«Слово – чистое веселье…»: Сборник статей в честь А. Б. Пеньковского

Няня его встр?тилась на прогулк? съ шсударемъ Павломъ Петровичемъ и не усп?ла снять шапочку или картузъ съ дитяти. Государь подошелъ къ нян?, разбранилъ за нерасторопность и самъ снялъ картузъ съ ребенка, что и заставило говорить Пушкина впосл?дствiи, что сношенiя его со дворомъ начались еще при император? Павл? [Анненков 1873: 24].[84 - Ср. в изложении самого Пушкина (в письме к жене от 20 и 22 апреля 1834 г.): «Видел я трех царей: первый велел снять с меня картуз и пожурил за меня мою няньку (…)» [Пушкин 1969: 36].]

Таким образом, у нас нет оснований отказываться от представления о фонетической и графической трансформации пойди ? поди ? пади.[85 - Вряд ли можно согласиться с предположением H. М. Шанского, что возглас кучера пади «является разговорной аллегроформой из проходи» [Шанский 1999: 210].] А. И. Соболевский обратил внимание на то, что [j] выпадает перед согласным в письменных памятниках начиная с XII в.; формы подуче, поде (из пойдуче, пойде) обнаружены в Лаврентьевской летописи 1377 г.; интересущая нас форма поди (въ баню) встречается в Прологе 1432 г. [Соболевский 1897, № 5: 48; 1910: 127]. Хотя произношение без [j] носит преимущественно просторечный характер, уже в пушкинское время «въ повелительномъ наклоненiи сокращенный формы: (…) поди, подите, чаще допускаются и въ литературномъ язык?, при считающихся бол?е правильными книжныхъ: (…) пойди, пойдите» [Чернышев 1915: 242]. Второй этап преобразования (поди ? пади) является результатом акающего произношения и его графической фиксации.

Интеръективное поди отражает «явление ослабления и полной утраты глагольной формой в пов(елительном) накл(онении) ее функции и соответственного перехода в наречие и частицы» [Обнорский 1953: 170], а также в экскламатив. Параллельно с «ослаблением» значения ослабляется артикуляция, происходит дальнейшая редукция аллегроформы (подъ, падь):

Аркадiй Ивановичъ хот?лъ прямо броситься Вас? на шею, но такъ-какъ они переходили улицу, и почти надъ ушами ихъ раздалось визгливое «Падь-падь-пади!» – то оба(,) испуганные и взволнованные, доб?жали б?гомъ до тротуара [Достоевский 1848: 422].

Аналогичную трансформацию претерпевает выкрик берегись!:

(…) и только задомъ-то выползъ (из коляски. – П. Д., П. П.) и ступилъ на мостовую, какъ вдругь слышу: «б-гись!» и мимо самой моей спины пролет?ла пара вороныхъ лошадей въ коляск? (…) [Лесков 1876: 375].

Ударный слог выкрика можно было растягивать. Ровесник и знакомец Пушкина и Мицкевича Осип Пржецлавский вспоминал 1820-е годы:

(…) все что было аристократiя или претендовало на аристократiю, ?здило въ ка ретахъ и коляскахъ четвернею, цугомъ, съ форейторомъ. Для хорошаго тона (…) требовалось, чтобы форейторъ былъ(,) сколь можно, маленькiй мальчикъ, притомъ, чтобы обладалъ одною, насколько можно, высокою нотой голоса, даже выше груднаго ut покойнаго Рубини. Ноту эту, со звуком и!…. означающимъ сокращенное «поди», онъ долженъ быть издавать безъ умолку и тянуть какъ можно дол?е, наприм?ръ отъ Адмиралтейства до Казанскаго моста. Между мальчиками-форейторами завязывалось благородное соревнованiе, кто кого перекричитъ, и когда вы шли по Невскому проспекту, то у васъ въ ушахъ постоянно пищало это нескончаемое «и….!» [Пржецлавский 1874, кн. XI: 469–470; Лотман 1980: 141–142].

