Адвокатская практика

Право как элемент культуры и культура связаны между собой неразрывно и оказывают влияние друг на друга. В самом деле, разве не взаимосвязаны и не развивают друг друга право и мораль, право и образование, право и философия, право и экономика и т. д.? Вполне понятно, что состояние правовой системы неразрывно связано с состоянием культуры того или иного общества.

Культура и право – два взаимосвязанных явления человеческого бытия, берущих свое начало с древних времен. Культура и право пронизывают все сферы жизнедеятельности человека.

Понятия «культура» и «право» возникли в разное время. Понятие права сформировалось в глубокой древности, понятие культуры – в XVIII в.

Культура – исторически определенный уровень развития общества, творческих сил и способностей человека, выраженный в типах и формах организации жизни и деятельности людей, в их взаимоотношениях, а также в создаваемых ими материальных и духовных ценностях, включающих в себя величайшие достижения человечества в науке, литературе, искусстве, философии, этике, религии, политике. Культура – это идеи, образцы, технологии, регуляторы человеческих отношений и оценочные критерии.

Право в системе культуры является самостоятельной духовной и социальной ценностью и в то же время выражает иные ценности, связанные с правом социальные явления, защищая национальную и общечеловеческую культуру.

Право – это обусловленная природой человека и общества и выражающая свободу личности система регулирования общественных отношений, которой присущи нормативность, формальная определенность в официальных источниках и обеспеченность возможностью государственного принуждения.

Содержание понятия «право» по ряду параметров сходно с содержанием понятия «культура», ибо первое понятие – неотъемлемый элемент структуры второго. Объединяющим их началом является правовая культура, которая выступает одновременно как правовой аспект культуры и культурный аспект права.

Правовая культура – это совокупность элементов и феноменов правосознания, культуры в целом, правового поведения, формирования и функционирования правовых институтов, обеспечивающих воспроизводство правовой системы, правового процесса. В качестве структурных элементов она включает в себя культуру правового сознания, правового поведения и функционирования правовых институтов.

Правовая культура предполагает оценку «качества» правовой жизни того или иного общества и сравнение его с наиболее развитыми правовыми образцами, идеалами и ценностями. При этом важно исходить из того, что правовая культура общества, с одной стороны, результат социально-правовой активности личности, а с другой – база для проявления такой активности и формирования индивидуальной правовой культуры.

Правовую культуру личности и, следовательно, правовую культуру юристов можно определить как совокупность социально полезных качеств правосознания и основанного на нем правомерного поведения, отражающих степень освоения человеком правовых достижений общества.

Большое значение в правовой культуре имеет языковое выражение права. Проблема языка и права постоянна. Этой проблемой занимались и древнегреческие философы, и юристы Древнего Рима. Они утверждали, что слова закона не тождественны его «силе и власти».

Языковые отношения занимают важное место в системе социальных связей, подлежащих правовому регулированию. В Декларации о языках народов России от 25 октября 1991 г.[59 - http://base.garant.ru/1548972/] провозглашено право каждого человека на свободный выбор языка обучения, общения, воспитания и интеллектуального творчества. Основные сферы употребления государственного и иных языков в России определены в Законе от 25 октября 1991 г. № 1807?I «О языках народов Российской Федерации»[60 - Ведомости СНД и ВС РСФСР. 1991. № 50. Ст. 1740.].

Внимание к языку неслучайно. Чтобы нормы права действовали, необходимо любые отношения в обществе облечь в строго выверенные юридические понятия и категории, охватывающие все права и обязанности, предусмотренные действующим законодательством. По мнению выдающегося ученого С. С. Алексеева, в юриспруденции важное значение имеет форма. В этом и состоит основной секрет силы права. Юристу необходимо различать, с одной стороны, конкретный фактический материал, а с другой – искусственно созданные правовые категории, конструкции и все то, что представляет право «вовне», а главное, организует его содержание, воплощает его в юридических структурах. Это и есть та самая «материя права», которую древние римляне называли телом, плотью, веществом права (corpus juris)[61 - Алексеев С.С. Тайна права. Его понимание, назначение, социальная ценность. М., 2001. С. 13–14.].

Вполне понятно, что юридические нормы должны найти максимально точные выражения, чтобы граждане могли понимать сформулирование требования. В этом смысле для юристов полезны рекомендации Е. В. Карпинской – научного сотрудника Института русского языка им. В. В. Виноградова по применению норм в терминологии: «Термины являются ядром специального языка и передают основную содержательную информацию.

<…>

Норма в терминологии должна не противоречить, а соответствовать нормам общелитературного языка… <…> Нормативные требования к термину впервые были сформулированы основоположником русской терминологической школы Д. С. Лотте. Это – системность терминологии, независимость термина от контекста, краткость термина, его абсолютная и относительная однозначность, простота и понятность, степень внедрения термина»[62 - Карпинская Е.В. Культура речи. М., 1998. С. 198.].

