Сборник рефератов по истории. 10 класс

Елена была спокойней, но и хитрее, чем половчанка: мысли ее все время стремились из русских лесов в Царьград. В первые годы супружеской жизни она впрямую пыталась влиять на князя в делах, суливших выгоды Византии. Потом, в ответ на упрямство мужа, обиделась и замолкла. Но тайные мысли не покидали ее. Через епископов, ставленников митрополита, она пыталась влиять на дела в центральных русских уделах. Недаром, позднее, когда Долгорукий умер и князем стал еще более, чем отец, упрямый и властный княжич Андрей, он выслал Елену домой – в Византию.

Но в княгине было и то, что очень нравилось князю: живая тонкость ума. Вместо охоты, скачек, которые были милы княгине-половчанке, Елена любила шить золотом по шелкам и бархату, петь, особенно же молиться и целыми днями читать заморские книги.

Книги привозились Юрию в Суздаль послами, церковниками и «гостями». Сам он любил их читать неспешно, приказывая множить, и Елена усидчиво, день за днем, сама охотно переписывала на пергамент редкие, драгоценные книги. Укрытые в кожу, они лежали в книжной палате.

За долгие годы своей жизни с князем Елена с трудом, но привыкала к Суздалю и к Руси. Она родила Юрию сыновей – мужественных и красивых, и несколько дочерей – разумных и милых. Она умела быть доброй, ласковой и послушной – князь никогда не забывал ее теплоты. Юрий Долгорукий был сложным и весьма неоднозначным человеком, и совместная жизнь с ним предполагала умение слушать, склонять голову и иметь много мудрости. Князь был умным, энергичным человеком, правда, с некоторыми чертами непостоянства и капризности в характере, зато, как большинство разумных людей, обладающих всей полнотой власти, он не был ни злым, ни мстительным. Достаточно вспомнить эпизоды с Иваном Берладником, которого держали в плену, в Суздале, и вызвали в Киев на расправу. Юрий мог легко уничтожить своего пленника, о чем просил его зять Ярослав Галицкий, но великий князь «послушался» митрополита и фактически способствовал освобождению Ивана.

Одной из отрицательных черт характера Юрия было, видимо, отсутствие навыков повседневной, систематической работы, столь необходимой для государственного деятеля такого масштаба, как великий князь. Для подобного рода деятельности у Юрия были бояре, советники, воеводы, «подручники» из князей и даже собственные сыновья, особенно старшие. Можно представить Юрия Владимировича во главе войска во время триумфального выезда в захваченный Киев, но вряд ли можно представить его верхом на раненом коне, из последних сил отбивающимся сразу от трех противников, как это было с сыном Андреем. Можно представить Юрия Владимировича во главе княжеского «снема», ведущим важные дипломатические переговоры, но трудно представить его в маленьком захолустном городишке на Галицкой границе с крошечным гарнизоном, ждущим с минуты на минуту стремительного удара конного корпуса противника, подобно тому, как ждал его сын Андрей. Можно представить Юрия Владимировича в ставке, в центре войск, выслушивающим своих советников и отдающим распоряжения и приказы через гонцов воеводам, но невозможно его представить одного в тылу сражения, останавливающего на бегу орду «диких» половцев, как это делал Андрей.

Юрий Долгорукий, как настоящий аристократ и по рождению, и по воспитанию, не считал для себя нужным снисходить до частностей, «до мелочей». Для этого были слуги, придворные, союзники, наконец, сыновья.

«Георгий (Юрий) властолюбивый, беспечный, прозванный Долгоруким, знаменит в нашей истории гражданским образованием восточного края Древней Руси, в коем он провел все цветущие лета своей жизни»[96 - Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. 1. Тула: Приокское книжное издательство, 1990.]. Распространив там веру христианскую, сей князь строил церкви в Суздале, Владимире, на берегах Нерли, умножая число духовных пастырей, тогда единственных наставников во благонравии, единственных просветителей разума, открыл пути в лесах дремучих, оживил дикие, мертвые пустыни знамениями человеческой деятельности, основал новые селения и города: кроме Москвы, Юрьев-Польский, Переяславль-Залесский (1152 г.), украшая их для своего воображения сими, ему прелестными именами и самым рекам давая названия Южных. Дмитров, на берегу Яхромы, также им основан и назван по имени его сына, Всеволода-Дмитрия, который (в 1154 г.) родился на сем месте.