У Лескова во 2-й главе «Очарованного странника» более сложный выкрик («поди ты прочь»?) редуцирован до ударных слогов:

A мн? въ ту пору, какъ я на форейторскую подс?дельную с?лъ, было еще всего одиннадцать л?тъ и голосъ у меня былъ настоящiй такой, какъ по тогдашнему приличiю для дворянскихъ форейторовъ требовалось: самый пронзительный, звонкiй и до того продолжительный, что я могь это «дддиди-и-и-ттты-о-о» завести и полчаса этакъ звен?ть [Лесков 1874: 17].

Скандироваться мог и безударный слог выкрика; тогда качество его гласного воспринималось как побочное ударение [Пеньковский 2004: 442]:

– Па-ади! Или ие видишь, мазурикъ! облаялъ счастливца (…) надменный кучеръ съ высоты быстро катившей щегольской кареты, подъ колеса которой чуть не попалъ нашъ Кавказецъ переб?гая съ тротуара на тротуаръ у Почтамтскаго переулка [Маркевич 1880, № 2: 527].

Въ болынiе годовые праздники по главнымъ улицамъ столицы нер?дко мчались огромныя, роскошныя кареты четверкою откормленныхъ тысячныхъ коней, съ мальчикомъ-форрейторомъ впереди, звонко оравшимъ во все горло: «па-а-ди»! (…) [Сорокин 1909: 399].

На письме такой слог мог обозначаться с помощью знака ударения, как в цитированном выше примере из «Онагра» («– Пади! закричалъ ему кучеръ онагра» [Панаев 1841: 56]). Ср. также:

На поворот? съ Невскаго проспекта, надъ самымъ ухомъ Ижорина, раздалось громкое «пади!» и его чуть не сшибло съ ногь [Колошин 1850, № 9: 49].

В следующем примере из «Русских женщин» Некрасова гравис, несомненно, обозначает появление дополнительного ударения, а не сдвиг основного:

А секретарь отца, – (въ крестахъ,
Чтобъ наводить дорогой страхъ),

Съ прислугой скачетъ впереди…
Свища бичомъ, крича: «пади!»
[Некрасов 1872: 579][86 - Ср. у Некрасова ту же форму без диакритики: Торжествуя конецъ ожиданiя, Н Кучера завопили «пади»! //Все сп?шитъ. Ну старикъ, до свиданiя – // Коли нужно идти, такъ иди!!! [Некрасов 1859: 512]. Однако у Мятлева в «Госпоже Курдюковой»: Люди впереди и сзади; Н Не кричит он: «Пади, пади!» Н Лишь бичам на воздух бьет (…) [Пеньковский 2004: 442].]

Более чем вероятно, впрочем, что многие авторы принимали побочное ударение за главное (ср. пример из Мятлева в примеч. 12). В свой «Толковый словарь живого великорусского языка» Даль включил s. v. пойти три формы кучерского окрика — под?, подъ и пади:

Пади, под?! берегись, прочь, крикъ кучера. Какъ про?халъ Поды (д(е)р(е)вн(я) орл(овской) губ(ернии)), такъ и подъ да поди\ [Даль 1863–1865, ч. III: 215].

Это решение не вызвало сочувствия у И. А. Бодуэна-де-Куртенэ. В своем издании словаря Даля он вынес в отдельную статью императив под? в значении наречия и междометия (с отсылкой к пойти), изменил место ударения в пади («под?,пад?! берегись, прочь, крикъ кучера» [Даль 1907: стб. 447]) и сделал пословицу про Поды иллюстрацией другого значения глагола пойти («Подь сюда! под?» [Даль 1907: стб. 611]). В отличие от большинства других случаев, эти изменения не отмечены в бодуэновском издании знаком редакторского вмешательства: возможно, Бодуэн считал сдвинутое ударение следствием обычного недосмотра. Но Даль явно рассматривал звук [а] в пади как ударный: например, в статье «О наречиях русского языка» он отмечает, что «въ Щиграхъ (…) в?жливый извощикъ кричитъ, вм?сто пади, прим?теся» [Даль 1852: 48; 1863–1865,ч. I: XLIV],

