Террор и культура

Феномен политического насилия в Петрограде в мае-июне 1917 года

Целый ряд исследований истории 1917 г. показал, что насилие было неотъемлемой частью революционного процесса[64 - Булдаков В. П. Красная смута. Природа и последствия революционного насилия. М., 2010.][65 - Мусаев В. И. Преступность в Петрограде в 1917–1921 гг. и борьба с ней. СПб., 2001.][66 - Мусаев В. И. Преступность в Петрограде в 1917–1921 гг. и борьба с ней. СПб., 2001.]. Однако представляется, что необходимо провести грань между различными его видами. В данной статье будет сделана попытка выделить насилие как особый феномен политики революционной эпохи. Для осуществления этой задачи выбран вполне конкретный исторический отрезок: период, предшествующий наступлению на Русском фронте 18 июня 1917 г., и следующий за ним, обнаживший противоречия общества по этому вопросу. Географические рамки ограничены Петроградом, население которого, как представляется, наиболее оперативно реагировало на государственную политику.

Члены ВЦИК эсер Е. С. Берг и меньшевик В. С. Войтинский 22 июня 1917 г., подводя итоги событиям последних дней, указали, что «кулачный бой и самосуд становится в Петрограде одним из самых распространенных методов пропаганды и агитации»[67 - Центральный всероссийский исполнительный комитет // Дело народа. 1917. 23 июня.]. Иными словами, по мнению политиков, к концу июня 1917 г. насилие стало частью борьбы за власть в Петрограде наравне с другими методами.

Самосуды уже становились предметом специального исследования историка Ц. Хасегавы. Он изучал коллективное насилие на улицах Петрограда для того, чтобы понять революционный процесс, не связанный с политикой. Исследователь пришел к выводу о том, что самосуды были реакцией на ослабление функции государства по охране правопорядка в этот период[68 - Hasegawa T. Crime, police, and mob justice in Petrograd during the Russian revolution of 1917 // Revolutionary Russia: New Approaches to the Russian Revolution of 1917. New York, 2004.][69 - Эти выводы можно соотнести с классической работой Э. Томпсона о насильственных действиях. Историк пришел к выводу о том, что главной их целью являлось восстановление строгого соблюдения норм, поскольку власти с этим не справлялись [52].]. Однако необходимо обратить внимание на то, что самосуды над ворами мало отличались по своему сценарию от «гражданских арестов» по политическим мотивам, которые Ц. Хасегава не рассматривал.

В качестве характерного примера сценария самосуда можно привести сообщение очевидца «мирского приговора» над ворами, опубликованное в «Петербургских ведомостях». Вначале произошли задержание предполагаемого преступника и его избиение. Затем он был доставлен в ближайший комиссариат. Через некоторое время толпа перед комиссариатом потребовала выдать им преступника, чтобы «добить его и отучить проводить ограбления и грабежи»[70 - Петроградские ведомости. 1917. 17 мая.][71 - Аналогичные случаи можно увидеть в серии публикаций «Самосуд» из газеты «Утро России» (1917. 9, 13, 14, 16, 17, 18, 23 и 25 мая).].

Таким же было поведение толпы по отношению к агитаторам, примеры которого мы можем найти в газете «Солдатская правда»[72 - На Мариинской площади // Солдатская правда. 1917. 2 июня.][73 - Случай на Невском // Солдатская правда. 1917. 1 июня.][74 - У Варшавского вокзала // Солдатская правда. 1917. 8 июня.] и др. В дни патриотических манифестаций в поддержку наступления на фронте 18 июня наблюдались случаи избиения агитаторов, выражавших свое негативное отношение к продолжению войны[75 - См. доклад Богданова 21 июня на заседании Исполнительного комитета Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов [29, с. 201] и заявление во ВЦИК большевистской фракции от 22 июня [38, с. 574–575].]. В частности, на Невском проспекте члена Совета рабочих и солдатских депутатов большевика Г. В. Елина, поддержавшего агитатора, выступавшего с антивоенной речью, «сильно помяли», подвергли оскорблениям и доставили в ближайший комиссариат[76 - Факты о т. Елине // Солдатская правда. 1917. 24 июня.].

Однако не стоит думать, что самосуды были характерны лишь для Невского проспекта – района, отличавшегося провоенными настроениями публики. На страницах петроградских газет можно встретить аналогичные случаи, когда насилию и аресту подвергались и сторонники продолжения боевых действий на фронте. Инициаторами инцидентов были радикализованные рабочие и солдаты Выборгской стороны, а роль мест заключения исполняли казармы и гауптвахты расположенных здесь запасного батальона Московского полка и Первого пулеметного полка[77 - Живые свидетели и очевидцы // Родина. 2014. № 9.][78 - Новая победа пулеметчиков над русскими героями // Маленькая газета. 1917. 30 июня.][79 - Петров В. «Славные» тыловые московцы // Маленькая газета. 1917. 21 июня.][80 - Поздняков И. И. На суд всех, за кого я лил свою кровь // Маленькая газета. 1917. 20 июня.]. При этом есть несколько свидетельств карнавализации подобных действий. В казармах задержанных переодевали в шинели, заставляли проходить муштру и обещали стороннику продолжения войны отправить его на фронт.