Но Георгий не имел добродетелей великого отца, не прославил себя в летописях ни одним подвигом великодушия, ни одним действием добросердечия, свойственного Мономахову племени. Скромные летописцы наши редко говорят о злых качествах государей, усердно хваля добрые, но Георгий, без сомнения, отличался первыми, когда, будучи сыном князя, столь любимого, не умел заслужить любви народной. Мы видели, что он играл святостью клятв и волновал изнуренную внутренними несогласиями Россию для выгод своего честолюбия…Народ киевский столь ненавидел Долгорукого, что, узнав о кончине его, разграбил дворец и сельский дом княжеский за Днепром.

Несмотря на все написанное о Долгоруком, он велик уже потому, что «угадал» с Москвой, увидел ее перспективу. Близ Москвы лежала территория сразу нескольких княжеств: Суздальского, Смоленского, Рязанского, Северского, Новгородского, важный перекресток многих торговых сухопутных дорог и водных путей. В год своего «открытия» Долгоруким Москва была сельской княжеской усадьбой, где суздальский князь останавливался при своих поездках на киевский юг и обратно. В 1156 г. Юрий «заложил град Москву» пониже устья Неглинной и возвел вокруг нового городка деревянную крепостную стену, но не дубовую, которую построил позже Иван Калита. Построены были Кремль и первая церковь. В первоначальном своем очертании Кремль занимал территорию, равную трети нынешней. Боровицкие ворота Кремля названы были в честь бора, хвойного леса, покрывающего кремлевскую гору.

Город, возникший на перепутье между днепровским югом и верхневолжским севером, стал пограничным городком Суздальской земли.

2. МОСКВА В XII ВЕКЕ

Со временем возникновения и с географическим положением

Москвы тесно связана ее дальнейшая политическая судьба. Как городок новый и далекий от суздальских центров Ростова и Владимира, Москва позднее других суздальских городов могла стать стольным городом особого княжества. Задавая себе вопрос, каким образом Москва так быстро поднялась и стала политическим центром северо-восточной Руси, общество в XII в. затруднялось дать ясный ответ: быстрый политический подъем Москвы ему казался исторической загадкой, что отразилось в одном из многочисленных сказаний, предметом которых служит первоначальная судьба этого города и его князей. Одно из этих сказаний говорит так: «Кто думал, гадал, что Москве царством быти, и кто же знал, что Москве государством слыти? Стояли на Москве-реке села красные боярина хорошего Кучки Степана Ивановича».

Юрий увидел перспективность Москвы. Он и до этого строил города на Суздальской земле основательно, на века. Так, в основанном им пять лет спустя после Москвы – в 1152 г. – городе Переяславле-Залесском он построил каменную церковь Спаса и обнес новое поселение высоким земляным валом с деревянными башнями, с воротами в крепостной ограде – Спасскими, Никольскими и Рождественскими. В том же 1152 г. в основанном Юрием Долгоруким Городце на Волге строятся сразу две каменные церкви – во имя Спаса и Святого Георгия.

Каменное зодчество стало отличительной чертой градостроительства, развернувшегося в то время на Суздальской земле, хотя города были, как исстари, деревянными. Город Дмитров окружили двойные деревянные стены с двенадцатью башнями – такая крепость выглядела сильной и внушительной. Одноглавые, четырехстолпные или шестистолпные храмы, кубом вросшие в землю, возникают один за другим в стольных городах. Их объемы не столь велики, как в предыдущем веке, причем каждый храм образует плотный массив без лестничной башни и без галерей. Внушительны и непроницаемы гладь и толщина стен. Шлемообразный купол виден издали. Храм – как вобравшая в себя все силы твердыня, как богатырь, что не уступит ни на шаг.