Итак, для стирания исходного значения у кучерского выкрика поди / пади не было исторических условий, но зато вскоре возникли условия, приведшие к исчезновению самого междометия. Как пишет В. В. Виноградов, «под влиянием все более возраставшей демократизации быта, с одной стороны, и перехода от извозчиков к трамваям и автомобилям – с другой, в конце XIX в. это профессионально-кучерское междометие отмирает, утрачивается» [Виноградов 1994: 444]. Для новых поколений бытовое слово превратилось в литературное. Хороший пример – сцена из «Кондуита и Швамбрании» Л Кассиля, где юный герой, вознамерившийся без разрешения прокатиться в санках, пытается остановить разогнавшуюся лошадь:

Я стал припоминать все известные мне обращения к лошадям, все лошадиные слова, которые только знал по книжкам.

– Тпру, тпру! Стой, ми-ла-ай!.. Не балуй, касатик!

Но, как назло, на ум лезли все какие-то выражения былинного склада: «Ах ты, волчья сыть, травяной мешок», или совсем пошнятельные слова, вроде: «Эй, шевелись… Поди-берегись!.. Ну, мертвая!.. Эх, распошел!..»

Использовав все известные мне лошадиные слова, я перешел на верблюжий язык [Кассиль 1965: 136].

С новым определением не такое уж редкое междометие пади почему-то попало в академический словарь-справочник «Редкие слова в произведениях авторов XIX века»: «Возглас, подаваемый скороходом или кучером экипажа пешеходам для предостережения при быстрой езде» [Рогожникова 1997: 297]. Откуда взялся загадочный скороход, можно понять, проглядев короткий ряд примеров, который завершается цитатой из романа А. Н. Толстого «Петр Первый» (кн. I, гл. III, § 6): «(…) впереди коней бегут в белых кафтанах скороходы, крича: „Пади! пади!“ (…)» [Толстой 1930: 125]. После «Петра» царские скороходы, кричащие пади, появились в других советских исторических романах – в тыняновском «Пушкине» (1936) и в «Хозяине каменных гор» Е. А. Федорова (1951). Однако следует признать, что перед нами вновь не исторический факт, а художественный вымысел, неправомерно положенный в основу научной дефиниции. Так некогда обыденное слово полностью утратило свою семантику и прагматику и вышло из употребления, сохранившись только в письменных текстах: habent sua fata verba.

Литература

Аверкиев 1869 —Аверкиев Д. Комедия о российском дворянине Фроле Скабееве и стольничей, Нардын-Нащокина, дочери Аннушке // Заря. 1869. № 3. С. 1—129 (отдельной пагинации).

Анненков 1873 —Анненков 77. Александр Сергеевич Пушкин в Александровскую эпоху: По новым документам. [I–III] //Вестник Европы. T. VI (44). 1873. № 11. С. 5—69.

БАС 1960 – Словарь современного русского литературного языка. М.; Л., 1960. Т. 10.

Белинский 1836 – Белинский В. [Рец. на: ] Святочные вечера, или Рассказы моей тетушки. М., 1835. Кн. I–II; О жителях Луны и о других достопримечательных открытиях, сделанных астрономом Сир-Джоном Гершелем, во время пребывания его на Мысе– Доброй-Надежды / Пер. с нем. СПб., 1836; Фуше 77. Бедность и любовь / Пер. с франц. СПб., 1836; Гофман [Э.-Т.-А.]. Черный паук, или Сатана в тюрьме: Фантастико-волшебная повесть небывалого столетия / Переделанная с нем. А. Пр—ом. М., 1836 //Молва. T. XI. 1836. № 11. С. 300–313. Подпись: (В. Б.).

Вересаев 1936 —Вересаев В. Воспоминания. М., 1936.

Вернадский 1997 — Вернадский Г. В. Россия в средние века / Пер. с англ. Е. П. Беренштейна, Б. Л. Губмана, О. В. Строгановой. Тверь; М., 1997.

Виноградов 1994 — Виноградов В. В. История слов: около 1500 слов и выражений и более 5000 слов, с ними связанных. М., 1994.

