в ходе социокультурных экспериментов, могло бы стать противоядием от разрушительных преобразований и опорой для созидательных новаций. В эволюции духовных ценностей восточного славянства решающую роль сыграли такие исторические вехи, как формирование Киевской Руси, Московского княжества и Великого княжества Литовского, единого Российского и советского государства[25 - Яскевич, Я.С. Время кризиса – время надежды и диалога / Я.С. Яскевич. Минск, 2011. С. 94.], и эти вехи могут представлять подлинные достижения восточнославянского духа и отечественного философского познания.

Процесс развития отечественной философии, рационализирована выражающей в содержании понятий и идей растворенные в повседневности, привычные и потому незаметные обыденному сознанию специфические черты общей картины мира и системы ценностей восточного славянства, дает ряд замечательных уроков, показывающих, как важно уметь опираться на свои духовные силы и ценить собственное культурное достояние. Когда восточнославянские культуры интегрировались, дополняли друг друга, объединяли свои усилия в общих духовных устремлениях, общерусская духовная культура процветала. В обстоятельствах дезинтеграции, разобщения наступали стагнация, упадок культур русского, белорусского, украинского народов, когда только исключительно выдающиеся личности пытались интеллектуально отстаивать и сохранять общее духовное наследие – веру, язык, традиции наперекор тенденциям их разрушения. Когда мы пытаемся рассматривать философские достижения восточнославянских народов по отдельности, возникает эффект неполной мозаики. Временами даже возникает ощущение периферийности[26 - Лепешко, Б.М. Философия истории: белорусский контекст / Б.М. Лепешко // http://belintellectuals.eu/publications/273.], неоформленности интеллектуального поиска, если анализировать отдельно философскую мысль Беларуси или Украины. Как некоторого рода исключение можно рассматривать русскую философию, бесспорно имеющую блестящие достижения и рельефно выраженные особенности, но и она вне широкого восточнославянского духовно-исторического контекста оказывается обедненной, фрагментарной в некоторых отношениях.

В то же время отдельный анализ философского наследия мыслителей Беларуси позволяет увидеть важнейшие вехи и острые проблемы исторической эволюции белорусской культуры, особенности становления отечественного духовного опыта, его связь с процессами становления национального самосознания.

Особенности формирования философской мысли Беларуси неразрывно связаны со спецификой развития белорусской культуры. Словосочетание «философская мысль» в литературе используется неслучайно. В течение длительного времени философская мысль Беларуси развивалась в разнообразных формах творчества наиболее талантливых, интеллектуально развитых, духовно одаренных людей, подвергавших осмыслению проблемы устройства мира, смысла человеческой жизни, развития общества и познания. Формировались и обратные связи: философская мысль поддерживала, подпитывала определенные тенденции в развитии духовной жизни и культуры в целом. В философской мысли Беларуси отразились и основные факторы, влиявшие на ее историю, обусловившие противоречивые, разнонаправленные перипетии социально-политического, конфессионального, духовно-культурного развития страны. Попробуем выделить наиболее значимые из них.

Во-первых, географическое положение Беларуси как региона взаимодействия западноевропейского и восточнославянского культурно-цивилизационных пространств вело к тому, что ее территории особенно часто выступали ареной военных действий, что сопровождалось разрушением материальных и утратой духовных ценностей, гибелью людей, вхождением различных ее районов в состав разных государств. Беларусь неоднократно за свою историю переживала демографические катастрофы. Возникали проблемы в развитии городской белорусской культуры. Все это замедляло процесс оформления культуры как целостного явления, разрушало социальную структуру общества, препятствовало становлению философии. Этот же фактор обусловливал и возможность интеграции культурных достижений западноевропейского и славяно-русского происхождения, обеспечивая своеобразие философской мысли в периоды культурных подъемов.

Во-вторых, на развитие белорусской культуры оказывали сильное воздействие близкие ей по ряду особенностей и в отдельные периоды более оформленные соседние славянские культуры – польская и русская. Территория Беларуси стала полем идеологического соперничества различных христианских конфессий – изначально доминировавшего православия, позднее распространившихся католичества, протестантизма, униатства. Хотя в целом эти процессы опосредованно способствовали эволюции отдельных сфер культуры, они же сдерживали формирование национального самосознания, важного для вызревания оригинальных, самобытных особенностей философии.

В-третьих, элита общества оказывалась склонной к изменениям своей культурной ориентации, смене идентичности, то отходя от древнерусской культурной традиции и принимая польские обычаи и образ жизни и переходя на польский язык, то тяготея к русскому культурному и языковому пространству, что зачастую стимулировалось или сопровождалось сменой вероисповедания. По этой же причине многие белорусские мыслители и деятели культуры принадлежат не только белорусской культуре, но и культурам соседних народов – польского, русского. С XVII по начало XX в. носителем и хранителем белорусских обычаев, традиций и языка оставалось крестьянство. Оно, естественно, не могло выполнять функции, которые обычно активно и сознательно выполняет элита: профессионально разрабатывать, развивать различные формы духовной культуры, в том числе и философию.

Можно говорить лишь о развитии философской мысли Беларуси, которая выражалась с древнейших времен в религиозной литературе, публицистике, художественных произведениях и других формах, выявляя особенности картины мира, характерной для белорусской культуры в различные эпохи. И в периодизации, и в особенностях философской мысли Беларуси обнаруживаются множественные параллели, проявляющие ее общие черты с русской философией. В то же время имеются и специфические отличия, вызванные территориальной близостью к центральноевропейским народам, в большей степени испытавшим и воспринявшим влияние западноевропейской культуры и философии.

Формирование философской мысли Беларуси начинается с крещения Киевской Руси в 988 г. В Полоцке это событие датируется 992 г. Принятие христианства по восточному, византийскому образцу сопровождалось распространением письменности, появлением богословско-философской литературы византийского происхождения. Дальнейшее развитие духовно-мировоззренческого опыта народа сопровождалось осмыслением важнейших философских проблем в соответствии с особенностями культурно-ценностных трансформаций и изменениями общей картины мира. В целом философская мысль Беларуси в своей эволюции прошла следующие этапы: