Молодежь современной России – ключевой ресурс модернизации

Таблица 1.1.2. Распределение ответов на вопрос: «Какому браку Вы отдаёте предпочтение?», %

Максимальная доля выбирающих зарегистрированный брак (73 %) и минимальная доля выбирающих сожительство (10 %) характерны для людей с высшим образованием. Среди молодежи с неполным средним и средним образованием 65 % предпочитают брак, 12 % – сожительство; в группе населения со средним специальным образованием – 65 и 15 % соответственно.

При анализе распределения ответов на рассматриваемый вопрос в доходных группах населения выявлена несколько большая склонность к сожительству среди наиболее обеспеченных (17 %), чем среди наименее обеспеченных (14 %) и среднеобеспеченных (13 %).

Основой брака молодые люди единодушно считают любовь, уважение друг к другу, наличие детей. Однако в территориальном разрезе заметны отличия, которые можно интерпретировать как больший прагматизм сельской молодежи по отношению к браку, большую ориентированность на детей как атрибутивный признак семьи, что свидетельствует о большей значимости социальных и экономических репродуктивных мотивов в сельской местности. Для жителей г. Вологды гораздо большее значение имеет финансовое положение (27 %), тогда как существенная часть череповчан, считающихся более практичными, продемонстрировали весьма романтичное представление об основе брачного союза (табл. 1.1.3).

Таблица 1.1.3. Распределение ответов на вопрос: «Что, на Ваш взгляд, составляет основу брака?», в % от числа опрошенных

Возможно, это одна из причин относительно более высокого в г. Череповце значения коэффициента разводимости, который в 2011 г. составил 4,9 ‰ и на протяжении всего последнего десятилетия сохранялся стабильно выше, чем в г. Вологде и в среднем по области (4,4 ‰ в 2011 г.).

Примерно половина опрошенных молодых людей считает брак необходимым для воспитания детей, почти четверть придерживается обратного мнения. В сельской местности меньше доля отрицательных ответов и больше доля затруднившихся (табл. 1.1.4).

Таблица 1.1.4. Распределение ответов на вопрос: «Считаете ли Вы вступление в брак обязательным условием для воспитания детей?» (территориальный разрез), в % от числа опрошенных

Анализ распределения ответов на данный вопрос в гендерном разрезе свидетельствует о большем стремлении женщин, нежели мужчин, к стабильности (54 и 44 % респондентов соответственно считают брак обязательным условием для воспитания детей), а также о более сформированном у них представлении о браке («не думали об этом» 15 % против 23 %).

Молодое население региона с высшим и незаконченным высшим образованием чаще, чем в группе с более низким уровнем образования, считает обязательным заключение брака для воспитания детей (56 % против 46–47 %, табл. 1.1.5).

Что касается доходных групп, то здесь прослеживается четкая тенденция: в 20 %-ной группе наиболее обеспеченных более распространены традиционные представления о необходимости воспитания детей в легитимном браке. Возможно, это связано с вопросами наследования, более актуальными в данной доходной группе.

Таблица 1.1.5. Распределение ответов на вопрос: «Считаете ли Вы вступление в брак обязательным условием для воспитания детей?» (по уровню образования и доходным группам), в % от числа опрошенных

О происходящих трансформациях репродуктивного и брачного поведения, обусловленных социально-экономическими изменениями в жизни общества, свидетельствует характер причин, которые сегодня ведут к разрушению семьи или мешают ее созданию. Например, по мнению 43 и 45 % респондентов соответственно, к этим причинам относятся плохие жилищные условия и материальные трудности. Высока доля тех, кто отметил такие социокультурные факторы, как измена, пьянство, неумение вести хозяйство, нести ответственность, а также предпочтение карьере (табл. 1.1.6).

Для молодых женщин имеют большее значение, чем для мужчин, измена, неуважение супругов, неумеренное употребление алкоголя, неумение и нежелание вести хозяйство, воспитывать детей, нести ответственность. Мужчины более требовательны к материальным условиям.