Голованова и др. 1981 — Т. П. Голованова, Л. 77. Назарова, Э. Э. Найдич, 77. А. Хмелевская, 77. С. Чистова, Б. М. Эйхенбсгум. Примечания //М. ТО. Лермонтов. Собрание сочинений: В 4 т. 2-е изд., испр. и доп. Т. 4: Проза; Письма. Л., 1981. С. 433–521.

Греч 1873 — Греч Н. 77. Записки. Книга первая [1849–1865] // Русский Архив. 1873. № II, стб. 225–341, № IV, стб. 673–735.

Греч 1930 — Греч 77. 77. Записки о моей жизни / Текст по рукописи под ред. и с коммент. Иванова-Разумника и Д. М. Пинеса. М.; Л., 1930.

Даль 1852 —Даль В. II. [Рец. на: ] Опыт Областного Великорусского Словаря, изданный Вторым Отделением Императорской Академии Наук, С. Петербург 1852 // Вестник Императорского Русского Географического Общества. 1852. Ч. VI, кн. I (V), отд. IV, с. 1—72.

Даль 1863–1866 —Даль В. II. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1863. Ч. I; 1863. Ч. II, вып. 7; 1865. Ч. III; 1866. Ч. IV.

Даль 1907 —Даль В. II. Толковый словарь живого великорусского языка. 3-е изд., испр. и значительно доп. / Под ред. проф. И. А. Бодуэна-де-Куртенэ. СПб.; М., 1907. Т. 3.

Добродомов, Пильщиков 1999 —Добродомов II. Г., Пильщиков II. А. [Рец. на: ] В. Набоков. Комментарий к роману А. С. Пушкина «Евгений Онегин» / Пер. с англ.; Науч. ред. и автор вступит, ст. В. П. Старк. СПб., 1998; В. Набоков. Комментарии к «Евгению Онегину» Александра Пушкина / Пер. с англ.; Под ред. А. Н. Николюкина. М., 1999 //Philologica. Т. 5. 1999. № 11/13. С. 403–424.

Добродомов, Пильщиков 2001 —Добродомов II. Г., Пильщиков II. А. Набоковский «Онегин»: визит на родину //Московский пушкинист. Вып. IX. М., 2001. С. 59–66.

Достоевский 1930 —Достоевский А. М. Воспоминания / Ред. и вступит, ст. А. А. Достоевского. Л., 1930.

Достоевский 1848 —Достоевский Ф. Слабое сердце: Повесть // Отечественные записки. T. LVI. 1848. № 2, отд. I. С. 412–446.

Кассиль 1965 —Кассиль Л. Собрание сочинений: В 5 т. М., 1965. Т. 1.

Кокорев 1852 — Кокорев II. Саввушка: Рассказ // Москвитянин. T. IV. 1852. № 15, отд. I. С. 49–92; № 16, отд. I. С. 121–176. Колошин 1850 — Колоишн С. П. Ваш старый знакомый: Повесть // Москвитянин. T. III. 1850. № 9, отд. I. С. 21–68; № 10, отд. I. С. 82—132. Крестовский 1865 — Крестовский В. В. Петербургские трущобы: Роман в шести частях. Часть четвертая: Заключенники // Отечественные записки. 1865. T. CLX. № 9, отд. I. С. 1—70.

Лажечников 1835 —Лажечников II. II. Ледяной дом. М., 1835. Ч. II. Лажечников 1838 —Лажечников II. П. Басурман. М., 1838. Ч. II.

Левитов 1865 —Левитов А. II. Фигуры итропы о московской жизни//Искра. 1865. № 46. С. 600–610; № 47. С. 630–634. Подпись: Иванъ Петровъ Сизой. Лермонтов 1957 —Лермонтов AI. Ю. Сочинения: В 6 т. М.; Л., 1957. Т. 6: Проза, письма. Лесков 1874 —Лесков Н. С. Очарованный странник: Рассказ. СПб., 1874. Лесков 1876 — Лесков Н. Три добрые дела: (Из былого) // Гражданин. № 14. 1876, 3 апреля. С. 372–376.