Каждое княжество гордится своим собором.

От храма к храму, от крепости к крепости – таков путь через леса и просторы Руси.

Когда в 1160 г. пожар уничтожил ростовскую деревянную церковь, построенную в конце X в., летописец отмечал сокрушенно, что другой такой дивной церкви «не было и не будет». Но это искусство оказалось сильнее пожаров, оно ожило в белокаменной резьбе Владимиро-Суздальской Руси. Не характерно ли, что еще в 70-х гг. XII в., когда за владимирцами прочно укрепилась слава каменщиков, их по-старому называли в то время и древоделами. Мало что сохранилось от каменных построек Мономаха. Самые ранние из дошедших до нас храмов были воздвигнуты при Юрии Долгоруком. Это – церковь Бориса и Глеба в Кидекше, в четырех километрах от Суздаля, и собор Спасо-Преображения в Переяславле-Залесском.

Храмы-богатыри: их стены лишены украшений, щелевидные окна – словно бойницы. Эти храмы выстроены в суровое время, когда борьба за главенство еще не была завершена суздальскими владыками. Строг и прост храмовый интерьер. При Юрии церковь в Кидекше даже не была расписана, и богослужение происходило в ней среди голых стен. Это первая церковь, сложенная из белого камня, блоки которого идеально подогнаны друг к другу. От нее-то и пошло ослепительное сияние белокаменного зодчества, что создало нынешнюю мировую славу Владимиру. Позже в этот город, названный в честь основателя Владимира Мономаха, перенес свою резиденцию сын Юрия Долгорукого Андрей Боголюбский.

Москва все же оставалась самой большой заботой правителя Суздальского княжества – от нее он получал в свою казну немалые торговые деньги. В 1156 г., по сообщению летописи, он «заложил Москву на устии же Неглинны, выше реки Яузы». Речь шла о сооружении новых деревянных укреплений, деревянного Московского кремля, а не об основании самого города.

В древнерусских летописях о Московском кремле времен Юрия Долгорукого почти ничего не было сказано. Только в ходе археологических наблюдений при строительстве Кремлевского Дворца съездов в 1956–1960 гг. удалось обнаружить остатки крепостной стены середины XII в., шедшей вдоль левого берега реки Неглинной (от мыса холма вверх по реке). Московская крепость виделась внушительной для того времени.

Город на реке Москве был обнесен высоким валом, который имел около 40 м в основании и до 8 м в высоту. Основание вала в наиболее опасных местах укреплено своеобразной деревянной конструкцией, составленной из трех рядов бревен: они удерживались положенными поперек деревянными круками. На валу находился не частокол (как раньше), а настоящая древнерусская крепостная «заберола» – стена из деревянных срубов высотой до 3 м, наполненных землей или глиной. На стене, возможно, располагались две-три башни. Старинный ров в то же время был уже засыпан, поскольку надобность в нем отпала.

Территория Москвы (древнего Московского кремля) находилась на высоком Боровицком холме, юго-западнее линии, проведенной от современных Троицких ворот к Тайницкой башне Кремля. Для того времени это была немалая территория. Московская крепость находилась в окружении дворов местных ремесленников. Князь Юрий Долгорукий проводил мудрую политику привлечения в свое княжество новых людей из соседних земель, давал им, по всей видимости, первоначально немалые льготы. Такие переселенцы оседали в Москве, которая быстро росла как торгово-ремесленный центр на юге Суздальщины. Населения в Москве становилось все больше и больше.

Дворы ремесленников и торговых людей теснились и на самом Боровицком холме (теперь он носит название Кремлевского холма), и располагались под стенами Кремля, на берегу Москвы-реки, на так называемом Подоле.

Археологи раскопали немало строений изначальной Москвы времен Юрия Долгорукого. Найдены были остатки домницы сыродутного горна. Московские металлурги – «кричники»

плавили из болотных руд железо, необходимое для кузнецов. Те изготавливали из него вещи домашнего обихода и оружие. Литейщики отливали женские украшения в особых формах. Гончары выделывали керамическую посуду и забавные игрушки. Существовали кожевенные мастерские, где выделывались кожи и изготавливалась обувь. Московские резчики по дереву и кости делали всевозможную посуду – тарелки, ковши, ложки и разнообразные предметы домашнего обихода – гребенки, пуговицы и многое другое. Горожане имели и подсобное хозяйство, которое уже не было основным. Они владели огородами и садами, а на выгонах и лугах пасли свой скот. Ремесло в то время было еще тесно связано с сельским хозяйством.

В Москву собираются и знатные служивые люди из Мурома, из Нижнего, Ростова, Смоленска, Чернигова, даже из Киева и с Волыни.

Об обширности торговых связей Москвы свидетельствуют многие археологические находки. Среди них – киевские стеклянные браслеты, арабские монеты, медь из Волжской Булгарии, кавказский самшит для производства особенно прочных гребней, амфоры из крымского Херсона, в которых привозили вина и пряности.

Таким благодаря трудам отечественных археологов предстает перед нами молодой укрепленный город Москва к концу правления князя Юрия Долгорукого.

Сын Владимира Мономаха Юрий Долгорукий был крупным политическим деятелем Древней Руси, мечтавшим и сесть на киевский престол, и расширить пределы Суздальского княжества. Но этого он мог добиться только в упорной и кровопролитной княжеской междоусобице.

Спокойному ведению градостроительства на Суздальщине мешали военные заботы. Так, в 1138 г. Юрию Долгорукому пришлось посылать свои полки на помощь старшему брату Ярополку в его борьбе с Черниговом. Князь Всеволод Ольгович с союзными половцами вновь стал разорять Переяславльское княжество. Суздальский князь же продолжал сохранять на Переяславле опорный пункт – укрепленный Городец Остерский.

В том же году Юрий Долгорукий в своем возвышении на Руси добился большой победы из разряда политических. Весной 1136 г. новгородцы изгнали с княжения Всеволода Мстиславича, припомнив ему и притеснение, и поражение в битве на Ждане-горе. Теперь уже великий киевский князь перестал посылать в Новгород своих правителей – на княжение горожане стали приглашать сами. Не удержался в Вольном городе и брат Всеволода черниговский князь Святослав.

Наконец, новгородцы прислали приглашение и Юрию Долгорукому. Такое обращение имело под собой экономическую подоплеку -

из Суздальской земли в Новгород поступал хлеб, который на земле Новгорода родился плохо. Новгородское вече хотело видеть в приглашенном князе прежде всего военного защитника. 10 мая 1138 г. суздальский владетель отправил на берега Волхова своего сына Ростислава с дружиной. Во взаимоотношениях стольного града Суздаля и вольного Новгорода открывалась новая страница, выгодная во многих отношениях каждому из них.

События на Руси в условиях усобицы разворачивались быстро. 8 февраля 1139 г. умер великий князь Ярополк Владимирович. Черниговские братья-князья, быстро собрав в единое войско свои дружины, двинулись на стольный град, куда уже въехал преемник Ярополка – следующий по возрасту сын Владимира Мономаха Вячеслав, правивший в городе Турове. Черниговцы захватили Вышегород, переправившись на правый берег Днепра, и повели наступление на Киев. Вячеслав Туровский без сопротивления сдал им отцовскую столицу. 5 марта черниговский князь Всеволод Ольгович занял великокняжеский престол.

Юрий Долгорукий попытался было найти себе союзников для похода на Киев, но не смог. Более того, ему отказали в военной помощи новгородцы. Сыну Ростиславу пришлось тайно бежать из Новгорода к отцу, который с полками стоял уже в Смоленске. Тому пришлось возвращаться в Суздаль.