Несомненно, в мае-июне 1917 г. вопрос о войне и мире был политическим. Он горячо обсуждался в различных властных инстанциях и в обществе. Поэтому подобные случаи можно отнести к политическому насилию. Политический оппонент фактически приравнивался к преступнику, который подлежал принудительному аресту.

Более специфическим видом насилия были случаи уничтожения плакатов. Каждый из разбираемых примеров широко освещался в прессе, и все они относятся к концу мая – середине июня 1917 г.

Самый ранний случай, отмеченный в прессе, связан с демонстрацией инвалидов войны, проходившей на Марсовом поле в последних числах мая. На митинге произносились речи с призывом отправить пополнения на фронт[81 - Митинг инвалидов // Биржевые ведомости. 1917. 29 мая (веч. вып.).][82 - Русская воля. 1917. 29 мая.]. Группа солдат запасного батальона Павловского полка, казармы которого находились неподалеку, потребовала убрать плакат с надписью «Сыны родного края – умрем, но не допустим позорного мира»[83 - Инвалиды жалуются // Голос солдата. 1917. 6 июня.]. Сведения некоторых газет о том, что демонстранты подверглись избиению, не подтверждаются[84 - Ответ инвалидам // Голос солдата. 1917. 15 июня.][85 - Показания прапорщика Г. А. Кулешова // ЦГИА СПб. Ф. 1695. Оп. 2. Д. 20. Л. 25 об.][86 - Показания штабс-капитана Б. А. Чиколева // ЦГИА СПб. Ф. 1695. Оп. 2. Д. 20. Л. 13 об.]. Однако солдаты-павловцы пригрозили вернуться с оружием, если плакаты не будут убраны.

В следующем инциденте антивоенно настроенные солдаты от угроз перешли к действиям. Второго июня, во время митинга на плаце запасного батальона Московского полка в период выборов в районные думы, нападению подверглась группа агитаторов социалистов-революционеров. Их плакаты были изорваны, а некоторые члены партии избиты[87 - Районные советы Петрограда в 1917 году: протоколы, резолюции, постановления общих собраний и заседаний исполнительных комитетов: в 2 т. Т. 1. Л., 1964. с. 140.]. Солдаты-московцы обвиняли их в том, что они выступают за войну до победы. Как сообщает корреспондент «Маленькой газеты», итогом возмущения стало то, что «солдаты кинулись на толпу, отобрали все знамена и стали неистово рвать их в клочья, ломать древки [и] обломками наносить удары. Затем дошла очередь до знамен автомобиля. Их сорвали, а древками стали колотить по шоферам и близстоящим»[88 - Маленькая газета. 1917. 4 июня.][89 - Ростов Н. Позор // Рабочая газета. 1917. 4 июня.].

Эсеровская газета «Дело народа», меньшевистская «Рабочая газета» и другие печатные издания обвинили в произошедшем большевиков. Различные политические силы связывали подобного рода методы политической борьбы с агитацией именно этой партии[90 - Грневич А. (Шехтер К.) Предвыборные приемы ленинцев // Рабочая газета. 1917. 3 июня.][91 - Как они агитировали // Петроградский листок. 1917. 8 июня.][92 - Осквернение революционного знамени // Дело народа. 1917. 3 июня.][93 - Объяснение московцев // Голос солдата. 1917. 6 июня.][94 - Хилькевич [Г.] Кто они? // Солдатское слово. 1917. 6 июня.]. Однако член Междурайонного комитета М. С. Урицкий, во время выступления которого и произошло нападение на эсеров, утверждал, что ораторы-большевики выразили протест против действий солдат[95 - Урицкий М. Инцидент на митинге // Правда. 1917. 6 июня.]. Аналогичными были выводы внутриполкового расследования и комиссии Выборгского районного совета[96 - Правда. 1917. 11 июня.].

Особенно напряженной ситуация стала 18 июня во время многотысячной демонстрации на Марсовом поле, большинство участников которой вышли под антивоенными и антиправительственными лозунгами. Согласно отчету газеты «Петроградский листок», «эпизодов рвания флагов и плакатов наблюдалось довольно много». Одни уничтожали плакаты, на которых выражалось доверие Временному правительству и требование продолжения войны. Их противники действовали против знамен сторонников большевиков и других левых партий. Такие эпизоды приводили к острым конфликтам и даже дракам[97 - Провал большевиков // Петроградский листок. 1917. 20 июня.][98 - Об инцидентах, связанных с плакатами, во время демонстрации на Марсовом поле см.: [3, 8].].