Е. В. Карпинская подробно анализирует каждое из вышеперечисленных требований:

«1. В требовании фиксированного содержания (одному знаку соответствует одно понятие) заключается положение о том, что термин должен иметь ограниченное, четко фиксированное содержание в пределах определенной терминосистемы в конкретный период развития данной области знания (последнее уточнение представляется важным, так как с углублением знания содержание понятия может развиваться и с течением времени тот же термин может получить иное значение). Обычные слова уточняют свое значение, приобретают разные смысловые оттенки во фразеологическом контексте, в сочетании с другими словами. Контекстная же подвижность значения для термина совершенно недопустима. Нужно подчеркнуть, что здесь содержится логическое требование к термину – постоянство его значения в рамках определенной терминосистемы.

2. Следующее требование – точность термина. Под точностью обычно понимается четкость, ограниченность значения. Эта четкость обусловлена тем, что специальное понятие, как правило, имеет точные границы, обычно устанавливаемые с помощью определения – дефиниции термина. С точки зрения отражения содержания понятия точность термина означает, что в его дефиниции есть необходимые и достаточные признаки обозначаемого понятия. Термин должен также (прямо или косвенно) отражать признаки, по которым можно отличить одно понятие от другого. <…>

3. Требование однозначности термина. Термин не должен быть многозначным. Особенно неудобна в данном случае категориальная многозначность… <…>

4. Термин не должен иметь синонимов. Синонимы в терминологии имеют другую природу и выполняют иные функции, чем в общелитературном языке. <…>

<…>

5. Термин должен быть систематичным. Систематичность терминологии базируется на классификации понятий, исходя из которой выделяются необходимые и достаточные признаки, включаемые в термин, после чего подбираются слова и их части (терминоэлементы) для образования термина. С систематичностью термина тесно связана его мотивированность, т. е. семантическая прозрачность, позволяющая составить представление о называемом термином понятии. Систематичность дает возможность отражения в структуре термина его определенного места в данной терминосистеме, связи называемого понятия с другими, его отнесенности к определенной логической категории понятий. <…>

<…>

6. Краткость термина. Термин должен быть кратким. Здесь можно отметить противоречие между стремлением к точности терминосистемы и – к краткости терминов. Для современной эпохи особенно характерно образование протяженных терминов, в которых стремятся передать большее число признаков обозначаемых ими понятий. Намечается тенденция к усложнению структуры терминов-словосочетаний, появляются длинные, громоздкие названия, приближающиеся к терминам-описаниям. Потребность в усложненных конструкциях объясняется тем, что средствами развернутого словосочетания передается большее число признаков специального понятия и тем самым увеличивается степень семантической мотивированности термина, что для него очень существенно»[63 - Карпинская Е.В. Указ. соч. С. 198–202.].

Проблема языка и права – вечная проблема. Любая, даже малейшая неточность в законе рискует повлечь за собой роковые последствия. По мнению И. А. Ильина, «[н]ароду необходимо и достойно знать законы своей страны; это входит в состав правовой жизни. Право говорит на языке сознания и обращается к сознательным существам; оно утверждает и отрицает, оно формулируется и требует – для того, чтобы люди знали, что утверждено и что отринуто, и сознавали формулированное требование. И тот, кому оно «позволяет», «предписывает» и «воспрещает», является субъектом полномочий, обязанностей и запретностей, т. е. субъектом права. Самая сущность, самая природа права в том, что оно творится сознательными существами и для сознательных существ, мыслящими субъектами и для мыслящих субъектов.

Поэтому нелеп и опасен такой порядок жизни, при котором народу недоступно знание его права: когда, например, среди народа есть неграмотные люди, или когда право начертано на чуждом языке, или когда текст законов остается недоступным для народа, или же смысл права выражается слишком сложно, запутанно и непонятно. Тогда в лучшем случае между народом и правом выдвигается иерархия корыстных посредников, взимающих особую дань за «отыскание» правоты и обслуживающих народную темноту в свою пользу; им выгодно затемнить ясное дело, а не уяснить темное, спасти «безнадежное» дело и внести кривду в суд; и под их «опытными» руками толкование закона быстро превращается в профессиональный кривотолк. Так правосознание народа вырождается от невозможности непосредственно принять право в сознание. Нельзя человеку не быть субъектом права, ибо самая сущность права состоит в том, что оно обращается ко всякому вменяемому человеку, хотя бы уже с одними запретами и предписаниями. И согласно этому невозможно, чтобы субъектом права была неодушевленная вещь, насекомое или животное, ибо право предполагает способность к знанию, разумению и к соответственному управлению»[64 - Ильин И.А. О сущности правосознания. М., 1994. Т. 4. С. 160.].

Поскольку языковые отношения имеют важнейшее значение в системе социальных и экономических связей, подлежащих правовому регулированию, то роль юридического сообщества и ее виднейших представителей в духовном управлении обществом огромна. Юристы во все времена были не только служителями закона, но и служителями слова.

§ 2. Правовая культура адвоката как одна из важных составляющих профессиональной правовой культуры

Литература и юриспруденция, искусство и право – это взаимосвязанные системы общественной жизни, выполняющие единую функцию: воспитательную и оценочно-императивную.

Существуя во взаимодействии, они обогащают друг друга.

Художники черпают вдохновение и темы в практике правоприменения, юристы, соприкасаясь с искусством, обогащают себя духовно, проникаются идеями гуманизма, корректируют свою практику, познавая идеалы человеческого бытия.

Соединение в одном лице художника и юриста дает необыкновенные результаты, порой рождая гения.

Именно великим юристом, гениальным драматургом предстает перед нами Денис Иванович Фонвизин. Он занимает особое место в России, ибо одним из первых затронул тему свободы человека от всех форм угнетения и утвердил себя противником неограниченного и «беззаконного самодержавия», считая, что свобода связана с освобождением крестьян от рабства. Герой его гениальной комедии «Недоросль» Стародум – борец против деспотизма и крепостного права.

Фонвизин негодует, что «народ пресмыкается во мраке глубочайшего невежества» и влачит жалкое существование безгласного рабства.

Находясь в длительной служебной командировке во Франции, Денис Иванович изучал философию и юриспруденцию под началом французских философов и юристов, знакомился с трудами Д'Аламбера, Дидро, Руссо, Вольтера, Франклина. С некоторыми из них встречался.

В «Письмах из Франции»[65 - Фонвизин Д.И. Соч. М., 1982. С. 166–167.], адресованных П.И. Панину, много внимания он уделил законности и правосознанию. С его именем связан юридический труд «Рассуждение о непременных государственных законах», предназначенный для будущего императора Павла I. Фонвизин исходил из теории естественного права, утверждая, что «обязательства между Государем и подданными суть равным образом добровольные», поскольку «все человеческие общества основаны на взаимных добровольных обязательствах».

Эти идеи находим и в его бессмертной комедии «Недоросль». Невежество, алчность и грубость – фон этого произведения. Многие типажи носят печать гротескной карикатуры; напротив, некоторые герои выражают идеалы справедливости того времени.

Нашлось в комедии место и разумному взгляду на государственное устройство. Стародум обращается к Правдину: «…угнетать рабством себе подобных беззаконно… Великий государь есть государь премудрый. Его дело показать людям прямое их благо. Слава премудрости его та, чтоб править людьми, потому что управляться с истуканами нет премудрости».

Выдающимся юристом и великим литератором был и Александр Николаевич Радищев. Радищев получил блестящее образование: вначале учился в Московском университете, затем – в петербургском Пажеском корпусе, наконец – в Лейпцигском университете на юридическом факультете, там же сдал экзамены на врача.

Александр Николаевич в своих произведениях отрицал модный в то время «просвещенный абсолютизм», не верил в реформы сверху. Он считал, что «самодержавство есть наипротивнейшее человеческому естеству состояние».

В своем гениальном публицистическом произведении «Путешествие из Петербурга в Москву»[66 - http://ilibrary.ru/text/1850/p.1/index.html] Радищев не только осуждал крепостничество, но и призывал к его уничтожению. «Заклепанные в узы» крестьяне «в законе мертвы». Их истязают, они лишены земли и права собственности, их «продают в оковах, как скот». Зверство помещиков доводит угнетаемых до отчаяния, это отчаяние порождает бунт. Радищев убежден, что не сбудутся надежды просветителей на нравственное перевоспитание крепостников. Крестьян освободят лишь гибель тиранов и «народное правление», которое существовало в истории России. «Новгород имел народное правление. Народ в собрании своем на вече был истинный государь». По форме правления Новгород был республикой. «Хотя у них были князья, – но мало имели власти. Вся сила правления заключалась в посадниках и тысяцких».

В своей оде «Вольность»[67 - Радищев А.Н. Полн. собр. соч. СПб., 1907. Т. 1. С. 229–230.] Радищев утверждает что «народное правление» возникает в результате революции.

Возникнет рать повсюду бранна,
Надежда всех вооружит,
В крови мучителя венчанна
Омыть свой стыд уж всяк спешит.
Меч остр, я зрю, везде сверкает.
В различных видах смерть летает,
Над гордою главой царя.
Ликуйте, склепанны народы,
Се право мщенное природы
На плаху возвело царя…

Народ свергает царя и судит его как злодея – «злодеев всех лютейшего», который «твердь свободы сокрушил».