Новгородцы на сей раз за новым князем обратились в Киев. Новый великий князь прислал им на княжение своего брата Святослава. Теперь политическая ситуация стала совсем неблагоприятной для Юрия Долгорукого, и ему пришлось на долгие годы забыть мечту о великокняжеском столе в «матери городов русских». Он стал усиленно обустраивать Суздальское княжество, во многом преуспевая здесь.

Тем временем новгородцы разочаровались в князе Святославе, и тому пришлось бежать из города. Новгородцы отправили в Киев посольство во главе с епископом и стали просить у великого князя на княжение не его сына Всеволода, а одного из сыновей Мстислава Великого. Разгневанный Великий князь арестовал послов и не «дал» Новгороду князя.

На долгие годы затянулась борьба Северо-Восточной Руси и Новгорода, которая вылилась в острое соперничество Новгородской аристократической республики с поднимающейся Москвой.

И столь же долгие годы боролся Долгорукий за овладение киевским престолом. Князь Юрий Долгорукий мало чем отличался от других русских князей и тем, что постоянно нарушал взятые на себя обязательства или мирные соглашения, перемирия. Однако делал он это с завидным умом – т. е. при уверенности в отсутствии серьезных последствий. Историки считают, что в дипломатии сын заметно превзошел своего отца, князя Мономаха.

Однако Юрий Долгорукий, став великим князем Киевским в третий раз, так и не смог найти себе массовой поддержки в Киевском княжестве, чтобы продлить пребывание на великокняжеском столе своей династии. Местное боярство и купечество не очень-то охотно пускало в собственную среду выходцев из Суздальской земли, что и выразилось в погромах, которые произошли в Киеве и ряде соседних городов в день похорон великого князя.

«Черный люд» Киева – селяне и простые горожане – поддерживали великого князя Юрия Долгорукого только в исключительных случаях – когда их земле угрожала половецкая опасность. Тогда населению Киевского княжества приходилось выбирать между пришлым суздальским князем и нашествием степного народа. Естественно, что выбиралось только первое.

Те же половцы и их жадные до богатых даров ханы стали причиной повышения налогов на Киевщине. Юрий Долгорукий, как опытный дипломат и политик, отваживал от русских земель половецкие орды богатыми и частыми дарами во время своего короткого великого княжения. Естественно, что немалое количество золота и прочих ценностей приходилось взимать с киевлян. Такие дополнительные потери, без сомнения, могли совершаться только в случае великокняжеского притеснения собственных подданных.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Результат трехкратного княжения Юрия Долгорукого на киевском престоле хорошо известен отечественной истории. Его сыновья так и не удержались в стольном граде Киеве – к 1101 г. все они были уже на своей «отчине» – Суздальской земле. Вот она-то благодаря правлению князя Юрия Долгорукого действительно шагнула далеко вперед в собственном развитии. Росло население, появлялись новые города-крепости, процветали торговля и ремесленничество, землепашество.

Именно при Юрии Долгоруком на Северо-Восточных землях Руси стал складываться новый центр русской государственности, обособленный от Приднепровья. Символичным для истории стало то, что именно князь Юрий Владимирович основал город Москву, которому счастливая судьба приготовила великое будущее столицы огромной Российской державы.

Поэтому и вошел Юрий Долгорукий в отечественную историю отнюдь не своим трехкратным великим княжением в стольном граде Киеве и самым деятельным участием в великой княжеской междоусобице, наступившей после смерти Владимира Мономаха и прекращенной Батыевым нашествием на Русь. Величие суздальского князя Юрия Долгорукого было заложено в основанном им небольшом порубежном городке на берегу Москвы-реки, небольшой деревянной крепостице на вершине Боровицкого холма.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Карамзин Н. М. История государства Российского. Т. 1. Тула: Приокское книжное издательство, 1990.

2. Ключевский В. О. О русской истории. М.: Просвещение, 1993.