Таблица 1.1.6. Распределение ответов на вопрос: «Что, по Вашему мнению, сегодня ведёт к разрушению семьи или мешает её созданию?», в % от числа опрошенных

Настораживает тот факт, что в распространении сожительств молодежь не видит угрозы для семьи, тогда как исследования специалистов в этой области свидетельствуют об обратном: сожительство в любой форме способствует малодетности и высокой разводимости населения [54].

Уровень образования не оказал значимого влияния на распределение мнений в отношении проблем создания и сохранения семьи. Представители группы наиболее обеспеченного населения по сравнению с другими доходными группами реже отмечали материальные проблемы, чаще – аксиологические аспекты, предпочтение карьере.

Интересен анализ собственно репродуктивных установок. В нашей выборке 73 % молодежи бездетны, что дает возможность оценки представлений, сформированных средой.

Один из самых распространенных количественных индикаторов репродуктивных установок – предпочитаемое число детей [66, с. 390–392]. Идеальное число детей – это представление индивида о наилучшем числе детей в семье вообще, без учета конкретной жизненной ситуации и личных предпочтений. Желаемое число детей – это число детей, которое индивид предпочел бы иметь в своей семье, исходя из собственных склонностей, без учета конкретных обстоятельств жизни и индивидуальной биографии. Ожидаемое (планируемое) число детей – это число детей, которое человек планирует иметь в своей семье к концу репродуктивного периода.

В реальной жизни ожидаемое (планируемое) число детей не всегда совпадает с фактическим. Тем не менее рождаемость в значительной степени определяется репродуктивными планами семьи и личности, являющимися, по мнению многих ученых, довольно устойчивыми на протяжении репродуктивного периода жизни [3; 63].

В целом полученное распределение по предпочитаемому числу детей соответствует общим тенденциям. Как оказалось, большая часть молодежи считает идеальным желаемое число детей и планирует иметь двух детей (табл. 1.1.7).

К сожалению, учет собственных предпочтений и реальных условий жизни снизил репродуктивные установки. Доли желающих иметь детей и планирующих бездетность и однодетность увеличились, доля планирующих многодетность – снизилась.

Можно отметить и дифференциацию предпочитаемого числа детей в зависимости от уровня образования: у молодежи, получающей и получившей высшее образование, их значения ниже (табл. 1.1.8). Аналогична зависимость от уровня доходов. Население, входящее в 20 %-ную группу наиболее обеспеченных, более склонно к малодетности.

Неблагоприятным результатом социокультурных трансформаций последних лет стало формирование группы населения, считающего бездетность нормой и не планирующего иметь детей, – т. н. «child free». В данном исследовании эта группа составила 6 %. Она в большей степени распространена в г. Череповце и районах области. По данным мониторинга репродуктивного потенциала Вологодской области[1 - Мониторинг осуществляется на территории Вологодской области с 2005 г. и включает регулярные массовые населения. Используется метод раздаточного анкетирования населения репродуктивного возраста. Выборка квотная по полу и возрасту с равномерным распределением единиц наблюдения. Объем выборки n = 1500 человек, ошибка выборки не превышает 5 %.], доля предпочитающих бездетность незначительна, но увеличивается. Так, в 2005 г. она составляла менее 1 %, в 2008 г. – 1 %, в 2011 г. – 1,5 %.

Таблица 1.1.7. Распределение ответов на вопросы о предпочитаемом числе детей, в % от числа опрошенных

Таблица 1.1.8. Средние значения предпочитаемых чисел детей

Молодые мужчины чаще планируют бездетность, чем женщины: 9 % против 3 %. В зависимости от уровня образования доля неориентированных на рождение детей уменьшается с увеличением его уровня. Так, среди молодежи с неполным высшим и высшим образованием она составила 4 %, со средним специальным – 6 %, с неполным средним и средним – 7 %. Это может быть обусловлено как возрастными особенностями (школьники пока не готовы к роли родителей), так и распространением установки на бездетность в более молодых когортах.

Среди причин, побуждающих к бездетности, значимы как материальные условия, так и эгоистические настроения, характерные для идеологии «свободы от детей». Нестабильную экономическую обстановку в качестве причин предполагаемой бездетности отметили 25 % молодежи данной группы, неудовлетворительное материальное положение – 21 % (табл. 1.1.9).

О закреплении социокультурной нормы бездетности свидетельствует наибольшая распространенность таких ответов, как «не хочу иметь детей» (28 %) и «не хочу менять привычный стиль жизни» (21 %).

Таблица 1.1.9. Распределение ответов на вопрос: «Если Вы не планируете иметь детей, то каковы причины этого?», в % от числа тех, кто не планирует иметь детей

В то же время 5 % молодежи назвали в качестве причины будущей бездетности нарушения репродуктивного здоровья. Поскольку критическим значением распространения бесплодия в популяции считается 15 % [59, с. 23–27], это существенная величина. Особенно остра ситуация в г. Вологде, где о проблемах со здоровьем, препятствующих рождению детей, сообщили 10 % молодых людей.

Еще одним фактором репродуктивных намерений является детность родительской семьи: 70 % молодых людей 1982–1998 годов рождения воспитывались в малодетных семьях, 49 % – в двудетных, 21 % – это единственные дети. О традиционно более высокой детности сельских семей свидетельствует территориальный разрез распределения ответов на вопрос о числе детей в родительской семье (рис. 1.1.3).

Рис. 1.1.3. Распределение ответов на вопрос: «Сколько детей в семье, в которой Вы выросли?(всего, вместе с Вами)», в % от числа опрошенных

Однако предпочитаемые числа детей исследуемой когорты уже не имеют заметных отличий (табл. 1.1.7), что позволяет говорить о сближении притязаний сельской и городской молодежи к уровню и образу жизни. Вероятно, это обусловлено процессами урбанизации, учебной миграции и информатизации общества.

Абортивное поведение молодежи можно характеризовать как относительно рациональное: только 15 % девушек прибегали к искусственному прерыванию беременности. Осведомленность молодых мужчин об аборте в анамнезе партнерши довольно ограничена – 40 % не знают о его наличии или отсутствии (рис. 1.1.4).

Рис. 1.1.4. Распределение ответов на вопрос: «Делали ли Вы (Ваша партнёрша) когда-нибудь аборт для прерывания беременности?» (гендерный разрез), в % от числа опрошенных

Таким образом, демографические установки молодежи различаются по гендерному, образовательному, экономическому и территориальному аспектам. Женщины 15–29 лет в большей степени, чем мужчины, ориентированы на создание стабильного брачного союза, который необходим для воспитания детей. Девушки и юноши по-разному оценивают риски создания и распада семьи: для первых большее значение имеют духовно-ценностные причины (неуважение, измена, употребление алкоголя), для вторых – экономические (материальные, жилищные условия).

Подводя итоги анализа демографических установок молодежи Вологодской области, следует отметить положительные, сильные стороны и возможности. Это предпочтение зарегистрированному браку, которое отдается большинством, значительная доля ориентированных на среднедетность при более благоприятных условиях, понимание молодежью и властями происходящих изменений, реализация мер демографической и социальной политики (табл. 1.1.10).

Таблица 1.1.10. SWOT-анализ состояния матримониальных и брачных установок молодежи Вологодской области

К негативным моментам относится распространенность малодетных репродуктивных установок, перенятых в родительской семье, нейтральное и позитивное отношение к сожительству, сильная территориальная дифференциация как в разрезе город/село, так и между муниципальными образованиями, девальвация института брака.

Проведенное исследование подтвердило правильность курса семейной и демографической политики в сфере рождаемости на выравнивание уровня жизни населения в целом и семей с детьми в частности, поддержку молодежи как целевой группы воздействия, формирование демографических установок населения, адекватных задаче обеспечения воспроизводства населения, в том числе на сохранение и укрепление здоровья.

Состояние здоровья молодёжи как значимой социальной и демографической группы – это не только один из показателей достигнутого уровня социально-экономического развития страны, но и важный индикатор будущего трудового, экономического, культурного и репродуктивного потенциалов общества. Многочисленные исследования указывают на нарастающий кризис, связанный со слабым здоровьем российского населения, причём наибольшие опасения касаются молодого поколения. С каким бы потенциалом здоровья ни приходили в жизнь новые когорты, уже за первые годы жизни, и особенно в подростковом возрасте, большая часть этого потенциала растрачивается. К старшим классам доля детей с хроническими заболеваниями достигает 75 %, в студенческие годы процесс быстрой потери ресурса здоровья продолжается. Также ежегодно сокращается доля годных к службе в армии без ограничений призывников [46, с. 74].

Наблюдаемые сегодня социальное расслоение и бедность, перемены в образе жизни населения, стресс, неправильное питание, недостаточная физическая нагрузка, высокая распространённость саморазрушительного поведения (курение, злоупотребление алкоголем, наркомания) увеличивают риск развития заболеваний и ослабляют состояние здоровья молодёжи.

Для более явного осознания всей важности проблемы ухудшающегося здоровья отметим несколько основных тенденций, характерных для российской молодёжи, в частности, проживающей в Вологодской области.

Во-первых, состояние здоровья молодых людей варьируется в зависимости от территории проживания. Самые высокие значения индекса здоровья[2 - Индекс здоровья молодёжи является одной из составляющих индекса развития молодёжи (ИРМ), который был разработан в России для измерения потенциала молодёжи по аналогии с индексом развития человеческого потенциала. ИРМ – комплексный показатель, оценивающий уровень развития человеческого потенциала молодого поколения (в возрасте от 16 до 24 лет) по трём основным направлениям: продолжительность жизни и здоровье (индекс здоровья), образование (индекс образования), уровень жизни (индекс дохода). При расчёте индекса здоровья использовались данные о количестве умерших по различным причинам молодых людей в возрасте от 16 до 24 лет, при этом все причины были сгруппированы по двум категориям: различные болезни; несчастные случаи.] молодёжи имеют южные регионы страны: Кабардино-Балкарская Республика (0,715), Республика Северная Осетия (0,704) и Карачаево-Черкесская Республика (0,695). В «отстающих» по этому показателю оказались Республика Тыва (0,428), Республика Алтай (0,484) и Читинская область (0,548) [51, с. 115]. Различие между минимальным и максимальным значениями индекса здоровья составляет 67 %.

Во-вторых, сохраняется тенденция увеличения показателя первичной заболеваемости среди подростков. В России он за 1995–2012 гг. увеличился на 95 %, в Вологодской области – на 73 % (рис. 1.1.5). Как в стране в целом, так и Вологодской области на первых трёх местах по основным классам заболеваемости находятся болезни органов дыхания, травмы и отравления, болезни кожи и подкожной клетчатки [60].

Рис. 1.1.5. Заболеваемость подростков в возрасте от 15 до 17 лет (зарегистрировано заболеваний у больных с диагнозом, установленным впервые в жизни, на 100 тыс. населения соответствующего возраста)

Источники: Здравоохранение в России. 2009: стат. сборник / Росстат. – М., 2009. – 365 с.; Молодёжь в России. 2010: стат. сборник / ЮНИСЕФ; Росстат. – М.: ИИЦ «Статистика России», 2010. – 166 с.; Основные показатели деятельности учреждений здравоохранения Вологодской области за 2000–2010 год: стат. сборник. – Вологда: Департамент здравоохранения Вологодской области, ГУЗ ДЗ ВО «МИАЦ», 2000–2011.

По словам Н. М. Римашевской, нисходящую динамику здоровья молодёжи предопределяет влияние «социальной воронки»: когда больные дети рожают больных детей. Социальные условия препятствуют также реализации биологических резервов человека. Развитие индивида должно продолжаться до 35-летнего возраста, тогда как в конце 1970-х годов «пик» здоровья отмечался в 25 лет, к концу 1980-х он снизился до 16 лет, а в конце 1990-х человек оставался с тем потенциалом, с которым он приходил в этот мир [53, с. 3–24].

В-третьих, несмотря на позитивные тенденции снижения смертности среди молодёжи, остаётся достаточно высокой смертность от так называемых внешних причин (травмы, самоубийства и убийства), это одно из главных объяснений чрезвычайно низкой ожидаемой продолжительности жизни в России.